Вива ла Франция: полёт нормальный – падаем

Путешествие из Петербурга в... Лиссабон. Часть четвертая

Первую часть читать тут, вторую — тут, третью — тут.

Громко напевая "Марсельезу" мы пересекаем незримую франко-германскую границу и... с огромным удивлением замечаем – французский гимн, кроме нас, никто больше не поёт. Более того, приграничные французские граждане на наш патриотический вокал смотрят явно не одобрительно. И говорят по-французски несколько странно, с заметным немецким акцентом. Неужели снова случилась война, и соседи опять вторглись в свободную Францию?

Слава Богу нет, в старой Европе никто ни в кого не вторгается уже давно. Мои новые знакомые "французы" когнитивный диссонанс объяснили быстро – здесь вам не тут. В смысле здесь – Эльзас, а они, соответственно, эльзасцы, а не какие-то ветреные французы. Гримасы истории: из-за разных геополитических игр конца XIX - первой половины ХХ века- фактически немецкая земля Эльзаса в конечном счете юридически стала французской.

Но на Францию она по сей день похожа мало. Типичные аккуратные немецкие фахверхи, язык уж больно похожий на немецкий и явно не французская аккуратность и педантичность во всём, включая типично немецкую приветливость и доброжелательность.

А началось всё ещё во времена дремучего средневековья, когда местная знать решила, что "Игры престолов" в Париже гораздо интереснее и прибыльнее, чем в Берлине. Французы очень сильно постарались стереть немецкое прошлое, и немало в этом преуспели. Главным инструментом была хорошо знакомая по Прибалтике языковая дискриминация. Хочешь занять достойное место в жизни - будь французом. Мучает чувство вины за преступление Третьего Рейха – не будь немцем.

Как результат – новое поколение местных жителей заговорило на французском и перестало считать себя собственно немцами, однако, французами они пока тоже не стали. Появилась некая довольно экзотическая национальность – эльзасец, которая официальными французскими властями активно поддерживается. Всё это до боли напоминает знакомые окна Овертона: немец, не немец – эльзасец, француз...

Правда, последние десятилетия темпы культурной ассимиляции определенно снизились, а то и вообще остановились. Впрочем, это явление для Старой Европы вообще становится типичным. Вместо сплавления в одинаковых общих европейцев проживающие в ней народы все сильнее норовят вспомнить старые корни и подчеркнуть уникальные отличия от соседей. Не редко даже откровенно мнимые, выдуманные только чтобы иметь хотя бы видимость особости, претендуя на которую можно требовать предоставления отдельных преференций. Ну и психологически уникальность позволяет легко перекладывать ответственность за все беды и неприятности на чьи-нибудь чужие головы.

Чем дальше удаляешься от германской границы, тем больше становится Франции. Все чаще мелькают покосившиеся деревенские заборы, антикварная ржавая сельскохозяйственная техника, потраченные молью многоквартирные дома с картонными перегородками, грязные улицами и мрачными неприветливыми лицами официантов, продавцов и гостиничных работников.

В городах мусорные кучи, даже в центре Парижа у самой Эйфелевой башни. На лужайках городских газонов абсолютно не таясь средь бела дня шастают крысы! Видел своими глазами наглого серого грызуна у той самой башни. Опытные французские ловеласы обычно говорят своим наивным возлюбленным из далёкой России, что это... кролики! Собачек французы выгуливают прямо на тротуарах, выходишь через дверь на улицу, смотри под ноги – вляпаешься!

В каком-то смысле все сильно напоминает Питер двадцатилетней давности. Улочки центральных районов крупных городов и платные автомагистрали выглядят еще более-менее прилично, но стоит отойти на квартал в сторону от туристического ареала, как все решительно меняется. А провинциальные местечки предстают откровенно латанными-перелатанными.

Подобное существовало и раньше, но тогда оно выглядело эдаким романтическим флером и воспринималось, включая самих французов, с изрядной долей доброй иронии комедий с Луи де Фюнесом. Но за последние годы количество начало явный переход в новое качество, постепенно отражающееся на коллективном бессознательном. Сложно сохранять жизнерадостную легкость в условиях безнадежно старой обшарпанной инфраструктуры, родом из семидесятых.

Сами французы – мрачные, напряженные и плохо одетые люди, особенно пенсионеры. На вокзалах, площадях, везде – вооруженные автоматами солдаты в полной сбруе с броневиками, в качестве силовой поддержки. На улицах круглые сутки топчутся компании разноцветных молодых парней, лет 18-25, крайне криминального вида! В местах массового скопления людей какие-то темнокожие личности массово предлагают всякую контрабандную мелочь, вроде китайской эйфелевой башенки или золотых часов "Ройлекс", тоже китайских.

Отдельно хочется отметить французский автопарк, сегодня, такое впечатление, поголовно состоящий даже не из мини, а уже микро(!)литражек. Но это ладно, в Париже есть... велорикши! Хочется кричать и плакать, потом вытереть слёзы и снова – плакать и кричать: как же милая и красивая Франция дошла до жизни такой?

Удивительно, но согласно официальным цифрам Евростата, по уровню доходов населения Франция и Германия бегут по жизни ноздря в ноздрю. А вот реальность выглядит так, будто французы отстали от немцев кругов на десять и вообще скоро сойдут с дистанции. Зарплаты, пенсии, пособия практически идентичны немецким с точностью в пару десятков евро.

На "бумаге" (брутто) они несколько меньше немецких, но из-за меньших налогов "на руки" получается то же самое. Кстати непонятно, почему налоги у французов слово ругательное, а у немцев нет. Во Франции вроде есть и наука, и промышленность, и высокотехнологичная оборонка, а по результатам экспорта французы отстают от немцев уже в три раза и разрыв только увеличивается... Как так? Разберем по порядку.

Доходы номинально во Франции практически немецкие, но вот цены-то на все как раз французские. Мой личный опыт проживания в Берлине и Париже говорит о том, что жизнь во французской столице стоит примерно на треть дороже. Тоже самое подтверждают мои французские коллеги.

Проблема номер один, на первый взгляд, схожа с немецкой - да, жильё. Вернее, его большая недоступность, в среднем, процентов на 15 превосходящая уровень остроты вопроса в Германии. Единственное в чём французы выигрывают, это в коммунальных платежах и ценах на проезд в общественном транспорте. Они, наоборот, меньше, где-то процентов на 35. Билетик на автобус в Германии 2,5-2,8 евро, во Франции – 1,9-2. Если в Берлине мне вся "коммуналка" стоила около 200 евро в месяц, то в Париже обошлась в "скромные" 140, за "однушку". Французы этим фактом очень гордятся, они, в отличие от глупых "бошей", не мечутся между углём и зелёной энергетикой, они вложились в атомные электростанции и теперь снабжают электричеством соседей.

Само традиционное французское жильё выглядит весьма специфически. Жилой фонд, как правило, очень старый, возведённый в первой половине 20 века и, такое впечатление, на скорую руку максимально дешево восстановленный после войны, с тех пор капитальных ремонтов не видевший. Новые дома тоже есть, но их количество значительно меньше, чем в соседней Германии, и квартиры там стоят уже "небюджетно" для простых французских обывателей.

Традиционные парижские исторические квартиры, в которых мне довелось быть, выглядят следующим образом. Дом 1934 года. Две комнаты, одна проходная, она же кухня, она же прихожая. Санузел совмещённый. Перегородки картонные. Слышимость такая, что то, с каким трудом сосед справляет, простите, естественные надобности, понятно во всех подробностях. Квартира номер два, 1961 года, где-то 60-65 кв.м. Коридор, он же прихожая, он же кухня, две комнаты, ванна и туалет раздельные. Перегородки нормальные, соседей почти не слышно. Кухонная зона занимает в коридоре около 2 кв.м., особо не разгуляешься.

Мой французский коллега Луи, которому принадлежала последняя квартира, утверждал, что такая планировка с "кухней" в коридоре - нормальная французская традиция. Самое любопытное, этот француз вообще-то является отнюдь не рядовым служащим, у него в подчинении трудятся 15 программистов. Однако вот такой жилищный уровень – это максимум, что человек его уровня может позволить взять в ипотеку в Париже. Он говорил, что мог бы купить квартиру в новом доме, но общей площадью существенно меньше 50 кв.м., а у него жена и дочь.

Многие французы отдельно указывают, что рынок жилья сильно искажают иностранные инвесторы, скупающие отнюдь не элитные квартиры в обыкновенных новых домах в качестве вложения денег. Насколько это правда, сказать сложно, но парижский мэр два года назад заявил, что французы в центре Парижа уже давно не живут и с этим надо что-то делать. Правда, что именно он так и не раскрыл.

Ещё французы согласны, что значительная часть жилых домов нуждается в реновации. Взрывы бытового газа во Франции обыденность. Если жертв и пострадавших нет, они в новостях даже не показываются. Тоже самое с дорогами, водоснабжением и прочей базовой инфраструктурой. Аналогичная ситуация с крысами и мусором. В общем, реновация, конечно, нужна, но, по словам моего знакомого, в этом случае надо или повышать квартплату или налоги, а они с местной точки зрения (слушай «желтые жилеты) и так запредельные.

Французы прекрасно осведомлены – не всё ладно в их республике, но решение вопроса упирается в невозможность платить повышенные коммунальные платежи. Мои французские коллеги как-то за бокалом вина выдали страшную "тайну" - большинство граждан страны живут скромно от зарплаты до зарплаты и любая попытка властей тем или иным образом увеличить налоги или коммунальные отчисления приведёт к банальной экономии на товарах и услугах первой необходимости.

Хочу сразу оговориться, что в понятие "первой необходимости" у моих коллег входили - ежеутренний кофе с булочкой в кафе по дороге на работу и/или практически ежевечерний поход в недорогой ресторанчик поужинать. Недорогой ресторанчик во Франции это оксюморон. Без 20 евро на человека туда соваться не стоит...

Тема мигрантов у всех на слуху, и для Франции она очень острая. Причём проблема застарелая. В отличие от Германии, которая достаточно удачно интегрировала своих турецкоподданных, у французов всё получилось не так гладко. Точнее, не получилось вовсе. Так сказать по-французски через одно место... ну, скажем через круасан.

В предложенное обществом место на самом низу трудовой пирамиды добровольно вписалась только первая и уже частично вторая волна, пришедшая в Пятую Республику после поражения в Алжире. А вот третья почти сразу "офранцузилась", впитала полное презрение к низкооплачиваемому труду и превратилась в ту самую агрессивную толпу юнцов, говорящих только по-французски и ненавидящих всё и вся.

Им не нужна ни работа, ни образование, им нужны только пособия и побольше. Нет, безусловно, не все потомки алжирцев и африканцев такие отморозки. Среди них немало нормальных, адекватных, работящих... но как-то так получилось, что процент социальных нахлебников среди "цветных" визуально на порядок превосходит количество таковых среди коренных французов.

Что с ними делать не знает никто. Эти на личико приятно смуглявые молодые люди, в большинстве своем работы не имеют и ее не ищут, по малейшему поводу с удовольствием дерутся с полицией, и на каждое Рождество поджигают одну-две тысячи автомобилей по всей стране. Но Франция их родина, родной язык французский, гражданство тоже французское, стало быть, куда-то выслать их юридически невозможно.

Если попробовать суммировать свои французские впечатление, то невооруженным глазом видно – страна катится вниз. При достаточно высоких, по европейским меркам, зарплатах, общее качество жизни гораздо ниже немецкого, и даже абстрактного среднеевропейского. Проклятие евро бушует тут со страшной силой, цены дико неадекватные, и конца их росту совсем не видно. Спасибо ЕЦБ, залил Европу деньгами после кризиса 2008 года, а людям мучайся!

Впрочем, проблема гораздо сложнее. В Европе любят рассуждать про интеграцию и развитие, но в реальности что-либо фундаментально реорганизовывать не желает никто. Особенно, если при этом еще и надо будет больше работать. Сами французы так разбалованы евросоюзным социализмом, что менять хоть что-то в своей жизни не хотят совершенно. Помните, я упоминал ежеутренний кофе? Так мне про него рассказывали люди, жалующиеся на низкую зарплату! Пей кофе дома, денег сэкономишь! Нет, как можно? Это же надо кофейную машину покупать! Просто сварить в турке на плите – ну просто крах всего жизненного уклада!

Избалованность французов пронизывает все слои общества. Почему французские фермеры до сих пор пользуются сельскохозяйственным антиквариатом? А потому что получают такие дотации, при которых понятие экономической эффективности теряет всякий смысл. Француз приходит на работу не в 9 утра, как положено, а в 9.30, потом пьёт кофе с полчаса. После обеда опять минут 30-40 релаксация, ну и с работы линяет минут за 40 до окончания рабочего дня. То есть вместо 8 рабочих часов, он работает 6 максимум.

Они так жили 30 лет назад, когда всё было прекрасно, они продолжают так жить и сейчас! Максимум чем они готовы пожертвовать – это покупать более дешёвую одежду (особенно пенсионеры, которые в большинстве выглядят один в один как наши из российской глубинки лет десять назад) и пересесть на машинки ниже классом.

Но, похоже, резерв для дальнейшей экономии без потери самоуважения закончился. Если класс массового автомобиля ещё раз уменьшить, дальше виднеется только велосипед. И на этом играют всякие революционеры, вроде "желтых жилетов". Сплошной популизм – уменьшить налоги, увеличить зарплаты. Откуда при сокращении доходов в казне возьмутся деньги на решение социальных проблем или как увеличение зарплат повысит цены на французские товары (они и так дороже немецких) – среди французов (как простых, так и политиков) никто не думает.

Отношение людей к этим выступлениям характеризует французский национальный характер в полной мере. Мой знакомый Луи пассивно (на митинги не ходил) поддерживал требования "жилетов", пока один раз эти хулиганы не разбили окно в его авто, теперь он их совсем не поддерживает! Действительно, Макрону надо было окна колотить, Луи-то тут при чем!

Попытки французских властей как-то изменить роль и значение Франции в ЕС тоже вытекают из всего вышеизложенного. Проблема ясна и понятна – когда немец даёт поляку евро, то тот покупает на него немецкий товар, когда француз даёт тому же поляку евро – тот снова покупает немецкий товар. Ситуацию надо менять! Правда, крайне маловероятно, что французы бросятся работать не 6, а хотя бы 7 часов в день, чтобы свой товар произвести…

Конечно, тут можно возмутиться, картина получилась какой-то уж слишком депрессионной. Но это выходит, прежде всего, из-за разницы в культурах. Вот знаете, в Париже, несмотря на все санкции, НАТО и толпы идиотов-русофобов, есть улица Сталинградская, которую никто даже близко не собирается декоммунизировать или просто хотя бы переименовывать! И за это им большое человеческое спасибо!

Следующий и последний пункт нашего путешествия – Португалия. Конец Европы, во всех смыслах.

Специально для ИА REX