Зашевелились! (большое интервью с одним из авторов программы "Nunn–Lugar")

А.Венедиктов― Сенатор Сэм Нанн у нас в студии. Добрый день. И приветствую вас в Москве, господин сенатор.

С.Нанн― Спасибо. Очень счастлив быть вместе с вами здесь. Слышал очень много хорошего о вашей станции и ваших программах.

А.Венедиктов― Спасибо большое. Но сейчас мы будем говорить о том хорошем, что сделали вы, и о том, что вы не смогли сделать. Вы довольны результатом Nunn–Lugar, программы, которая, к сожалению, закончилась? Вы всё сделали, чтобы она так закончилась?

С.Нанн― Нам еще гораздо больше предстоит сделать вместе. И конца я не жду, по крайней мере. Ядерная безопасность – это вещь, которую нельзя завершить. Мы не можем ее обеспечить, и полную безопасность также без сотрудничества между США и Россией. Поэтому работа далека от завершения.

С.НАНН: Россия не вполне соблюдает Будапештское соглашение. Что из этого следует? Серьезные вещи

Но Nunn–Lugar – эта программа имела определенную целевую задачу на определенный период времени. Сейчас мы должны идти дальше с такой же решимостью, и с другими партнерами уже это надо делать.

А.Венедиктов― Про других партнеров. Говорят, что ваше правительство угрожало в свое время в Ираке тактическим ядерным оружием, а наш президент Путин этим же оружием угрожал в деле Крыма. Это ваши новые партнеры? Обама и Путин?

С.Нанн― Я полагаю, что мы должны, вообще-то, избегать опасной риторики о возможности использования ядерного оружия в любом виде. Это ясно, что совершенно другой тип вооружений, чем… Ядерная энергия дает нам возможность снабжать энергией нас. Она имеет очень много других позитивных качеств (ядерная энергетика). А для российских граждан, для американских граждан, для мирового сообщества, для всех людей на планете это полезная вещь. Но! Ядерная энергия, обогащение урана являются опасностью, которая может разрушить всю нашу Вселенную. Сотня ядерных запасов в любом регионе мира, если их взорвать, история планеты станет совсем другой после этого.

Это может вызвать ядерную зиму, как мы знаем с вами, и будет угрожать жизням миллиардов людей. Поэтому две страны, у которых 90% ядерного оружия и 90% ядерных расщепляемых материалов имеют особую задачу, особую миссию перед своими собственными гражданами и перед всем человечеством – работать вместе, чтобы предотвратить использование ядерного оружия в любой форме.

Мой друг Алексей Арбатов недавно сказал, что лидеры в США и в России должны быть спрошены.

Вы повторите то, что сказали Горбачёв и Рейган? Согласны с этим? Что ядерную войну невозможно выиграть, и поэтому не надо ее развязывать. Это те слова, которые я хочу услышать от двух президентов – от Путина и от президента Обамы.

А.Венедиктов― А чем опасна риторика, если это просто риторика?

С.Нанн― Она опасна только тем, что она создает эмоциональную атмосферу особую. Вышла новая книга недавно (я тут ее читал) «Управление контролем». Она говорила о том, что в ядерной области, в ракетном ядерном использовании была почти катастрофическая ситуация, которую с трудом удалось избежать. Это был несчастный случай. Вышел новый фильм «Человек, который спас мир» — вы знаете об этом, тоже эти вещи описываются. Поэтому риторика – она не такая безобидная вещь.

Это ложная была команда, которая поступила на стратегические оборонные силы России. Если и книга, и фильм преувеличили опасность этой ситуации гипотетически, но всё равно это говорит нам, как легко допустить ошибку, фатальную ошибку, дав ложный сигнал, который превратится в необратимую разрушающую ситуацию. Поэтому женщина, которая отвечала за управление вооруженными силами…

А.Венедиктов― Мужчина. Мужчина там был.

С.НАНН: Украина, несмотря на все трудности, будет счастливее без ядерного оружия

С.Нанн― Мужчина и женщина, которые отвечают за это. Люди. И отвечают за систему раннего оповещения. Они подвергаются воздействию этой риторики. Вот, чем она опасна. И если надо думать, реальная это угроза или фальшивая, то, что говорят ваши руководители и другие руководители, это оказывает серьезное психологическое воздействие.

А.Венедиктов― Сенатор Сэм Нанн у нас в эфире. Скажите, пожалуйста, Сэм, вы способствовали тому, что бывшие республики Советского Союза остались без ядерного оружия. И теперь президент Украины говорит «Как жаль, мы не смогли защитить свою страну. Мы обменяли ядерное оружие на безопасность. В результате у нас ни оружия, ни безопасности, мы – жертвы агрессии». Может быть, стоило оставить ядерное оружие Украине?

С.Нанн― Позвольте мне на это сказать две вещи. Первое, Будапештское соглашение – его Россия не вполне соблюдает в силу того, что взятие Крыма и конфликт на Украине его опрокидывают. Что из этого следует? Серьезные вещи. Если вы отдаете ваши ядерные вооружения, вы подвергаете себя опасности.

Но я хотел бы сказать следующее. Я, действительно, очень серьезно был вовлечен в переговоры между российскими и украинскими лидерами, включая военных с обеих сторон. В начале 90-х годов это было. И когда Украина хотела сохранить свой ядерный потенциал, они мудро решили этого не делать в итоге. И я думаю, что если бы они не приняли это мудрое решение тогда, сохранили бы ядерное оружие в то время, то военный конфликт на этой стадии был бы абсолютно неизбежным между двумя странами, потому что военные руководители и в той, и в другой стране (я знаю их довольно хорошо) – они были абсолютно настроены на то, чтобы не оставить Украину ядерной военной державой. Но это было под моим контролем.

Поэтому, несмотря на ту гуманитарную трагедию, которая на Украине произошла недавно, по-моему, по моему мнению, эта ситуация вспыхнула бы в гораздо больших масштабах, если бы они сохранили ядерное оружие и вспыхнула бы именно тогда, когда мы об этом говорили.

А.Венедиктов― Сэм, можно ли сказать, что это именно вы и, наверное, президент Клинтон разоружили Украину?

С.Нанн― Конечно, программа Nunn–Lugar поощрила и Украину, дала импульс, а также и Беларусь, и Казахстан отказаться от ядерных потенциалов. Я думаю, надо спросить президента Назарбаева в Казахстане тот вопрос, который вы задали мне. Как вы считаете, без ядерного оружия Казахстан в большей опасности находится или, все-таки, сохраняет свою безопасность?

А.Венедиктов― Я спрошу обязательно президента.

С.Нанн― Я думаю, что он скажет… Я думаю, Назарбаев скажет следующее: «Это было самое лучшее решение, которое было принято независимым Казахстаном в тот момент». И народ Казахстана, который всё еще испытывает последствия ядерных испытаний на своей территории в период советского правления, думаю, поддержал бы это решение Назарбаева.

Поэтому Украина, несмотря на все трудности, тоже будет счастливее без ядерного оружия. Потому что его наличие бы неизмеримо повысило эскалацию опасности ядерного столкновения, вооруженного столкновения. И миру стало от этого лучше, потому что высокообогащенного урана сейчас на территории Украины нет – они избавились от этого. А иначе бы оно было бы растащено, его хватило бы на парочку бомб тем, кто купил бы.

А.Венедиктов― На территории Украины нет, а на территории Ирана, видимо, есть. Как вы оцениваете соглашение иранское? Мы слушаем разные оценки этого соглашения.

С.Нанн― Мы с Лугаром писали передовицу в прессе, которая поддержала соглашение. Да, мы были за него. Оно не дало безопасность навсегда и не исключило полностью отсутствие ядерного оружия в будущем. Но! Это соглашение дает 10 или 15 лет спокойствия. И совершенно ясно, что, скорее всего, за 15 лет они не смогут создать ядерную бомбу так, чтобы об этом, по крайней мере, не знали ни США, ни Россия, и не приняли бы предупредительных мер. Поэтому я бы согласился с позицией и американского, и российского правительства по этому вопросу, и с нашими другими союзниками, что это было самое лучшее соглашение, которое можно было бы достичь в то самое время, когда оно было заключено.

С.НАНН: На территории Украины нет урана. Иначе его хватило бы на парочку бомб тем, кто купил бы

Но при этом мы должны сохранять бдительность. Мы должны работать с иранцами, дать им все возможности для того, чтобы они стали полноправными членами мирового сообщества, лидерами в этом сообществе (почему нет?), и в мирной, а не в угрожающей позиции.

Но пока мы говорим об Иране, еще добавлю. Это то место, где Россия и США вместе работали рука об руку. Это то исключение, то позитивное исключение, которое я очень приветствую, недавним трендом в российско-американских отношениях.

И я надеюсь, что граждане США и граждане России понимают, как важно это было сделать (для России и для Америки работать вместе на это иранское соглашение), потому что большинство наших граждан думают, что мы всегда в конфликте, что мы друг друга не понимаем. Но есть вещи, большие вещи, важные вещи, которые мы можем делать и делаем совместно и в регионе, и в мире в целом. Поэтому мы вместе на одной и той же позиции, и должны работать рука об руку. Это очень важно. Это самый важный момент или вывод, о котором мне хотелось бы сказать.

Почему? Потому что ядерное оружие и наше отношение к нему – это другая миссия. США и Россия имеют чудовищно важные ставки в этой игре. И владение, и контроль над расщепляемыми материалами и ядерным оружием каждой из сторон является критически важным. Если российские ранние системы оповещения сделают ошибку и пойдут ракеты в сторону США, тогда это будет наша проблема. Так же, как и ваша проблема. Поэтому мы должны сотрудничать (мы не имеем другого выхода) для защиты наших собственных граждан и планеты в целом.

С.НАНН: Если российские ранние системы оповещения сделают ошибку и ракеты пойдут в сторону США, то это будет наша проблема. Как и ваша

А.Венедиктов― Сенатор Сэм Нанн. Скажите, пожалуйста, Сэм, вот, в свое время молодой президент Обама (только-только) говорил о своей идее прийти к глобальному зеро. Это означает, что он был наивным или некомпетентным?

С.Нанн― Нет. Я думаю, что много времени прошло с того момента. И я согласен с этой целью глобального нуля, ядерного нуля. Но мне кажется, что это надо делать поэтапно, шаг за шагом, беря под контроль все ядерные расщепляемые материалы по всей планете, предотвращая любую возможность или лазейку для террористов завладеть ядерными расщепляемыми материалами. Это абсолютно необходимая предпосылка для вот этого глобального нуля.

Верификация – еще одна чудовищно важная предпосылка. Россия и США, и другие страны должны обязательно работать вместе по этой программе верификации.

Навязывание этой верификации – это ключевой элемент. Северная Корея и Иран должны быть принуждены к подчинению договору о нераспространении ядерного оружия. Все эти вещи являются основными предпосылками, краеугольными камнями для того, чтобы добраться до той вершины сияющей, где будет глобальный мир без ядерного оружия, глобальный ноль.

За исключением иранского соглашения, о котором я позитивно говорю, и за исключением разговоров и переговоров по защите ядерных материалов, где мы добились прогресса, когда США и Россия не идут вместе, а наоборот, мы не поднимаемся вверх на эту вершину, мы, наоборот, спускаемся вниз, в долину тьмы.

А.Венедиктов― Сэм, каким вам видится президент Путин в рамках этой стратегии? Кто такой для вас президент Путин не как президент России, а как человек? Вы же следите за ним?

С.НАНН: Не могу сказать, что Россия на ближайшие 8 или 16 лет будет полностью предсказуема, извините

С.Нанн― Он был в ООН, я помню этот момент. Во время заседания Совета безопасности, когда была принята резолюция Советом безопасности двигаться по направлению мира без ядерного оружия. И мне кажется, что Медведев в то время был президентом в России.

А.Венедиктов― Да-да.

С.Нанн― И, может быть, это было его желание, чтобы Россия согласилась с этим решением Совета безопасности.

Россия также член Договора о нераспространении ядерного оружия, который всех участников этого договора понуждает идти к миру без ядерного оружия. Поэтому я полагаю, что президент Путин и Россия – они в долгосрочном плане, все-таки, в этом направлении двигаются. Но риторика, которую мы видели и слышали последние месяцы, честно говоря, она странно повисла, потому что я не знаю источника конкретного, откуда эта риторика исходила. Но такого рода риторика в принципе опасна, откуда бы она ни шла – ни из США, ни из России или еще из другого места.

Я сказал, что это дает неправильные сигналы людям, которые исполняют, военным, стратегам, молодым мужчинам и женщинам, которые сидят в бункерах около кнопок и держат этот палец на ядерном курке. Для них это опасно.

И еще раз… Если можно, я скажу одну вещь. Мне кажется, она очень важная. Я думаю, что есть вещи, которые США и Россия могли бы делать вместе. Не надо тут ни договоров, ни долгих консультаций, ни переговоров. Это общее заявление, совместное заявление, что мы, США и Россия, привержены работе совместной, чтобы предотвратить ИГИЛ или любую другую радикальную экстремистскую организацию, существующую в мире, чтобы они не смогли наложить свою лапу на ядерные материалы. Будь то радиологические материалы, будь то грязная бомба, будь то материалы, пригодные для создания оружия ядерного или любого другого оружия массового уничтожения. Вот, что мы можем сделать сразу. Завтра утром мы можем это сделать.

Мы должны это дать как поручение нашим разведывательным сообществам в России и в США. Вместе работать. Мы должны дать такое же поручение военным, американскими и российским военным, нашему дипломатическому корпусу и там, и там. И тем, кто занимается в правоохранительных органах. И если мы такое заявление сделаем, мир станет завтра другим с точки зрения нацеленности, направленности обеих стран на вот эти задачи.

И эта резолюция наших руководителей наших стран будет в соответствии с ооновской декларацией. Мы можем собрать небольшую группу экспертов, которые могли бы реализовывать это заявление. Извините, многие из них работают уже 20 лет, знают друг друга прекрасно в программе Nunn–Lugar. Под эгидой Международного агентства по ядерной энергии с тем, чтобы и другие страны присоединялись к этому заявлению.

С.НАНН: В этот предвыборный год в США люди не ищут опытных политиков

А.Венедиктов― Сэм, я не могу назвать вас некомпетентным, но это значит, что вы наивный.

С.Нанн― Я всегда думал, что нужно думать о мире, каким он может быть. И не принимать мир полностью таким, какой он в реальности является. Не надо думать, что мир – это то, что мы видим здесь и сейчас. Мир – это то, что может стать завтра. Мир – это то, куда он может двинуться во второй половине дня, обеспечивая нам безопасность, обеспечивая нам лучшее существование.

Я был ястребом, признаюсь, во время «Холодной войны». Что скрывать?

А.Венедиктов― Да.

С.Нанн― Но теперь у нас есть возможность избежать те опасности, с которыми мы сталкивались тогда, в то время. И это надо сделать ради наших детей и наших внуков.

А.Венедиктов― Смотрите, наш президент, наверное, понятно, будет еще лет 8 или, может быть, даже 16. У вас президентские выборы. Можно ли понять, что все кандидаты в президенты США сейчас разделяют вот эту концепцию? Есть ли разница между Сандерсом и Трампом? Есть ли угроза между Клинтон, Блумбергом, Рубио и так далее? То есть наша политика не изменится, у нас президент останется. А у вас сменится через год. И? И?..

С.Нанн― Так, ну ладно, давайте скажем так. У вас, может быть, и один и тот же лидер будет, но он сам меняться может иногда. Нет? Поэтому я не могу сказать, что Россия на ближайшие 8 или 16 лет будет полностью предсказуема. Нет, извините. Я верю в то, что президент Путин способен идти на сотрудничество, и мы должны создать вместе такую атмосферу, чтобы это сотрудничество стало возможным. Мы должны восстановить доверие между Америкой и Россией, даже если это не президент Путин, даже если это работа, которая должна быть сделана другими людьми или вместе с ним.

Один из наиболее таких кандидатов, который откровенно говорит… Очень интересные были выступления, так сказать, несколькими кандидатами с американской стороны, и они, кстати сказать, педалируют эту вещь в своих выступлениях.

Наша страна, к сожалению, тоже непредсказуема, что сказать. Я всегда говорю, было бы ужасно работать в ЦРУ в США для меня, который должен был написать отчет для своего руководства «Что там американский выборный процесс? Чем он завершится?» Это кошмар был бы для меня, если б я был агентом какой-нибудь другой страны.

Я политикой занимаюсь и слежу за ней уже многие десятилетия. Должен сказать вам честно, в этот предвыборный год в США люди не ищут опытных политиков почему-то сейчас. Я сказал бы как консерватор, до сих пор, вот, до этого момента в президентской кампании сейчас, предвыборной кампании, в этой президентской гонке с точки зрения финансов и с точки зрения позиций вычитание и приумножение капиталов, и денег, которые туда вкладываются, это довольно мутная вода.

Одна партия нажимает на то, что они сократят налоги, резко урежут (фискальная мера). Другая сторона выступает за то, чтобы огромные затратные программы государственные делать. Это значит, что ни те, ни другие не видят фискальной реальности, так сказать, монетарной реальности, в которой США находятся сейчас.

Я надеюсь, что со временем, так сказать, предвыборная кампания станет более логичной хотя бы в этом плане.

А.Венедиктов― Но мой вопрос был как раз в сфере международной безопасности. Есть ли опасные кандидаты? Опасные для России с точки зрения международной безопасности ядерного разоружения? Все ли понимают то, что вы говорите о том, что мир может скатиться к ядерной войне? Следующий президент США будет принимать тоже решения так же, как и президент Путин, по декларации?

С.Нанн― К счастью, отвечая на ваш вопрос, когда кандидат становится президентом, он получает инструктаж со стороны военного высшего руководства страны, которые ему говорят, какую ужасающую мощь он сейчас будет держать в своих руках. И когда они поймут, что у него только несколько минут на то, чтобы принять судьбоносное решение, которое определит будущее мира, судьбу планеты, это отрезвляет вообще, честно говоря.

К счастью, такие брифинги помогли не одному президенту подняться над теми заявлениями, которые они делали в предвыборной борьбе. Когда они начинают понимать, какая власть у президента в руках и их ответственность за эту власть и не только перед своими гражданами, но и перед человечеством в целом, это отрезвляет.

С.НАНН: Когда вы понимаете, что созданная богом Вселенная зависит от вас, это отрезвляет

Когда вы понимаете, что созданная богом Вселенная зависит от вас, это отрезвляет. Это не то же самое, что выступить с зажигательной речью перед избирателями где-нибудь там в городке каком-нибудь.

А.Венедиктов― Между Россией и США, Сэм, было два серьезных ядерных кризиса. Кубинский кризис, ну, вместе с Берлинским, и кризис 1983 года, когда и вы, и мы размещали ракеты в Европе – Першинги и СС-20. Мы сейчас ближе к новому кризису? Или дальше от него, чем в 1961-м или в 1983-м году?

С.Нанн― Я не думаю, что у нас есть хоть какой-то руководитель ни в США, ни в России, который бы сознательно пошел на развязывание ядерной войны. Нет. Но я верю, что у нас есть шансы несчастного случая, просчетов политических и военных, ложных сигналов и, к сожалению, киберэпоха делает эту опасность более реальной.

Поэтому я думаю, чтобы военная позиция и в той, и в другой стране была бы более сдержанной и позволяла бы своему высшему руководству иметь больше времени для трезвых и осмысленных решений. Это очень важно.

И если советники президентов России и США могли бы собраться, как я думаю, вместе и обсудить какие-то важнейшие моменты, тогда чуть-чуть потеплеет наш климат между нашими странами. И сказали бы своему высшему военному руководству на уровне Министров обороны, что они должны вместе работать. И принять всё возможное для того, чтобы сделать сетку безопасности с тем, чтобы увеличить время предупреждения, время подлета, расширить время на принятие ключевых военных решений.

Поэтому если, прости господи, произойдет какая-то такая ошибка или сбой в системах электронного оповещения, военное руководство и в США, и в России имело бы больше времени и в России, и в США сказать своим президентам, что они верят, что, вроде, идет ядерная ракетная угроза на нашу страну, но чтобы у президента той и другой страны было больше, чем 5 или 10 минут, чтобы обдумать решение, которое изменит судьбу человечества.

А.Венедиктов― Последние два вопроса, Сэм. Вот, 15 лет, сколько я знаю президента Путина и сколько с ним разговаривал. Он всегда предъявлял вашей стране две вещи, две истории. Первая – расширение НАТО близко к нашим границам и подвод тогда ракетных баз к нашим границам при сокращении времени подлета. Это первое.

И второе… Нет-нет-нет, это именно ракеты. Возможная атака. Сокращение времени подлета ракеты до Москвы. С кораблей или с ракетных баз.

И второе, все 15 лет он говорит, что противоракетная оборона, сначала о которой говорил Рейган, потом делал Клинтон и так далее, и так далее, и сейчас Обама, — это угроза России. Вы разделяете такие военные взгляды президента Путина, именно взгляды на военную составляющую?

С.Нанн― Я думаю, что это и в интересах России, и в интересах США не нажимать на короткое подлетное время, поскольку это сокращает время на принятие решения. И для России это очень важно, и для Америки это было бы важно, чтобы и на них тоже не давило сокращение подлетного времени до целей возможных потенциальных. И именно это я имею в виду, когда я говорю, что президенты должны сказать военным руководителям, высшим военным руководителям своих стран, что им нужно время на принятие решения, большее время на выполнение той президентской ответственности, которая лежит на их плечах. И это должно определять размещение ядерных баз или ракет близ территории стран возможного противника с тем, чтобы обе стороны создали ситуацию, где опасность снижалась, а не повышалась.

ПРО, система противоракетной обороны – мне кажется, что она не представляет какой-то особой угрозы российским стратегическим войскам. Но я верю в то, что США и Россия должны слушать больше, чем мы это делали до того по этому предмету с тем, чтобы эти опасения, о которых вы сказали, были осмыслены.

Я согласен, что мы поторопились с быстрым продвижением НАТО – не надо было так делать в 90-е годы, не надо было быстро идти. На самом деле, угроза военного противостояния в то время сокращалась, а расширение НАТО было слишком поспешным.

Но я добавлю к этому, признавая вот это, что недавние трагические события на Украине – они напугали, конечно, ближних соседей России. И поэтому больше стран хотят, чтобы защита НАТО их покрывала. В этом смысле мы попали в такой замкнутый круг, и этот круг – он стал порочным кругом, потому что он с точки зрения рисков и опасностей ситуацию не улучшает (доверия меньше стало).

Я уверен, что это ни в интересах России, ни в интересах НАТО, на самом деле.

С.НАНН: Мы поторопились с быстрым продвижением НАТО

Я слышал, кто-то сказал тут недавно, что результат украинских событий, более того украинской трагедии не только в том, что Украина потеряла Крым. Украина потеряла Крым. Но Россия потеряла Украину. Запад потерял Россию. А планета, нации мира потеряли стабильность. Я это называю не выигрыш-выигрыш-выигрыш, а потеря-потеря-потеря. Проигрыш для всех. Цепочка проигрышей. И очень важно было бы, чтобы обе стороны полностью выполняли Минские соглашения. Это сделало бы максимум для того, чтобы восстановить доверие, потерянное сегодня. И очень важно, чтобы и Россия, и США также сделали всё возможное, чтобы обеспечить выполнение этих соглашений о прекращении, кстати сказать, боевых действий в Сирии. Чтобы это соглашение о перемирии полностью выполнялось сейчас в Сирии.

Это две прифронтовые ситуации, в которых мы должны вместе идти рука об руку, чтобы восстановить доверие, потерянное сегодня. Но это потребует не только сотрудничества руководителей, но также и сотрудничества военных, а также разведывательных сообществ наших стран. И это будет реальный вызов нашим руководителям, высшим руководителям обеих стран, смогут они этого добиться или нет.

Потому что даже если Россия и США могут делать шаги друг другу навстречу, шаг доброй воли… Прекращения огня в Сирии было чудовищно трудно добиться, но это как раз именно такой шаг. И военные, и наши разведывательные сообщества в США и в России, которые на это пошли, если они не захотят дальше сотрудничать в Сирии, это не сработает, понимаете?

На самом деле, это вызов сейчас. Это как раз тот тест, который проходят американский и российский президенты, руководство.

А.Венедиктов― Вот мой последний даже не вопрос, даже, не знаю, размышление. Сэм, как таким наивным людям удается так много?

С.Нанн― Я думаю, что было, конечно, наивным принять законодательство Нанна-Лугара, безусловно. И я был в России сразу после того, как Горбачёва высвободили из Фороса. И было ясно, скорее всего, что Конгресс на это не пойдет и не примет это решение. Но наивность и понимание того, что это нужно обязательно сделать (этого добиться)... Вы знаете, я скорее потерпел бы поражение, нежели чем не был бы столь наивным, чтобы не пойти на этот шаг. Я мог победить.

И я знаю, что некоторые идеи, которые у меня есть относительно ядерной опасности в мире сегодня, могут сегодня показаться многим совершенно невозможными, наивными, как вы говорите. Но я думаю, что руководителям наших стран нужно показывать правильное направление, чтобы они знали, куда двигаться, даже если эти цели не будут достигнуты немедленно или на протяжении их жизни президентской. Это не важно. Важно указывать на эти направления.

Это наш долг перед нашими детьми и перед нашими внуками.

А.Венедиктов― Такой боец Сэм Нанн. Спасибо, сенатор.

С.Нанн― Спасибо и вам всем.

http://echo.msk.ru/programs/beseda/1719620-echo/

Программа Нанна — Лугара (википедия)

Программа совместного уменьшения угрозы (англ. Cooperative Threat Reduction Program, также программа Нанна — Лугара в честь сенаторов Сэмьюэла Нанна[en] и Ричарда Лугара) — инициатива, реализуемая при участии DTRA (Агентства по уменьшению угрозы Министерства обороны США) с 12 декабря 1991 года в отношении России и стран СНГ. Заявленные цели программы[1]:

уничтожение ядерного, химического и других видов оружия массового поражения;

транспортировка, хранение, вывод из эксплуатации и обеспечение эксплуатации оружия в связи с его уничтожением;

установление контролируемых мер предосторожности, препятствующих распространению оружия;

предотвращение нежелательного использования опыта и знаний в области создания вооружений;

обеспечение процесса демилитаризации оборонных отраслей промышленности и конверсии военных возможностей и технологий;

расширение контактов между США и странами СНГ по военным вопросам.

В рамках программы в период с 1991 по 2012 год, по официальным данным США, было выделено 8,79 млрд долларов. На эти деньги России, Украине, Казахстану и Белоруссии предоставлялось оборудование, услуги и консультации. Также проводился контроль американскими специалистами, чтобы выделяемое оборудование и технологии использовались только для ликвидации оружия.

Критики программы отмечали, что значительная часть средств, выделяемых по программе, тратилась на заказы американским подрядчикам и консультантам, а американские специалисты в ходе инспекций могли получить доступ к секретной информации.

Результаты программы

На октябрь 2012 за время действия программы, по информации с сайта Ричарда Лугара, деактивировано 7610 ядерных боеголовок (план к 2017 году — 9265). Уничтожены:

902 межконтинентальные баллистические ракеты,

498 шахтных пусковых установок,

191 мобильная пусковая установка,

33 атомные подводные лодки,

684 баллистических ракет подводных лодок,

906 ракет класса «воздух-земля» с ядерными боеголовками,

155 бомбардировщиков,

194 ядерных испытательных туннеля.

Также произведено 590 перевозок ядерного оружия железнодорожным транспортом, улучшена безопасность на 24 хранилищах ядерного оружия, построено и снабжено 39 станций мониторинга биологических угроз. Украина, Казахстан и Белоруссия стали странами, не обладающими ядерным оружием.

В то же время российские специалисты отмечали, что значительная часть МБР и БРПЛ ликвидировалась за счёт России

несмотря на значительное содействие со стороны США, большая часть /стратегических наступательных/ вооружений на 1 января 2003 г. ликвидирована усилиями нашей страны за счет средств России

В рамках программы был создан Международный научно-технический центр (МНТЦ), который обеспечивал краткосрочное (1-3 года) финансирование проектов, в которых участвовало более 30 тысяч ученых и специалистов из научных учреждений СНГ, в том числе из учреждений Минатома (ВНИИЭФ, ВНИИТФ и др.), ранее занятых в разработке и испытаниях ОМУ и средств его доставки.

История

В ноябре 1991 года программа одобрена Конгрессом США

17 июня 1992 подписано «Соглашение между Соединенными Штатами Америки и Российской Федерацией относительно безопасных и надёжных перевозок, хранения и уничтожения оружия и предотвращения распространения оружия» на 7 лет.

15-16 июня 1999 оформлен специальный протокол, который продлил срок действия Соглашения 1992 года ещё на 7 лет[1].

С марта 2002 по январь 2003 года финансирование программы было приостановлено США из-за подозрений, что Россия скрывает информацию о своём химическом и бактериологическом оружии.

В конце 2002 года был введён в эксплуатацию завод по уничтожению химического оружия (иприт, люизит) в посёлке Горный Саратовской области. Он создавался при участии Германии.

В мае 2009 был открыт завод по уничтожению химического оружия (в том числе зарина и V-газов) в городе Щучье Курганской области. Около трети стоимости завода, почти 1 млрд долларов, было предоставлено в рамках программы Нанна — Лугара.

В октябре 2012 года Россия решила, что не будет продлевать действие соглашения «без существенного пересмотра его условий».

16 июня 2013 года истекли текущие договоренности по программе.

17 июня 2013 года президенты России и США обсудили изменения по вопросам сотрудничества, начатого в рамках программы Нанна — Лугара, и заключили новое соглашение. В нём, по сравнению с исходной программой, было уменьшено количество совместных проектов (исключены вопросы ликвидации МБР, уничтожения химоружия, ядерной безопасности АЭС и работы по физической защите боеголовок) и значительно ограничен доступ американских инспекторов. Данное соглашение основано на рамочном соглашении от 2003 года о многосторонней ядерно-экологической программе РФ и дополнении к нему от 14 июня 2013 года.