Какой была обычная пища моряков XVIII века, которую сейчас может съесть только очень голодный человек

Сложно  представить  себе  более  тяжелую  работу,  чем  служба  моряком  на  судне  XVIII веке.  В  то  время  люди  уже отравлялись  в  далёкие  морские  экспедиции,  на  долгие месяцы  уходя  от  родных  берегов.  И  среди  испытаний, которые  были  уготованы  таким  плаванием, их  ждали  не только  ветры  и  шторма,  но  и  пища,  которой  их  кормили на  корабле.

Моряком в XVI-XVIII веках мог быть только человек, способный длительное время обходиться без какого-либо комфорта на небольшом судне посреди океана. Условия жизни матросов были до крайности примитивными, и в первую очередь это касалось еды.

В сухих адмиралтейских отчетах, а также в художественных произведениях Патрика О’Брайена, Рафаэля Сабатини, Сесила Скотта Форестера, Томаса Майн Рида подробно описывается рацион настоящих морских волков. Перед выходом в море на борт корабля завозились свежие продукты, свинина, говядина, горох, мука, овсяные хлопья, масло, сыр, спиртное. Но больше всего было солонины и сухарей.

Офицеры и мичманы скидывались сообща и за личные деньги покупали для своих кают-компаний живых коров, баранов, коз, птицу. Капитан, как самый богатый человек на судне, делал собственные запасы.

Несколько веков назад консервирование продуктов еще не изобрели, свежая еда в условиях морского климата сохранялась недолго, поэтому в дальних плаваниях диета большинства моряков состояла из солонины, воды, сухарей и галет. Но даже эта пища портилась.

Бывалого моряка не могла удивить ситуация, когда «в тарелке капеллана ползает не кто иной, как барочник, самый крупный вид паразитов из тех, что заводятся в старых сухарях — гладкий такой, с черной головкой и имеющий странный такой пряный вкус. Суп, ясное дело, щедро сдобрили сухарной крошкой, чтобы он был погуще и не выплескивался при качке. Капеллан не так долго провел в море, и мог не знать, что от барочника никакого вреда нет, — даже горечи, свойственной всем червям, — и потому может потерять аппетит». Так сухари и ели – с червями и жучками. А чтобы их было меньше, сухарем стучали по столу.

Мясо, засоленное в бочках, имеет немалый срок годности. Номинально его должно было хватить для любого, даже самого дальнего, плавания. В реальности, из-за плохих бочек, некачественной соли и жаркого климата, солонина портилась и загнивала. Но даже неиспорченной ею сложно было питаться.
Приготовление солонины – процесс очень простой, кок всего лишь рубил мясо на части и проваривал его в чистой воде. Но убрать соль полностью не представлялось возможным. К тому же, нерадивый куховар не всегда удосуживался убрать жесткую шкуру. Чтобы переварить такую еду, нужен очень неприхотливый желудок.

Кухня на британском линейном корабле HMS Victory. 

Когда на борту заканчивалось все свежее мясо, матросы и даже мичманы, будущие офицеры, обращали свой взор на крыс: «Крысы отлавливались трюмным старшиной и, тщательно выпотрошенные и ошкуренные, выставлялись на продажу на твиндеке по цене, росшей с каждой неделей, и достигшей текущей рекордной отметки в пять пенсов за связку».

Матросы торговали не только крысами, но также свежепойманной рыбой. Удивительно, но многие морские волки не признавали рыбу в качестве основной еды, предпочитая мясо.

Скудный рацион матросов, состоящий из солонины и сухарей, скрашивался ежедневной порцией спиртного. Его выдавали, тщательно наливая всем поровну, под пристальным присмотром заинтересованных глаз. В британском флоте XVIII века дневная норма составляла 3 литра пива, 0,5 литра вина или 250 мл грога (разбавленный ром). Если капитан хотел отблагодарить команду, не было способа лучше, чем дополнительная порция спиртного.

Место  для  приема  пищи  на  борту  линкора  HMS  Victory.

В то время как моряки на парусных кораблях преодолевали тысячи морских миль, поедая червивые сухари и гнилую солонину, в столицах европейских государств устраивались знатные пиры. Английский король Генрих VIII и вовсе был гурманом, каких мало. Кухня в его дворце занимала целых 50 комнат.

Культурология