Мракобес и красноречие

Продолжение темы, начатой тут

    Чем риторика просветителя отличается от риторики мракобеса? Для просветителя главное неопровержимость приводимых доводов; для мракобеса громкость выводов. Для просветителя главное подать свои доводы так, чтобы возразить на них было нечего, ну а выводы можно огласить, а можно и оставить целевой аудитории самой сделать – куда они денутся, если доводы поданы так, что не сделать их нельзя? Для мракобеса наоборот, сами выводы главное подать так, чтобы их захотелось принимать без доказательств, а доводы казались излишними.

Если просветитель комментирует работу мракобеса, он объяснит, в чём её несостоятельность. Типичный мракобес толком пояснять ничего не будет, зато налепит характеристик: «плохая», «никому не нужная», «вредоносная» и т.п. Просветителю будет непонятно: ну а где аргументы-то? А у мракобеса это и есть аргументы, и других аргументов он, в принципе, и не знает. И рассчитаны они на работу примерно так: написал «Отстой!», пришёл единомышленник, и подтвердил «Ага, точно!». Всё просто и понятно (ну по крайней мере, для мракобесов).

Для просветителя эти прилагательные, как паразиты, которые не производят никакой смысловой нагрузки, но зато отъедают лишние ресурсы от внимания. А для мракобеса это основные переносчики его убеждений из его головы в головы других людей. Поэтому он сразу переходит к сути дела, а для верности добавляет громкости.

Выглядит это примерно так: «На Солнце обнаружены пятна…» – «Этого не может быть, потому, что Солнце чисто и светло, а сама мысль о том, что на нём может быть что-то несовершенное – святотатственна!» – «Тем не менее это так и в это можно убедиться, посмотрев в телескоп…» – «Не нужно смотреть в телескоп, потому, что этого не может быть, а всякое утверждение, что может – вредительский вброс!»

И вот, мракобес всё изложил. Всё вроде понятно единомышленникам, но не единомышленникам как-то не очень. Например, почему не надо смотреть? Что потеряют искатели истины, от того, что лишний раз всё проверят? А вот если кто-то скрыть истину пытается, тогда понятно, почему ему не нужны лишние проверки. Так что мракобесу нужны дополнительные пояснения: «…потому, что ни один нормальный человек не станет смотреть в этот телескоп!», и вроде как кому-то должно стать понятнее. Но всё равно не до конца: а кого он называет нормальным, и каковы доказательства ненормальности их оппонентов? Так что надо для верности ещё что-то добавить, вроде «…потому, что наше Солнце может быть только чистым и светлым, а не понимать это может только ненормальный!»

Когда просветитель говорит: «Всякий, кто смотрел в телескоп, подтвердит, что видел там пятна на Солнце», ему не нужно добавлять «…а заявления тех, кто не смотрел, стоят меньше», потому, что это как-то и так понятно каждому адекватному человеку. Когда же мракобес говорит: «Все, кто решит посмотреть в телескоп – ненормальные!», как-то не очень. Это естественно, потому, что слова просветителя, как транспорт на земле, который не нужно к ней привязывать, чтоб он в космос не улетел, потому, что земное тяготение ему и так этого не позволит, и сцепление колёс с дорогой даст; слова же мракобеса, как луноход, высаженный на малый астероид, к которому надо просто пристёгивать всё, что на нём должно находиться, потому, что иначе это всё полетит само по себе. Поэтому мракобес гвоздит выводы, которые должны зафиксироваться в головах целевой аудитории, как автоматический степлер скобы. И все его определения, такие, как «вредная» и «никому не нужная» есть не доводы, а выводы, которыми напрямую прибивается к точке установки его позиция.

Если для просветителя в своей речи главное логика; то для мракобеса – риторика. Если на языке просветителя документ будет называться «документ», а довод – «довод», то у мракобеса это будет «подложный документ» и «изворотливые доводы» (если речь об аргументах противника), и «истинный документ» и «веский довод», если это о своих. Поэтому речь изощрённого мракобеса изобилует дополнительными прилагательными, как разливаемая газировка пузырями, ибо главная его сила во внушении, и чем больше он будет повторять нужные слова, тем больше будет эффекта.

Короче, просветитель изъясняется так: «На Солнце пятна есть – это видно в телескоп. В телескопе моём никакого колдовства нет – можете разобрать, посмотреть. Если сомневаетесь в моём, сделайте свой. Нет ни одного человека, который, посмотрев в телескоп на Солнце, после этого ещё бы сомневался, что на нём есть пятна. Против этого выступают только те, кто в него не смотрели. И если позволять тем, кто верит в то, что не проверял, диктовать свои положения тому, кто проверил, то заблуждения восторжествуют над истиной…». Мракобес выступает так: «Ни один нормальный человек никогда не станет верить изворотливым речам этого посланника дьявола! Потому, что насколько бы убедительными не казались для слабых истинной верой людей эти хитросплетённые доводы, вся их лживость легко изобличается тем, что из нашего Священного Учения ясно следует, что на Солнце может быть только Свет и Чистота! И этот довод является разгромным опровержением всех тщетных попыток сбить нас с правильного пути и запятнать грязью нашу Великую, светлую и несокрушимую Истину!».