Первая арктическая война. Как РККА разгромила финнов в 1922 году

В начале февраля отмечается очередная годовщина разгрома так называемой «Карельской авантюры» (или «Карельского восстания») – попытки силой отторгнуть северную часть Карелии от России в 1921-1922 годах. Тогда регулярная армия нашей страны впервые получила опыт полномасштабных боевых действий в условиях Крайнего Севера.

О том, как финны воевали «ихтамнетами», почему не получилось уговорить карелов на массовое восстание против русских, и какую роль в разгроме сил вторжения сыграл лыжный «спецназ» из числа «красных финнов» Тойво Антикайнена – в нашем материале.

                                                Авантюра или восстание?

Напомним, что долгое время в советской, а позже и российской политической мысли соседняя Финляндия рассматривалась как «мирное и пушистое» государство, настроенное к нашей стране дружественно и конструктивно. При этом забывалось, что таковым Суоми стала лишь после поражения, понесенного в 1944 году – а до того это был настоящий хищник, который несколько раз пытался оторвать кусок российской территории.

Финские политики грезили о «Великой Финляндии» вплоть до Урала, но готовы были на первых порах ограничиться «только» Карелией.

Карл Маннергейм еще в 1918 году пообещал захватить беломорскую Карелию

И до рассматриваемых событий финские вооружённые формирования уже дважды вторгались на территорию республики: в 1918 году бои велись на подступах к городу Кемь, уездному центру, а в 1919 году финны вообще взяли бывший губернский город Олонец, и вышли аж на окраины Петрозаводска.

В 1921 году финны решили действовать с опорой на местное население. Как раз отгремели Тамбовское и Кронштадтское восстания, и организаторы вторжения полагали, что смогут использовать недовольство населения против Советской власти. И именно соотношение местных и пришлых участников вооруженной агрессии по сей день остается предметом ожесточенных споров – отсюда и разночтения в названиях «Карельская авантюра» или «Карельское восстание».

«Есть две версии определения событий, происходивших в Беломорской Карелии с осени 1921 по февраль 1922 года. Версия, которую можно условно назвать «советской», состоит в том, что это была очередная попытка финнов отжать Карелию, только теперь с широким привлечением коллаборантов. Условно «антисоветская» версия говорит о том, что это было восстание местного населения против советской власти.

Беда этой версии метко выражена писателем Александром Зиновьевым в его афоризме «Метили в коммунизм, а попали в Россию», ибо версия эта выводит из рассмотрения нашего тогдашнего прямого врага – Финляндию. Это как взять и вывести с Нюрнбергского процесса всю скамейку обвиняемых под предлогом «ну они же боролись с большевизмом, не с русскими», - считает карельский краевед Алексей Дьяков.

При этом, отмечает Дьяков, до 1920 года Карелии в сегодняшнем её восприятии как субъекта не существовало. Не существовало и единого карельского народа – южные и северные карелы говорили на разных диалектах, и жили тоже во многом по-разному. Не существовало потому и каких-то карельских элит, которые могли выражать общие карельские интересов.

Перед населением Беломорской Карелии (это север сегодняшней республики) стоял вопрос физического выживания, и, в условиях фактического безвластия (а советская власть пришла в Беломорскую Карелию только весной 1920 года) северных карелов куда только не мотало.

Можно счесть это казусом, но на одном из многих «съездов» карельскими делегатами даже было написано письмо британскому монарху с просьбой принять Карелию под британскую корону.

Безусловно, исторические традиции, и почти тысячелетнее сожительство с русскими, оно никуда не делось. Но решающим был вопрос выживания. В 1921 году это была еда, которой откровенно не хватало. Советская власть даже не мобилизовывала мужчин-карелов в армию, так как большевики понимали – вырвать рабочие руки из деревень и сел означает, в условиях севера, обречь сотни семей на смерть.

                                          Финские «ихтамнеты»

В такой-то ситуации финны и решили действовать.

С октября 1921 года на российскую территорию начали «просачиваться» диверсионные отряды и группы, которые состояли из финских военных, карелов-эмигрантов и русских авантюристов.

                                                     Ялмари Таккинен

Командовали войсками майор финской армии Ялмари Таккинен и уроженец Беломорской Карелии Василий Сидоров (Левонен). Действовали они под псевдонимами, взятыми из эпоса «Калевала»: Ильмаринен (Таккинен) и Вяйнемёйнен (Сидоров). Выглядело это так, словно бы во главе частей шли Илья Муромец и Алёша Попович.

Кстати, ни о каких приказах Сидорова-Вяйнемейнена неизвестно, и его роль можно смело назвать ролью "свадебного генерала". Командовали всем финские офицеры. Вели себя эти отряды крайне жестоко.

«В Октябрьскую годовщину в карельском селе Ругоярви, близ финляндской границы, местные советские работники устроили вечер в помещении сельской школы. Тут были и местные крестьяне, и учитель школы, и местные коммунисты. Подкравшаяся исподтишка вооруженная шайка окружила дом, ворвавшись в него, захватила 24 человека (10 партийных и 14 беспартийных) и повела их на смертные муки. Не для всех обреченных дело кончилось простым расстрелом. Некоторых подвергали жесточайшим пыткам, выкручивали несчастным руки, выкалывая глаза, вырезая мягкие части лица. Одного, доведенного пыткой до предсмертных судорог, притащили к проруби и сунули под лед. После этой жестокой и дикой расправы убитые были раздеты и разбросаны по разным местам…», - протоколировали происходившее по итогам вторжения.

                                    Финские участники вторжения

Финляндия официально делала вид, что не имеет к происходящему никакого отношения. Но неофициально никто ничего не стеснялся.

«С 1 по 7 декабря в Финляндии была проведена специальная «карельская неделя». По всей Финляндии произносились зажигательные речи. Ораторы требовали войны с Советской Россией и немедленного захвата Карелии и Петрограда. В своей речи на «карельском вечере» в Куопио 6 декабря банкир Антти Сивен говорил: «Завоевание Карелии является для Финляндии жизненным вопросом, этого требует и политическая и экономическая жизнь. Петроград должен быть превращен в международный город или совершенно уничтожен, этого требует сохранение независимости Финляндии», - фиксирует С.Хесин в работе "Разгром белофинской авантюры в Карелии в 1921–1922 гг".

26 ноября 1921 года делегация «карельских повстанцев», предлагавшая воссоединение Карелии и Финляндии, была принята в финском сейме, а 27 ноября правительство Финляндии обратилось в Лигу Наций с просьбой «рассмотреть ненормальное положение, создавшееся в Восточной Карелии».

«Официальная Финляндия всячески отмораживалась от происходящего. Однако, в юриспруденции есть такое понятие «деяние». Деянием может быть как действие, так и бездействие. Даже если мы предположим, что официальные финские власти не имели отношения к произошедшему, мы наблюдаем полное попустительство их к организации вторжения.

Но и прямое действие финских властей налицо. Мы знакомы с приказами финского генштаба действовавшим на территории Карелии финским военнослужащим (в частности, приказ уничтожить личные документы, дабы советские органы власти не могли предъявить участие финских военнослужащих в боевых действиях). Да чего уж: финская пограничная стража получила прямой приказ пропускать через границу вооружённые банды и транспорт с оружием, боеприпасами и обеспечением. Как это возможно без участия государства? Никак.

А в целом всё это мероприятие было организовано на финские деньги, на финском снабжении и под финским командованием», - констатирует Алексей Дьяков.

Василий Сидоров - он же Вяйнямёйнен, играл роль свадебного генерала" при финском командовании

                                           Война на Крайнем севере

Надо отметить, что войск РККА на севере Карелии почти не было.

Немногочисленные пограничные заставы не могли сдержать вторжение нескольких тысяч подготовленных вооруженных людей. И о том, что в беломорской Карелии происходит что-то масштабное, в Петрозаводске и Петрограде узнали только в момент, когда финские диверсанты добрались и сожгли стратегический железнодорожный мост через реку Онда, по которому снабжался Мурманск.

После этого власти отреагировали решительно – на борьбу с вторжением было отправлено несколько десятков тысяч красноармейцев. И это был первый опыт столь полномасштабных действий для регулярной русской армии в условиях приарктического региона.

                                Бойцы РККА, остановившие агрессора

«До этого имели место какие-то эпизодические стычки, конфликты, но именно широко планируемая войсковая масштабная операция была первой в нашей истории. И, конечно же, вылезли все возможные «нежданчики». Особенно надо отметить, что такая сложная в метеорологическом плане зима даже в наших краях не каждый десяток лет выдаётся (температура воздуха стояла ниже -40 градусов). Армия столкнулась с тем, с чем не сталкивалась никогда. Проблемы решались на ходу, тактику изобретали прямо на марше – в кожухи пулеметов заливали чистый спирт, бойцы РККА осваивали лыжи и упряжки саней», - рассказывает Алексей Дьяков.

В этих условиях особую роль сыграл лыжный спецназ – отряд «красных финнов» под руководством Тойво Антикайнена. Проиграв гражданскую войну в Финляндии, они ушли от расправы в Советскую Россию и готовы были поквитаться с «белофиннами».

Тойво Антикайнен (в нижнем ряду, в центре) с бойцами Красной Армии

«Красные финны», абсолютно привычные к реалиям арктической зимы, выступили красноармейским спецназом, штурмовиками, если хотите. Рейд отряда Антикайнена, отдадим ему должное, был не соломинкой, а таким увесистым бревном, переломившим хребет организации вторжения.

Уничтожение базы и штаба банд в Кимасозеро не только нанесло материальный ущерб, но и абсолютно подорвало моральное состояние «повстанцев». Они перестали чувствовать себя «как дома». Кстати, отряд Антикайнена был не один. К сожалению, о его соратниках, скажем об отряде Ниемеля, действовавшем на крайнем северном фланге, мы не знаем практически ничего. А ведь в отряде Ниемеля было большое количество местных карел, мне как человеку из мест, где действовал этот отряд, и жили эти самые карелы, очень обидно», - отмечает Дьяков.

К началу февраля 1922 года всё было кончено. Финские отряды отступили на свою территорию, вместе с ними ушли как коллаборционисты, так и часть местного карельского населения, опасавшаяся возможного наказания. Многих и вовсе угнали за границу насильно - и потом еще несколько лет они правдами и неправдами возвращались в родные места.

Но можно ли на основе этого говорить о том, что карелы действительно восставали против Советской власти и массово хотели отсоединиться от России?

Финским командованием на захваченной территории была объявлена принудительная мобилизация карельского населения в возрасте от 16 до 50 лет. Нужна ли насильственная мобилизация при наличии поддержки? Причём, мобилизация проводилась кровавыми методами, когда жителей одной деревни вязали кровью, убивая жителей деревни соседней. Бывало и так, что местные карелы в свою очередь отстреливали тогдашних ТЦК-шников.

«Также фактом является абсолютное отсутствие партизанского движения в тылу Красной армии, на что жаловался финский генштаб в своём донесении финскому же МИДу. А вот в тылу т.н. «повстанцев» партизанское движение разворачивалось в полный рост.

Карелы, даже не имея связи с Красной армией, создавали отряды, громившие пришедших незваными «повстанцев». Вряд ли на такую «поддержку» рассчитывали зачинщики авантюры. Именно поэтому она и авантюра», - констатирует Дьяков.

На первом съезде карел, состоявшемся еще летом 1920 года мнение населения по вопросу с кем быть было представлено недвусмысленно: за присоединение карельских волостей к Финляндии высказалось 0,9% опрошенных, за создание независимого карельского государства 10,8%, за оставление в составе России 88,3%. И свой выбор карелы доказали делом во время финского вторжения.

«После очередного крушения финских планов создания «Великой Финляндии» до Урала в 1944 году, к власти в финском государстве наконец-то пришли здравомыслящие люди, понимающие, что гораздо выгоднее жить в мире с куда более сильным и куда более развитым во всех смыслах соседом.

Это было взаимовыгодное сотрудничество. Финляндия была для СССР такой форточкой в «железном занавесе», и СССР платил за этот экономический сквозняк сторицей. Нет ничего удивительного в том, что в угоду экономическому сотрудничеству подстраивалась и политическая повестка. Былые обиды, конечно, не были забыты, но их не таскали по улице по любому поводу.

Но политический флюгер в Финляндии в очередной раз развернулся на 180°. Что ж, как хотите, мы ведь ничего не забыли. Мы помним, как осенью 1921 года вы вырезали учителей в школах приграничных волостей. Как убивали стариков, женщин и детей. Расскажите кому-нибудь другому о своей белой пушистости. Не мы начали ковырять старые раны», - резюмирует Алексей Дьяков. 

  https://spb.aif.ru/society/per...