«Солтбёрн»: Оливер и его твист

Посмотрел фильм «Солтбёрн» и видит Бог, не знал, куда это меня завёдет! Пересказываю за шесть минут — и это всё большой спойлер, а фильм с финтом, так что аккуратно. Если вы конфликтный, легковозбудимый товарищ, всегда готовый чему-нибудь оскорбиться, я бы рекомендовал пропустить.

Фильм про многослойного юношу Оливера, которому флигель в рот не клади — всему поместью пропасть.

Вкрадчивый до "звона в ушах" юноша Оливер приезжает на учёбу в Оксфорд. У него очки, шаrфик, куrточка, rюкзачок, застенчивость во всё лицо и масляные глаза. Он выглядит, как молодой Кевин Спейси, которому приделали нос немолодого Депардье.

Не успев приехать и разместиться, он тут же через стекло своей комнаты видит главного студента-красавчика Феликса и начинает дышать. Вокруг красавчика вьются девушки и хохмит его лучший друг — долговязый мулат Фарли. В общем, Феликс красуется, Фарли хохмит, а Оливер дышит.

Оливер тоже хочет хохмить и виться вокруг Феликса, но ему мешают скромность и очки. Оливер знакомится с Майклом — Майкла тоже не берут в красавчики, потому что он математик, душнила и псих. Майкл принуждает Оливера к дружбе против Феликса и компании, а Оливер снаружи соглашается, но внутри всё равно дышит на Феликса.

Оливер очень умный — мы понимаем это из разговора с преподавателем, когда Оливер признается, что прочитал весь список литературы на лето. К сцене разговора с преподавателем присоединяется мулат Фарли. Он весь такой лёгкий и непосредственный, что ужасно этим бесит Оливера. И нас. И ещё он тоже умный, и этим бесит ещё сильнее. Фарли хохмит над Оливером, Оливер внезапно хохмит в ответ и между ними пролегает та неприязнь, которая бывает только между кудрявыми мулатами и носатыми тихонями.

И вот, однажды, Оливер едет на велосипеде по кампусу университета и видит, что у дорожки сидит Феликс и грустит, потому что на его велосипеде спустило колесо. Оливер даёт Феликсу свой велосипед и сразу попадает в круг красавчиков. Через велосипед.

На следующий день Оливер в студенческом баре уже вьется в компании Феликса, а бывший друг Майкл дышит на Оливера из дальнего угла.

Мулат Фарли подстрекает Оливера купить всем выпить. Оливер идёт к бармену и вытряхивает из карманов всю мелочь, но денег не хватает. Оливер пресмыкается перед барменом и подвывает, как пнутый шпиц, что завтра занесёт деньги. Бармен отказывает, но тут подходит Феликс и платит. Оливер дышит на него ещё сильнее от возможности оказаться в таком долгу.

Показывают отрывочные сцены того, как весь учебный год он вьётся в компании Феликса, постепенно оттесняя мулата Фарли. Фарли скептически дышит на Оливера через сигарету, а Оливер суёт свой депардье во все тусовки и даже пьёт с Феликсом пиво.

В какой-то момент из-за угла выбегает забытый Майкл. Он шипит на Оливера как математик и псих и сулит ему изгнание из феликсова круга, но всякие майклы Оливера больше не волнуют. Майкл скрывается в тумане посредственности.

При этом остальной феликсов круг считает Оливера странненьким и не хочет звать на тусовки. Оливер начинает отрываться от Феликса, но тут у Оливера умирает отец и он плачет, а Феликс его успокаивает, опять приближая к себе.

Оливер признается Феликсу, что вообще семейка у него была отстой: мама пьёт, папа пьёт, то есть пил, ну и ещё всякие надрывные физиологические детали. Оливер не хочет на лето возвращаться домой, и Феликс приглашает его погостить у себя. В поместье Солтбёрн.

Оливер скромно приезжает и стоит с маленьким чемоданчиком напротив огромного старого поместья. Поместье такое старое и торжественное, как будто там живёт Бэтмен.

Оливер  знакомится  с  семьей  Феликса.  Они  там  все  слегка  чуть-чуть по-богатенькому фрики, а Оливер такой елейный и в рубашечке-поло, что все его сразу "жалеют и любют". Как мопса — пухлый, страшненький, хрюкает, но милый и глазки красивые. Оливер располагает всех к себе, разливается слащавой приторностью и все начинают в ней вязнуть.

Нам показывают жужжащее слепнями лето и залитое солнцем поместье, по которому тут и там лежат полуобнаженные тела Феликса и его семьи и загорают. Загорает Феликс, загорает мулат Фарли на правах друга и дальнего родственника, загорает сестра Венеция и мать Элсбет в виде Розамунды Пайк. И отец сэр Джеймс, но тот не загорает, а просто лежит с газетой. И еще лежит подруга семьи Памела, которая выглядит как викторианская Харли Квинн — её приютили на время, но она всех уже задолбала. Нас как зрителей она задолбать не успевает и скоро уезжает из поместья.

В общем все полулежат и млеют. И Оливер тоже млеет, но одновременно еще медоточит и заискивает. И глазками своими масляными смотрит то на Феликса, то на сестру Венецию, то на саму Розамунду. И на Фарли. На всех. И слепни жу-жу-жу. И стрекозы бз-бз-бз. И у всех капельки пота на гладких бронзовых телах.

Скромное обаяние буржуазии, короч...

А ещё у Оливера с Феликсом разные шикарные комнаты в этом поместье, но ванная комната одна на двоих, посередине. И Феликс иногда лежит в ванне, и капельки пота стекают, и поднимается пар, и изгиб бронзового плеча... и мастурбация, господи, конечно, мастурбация, что же ещё! Оливер пристально наблюдает за Феликсом и его мастурбацией из-за двери, а потом, когда тот уходит, тщательно облизывает за ним ванну. Ого!

А потом все снова либо полуобнаженно полулежат, либо богемно восседают в смокингах с мартини.

Не успевает Оливер дооблизать ванну за Феликсом, как уже следующей ночью к нему под окна приходит феликсова сестра Венеция и бродит туда-сюда, совершенно ни на что не намекая. Оливер спускается к сестре и тут уже за неимением ванны облизывает непосредственно её.

Облизывание сестры наблюдает из ночного окна мулат Фарли и наутро рассказывает об этом Феликсу. Феликс дуется, а когда Оливер наконец его спрашивает, в чем дело, Феликс говорит: «Ты облизывал мою сестру!». А Оливер такой: «Я не облизывал».

А Феликс опять:
— Мне Фарли сказал, что он видел!
— И ты ему веришь, что ли?
— Так... То есть не облизывал?
— Не облизывал.
— Фух, ну слава богу.

Так Оливер ловко нейтрализовал облизывание сестры. Мы же, изумленно глядя из-за экрана на вот это всё, копим впечатления об Оливере как об облизывателе-рецидивисте.

Вечером сестра приходит под окна Оливера за повторным облизыванием, но тот не выходит на контакт. Он понимает: лучше не облизать сестру сегодня, чтобы облизать завтра что-то покрупнее.

В дополнение к масляным глазам и длинному языку, у Оливера ещё большие уши. Под предлогом праздного гуляния он днями ходит вокруг поместья и прикладывает свои уши то туда, то сюда. В момент очередного прикладывания ушей он узнаёт о шатком положении Фарли, который живёт в поместье на содержании отца Феликса.

И той же ночью Оливер приходит облизывать Фарли! Прямо впрыгивает к нему на кровать и до утра-а-а, у-а-уа-у!

Наутро хозяева поместья выгоняют Фарли с треском, но не из-за облизываний — про них никто не знает, а потому что Фарли хотел втихаря продать что-то из поместья. Там же как музей, куда ни плюнь — сплошные Людовик и Карл.

В следующей сцене Феликс и Венеция, полуобнаженно полулежа бронзовыми телами на жарком солнце, обсуждают, какой Фарли глупый дурак. А рядом сидит елейный Оливер и ничего не говорит, только смотрит взглядом предельной жирности.

Тем временем, у Оливера грядёт День рождения и родители Феликса решают устроить ему вечеринку размером во всё поместье. И вот накануне вечеринки Феликс вдруг говорит, что у него для Оливера сюрприз. Оливер улыбается, потому что думает, что дело идёт к главному облизыванию, но дурацкий Феликс сажает Оливера в машину и везет... домой к Оливеру!

Феликс собрался примирять Оливера с его глубоко пьющей и одинокой после смерти отца матерью. Но на пороге родного дома Оливера их встречают розовощекие жизнерадостные пирожки — мама и папа Оливера. Да, и папа.

Феликс понимает, что Оливер, как бы это сказать, немного преувеличил не только смерть одного, но и алкоголизм обоих родственников. Оливер понимает, что облизывание Феликса откладывается, а может, и вообще отменяется. Оливер ужасно расстроен.

В тот же вечер он мрачным оленчиком бродит туда-сюда по вечеринке в свою честь и масляным глазом следит за Феликсом. Феликс тусит и сторонится.

Под конец вечера Феликс выхватывает себе из гостей случайную девушку и увлекает её в лабиринт. Перед поместьем есть садовый лабиринт, который полагается каждому достаточно увесистому поместью.

Оливер влачится за Феликсом и девицей и начинает мешать им сливаться в легкомысленном экстазе. Девица взбрыкивает и покидает сцену. Оливер хватает Феликса за бронзовые, покрытые капельками пота плечи, дышит на него вплотную и горячечно шепчет, что Феликс его единственный дру-у-у-гкхх!.. В темноте ночного лабиринта бронзы плеч и капелек пота не видно, но мы знаем, что они есть.

По мере беседы они поочередно отхлебывают из принесенной Оливером бутылки вина. Феликс отталкивает Оливера и отказывает ему в облизывании. Оливер трагически блюёт под куст и в слезах уходит.

Наступает утро.

Оливер поздно просыпается и слышит, что все уже ищут Феликса по всему поместью. Вопль матери из лабиринта возвещает участникам, что Феликс найден и мёртв.

Все основные персонажи, включая вернувшегося Фарли, фриковато страдают за обедом, имитируя достоинство, нестройно всхлипывают и посверкивают влажными глазами. Всё это выглядит ужасно эклектично (не знаю, что это означает, но звучит очень эклектично!).

Феликса хоронят. После похорон Оливер приходит на кладбище и начинает одиноко мокнуть там под дождем, плакать и падать лицом в рыхлую землицу последнего феликсова пристанища. Потом Оливер начинает снимать с себя одну одежду за другой, то и дело вновь припадая к земле. Спустя ещё несколько секунд Оливер насилует могилку. Могилка не сопротивляется. Злой дождь хлещет Оливера по голой попе.

В следующей сцене Оливер, который уже привёл себя в порядок после отправления... эээ... последних почестей Феликсу, приходит в ванную комнату. Там в ванне сидит сестра Венеция и плачет по брату. Оливер проводит с ней беседу такой душеспасительной силы, что на следующее утро Венецию находят в той же ванне со вскрытыми венами.

Хоронят Венецию, но с её могилкой, Слава Богу, обошлось.

Отец семейства, сэр Джеймс, прогоняет Оливера из поместья, потому что до Оливера у них всё было как-то ништяк, а с Оливером очевидно начались неполадки. Оливер уезжает, а через некоторое время со свойственным ему маслянистым спокойствием читает в газете некролог сэра Джеймса.

Ещё через какое-то время оставшаяся одна мать Розамунда абсолютно случайно встречает Оливера в городском кафе. Абсолютно случайно. Да.

Оливер всё так же вкрадчив, любезен, кроток и располагающ, как и всегда. Розамунда наивно приглашает его приехать обратно в Солтбёрн погостить. Они прощаются.

В следующей сцене Оливер в одной из комнат поместья доверительно говорит Розамунде, что прошедшие месяцы были самыми счастливыми и жаль, что всё так получилось. А Розамунда... Розамунда лежит перед ним на медицинской кровати вся в трубках и тихонечко посапывает аппаратом ИВЛ. И не может ответить, как она рада.

В порыве внезапно нахлынувшего откровения Оливер рассказывает посапывающей Розамунде, что все эти трагические события, они, как бы это ей сказать.

В общем, Оливер сам проткнул колесо велосипеда Феликса. А когда пресмыкался перед барменом в студенческом баре, у него на самом деле были деньги. А когда облизанный до полусмерти Фарли спал, Оливер с его телефона выставил вещи из поместья на аукцион. И винишко, которое они пили с Феликсом в ночном садовом лабиринте, было отравлено, а блевал Оливер не от чувств, а из точного расчета. И в случайном кафе с Розамундой он оказался, само собой, неслучайно.

Рассказывая это всё, Оливер влезает на кровать Розамунды и торжествующим рывком извлекает из неё дыхательную трубку. Розамунда немножечко бьётся, а Оливер наблюдает, как поместье переходит в его безраздельное владение.

В следующей и последней сцене совершенно обнаженный Оливер фланирует по залитым летним солнцем залам поместья, перебегая из света в тень и танцуя на ходу. Он запрокидывает голову, тянет носочек, делает па, прыгает и вращается. Невозможно не заметить, как вместе с Оливером прыгает и вращается его член. Потом Оливер с членом убегают из кадра, оставляя нас один на один с собой и с бесконечностью.......

(с)  Глеб Борисыч