Очарование Севера - из поэтической тетради

Есть такая русская пословица: 
- "КАЖДЫЙ КУЛИК ХВАЛИТ СВОЁ БОЛОТО". 

У пустынников-бедуинов  говорят:
- "КРАСОТА ПУСТЫНИ В ДУШЕ АРАБА".

Наверняка у каждого народа есть свои пословицы и поговорки прославляющие свой край. Но если ты хотя бы раз побывал на севере, то очарован будешь этим краем до конца своих дней.

Приходилось ли вам когда нибудь видеть, как на закате, вечерние лучи солнца плавно перетекают в утреннюю зарю и солнце, слегка окунувшись в водах ледовитого океана или на мгновение спрятавшись в зелёных сопках тайги вновь поднимается над бескрайними северными просторами. 

Ширь, неимоверная ширь! А воздух сладкий от таёжных запахов и густой, как свежий шербет.

А тундра! Ка, вы не разу не бывали в тундре? Значит вы совершенно не знаете жизнь!

Вот первые лучи восходящего солнца слегка касаются крохотных листьев карликовых берёз и перепрыгивают с кочки на кочку сплошь покрытые тундровыми цветами клюквой

Вам не довелось сидеть на уступе одинокой скалы и ощущать восходящие потоки чередующегося то холодного, то горячего воздуха? Такое ощущение, что кто-то дышит у подножия скалы. Горячий воздух поднимается от скалы нагретой солнцем, а холодный подхватывается от земли которая лежит на вечной мерзлоте.

Якутия. Сергей Бабичев

Господи! Хорошо-то как! Огромные вертикальные скалы Ленских столбов. Причудливо похожих то на огромных ящуров, то на баталии воинов великанов из якутского этноса, то на разрушенные минареты, дворцы, купола. Необъятные таежные массивы, простирающиеся на тысячи верст. Необыкновенная гладь реки, сливающаяся с фантастично лазурным небом так, что не видно линии горизонта. Кажется, еще один вдох и я, преодолев земную гравитацию, растворюсь в этом неземном, безмолвном храме под названием «девственная природа».

ЯКУТСКИЙ РАЙ - В ДУШЕ ЯКУТА.

Здесь на тысячу вёрст ты не встретишь селенья,
Небо рядом, а звёзды ночами с мужскую ладонь.
Каждый день созерцаешь вокруг это миротворенья,
Каждый миг измененья в природе – то лёд, то огонь…

И деревья стоят, продырявив макушками небо,
И хозяин тайги на пригорке следит за тобой.
Всё вокруг поглотила полярно гнетущая нега…
Королева снегов управляет твоею судьбой.

© Copyright: Сергей Александрович Бабичев, 2014
Свидетельство о публикации №114081302530 

Соловки Сергея Есенина

В последний летний месяц 1917 года поэт Сергей Есенин решил посетить Соловки, на которых стремились побывать и потрудиться многие жители дореволюционной России. Поехал он туда с вологодским поэтом Алексеем Ганиным и машинисткой редакции Зинаидой Райх, с которой вскоре повенчался на Вологодчине. Она ничем особенным от других девушек того времени не отличалась, но когда надела традиционный костюм поморской женщины, покорила сердце великого поэта.

Соловки. Раскрашенная открытка 1900-х годов из собрания ЦАК МДА.

В том судьбоносном для него путешествии он написал это стихотворение:

"Небо ли такое белое
Или солью выцвела вода?
Ты поешь, и песня оголтелая
Бреговые вяжет повода.

Синим жерновом развеяны и смолоты
Водяные зерна на муку.
Голубой простор и золото
Опоясали твою тоску.

Не встревожен ласкою угрюмою
Загорелый взмах твоей руки.
Все равно — Архангельском иль Умбою
Проплывать тебе на Соловки.

Все равно под стоптанною палубой
Видишь ты погорбившийся скит.
Подпевает тебе жалоба
Об изгибах тамошних ракит.

Так и хочется под песню свеситься
Над водою, спихивая день...
Но спокойно светит вместо месяца
Отразившийся на облаке тюлень."

Новая Земля Юнны Мориц

Первая книга поэтессы «Мыс Желания» (по названию мыса на Новой Земле) основана на впечатлениях от путешествия по Арктике на ледокольном пароходе «Седов» летом 1956 года. О той своей поездке она вспоминала впоследствии:

«Я никогда не забываю людей той Арктики, где я видела совсем другой образ жизни, не материковый, без никаких магазинов, улиц, кинотеатров, там жизнь зависела от радистов, от радиации, навигации, авиации, ледовой разведки, там космос — внутри человека. В зеркале Арктики видно, кто ты есть и какова цена твоей личности, твоих поступков, твоего ума и таланта быть человеком. Чувство Арктики — это подарок судьбы, особенно в 19 лет, это — божественное богатство и морозоустойчивость к „общественным мнениям“».

"На Мысе Желания лето в разгаре -
По морю с востока пришел пароход.
И чайки пируют, и чайки в ударе
От этих ликующе ясных погод.

Как дети, на волнах резвятся вельботы,
В них лук и свинина, их тешит прибой.
Прислали зимовщице черные боты,
А в каждом запрятан цветок голубой.

На солнечном береге курят матросы,
Полярные маки желтеют у ног.
И с нервным восторгом дымок папиросы,
Как мальчик-подросток, вдыхает щенок.

В махорочной тырсе, в матросских карманах
Кайриные яйца - зеленый накрап.
Мы крепко забыли о льдах и туманах.
Мягчает от солнца веревочный трап!

Цветы примеряет кокетливый берег -
С молоденьким морем идет под венец.
А я - как матросик, которого Беринг
По мысу пройтись отпустил наконец".

Бродский и Архангельская область

13 марта 1964 года на втором заседании суда Бродский был приговорён к максимально возможному по Указу о «тунеядстве» наказанию — пяти годам принудительного труда в отдалённой местности. Он был сослан в Коношский район Архангельской области и поселился в деревне Норинская. В интервью Волкову Бродский назвал это время самым счастливым в своей жизни.

После возвращения в Ленинград Иосиф Бродский в сентябре 1965 г. читает А.А. Ахматовой написанное в ссылке стихотворение "Гимн народу". Ахматова напишет в своем дневнике: "Мне он прочел "Гимн народу". Или я ничего не понимаю, или это гениально как стихи, а в смысле пути нравственного это то, о чем говорит Достоевский в "Мертвом доме": ни тени озлобления или высокомерия, бояться которых велит Федор Михайлович".

Потом у Ахматовой как-то еще раз (после сердечного приступа): "Хоть бы Бродский приехал и опять прочел мне 

"Гимн Народу"

Мой народ, не склонивший своей головы,
Мой народ, сохранивший повадку травы:
В смертный час зажимающий зерна в горсти,
Сохранивший способность на северном камне расти.

Мой народ, терпеливый и добрый народ,
Пьющий, песни орущий, вперед
Устремленный, встающий – огромен и прост –
Выше звезд: в человеческий рост!

Мой народ, возвышающий лучших сынов,
Осуждающий сам проходимцев своих и лгунов,
Хоронящий в себе свои муки и твердый в бою,
Говорящий бесстрашно великую правду свою.

Мой народ, не просивший даров у небес,
Мой народ, ни минуты ни мыслящий без
Созиданья, труда, говорящий со всеми, как друг,
И чего б ни достиг, без гордыни глядящий вокруг.

Мой народ! Да я счастлив уж тем, что твой сын!
Никогда на меня не посмотришь ты взглядом косым.
Ты заглушишь меня, если песня моя не честна.
Но услышишь ее, если искренней будет она.

Не обманешь народ. Доброта – не доверчивость. Рот,
Говорящий неправду, ладонью закроет народ,
И такого на свете нигде не найти языка,
Чтобы смог говорящий взглянуть на народ свысока.

Путь певца – это Родиной выбранный путь,
И, куда ни взгляни, можно только к народу свернуть,
Раствориться, как капля, в бессчетных людских голосах,
Затеряться листком в неумолчных шумящих лесах.

Пусть возносит народ – а других я не знаю судей,
Словно высохший куст – самомненье отдельных людей.
Лишь народ может дать высоту, путеводную нить,
Ибо не с чем свой рост на отшибе от леса сравнить.

Припадаю к народу. Припадаю к великой реке.
Пью великую речь, растворяюсь в его языке.
Припадаю к реке, бесконечно текущей вдоль глаз
Сквозь века, прямо в нас, мимо нас, дальше нас.