Как Василий Кочетков врагов х...ячил

Жил-был Василий Николаевич Кочетков. Родился он в 1785 году, а в 1811 поступил на военную службу. Вскоре началась Отечественная война 1812 года. 

— Ебать-колотить, война! — обрадовался Кочетков, и подал рапорт о переводе в строевые.

Зачислили его в лейб-гренадерский полк. Кочетков с этим полком дрался при Бородине и брал Париж, приговаривая: 

— Эка, блядь, невидаль: лягушатники. Всех расхуячим.

И расхуячивал. Дослужился до фельдфебеля. В 1820 году перевели его в Павловский лейб-гвардейский полк, а в 1828 году началась русско-турецкая война. 

— И турок расхуячим, — сказал Кочетков, и пошел хуячить. 

Потом началась война с польскими мятежниками: 

— Один хуй, кого хуячить, — решил Кочетков, и хуячил поляков. 

В 1836 году вызывает его командир, и говорит: 

— Ну что, Василий, закончилась твоя служба. 25 лет выслуги, выходи в отставку, ступай домой. 

— И хули там делать? — удивляется Кочетков. — На огороде пахать, да баб ебать? Нет уж, остаюсь в солдатах. 

И остался. Началась Кавказская война, и Василий Николаевич, с тем же лозунгом «похуй, кого хуячить», отбыл на Кавказ. Было ему уже 58 лет. Целый год он хуячил на Кавказе, был ранен в шею навылет и в обе ноги. Подлечился, и опять хуячил. Но тут в бою при ауле Дарго его снова ранили в ногу и взяли в плен. 

В чеченском плену Кочетков пробыл 9 месяцев и 23 дня, а потом сбежал, как рана затянулась. Уж как он это сделал, хуй знает, ну так росомаха же. Дали за это Кочеткову Георгиевский крест 4 степени. 

— Ишь, ёшки-мандавошки, — порадовался Кочетков. 

И в 1849 году отправился в Венгрию, приговаривая: 

— Венгров еще не хуячил. 

Вернулся из Венгрии, его вызывает командование и говорит: 

— Тебе по выслуге лет полагается экзамен на подпоручика. 

— Староват я, ваше высокоблагородие, экзамены сдавать, — отвечает Кочетков. — Школяр я вам, что ли? Отправьте лучше на войну. 

— Все войны у нас для тебя закончились, — отвечают ему. А раз староват, так выходи в отставку и пиздуй домой. 

Пришлось Кочеткову сдавать экзамен. Пожаловали ему чин подпоручика, а Василий говорит: 

— Вот уж это вы меня хуй заставите. Желаю быть солдатом и хуячить врага. Отправляйте на войну, блядь. 

И отказался от эполет. Командование задумалось, чо делать с этим отморозком. В итоге оставили в солдатах, дали серебряный шеврон на рукав, офицерский темляк на саблю и 2/3 оклада подпоручика. Но на войну не послали, а в 1851 году выперли все ж в отставку, со словами: 

— У нас тут не дом престарелых, а армия. Пиздуй уже, пожалуйста, домой. 

— Мудачье вы, и суки неуважительные, — огорчился Кочетков, и вышел в отставку. 

Но в 1853 году началась Крымская война. Пошел Кочетков призываться. 

— Тебе уже 68 лет, — говорят. — Куда собрался? Сиди на завалинке. 

— Вам, блядь, не суп из меня варить, — отвечает мощный старик. — И не в пизду прошусь, а в армию. Принимайте, иначе вас тут хуячить вместо врага начну. 

Делать нечего, приняли его. И отправился Кочетков с Казанским конно-егерским полком в Крым. Там он опять хуячил, защищал Севастополь, принимал участие в вылазках и оборонял Корниловский бастион. Но тут рядом с ним разорвалась бомба, и его ранило осколками. 

— Ну пиздец какой-то, — расстроился Кочетков. — Опять не успел похуячить, как следует. 

Отправили его в госпиталь, обвешали медалями и орденами, и сообщили о неубиваемом дедушке императору Александру II. Мол, не знаем, как и унять росомаху эту ебанутую. 

— Вы чо, блядь, над человеком издеваетесь, бюрократы хуевы? — Мудро сказало величество. — Он двум моим предшественникам служил, и мне еще послужит. — Хочет хуячить, и пусть хуячит. А мне такие люди нужны. 

И издал высочайший приказ, чтоб перевести героя в почетную роту дворцовых гренадер, с производством в унтер-офицеры. Сделали ему специальные погоны, с соединенными вензелями трех императоров, которым он служил: Александра I, Николая I и Александра II. На левом рукаве было восемь рядов нашивок из золотого и серебряного галуна и тесьмы за отличия в службе, а на шее и груди Кочеткова висело 23 креста и медали.

— Ишь ты, ебанина какая заковыристая, — снова порадовался Кочетков. — Как елка, блядь, новогодняя. 

Вот ходил он по дворцу, тряс орденами и медалями, но быстро заскучал, и написал рапорт Александру II: 

«Царь-батюшка, не вели казнить, вели на войну послать. Заебался я по паркетам шастать, фрейлины духами шибко воняют, а ордена шею натирают. Желаю хуячить врага во славу России».

— Ой, всё, — ответил Александр, — Вали и хуячь, раз так хочется. 

И Кочетков 84 года отправился в Среднюю Азию, хуячить врага. Там он участвовал в боях за Самарканд и Туркестан, брал Хиву. 

В 1874 году пришло ему письмо от Александра II:

«Дорогой Вася, есть у меня к тебе дело. Надо императорский поезд конвоировать, а кроме тебя и некому. Выручай, братец. С уважением, твой государь император». 

Поступил Кочетков в конвой императорского поезда, но тут в 1876 году на Балканах восстали Сербия и Черногория. 

— Надо хуячить же! — радостно воскликнул Кочетков. Засиделся я при поезде этом, никаких блядь развлечений. 

И отбыл на Балканы. Было ему 92 года. Там хуячил, а потом началась Русско-Турецкая война. 

— Вроде было уже что-то подобное, — почесал репу Кочетков. — Вроде мы уж турок расхуячили. Видать, новые народились. Пойду я. 

Дрался он на Шипке, и там был ранен, потерял левую ногу. 

— Нога — не голова, и не хуй, — трезво рассудил он. — Не особо-то и нужна. 

Выздоровел, и был переведен в конно-артиллеристскую бригаду. Чтоб без ноги удобнее было, на конях-то. И дохуячил турок до конца войны. 

— Может, уже вернешься в дворцовые гренадеры? — осторожно спросил Александр II. 

— Да пожалуй, — нехотя согласился Кочетков. — А то войны приличной нету, хоть так послужу. 

И служил еще 13 лет. Потом говорит: 

— Пойду я, царь-батюшка, домой. Старый стал немножко, отдохнуть охота. Но ежели кого захуячить надо, так ты зови. Мы со всем нашим удовольствием. 

Вышел в отставку в 1892 году, и отправился домой. Но внезапно умер по дороге. В 107 лет. 

Надыбал в нэте