1 сентября. День познания
Весь предыдущий вечер решали, как и когда безопаснее двинуть на Курск учиться в он-лайн школе. По-видимому, сами учителя ещё не до конца приладились к процедуре, да и к тревожной ситуации, ломающей устоявшуюся мирную курскую жизнь. Хотели отправить зятя с Серёжиком накануне вечером с вещами, да провозились, они не поехали. Ночь наша прошла всего в двух сиреновых тревогах, но аккомпанементом к сумбурным сновидениям и глубоко задавленному вовнутрь беспокойству от предупреждения Бережного шли рушащиеся звуки - привет от НАТО-ВСУ и мощно-пистонные вылеты с нашей стороны. Городская пушечка, Мста-М, упрямо хранила гордое молчание, но под утро плюнула несколько раз, да так, что враг враз в её слюне утоп, так мне привиделось в путаных предутренних видениях.
С утра бесцельно бродили по дому, всё падало из рук. Зрела какая-то обречённость, наконец разродившаяся ужасным обстрелом ВСУ. Артснаряды пели в полёте и грохались оземь в пределах видимости.
Один взрыв, другой, третий…
Ветер приносит гарь и кислый запах пороха, поднимается чёрный дым, да не где-нибудь, а в направлении нашего производства!
Звонок сторожа:
- Попали по соседям, у нас осколками пробило реактор лаковарки, что ещё, не знаю – сижу в укрытии. Щас гляну, вроде тихо.
- Да, точно пробили реактор, ручьями из него течёт…
Кажется, обстрел прекратили, мы впрыгиваем в машину и мчим на производство. По поводу воскресенья работы там, слава Богу, нет!
Да, большая площадь забетонированного основания на узле синтеза лаков по щиколотку залита грустной коричневой жижей – из пробитой осколками рубашки реактора вытекают струи весокотемпературного масла ВОТ, такая дорогостоящая штука, как её теперь восполнять? Прикидываю убытки от ремонта, волосы на голове начинают шевелиться. Ударной волной выбило окно бытовки, острые толстые осколки снаряда ежами разбросаны по двору. На первый взгляд – это всё. Но снаряды взорвались у соседей, нам достались лишь осколки. Пока осматривали и лазили на высотную этажерку обвязки, началась новая волна обстрелов.
Бегом в укрытие!
Бьют по соседской старой водокачке, что им там, мёдом намазано? Или забавляются: кто первым собьёт башню? Снаряды ложатся вокруг, осколками в хлам пробиты стены соседского производства, прошиты насквозь, гофрированный металлопрофиль висит лохмотьями, крыша пробита.
Третья волна обстрелов…
Четвёртая…
Пала тишина.
Вроде бы всё?
Просим сторожа сидеть в укрытии, и уезжаем к себе.
Но тут начинается обстрел самого города.
По центру Шебекино ВСУ лупят «Градами» с запрещённой начинкой из кассет. Справа, слева в небо выползают клубы чёрного дыма, из леса дымит белым – попадания его зажгли.
Опять звонит сторож:
- У нас за забором посадки горят! Огонь уже у забора производства.
Что сказать? Электричества нет и включить пожарный гидрант не получится. Звоним в 112, да там столько звонков сейчас. Расчёты, видимо, выбирают для тушения город и жильё. Да и то, ехать сейчас нельзя, ВСУ машины прицельно раздербанят…обстрелы длятся уже несколько часов с краткими перерывами.
Нашей ответки я не слышу.
Или это только я не слышу?
Наконец спустились сумерки.
Дышать невозможно, удушает дым горящих домов и леса вокруг.
Мы едем на производство.
- Егорыч, ты что, из укрытия выходил?
- Антоныч, а что делать было? Огонь везде! Хорошо, у нас забор бетонный. А то как было удержать пожар? Я взял два этих ведра, из гидранта самотёком наливал, на помост шаровок вот забирался и выливал за забор… Лил так вот, да лил, да и отогнал огонь. А пылало, ого! Видишь за забором фонарные столбы? Так пламя выше столбов было! Видишь, чёрные стоят? А я боялся, цех наш займётся… А потом ещё по соседям лупануло, видишь, нам бетонный пролёт там разворотило? А у пролёта этого две бочки с солярой ка-ак взорвутся! Так я из из большого огнетушителя еле-еле… Но справился, сам видишь.
Старая гвардия, боевой пенсионер на посту спас производство… в этот раз.
Что день грядущий нам готовит?
По дороге за забором другого производства бушует ярое и бессовестное пламя – горит подстанция. Огонь в ночи выглядит диким и необузданным, смотреть страшно.
На нашей улице три прилёта – два дыма и открытый пожар. Горит огромный гараж на той стороне дороги.
Тоже вот, к вопросу о судьбе. В этом гараже были складированы вещи матери хозяина, вынесенные из её квартиры прежде разрушенного ВСУ высотного дома. Спасли, складировали, хранили-берегли…и сегодня прямое попадание снаряда ВСУ в крышу гаража-склада. Сгорели все вещи и машина сына. Взрыв, огонь пожрал всё дочиста, всё без остатка.
Конец этой истории.
Интернета нет, света нет, хорошо, вода есть в кране.
Дышать нет возможности – горький дым выедает глаза, душит.
В доме ещё ничего, жить можно.
Нашли подсвечник, зажгли свечи и ужинаем по-графски за длинным столом с гостями.
- Вам ещё салату?
- Нет, благодарю.
- Вот фрукты: виноград, персики, всё своё…
- А всё-таки, прав был Бережной…
Помолчали.
Мы беседуем, а в глазах всполохи и ажиотаж, в черноте сентября звёзды и высокое, на треть неба, зарево лесного пожара так опасно рядом с нашим застольем.
Наконец всё затихло.
Зять с Серёжиком отбывают в Курск, а мы думаем, как завтра спасать лаковарку и вообще производство…
Проводили.
После треволнений этого дня решили посидеть в саду и полюбоваться на звёздное небо, такое высокое, такое отстранённое и бесстрастное, далёкое от человеческой суеты, успокаивающее.
Только вдруг…
Слева направо по звёздным пажитям…
Ого!
Что же это?
Слева направо по небу скоро и деловито, расталкивая старые глупые звёзды, поползла светящаяся змея, составленная из 110 ярких светляков!
Это кортеж из спутников Илона Маска наискось перечеркнул все глупые давешние рассуждения о бренности и отстранённости, о поэзии и уединённости горних высей.
А змею из спутников-шпионов не хотите? Разглядывающую вас в деталях и прицеливающуюся, куда бы поудобнее попасть?
Пошли лучше в дом.
Так прошёл день познаний …истины.
2 сентября
Только привычка и внутренний приказ «спать!» позволили относительно «отдохнуть» этой ночью. Окна были закупорены от дымов снаружи, поэтому изматывала жара. С первым светом глянула в окно – опять древнекитайский горный пейзаж! На фоне живописных вершин изогнутых сосен дымы вчерашнего пожара стелются многослойными туманами, перламутром играя в рассветных лучах.
Красиво!
Но пока лучше любоваться издали, перегар прёт из леса, как из застарелой пепельницы.
Чашка крепкого «даржилинга» не обманула и надежды пополам с бодростью повернули меня лицом к наступающему дню.
Та-ак, что у нас в активе?
Инета нет, как и электричества. Телефонная связь еле теплится, зато вода пока есть и есть новости ТГ в смартфоне, правда, эти новинки уже стары, инет засох на дате первое сентября, но всё едино, можно присоединиться к биению пульса планеты, шагать в ногу с событиями и вспомнить прочие штампы…
…Курское направление. Комментаторы напоминают шаманов, пытающихся заговором затворить кровотечение. Кажется, что они все дружно решили, что если сказать тысячу раз «халва», то во рту сразу образуется сладость и кусок этого лакомства.
…Наше, белгородское. Тут одни прилёты и разрушения перечисляются в избытке. МКД – это многоквартирные дома, ИЖС – это всем понятно, ЛБС и ДРГ… Товарищ Маяковский, сочините жалящее-острый стих об этих извращ…ммм…сокращениях!
Но вот незадача, в поисковике набираю «обстрелы Шебекино за 31 августа-1 сентября 2024г.» - выскакивает только Белгород.
Братцы, нас опять не посчитали!
Нас, народный ВПК, нас, работающих под снарядами производства, выдающие на-гора тонны и гекталитры, нас, в конце концов, шьющих одноразовые трусы бойцам, чтобы соблюдать гигиену…
Кстати о трусах.
В городе в стихийном народном швейном цехе даже теперь работают люди. Они вяжут масксети и шьют эти самые ситцевые трусы, потому, что заботиться о мальчишках, как выясняется, больше некому. А то, что на нас летит и взрывается, даже не достойно строчки в центральных СМИ.
Второе сентября, едем с режиссёром документальных фильмов по вчерашним местам боевых преступлений ВСУ в Шебекино. Снаряд «Града» влупил под фундамент пятиэтажки. Квартиры первого этажа этого подъезда – в хлам. Окна лоджий высыпаны на травку, под фундаментом полутораметровая серая выгоревшая яма, но осколки от снаряда величиной 2,5*5 см, бритвенно острые края, тяжёлые, похожие на пирит, разбрызгались везде, везде по периметру, вынося все стёкла в доме напротив, выщербляя свежеоштукатуренные стены рядом, срубая на лету толстые ветви с деревьев сквера. Радиус рассеивания осколков велик. И я рассказываю это об одном снаряде, а вчера их нападало достаточно.
Весь центр Шебекино опять ранен.
Пока мы стояли, ошарашенные увиденным, подошли пожилые жители этих домов:
- У нас была старая хатка в деревне, мы думали, зачем она, хотели продать, да тут вот это… Мы уже два года в ней только и живём, а новая квартира, вон она, поглядите, на четвёртом этаже, там ни единого стекла.
Люди тянут, переминаются с ноги на ногу. И надо бы им подняться, глянуть, что там, в квартире, и боязно…
Из окна дома напротив хозяева выгребают осколки из комнаты, слышен перезвон стекла.
Подъехали работники администрации запротоколировать происшествие. Крепкие молодые люди, но и тоненькая девушка, специалист-оценщик. И не страшно ей? Ведь вдалеке опять ворочаются громы войны. Чем-то, видно, отличается она от работников самой гуманной службы – соцзащиты – в один день уволившихся и бросивших людей «к ядрёной Фене!».
На нашем производстве убрали разлитое масло ВОТ, засыпали песком, проверили большой дизельгенератор, у которого вчера перерубило кабели, бросили времянки – теперь можно включать и пожарный гидрант, не надо бегать с вёдрами.
К обеду управились.
Но тут совсем загрохотало и завзрывалось.
Однако, не пора ли в укрытия?
Да и по домам?
После этих двух дней обстрелов работа на производстве более не представляется возможной.
Вероятно, мы остановимся.
И помогай нам Бог…
Дома выяснилось, что инет и свет дали, но вода окончилась. Не бывает же семь горошков на одну ложку?
Спешу воспользоваться инетом, пока дают.
Опять гремит.
Из поездки в центр города вернулась наша гостья, рассказывает, что даже и сегодня в мастерской работают восемь женщин и вяжут-вяжут сети…Потом подошёл пожилой человек и решил поработать до вечера…
Вот таковы советские люди, которые «бывшими» не бывают!
Оценили 6 человек
13 кармы