Историческая драма "Серебряные коньки" и драматическая история семьи графа Сергея Николаевича Толстого.

Семейства графов Толстых и Любовь...Как это сложно...( на юбилейном свадебном фото Лев Николаевич Толстой с женой Софьей Андреевной)

Это сложно для каждого человека из уже проживших или ныне живущих, но для людей "на виду" это много мучительнее.

29 января 1899 года жена писателя Льва Николаевича, Софья Андреевна, записала в дневник такие слова: "Мы, женщины,...Любим иногда и с мужьями играть в роман. Сентиментально погулять, пойти куда-нибудь, просто даже быть ласкаемыми духовно. Но этого от Толстых не дождёшься. Сколько раз, когда сама чувствуешь прилив душевной нежности к мужу, - если, сохрани бог, ему это выразить, то он даст такой брезгливый отпор, что и стыдно и грустно станет за своё чувство. И сам ласкает только тогда, когда в нём проснётся нежность, - но не та, увы!"

Можно отнести эту суровость и даже жестокость на счёт мук творчества писателя, погружённого в свои мысли и замыслы...Но что тогда сказать о его старшем брате - Сергее Николаевиче?

Он не был писателем или сколько-нибудь человеком творческим. Да, в молодости он был лихорадочно увлечён цыганскими романсами, цыганами, особенно одной - Машей. Машей Шишкиной. У нас нет её фотографии в юности, только фотопортрет со Львом Николаевичем уже после смерти её мужа - Сергея Николаевича Толстого.

Я описывала в биографии Афанасия Фета ( "К 200-летнему юбилею А.Фета (Шеншина)...Победивший Судьбу..." https://cont.ws/@post.pin/1801...   ) этот мезальянс взбалмошного и капризного высокомерного графа и певицы из цыганского хора.

В 1850 году юношей 24 лет Сергей Николаевич выкупил за огромные деньги 18-и летнюю Машу из хора и она сделалась его гражданской женой...Одиннадцать детей родилось у них, но в живых осталось лишь четверо: три девочки и мальчик. Только в 1867 году, через целых 17 лет совместной жизни удостоил Сергей Николаевич Марию Михайловну церковным браком... Да и то под давлением обстоятельств и тёщи, пожаловавшейся на него на высочайшее имя.

Любил ли он своих детей - да. Любил. Насколько, насколько могла любить его своеобразная душа. Но задумывался ли он ответственно и серьёзно об их будущем и настоящем? О их положении в обществе или в глазах бывших своих  крестьян? Задумывался ли он о ком-либо, кроме себя? Сомневаюсь. Весьма. События бегут чредой и убеждение моё всё крепнет.

Тихо и покорно любила его, красавца графа, цыганка Маша, безропотно сносившая всё. Даже его внезапное желание выбросить её из своей жизни, когда Сергей Толстой 36 лет от роду вдруг страстно увлёкся 16-и летней Танечкой Берс, сестрой молодой жены его брата Льва.

Не привыкший ни в чём себе отказывать, потакавший всем своим прихотям, Сергей Николаевич решил, что с многолетним мезальянсом должно быть легко и просто покончено. И запросто объявил дома, что женится на своей ровне Татьяне Берс. Мария Михайловна плакала и молилась...

Таня Берс ничего не знала и щебетала, как птичка...А когда истинное положение вещей дольше скрывать уже стало невозможно, Сергей Николаевич так запросто и обыденно ... послал Танечке письмо... с подробностями своего положения... и с объявлением невозможности долее быть её женихом.

Помертвевшая Таня метнулась на кухню и выпила средство...слава богу, не сразу до смерти, только кашляла кровью и умирала более года...но выжила и даже восстановила свою резвость и непосредственность натуры... получив на память на всю свою жизнь циничный подход ко всем людям и недоверие к их лучшим чувствам.

Странно...не находите? Тридцатишести-летний богатый граф Сергей не нашёл в себе сил лично приехать к 16-и летней девочке и смягчить удар от подобного известия...после почти двухлетнего жениховства... А всё потому, что личное удобство для чёрствого эгоиста - превыше всего. 

Мог ли он любить другого? ... Не свою любовь и удовольствие, не своё отражение в глазах любящей его, а самозабвенно сам отдаться бескорыстному чувству?

Как бы то ни было, а цыганка Марья Михайловна стала ...графиня Толстая...постоянно в новом качестве ходила молиться в церковь за такое своё счастье...да только ничего не изменилось.

Никаких знакомых или выездов...

Никаких задушевных бесед с мужем...

Никакого уважения от своих крестьян...особенно после свадьбы. Бывшие крепостные презирали мезальянс...не хуже иных светских друзей...

Тень в собственном доме...не хозяйка...

Странное отношение мужа к детям...

Об этом - чуть позднее. А сейчас несколько слов об образе жизни этой семьи - затворнице.

Сергей Николаевич дозволил общение детей только с семьями своего брата и сестры. Благо имения их были не так далеко. Всего 35 вёрст.

Пирогово. Отчее гнездо, основная часть родительского наследства графа Николая Толстого. Владения старшего его сына - графа Сергея Николаевича Толстого.

Сына Гришу очень рано отделили от семьи . Григорий Сергеевич вырос на удивление малообразованным, рано поступил на военную службу и держался в стороне от родственников, так что его практически не знали. По слухам, он плохо относился к своему отцу, в пьяном виде писал ему дерзкие письма и требовал уплаты своих долгов. В общем был он не опора а тяжкий крест. О нём родные старались не упоминать лишний раз...

Девочки : Вера, Варя и Маша в семействе Льва Николаевича и Софьи Андреевны прижились лучше. Часто подолгу гостили. Сдружились и с дочерьми  Марии Николаевны, сестры братьев Толстых, тоже живших неподалёку.

Сам граф Сергей Толстой, посчитав зазорным быть на государственной службе, бросил и университет. Военная служба тоже не задалась. Он решил стать помещиком, благо и земли и денег хватало. Однако к напряжённым сельским трудам он оказался равнодушен, хоть и поучал младшего, Льва, как тому следует вести хозяйство...В результате решил разводить лошадей. Это занятие тогда было в моде. Только ленивый не занимался лошадьми. Какой тут доход...В результате богатое хозяйство было отдано в руки управляющих, слетающих с места, как осенние листья...Медленно, но верно, хозяйство приходило в упадок. Хозяин любил только охоту. Псовую охоту. Так чудесно описанную в "Войне и мире".

Затворничество и отсутствие настоящих интересов в жизни развили и упрочили "странности" характера графа Сергея Толстого.

Например, он до обмороков боялся летних мух. С раннего лета до поздней осени все окна и двери  дома держали наглухо закрытыми...от мух.

Он совсем забыл свою любовь к музыке и оживал только, когда гостил в семье Льва Николаевича.

Семья купила дом в Москве, неподалёку от дома Льва Николаевича в Хамовниках, Мария Михайловна обставила его, как умела...Но общества для дочерей не было и там.

У Сергея Николаевича развился неоправданный деспотизм в отношении дочерей. Он не хотел для них никакого общества. Для одних (крестьян)- в них текла графская кровь, для другого круга - они были полу-цыганки. В Америке для метисов придумали название "грустные дети". Так и было.

У девочек были гувернантки и девочки получили достойное образование и воспитание. И только. Будущее для них отсутствовало. Совсем...

Лев Николаевич в своих многочисленных дневниковых записях так говорил: " Девочки очень хороши - серьёзно живут".

Сергей Львович, старший сын писателя сказал о двоюродных сёстрах так:"Приезд гостей (его и отца, пояснение моё) был для них событием, оживлял их скучную и однообразную жизнь"("Очерки былого" 1975г.с.273) .

Старшие, Вера и Варя, оказались под сильным влиянием идей Льва Николаевича. Стали толстовками. Исполняли всю ручную работу по хозяйству, учили детей крестьян. Чем больше они получали одобрение дяди, тем меньше их уважали и даже впрямую оскорбляли жители Пирогово - бывшие крепостные.

Такова натура людей - злословить и осуждать, видеть в доброте слабость, а в интеллигентности - мягкотелость.

Даже сам Лев Николаевич в тех же дневниках писал, что крестьянин не тот пошёл: дерзкий и наглый.

Но подоспело время...Один из учеников Вари Толстой - пироговский крестьянин Васильев , служивший в имении , "завел амуры" с графской дочкой Варенькой. Узнав об этом, граф Сергей Николаевич Толстой страшно разгневался и решил образумить дочь. Однако, Варя дерзко отвечала, что, мол, вы-то, батюшка, сами женились на цыганке. Но Сергей Николаевич был непоколебим: "На ком бы я ни женился, я всегда останусь графом Толстым. А вот кем будешь ты? "

Что мы знаем об этом молодом крестьянине? Имеются воспоминания третьей сестры - Маши- о нём. Я приведу цитату.

" Во всех наших хозяйственных делах помогал нам помощник садовника, бывший наш ученик, тот самый мальчик, которого папа присылал к нам учиться. Он за эти годы очень развился. Это был теперь высокий плотно-сложенный юноша, с вьющимися чёрным волосами, опушёнными густыми ресницами, с правильной формы красивым носом. Одно его портило: немного крупные губы, но зубы были очень белые, красивые, и весёлая, яркая улыбка быстро меняла выражение его немного хмурого лица.

Нам всё время приходилось с ним встречаться по работе, говорить и по  хозяйственным вопросам, и о вопросах жизни. Он очень полюбил чтение, разбираясь в прочитанном. Сам стал ходить в свободное время по вечерам к Варе. Она читала ему вслух свои любимые книги, и он за это время развился умственно и нравственно, бросил курить.

Он очень нравился Льву Николаевичу, который всегда с ним охотно беседовал, особенно во время пилки дров, шутил с ним и отзывался о нём очень хорошо, говоря, что это - прекрасный юноша, много лучше молодых людей высшего круга.

Сестра всё больше с ним сближалась и под влиянием отзыва о нём Льва Николаевича, решила выйти за него замуж. Было очень страшно объявить об этом папа. После долгих колебаний она решилась. Произошла целая буря, и сестра решила ехать за помощью к Льву Николаевичу. К великому её удивлению, он принял это известие очень плохо и сказал ей: "Лучше выходи за пьяного офицера, чем за него".

Эти слова глубоко огорчили сестру, так они не согласовывались с его словами и всегда хорошими отзывами о нём. Огорчённая сестра решила всё же оставаться при своём и не изменять своим убеждениям, созданным Львом Николаевичем, даже если он отступится от них. Перенеся всю тяжесть бури отца, обрушившуюся на неё, она уехала с Владимиром". ("Л.Н.Толстой и его близкие", Современник, Москва 1986 год с.69)

Владимир уговорил Варю Толстую уехать вместе с ним от отца в Сызрань. Варвара согласилась и сбежала из дома. Под Сызранью Варя купила небольшой надел земли и поселилась там со своим избранником . Пироговский крестьянин Владимир Никитич Васильев поступал с графиней, гражданской женой, довольно грубо, часто поколачивая «для порядка». Потом у них пошли дети…

Интересна реакция самого главного толстовца, проповедующего преимущества крестьянского быта и равенство всех перед богом, Льва Николаевича.

В мае 1899 года Лев Николаевич  пишет Сергею Николаевичу из Ясной Поляны: «Каждый день и по нескольку раз в день думаю о тебе и очень желаю тебя видеть. Знаю и болею о нелепости выходки Вари».

«Варя не хотела понять, что я говорю, что невыгода брака с таким неровней та, что ему слишком огромно выгодно, и потому он сам не может знать, какую долю в его чувстве играет желание огромного улучшения быта и какое любовь», - писал Лев Толстой своей дочери, Маше Оболенской (Письма).

В ответном письме Мария Львовна писала: «В Пирогово даже жутко ехать на все тамошние истории. Ужасно мне жаль Варю, она упорно идет на то, что, мне кажется, и ей самой представляется несчастьем, и не отступает из самолюбия и упрямства. И стариков жаль».

Побушевала дворянская честь и спесь и вот через три года возникают уже другие, более спокойные нотки...

В  1903 году, у Льва Толстого  другие мысли, которые он высказывает брату: «Хотел я только на одно ответить из твоего длинного письма. Это то, что я думаю, что Варя права, что если люди равны и братья, то нет никакой разницы выйти замуж за мужика Владимира или за Саксонского принца. Даже надо радоваться случаю показать, что поступаешь так, как думаешь. По рассуждению это выходит так, но по душе, по чувству всего существа – это не так, и я возмущен такими доказательствами равенства. И я думаю, что тут чувства вернее рассудка. Если бы это делалось только во имя признания равенства, тогда бы хорошо, а то мы знаем, что тут есть другое и очень сильное и эгоистическое и не имеющее ничего общего с христианством. И это слияние двух совершенно различных мотивов и выдавание одного за другое, я думаю, неправильно. Впрочем,... я не судья».

Да уж куда там...конечно...если его собственные дочери вызывали в детстве неудовольствие матери, Софьи Андреевны, своим неуёмным любопытством - сбегать в деревню, посмотреть братца... крестьянского братца...

Однако...и с другой дочерью Сергея Николаевича тоже стряслось неладное...их научил дядя во всех видеть добрых людей и не обращать внимание на сословные или расовые предрассудки...Девочки свято поверили...

Вот письмо Маши Оболенской от 11 ноября 1900 года, в котором она  сообщила отцу о возвращении в Пирогово к родителям теперь уже другой двоюродной сестры, Веры Толстой,  с маленьким сыном, рожденным от башкира, Абдерашида Сарафова. ( На фото Мария Львовна Оболенская с мужем)

Лев Николаевич так комментирует случившееся: «Маша написала мне о том, что у вас сделалось: о приезде Веры – милой, жалкой Веры и приезде в тех условиях, в которых это случилось. Хотя и подозревал это, видя, что она прямо на время лишилась не только рассудка, но и сердца – прямо была душевно больна, - я, читая письмо Маши, переживал ужасное чувство, доходящее до физического страдания. Воображаю, что ты испытывал… Утешать вас: и тебя, и Марью Михайловну, и Веру, которую мне ужасно-ужасно жалко и положение которой тяжелее всех, я ничем не стану, да и не могу. Утешение только в Боге… Прости, если пишу лишнее. У нас никто, кроме меня, не знает и от меня не узнает. Хорошо в этом все-таки то, что Вера вернулась не только физически, но и духовно. Хорошо, разумеется, только сравнительно с тем, что было последнее время».

Спустя полтора года, уже из Крыма, Толстой вновь писал брату: «…думая о тебе, твоем положении, мне стало ясно, что Верочкин мальчик ни в чем не виноват, появившись на свет, и имеет такое же право на существование и на уважение и любовь других людей, какое имеем мы».

Осталась младшая, Машенька. Судьба её сложилась более счастливо. Она не отличалась столь развитым умом, как старшие сёстры и не смогла вместить в себя учение дяди.

Родная мать имела на неё гораздо большее влияние.

Маша полюбила Сергея Васильевича Бибикова, соседского помещика и сына старинного знакомого семейства Толстых. Фамилия Бибиковы не сходит со страниц воспоминаний и дневников семьи. Много лет Сергей любил Машу и безропотно ожидал разрешения её отца на брак.  Вот так... Сергей Николаевич был против...

В 1894 году Софья Андреева писала мужу, что племянница Маша "опять объявила, что  выйдет непременно за Бибикова". (Письма, с.591).

Прошло ещё 4 года и сам Лев Николаевич пишет сыну Сергею: "Я был у дяди Серёжи...Маша Сергеевна, кажется, выходит за Бибикова. И я думаю, что это хорошо"(ПСС в 90т.,т. 71,с.499)

Поженились они в 1899 году, когда Маше было 26 лет. Сама Маша вспоминает с благодарностью о вмешательстве дяди, уговорившего брата Сергея дать, наконец, согласие на брак Маши и Бибикова. Она так вспоминает свой разговор с Львом Николаевичем :" Это очень хорошо, что ты его так спокойно любишь. Часто самые счастливые браки бывают , когда одна сторона меньше любит...Если хочешь, я поговорю с Серёжей о тебе."(ГМТ. Архив Толстых № 41962,л.9).

Мария Сергеевна Бибикова опубликовала воспоминания "В семье Толстых" ( "Л.Н.Толстой и его близкие", Современник, Москва 1986 год   ). Весьма поучительно прочесть их. В этих воспоминаниях видно всё - и зависть к "настоящим графиням"- двоюродным сёстрам, особенно - Татьяне Николаевне-

и неприязнь к Софье Андреевне (на фото), не очень-то снисходившей до цыганки Марии Михайловны, невольной причине страшных бед любимой сестры Софьи Андреевны - Танечки Берс... И очевидное - что мать цыганка никогда и ни за что не сумела наладить быт так, как это удавалось энергичной и утончённой Софье Андреевне. И тщательно скрываемая мстительность к дяде, испортившим жизнь её сёстрам...И стремление устроить свою судьбу "не хуже других". Слава богу, у ней была "цыганская хватка и воля к жизни".

Вот вам настоящие исторические события. Сказ о том, как полу-графини замуж выходили... за крестьянина, за башкира, за помещика. Как они любили...Как окончилась их романтическая любовь. И что оказалось более надёжным: идеи и чувства или здравый смысл...

А теперь сравните эту настоящую жизненную драму и новогодний нашумевший российский фильм на ту же тему - "Серебряные коньки".

Вот анонс: "10 декабря 2020 года состоялась премьера российской исторической драмы режиссёра Михаила Локшина. В главных ролях: Фёдор Федотов, Софья Присс, Алексей Гуськов и Кирилл Зайцев.

"Действие фильма происходит в конце 1899 года в Санкт-Петербурге, где встречаются абсолютно разные, казалось бы, никак не связанные друг с другом люди: сын обычного фонарщика, Матвей, обладающий посеребрёнными коньками, и дочь сановника по имени Алиса, увлекающаяся миром науки.

Матвей лишился работы курьера в кондитерской и связался с бандой карманников, которые увлекаются идеями Маркса об экспроприации. Офицер Охранного отделения капитан князь Аркадий Трубецкой ведёт борьбу с преступностью в Санкт-Петербурге и хочет жениться на Алисе. Интересы всех героев неумолимо пересекаются... Трубецкой жаждет женитьбы на Алисе по причине корысти, ведь это вероятно приведёт к его продвижению по службе. Сердце же девушки принадлежит Матвею, вынужденному заниматься нечестным трудом ради спасения тяжело больного отца, но чистому сердцем юноше. По настоянию отца Алиса вынуждена обручиться с Трубецким, но в любой момент готова сбежать в Париж с Матвеем."

Вот и сравните дочь графа Толстого и "дочь сановника".

Грамотного крестьянина Владимира и карманника Матвея...

Образование и чтение книг и "посеребрённые" коньки...

Сызрань с "поколачиванием" и Париж из сюжета к/ф.

"ИСТОРИЧЕСКАЯ ДРАМА" 1899 год!...ЁЖКИН КОТ!

( В смысле - чёрный кот Бабы Яги, если кто не понял...)