Патриотизм или пролопатриотизм?

Продолжение темы, начатой тут

    Понятие «патриотизм» обычно позиционируется, как любовь к своей земле, своим близким, своему народу, его ценностям, достижениям, и пр., и готовность к самопожертвованию ради всего этого. Однако под этим всем иногда прячется много чего такого, что одни афишировать не любят, а другие догадываться не спешат. В данной работе я разберу одно из таких явлений.

Начнём с того, что есть два вида людей: одним может быть хорошо без того, чтобы другому плохо не стало, а другим не может. Потому, что им только тогда хорошо и бывает, когда они у кого-то отнимают то, за счёт чего им лучше становится, а другому хуже.

Первыми движет принцип «не относись к другим так, как не хочешь, чтобы относились к тебе»; другими «делай в отношении других именно то, чего в отношении тебя не позволяй». Все, кого трудно однозначно причислить к первым или вторым, по сути просто колеблются между этими двумя направлениями и склоняются в отдельных поступках то к одному, то к другому.

Для первого типа окружающие – это люди, с которыми надо жить в согласии, взаимоуважении, взаимовыручке, и сообща защищать соответствующий этому порядок от всех вредителей. Для вторых окружающие – это просто карты, которыми надо сыграть, и которые нужны только за тем, чтобы сработать так, как нужно, и после этого от них можно при необходимости избавиться.

Для первого типа нормально радоваться тому, если окружающие счастливы, и если вокруг них те, кто тоже умеют порадоваться за них, и если в месте с ними жить интереснее, чем без них. И если на такое общество нападёт враг, которому, чтобы стало хорошо, обязательно нужно что-то отнять у них, то значит, надо общими усилиями этому врагу противостоять. Надо без принуждения, движимым одним только чувством нравственного долга встать на защиту своего общества, и не рассчитывать на то, что за тебя всё сделают другие. И быть готовым на какие-то жертвы ради этого общества. Всё это может называться словом патриотизм, только есть у этого слова и другое значение.

Для второго типа людей патриотизм – это нечто другое. Патриотизм для них, во-первых, это воля к власти (такие всегда мечтают о власти и рвутся к ней в меру своих способностей). Их собственная воля к их личной власти, которую они будут использовать в своих собственных, а не чьих-то других интересах. Во-вторых, это забота обо всём, что эту власть укрепляет и расширяет. И в-третьих, это требование ко всем остальным быть всецело преданными служению их воле.

Когда такие деятели дорываются до власти (а дорываются самые хваткие) их воля заключается в заботе о народе в меру того, насколько он может быть полезен. Если нужны будущие воины, значит, нужно заботиться о семьях, которые этих воинов нарожают. А когда придёт время – забрать урожай и отправить на войну ради того, чтобы у хозяина стало больше золота, земель, и славы. И если в этой войне он завоюет больше людей, чем потеряет, значит, вложения оправданы. А цена их жизни – в меру того, насколько они могут быть полезны.

Если на такого хозяина нападёт враг, чтобы отнять его земли и людей, подданные должны сражаться все до последнего, чтобы увеличить его шанс продержаться и отразить атаку. И не важно, сколькими жизнями они должны заплатить за продление его жизни – они, как фигуры на шахматной доске, где, если королю мат, смысл существования остальных по боку. И даже если рабство, которое создаёт для них свой хозяин, ничем не лучше того рабства, которое создаст враг, они всё равно должны хотеть умереть за него, даже если противник поставит условие «сдавайтесь – пощадим всех, кроме хозяина». Вот это стремление жить в рамках такой программы, которое такие хозяева прививают своим подданными всеми способами, и называется у них патриотизм. А всё, что выходит за рамки оного – предательством.

Если кто-либо внутри общества будет ратовать за то, что общество должно быть устроено иначе, и что никто не должен превращать других в расходный материал ради своих личных интересов, таких людей нужно объявить врагами и бороться с ними всеми способами. И на подавление их сил нужно бросить столько сил, сколько потребуется, и не щадить при необходимости себя, в рамках служения своему хозяину. Действовать согласно такой программе и есть патриотизм в его единственном, как учит пропаганда таких режимов, значении. Эта программа вкладывается в головы подчинённым всеми возможными способами, которые хозяева в состоянии придумать.

Манеры таких хозяев всегда одинаковы: они постоянно кричат: «Патриотизм, патриотизм, и ещё раз патриотизм!», и ни слова не говорят о том, что не надо быть людьми, которые не понимают, что иногда у некоторых патриотизм для себя и для других совсем разный.

Получается, патриотизма не два вида, а даже три: патриотизм для нежелающего подчиняться таким хозяевам, патриотизм для хозяина, и патриотизм для подчиняющихся. Позиция первых не совместима ни с позицией вторых, ни с позицией третьих, а позиция вторых совместима с позицией третьих при грамотном управлении системой. Не желающий починяться рассуждает так: «Если для него люди – расходный материал, значит, его забота об их семьях – это не забота о них ради них; это забота о них ради самого себя. И ничего кроме, в конечном итоге, заботы о себе, его не волнует, а стало быть не за что его и любить…»; подчиняющийся рассуждает так: «Он заботится о нас – значит. он хороший. Если он зовёт нас на войну – значит, это праведная война, без которой нам видно, ну обойтись. Почему – ему виднее, а моё дело маленькое: сказали надо, ответил есть. А почему война праведная – а разве стал бы хороший человек звать нас на неправедную войну?».

Всё бы вроде последовательно в таких рассуждениях, да остаётся один вопрос: если ты называешь патриотом того, кто готов ради окружающих на какие-то усилия, то, наверное, ты должен быть готовым и на разбор всего обмана вокруг этого понятия, не жалея ни времени, ни сил на то, чтобы докопаться до правды, а то вдруг из-за них кто-то пострадает? А если тебе проще прогнуться под обман и стать его слепым орудием в борьбе против прав и свобод своих соотечественников, то ты патриот в каком смысле? Только такими вопросами такие патриоты обычно не задаются. У них мышление построено как-то так: «Так ты за нашего государя или против?». И если против – всё, не о чём с тобой разговаривать. Ты враг. И надо кричать, что ты враг, и ввести себя в состояние, когда не хочешь слушать то, что говорит оппонент и слышишь только себя.

Есть люди, которые не любят сложных рассуждений. Им надо, чтобы всё было просто. На уровне одной простой дилеммы: «Ты за наших или за врагов?». Всё. Третьей стороны быть не должно. Потому, что слишком сложно для них, а они любят, когда всё просто. Вот есть наши, и есть над ними государь, и, если ты против государя, значит, ты против наших. А значит, ты за врагов. Что значит – почему? Потому, что всё просто!

Чтобы управлять этой сермяжной простотой, надо не давать людям развиваться (т.е. не помогать и не заставлять тех, кто самостоятельно никак). И иметь соответствующий новояз, в котором слова подобраны так, чтобы выражать только нужные хозяину мысли. Т.е., такой язык, в котором есть всего одно слово «патриотизм», которое используются для обозначения нужной хозяину позиции, и никакого понятия не предусмотрено ни для какой-то (чтобы было с чем сравнить) альтернативы, ни для обозначения самого приёма, когда словом патриотизм называется совсем не то, что за него выдаётся. Нет соответствующих понятий – у особо простых людей мысль в соответствующих направлениях не пойдёт.

Вопрос ко всем называющим себя патриотами: какие понятие предусмотрены в вашем патриотическом языке для обозначения этих двух явлений, и различия их, и если никакие, то почему?

Продолжение тут