«Были репродукторы, немцы все это слышали...»

Как-то раз в Ленинград приехали двое туристов из ГДР. В городе они отыскали Карла Элиасберга, дирижёра. Немцы признались ему: «Тогда, 9 августа 1942 года, мы поняли, что проиграем войну. Мы ощутили вашу силу, способную преодолеть голод, страх и даже смерть…». Но что же произошло в тот далёкий военный день, что так потрясло германских солдат?

В первые месяцы Великой Отечественной композитор и профессор Дмитрий Шостакович находился в Ленинграде, где работал в консерватории. С началом войны написал два рапорта с требованием зачислить его в ряды РККА и отправить на фронт, но ответ был один: «Здесь вы нужнее». Продолжив работу в консерватории, Дмитрий Дмитриевич принял на себя и обязанности пожарного. Тогда же он начал работать над своей седьмой симфонией. «Я нес службу на крыше, а между налетами, в интервалах, писал свою партитуру. Я не мог оторваться от нее и все время писал, писал и писал... - вспоминал композитор.

Находясь в Ленинграде, он успел написать три части — полностью проработанные партии для сотни инструментов.

В октябре 41-го его эвакуировали в Куйбышев, где 5 марта 1942 года симфония, дописанная перед новым годом, прозвучала впервые. Исполнил её оркестр Большого театра, тоже эвакуированный. В Москве она прозвучала уже 29 марта — в Колонном зале московского Дома Союзов.

За границей симфонию впервые услышали 22 июня 42-го: её исполнил Лондонский симфонический оркестр. Дальше был Нью-Йорк – 19 июля. Русская музыка произвела фурор, а Шостаковича в пожарной каске поместили на обложку журнала TIME. Симфония разлетелась по всему миру.

Но она ДОЛЖНА была прозвучать в Ленинграде. Исполнить её должен был Большой симфонический Оркестр Ленинградского радиокомитета. До блокады насчитывавший 105 человек. В город партитуру доставили самолётом: к моменту её получения из всего оркестра играть могли лишь 15 человек, остальные либо погибли, либо были эвакуированы, либо настолько обессилили от голода, что не могли двигаться. Элиасберг, дирижер оркестра, искал музыкантов, которых требовалось не менее 80, по всему городу, обходя больницы и госпитали. Так, ударника Жаудата Айдарова он нашёл в морге, заметив шевеление пальцев… Музыкантов отзывали с линии фронта. Буквально и официально командируя их в оркестр Элиасберга.

Городская премьера симфонии была назначена на 9 августа. Почему на этот день? Именно 9 августа немцы планировали отметить победу над Ленинградом, причём в самом городе: командующим раздавались специальные пригласительные билеты в популярный в то время ресторан гостиницы «Астория».

Город не покорялся. Музыканты репетировали. Билеты в филармонию раздавались бесплатно и 9 августа зал был полон. Бомбёжки? Артобстрелы? Нет. В зале были зажжены все люстры, а советская артиллерия была брошена на подавление огневых точек противника. Во время исполнения симфонии на город не падали снаряды и бомбы.

В зал филармонии поместились не все: музыка транслировалась по радио и репродукторам, музыку слышал весь город. Осаждённые не могли сдержать слёз, а дирижёр вспоминал: «С таким воодушевлением мы не играли еще никогда. И в этом нет ничего удивительного: величественная тема Родины, на которую находит зловещая тень нашествия, патетический реквием в честь павших героев - все это было близко, дорого каждому оркестранту, каждому, кто слушал нас в тот вечер… И когда переполненный зал взорвался аплодисментами, мне показалось, что я снова в мирном Ленинграде, что самая жестокая из всех войн, когда-либо бушевавших на планете, уже позади, что силы разума и добра победили».

Немцы, в окопах, под шквальным огнём артиллерии, тоже слушали симфонию. Именно в этот день они должны были маршем пройти по Дворцовой площади. Но из осаждённого, голодного Ленинграда звучала живая музыка, а каждая нота вбивала в головы простую истину: им не победить. Они-то считали, что город мёртвый...

Наша группа чтит родную историю и делится ей с читателями. Не стесняйся, подписывайся и приглашай друзей. У НАС ИНТЕРЕСНО!