Стихи Сергея Бехтеева о царе и царской семье

После того, как я опубликовала статью со стихами русского поэта Сергея Бехтеева, я с удивлением обнаружила в комментариях, что почти все, кто прочел эту статью, впервые узнали о том, что был такой певец Святой Руси. Отсутствие такой информации создаёт иллюзию, что точка зрения низвергателей монархии была единственной. Что других взглядов просто не было. А это далеко не так.

Поэтому сегодня, в день памяти Николая Второго, я публикую ещё один цикл его стихов – тех, которые были посвящены непосредственно Царю и Царской семье.

СВЯТОЙ ЦАРЬ

Благословенно Царство!

(Начальный возглас Божественной литургии)

Скажу я по долгу, скажу я по праву,

Да ведает русский народ –

Я видел России величье и славу,

Державного солнца восход.

Я видел святого Царя на Престоле,

Обласкан радушно им был,

В дни сказочной жизни, в дни истинной воли

Сыновне я с ним говорил.

И очи Царевны любовно глядели,

И голос Монарший звучал,

Как песня волшебная нежной свирели,

Как сладостно плещущий вал.

Красы той небесной, красы той чудесной

Нельзя на словах передать,

Казалось, что Ангел улыбкой небесной

Дарил мне свою благодать.

И эти глаза с величавым смиреньем,

И кроткие эти уста

Казались прекрасным, живым отраженьем

Пречистого Лика Христа.

И Царственный образ в оправе священной

С тех пор не могу я забыть

И буду его я, как клад драгоценный,

Всю жизнь в моем сердце хранить.

Ницца, 1942

БОЖЕ, ЦАРЯ СОХРАНИ

Боже, Царя сохрани

В ссылке, в изгнаньи, вдали,

Боже, продли Его дни,

Боже, продли!

Дай Ему силы сносить

Холод и голод тюрьмы;

Дай Ему власть победить

Полчища тьмы!

Да не утратит Он Сам

Веру в мятежный народ;

Да воссияет Он Нам

В мраке невзгод.

Боже, спаси, сохрани

Мать и невинных Детей!

Дай Им счастливые дни

В царстве цепей!

Пусть пред иконой Твоей

Тихой, вечерней порой

В блеске лампадных огней

Вкусят страдальцы покой.

Белый, великий наш Царь,

Сирый народ не оставь;

Снова Россией, как встарь,

С славою правь!

Гнусность измены прости

Темной, преступной стране;

Буйную Русь возврати

К милой, родной старине...

Крестное знамя творя,

Молит истерзанный край:

«Боже, отдай нам Царя,

Боже, отдай!»

Кисловодстк, 1917 г.

СВЯТАЯ НОЧЬ

Ночь и мороз на дворе;

Ярко созвездья горят;

В зимнем седом серебре

Молча деревья стоят.

Дивен их снежный убор:

Искр переливчатый рой

Радует трепетный взор

Дивной стоцветной игрой.

Блещут в Тобольске огни,

В мраке сверкая, дрожат;

Здесь в заточеньи Они

Скорбью Монаршей скорбят.

Здесь, далеко от людей,

Лживых и рабских сердец,

В страхе за милых Детей,

Спит их Державный Отец.

Искрятся звезды, горя,

К окнам изгнанников льнут,

Смотрят на ложе Царя,

Смотрят и тихо поют:

«Спи, Страстотерпец Святой

С кротким Семейством Своим;

Ярким венцом над Тобой

Мы величаво горим.

Спи, покоряясь судьбе,

Царь побежденной страны;

Ночь да откроет Тебе

Вещие, светлые сны.

Спи без тревог на челе

В тихую ночь Рождества:

Мы возвещаем земле

Дни Твоего торжества.

Светочи ангельских слез

Льются, о правде скорбя;

Кроткий Младенец Христос

Сам охраняет Тебя!»

1917

Как указано в сноске к стихотворению «Святая Ночь», сделанной самим поэтом, «за стихотворения “Святая ночь” и “Боже, Царя сохрани” автор получил высочайшую благодарность и сообщение графини А. В. Гендриковой о том, что при чтении этих стихов Государь “невольно прослезился”».

Уже находясь в сербской эмиграции, в очень сложный для себя жизненный период, испытывая грубые нападки со стороны агрессивного русского беженства, в ответ на смелые их разоблачения в редактируемой поэтом газете «Русский Стяг», Бехтеев пишет пронзительные стихи, воскрешающие тот памятный эпизод:

ЦАРСКИЕ СЛЕЗЫ

(Мой ответ врагам)

Я ненавистен вам!.. Скажите, не за то ли,

Что к правде я открыто призывал,

Что, обличая ложь, и гнет кровавой воли,

Безумье наших дней я смело бичевал,

Разоблачая зло и козни темных сил…

Стихотворение заканчивается словами:

Чего ж мне ждать… мне ничего не надо,

Мне то дано, чего не снилось вам,

Те слезы Царские — бесценная награда,

Алмазы дивные к последним орденам…

СПАСИТЕЛЬ

Нет!  не белым генералам,

Не эсэровским вождям

И не красным каннибалам

Нас вернуть к счастливым дням.

Только Царь Самодержавный,

Водрузив победный стяг,

Вместе с верой православной

Нам вернет родной очаг.

Только Царь, любовью сильный,

Вырвав родину из бед,

Даст нам мир и труд обильный

Вместе с лаврами побед.

Только Царь, Отец Державный,

Всех собой объединит

И. свершая подвиг славный,

Все забудет, все простит.

1922 год

ЦАРЬ !

В муках изведав народное горе,

Жалкой, разбитой душой

Ищем мы робко, с надеждой во взоре

Мира в юдоли земной.

Глядя в прошедшее наше сурово,

Каясь, как прадеды встарь,

Шепчем мы жадно заветное слово,

Слово желанное - "Царь!"

В нем все стремления и чаянье наше

Лучших, забытых времен,

Тех, что не будет и не было краше

В прошлом счастливых племен.

Царь - это Солнце блистательной славы;

Царь это гордость страны,

Грозная сила могучей державы,

Страшный врагам без войны.

Царь - это вера и правда святая;

Звон златоглавых церквей,

Русь богомольная, Русь вековая

Дедов.. отцов... сыновей.

Царь - это вдовьи отертые слезы,

Труд безмятежный в глуши;

Царь - это лучшие, светлые грезы

Любящей русской души!

1923 год.

БЛАГОЧЕСТИВЕЙШИЙ.

Благочестивейшаго, Самодержавнейшаго

Великаго Государя нашего...

Выход со Святыми Дарами

Он был сама любовь, добро и всепрощенье,

Державный Вождь мятущейся страны,

Хранил в себе Он кротость и смиренье

И правду мудрую священной старины.

Ревнитель доблестный твердынь Самодержавья,

Бесстрашный Витязь армии родной,

Он был Блюстителем святыни Православья,

Судьей бесхитростным для чести мировой.

Любил народ Он царственной душою,

Как сыновей возлюбленных отец,

Ему бестрепетно Он жертвовал собою,

Неся безропотно страдальческий венец.

Но красоты души Его прекрасной

Не мог понять бесчувственный народ,

К великим подвигам Монарха безучастный,

Его винящий в дни лишений и невзгод.

Пленяла чернь мятежной воли лава,

Слепая месть и море братских слез,

Ей нужен был жестокий царь Варавва,

А не смиренный Царь и Мученик - Христос.

И зло свершилось - рабскими руками

Святое прошлое повержено во прах,

Русь обросла бессчетными крестами,

И умер Царь с прощеньем на устах...

Но грянул гром небесного отмщенья,

Рассеялись, как дым, свободы глупой сны,

Настали дни жестокого гоненья,

И воля стала рабством для страны.

Ницца, 1949 год.

ЦАРСКИЕ ГЛАЗА

Кто видел в жизни только раз

Сиянье кротких Царских глаз,

Тому их век не позабыть

И тех очей не разлюбить.

Кому их встретить довелось,

В том сердце верою зажглось,

Того в дни бедствий не смутят

Ни зло людей, ни смертный яд.

Всегда и всюду перед ним

Блестят величием своим

Глаза, которым равны нет

В греховном мире слез и бед.

Ницца, 1929 год

ВЕНЦЕНОСЕЦ

Он мне грезится всюду, венчанный Изгнанник,

Осененный терновым венцом,

Неповинный Страдалец, небесный Избранник,

С величавым и кротким лицом.

Изнывает ли сердце под гнетом страданий,

Грудь ль жмется от думы больной;

И в юдоли скорбей, и в борьбе испытаний,

Он везде и всегда предо мной.

И мне чудится - слышу я голос любимый,

Слышу милую, нежную речь;

И, тоскуя в изгнанье, всем миром гонимый,

Я спешу свое горе пресечь.

И слагаются накрест усталые руки,

Замолкает мой ропот пустой;

И встают предо мной Его горькие муки,

Его крест. Его подвиг святой.

О, мой Царь; униженный злодеям в угоду,

Всеми преданный в годы войны,

Ты погиб за любовь к дорогому народу,

За величье и славу страны.

О, гляди на меня всеблагими очами,

Будь всегда и повсюду со мной,

Пробуждая в душе неземными речами

Веру в правду и подвиг земной.

К твоим стопам, моя Царица!

(Стихотворение, лично поднесенное Ее Величеству Государыне Императрице Марии Федоровне в Аничковом дворце 6 апреля 1901 года)

К Твоим стопам, моя Царица!

Несу я дар ничтожный свой.

Пусть эта скромная страница

Падет любовью пред Тобой;

И лиры юной песнопенье

Да прозвучит, Тебе открыв

Мечты тревожной восхищенье

И сердца пылкого порыв.

В тот день, когда в станах Лицея

Тобой наш праздник просиял,

К Тебе приблизиться не смея,

Вдали я трепетный стоял.

И вспомнил я, как в дни былые,

В дни ранней юности своей,

Два всем портрета дорогие

Хранил я в комнатке моей.

И на одном из них, как ныне,

С улыбкой милой простоты,

Была и Ты, моя святыня,

Царица, Ангел доброты!

И вот нежданно пред собою

Я тот же Образ увидал,

И пред улыбкой неземною

Я очарованный стоял.

Передо мной, как в сновиденьи,

Блеснули дивные черты.

И это светлое виденье

Была для нас, Царица, Ты!

И блеском огненной зарницы

Твой Лик я робко начертал,

И Образ матери-Царицы

Семье лицейской передал...

ЦАРЕВИЧ АЛЕКСЕЙ

В дни нашей скорби безнадежной,

В дни общей слабости людской

Твой Образ девственный и нежный

Влечет нас прелестью былой;

Влечет лучистыми глазами

С их неподдельной добротой,

Влечет небесными чертами,

Влечет нездешней красотой.

И забываются ошибки

И скорбь, терзающая нас,

При виде царственной улыбки

Твоих невинных, детских глаз.

И сердцу кажутся ничтожны

Все наши праздные мечты,

И страх корыстный и тревожный,

И голос мелкой нищеты.

И в эти сладкие мгновенья

Пред обновленною душой

Встает, как светлое виденье,

Твой Образ чистый и святой.

Светочи неугасимые

Когда, отрезвев от дурмана свобод,

За труд безмятежный возьмется народ

И станет на пепле развала

Прошедшее строить сначала,

Тогда из далеких и ближних концов

Поднимутся толпы родных мертвецов

И сонмов бесплотных видений

Пройдут над юдолью мучений.

И светом Христовым весь мир озаря,

Воскреснет сияющий образ Царя,

Царицы с Семьею державной

И Отрок страны православной.

Царевны святые в лучистых венцах,

Целящие взорами муки в сердцах,

И горсть их друзей неизменных,

С Царем и Детьми убиенных.

Восстанут Святители светлой толпой,

Блистая одеждой своей золотой,

Погибшие в года гонений

От долгих и лютых мучений.

Откроются недра безвестных могил,

И юноши дивные, полные сил,

Воспрянут в морозном тумане

На месте их жертвенной брани.

И море разверзнет холодную грудь,

И выйдут из бездны в торжественный путь,

Покинув морские покои,

Родимые наши герои.

И много сберется теней без числа,

Погибших в годины бездумья и зла,

В чаду лихолетий кровавых

От дьявольских козней лукавых.

И будут их образы нас озарять

И подвигом крестным манить и пленять.

И будем мы плакать с мольбами

Над их дорогими гробами.

Сербия. 1924