Вот что-то задумался... Смотрите: когда человек обманывает (ну, или что-то выгадывает для себя, играет роль и вообще всячески хитрит), мы не всегда можем точно сказать — врёт или нет. Мы не можем уличить его на пустом месте: видимо, срабатывает привычная установка на презумпцию невиновности: не пойман — не вор, любое обвинение нуждается в непреложных уликах, лучше отпустить десяток виновных, чем обвинить одного невинца... и т.д. Это понятно. Но куда интереснее другое: когда человек говорит заведомую правду — то, как бы фантастично она ни звучала, мы почему-то верим ему сразу и безоговорочно. Мы с радостью отбросим свои пресуппозиции: признаем их иллюзиями и спишем на собственное невежество — буде они пойдут вразрез, — но точно не усомнимся в правдивости человека, говорящего правду. Замечали? Причём тот же механизм срабатывает при любом проявлении искренности собеседника. И на любом уровне — будь то эмоции, жесты или слова. Здесь чувствуется какое-то очень надёжное заложенное в нас умение слышать правду. А если точнее — знать правду. Сразу, без взвешиваний и сверок. И — да, — этому умению тоже разумно и правильно верить. То есть, всё та же бритва Оккама: не ищи подводных камней там, где чувствуешь верный брод. Кстати, не отойду далеко от мысли, что именно на такой искренности и зиждется то, что мы называем харизмой.
Тут понятно, тут можно свободно дышать. Но что делать, когда всё-таки скорее врёт? Уличать? Выводить на чистую воду и ставить лицом к лицу с его же позором? — Ну а в чём тогда наша искренность? Не знаю, мне кажется, любой соблазн наказать другого — пусть даже и справедливо, как нам кажется, уличённого, — уличает нас самих. И даже ещё справедливее. Почему? Ну, уже потому, что мы спустились до оценивания человека — а это даже не шаг на месте, это соскальзывание вниз, даже под него. Как вы считаете, ребят? Всё-таки, я думаю, здесь говорит ожог обиды и зуд быстрее поквитаться — но вряд ли это имеет отношение к искренности: потому как искреннее отношение к человеку — это всегда любовь. Высоко и пафосно? Не соглашусь. Искренне — и единственно искренне, на мой взгляд. Верю, что наше сердце не умеет воспринимать другого иначе, как только сочувственной любовью. Всё остальное — повадки раздражённого рассудка. Их не надо: не доведут до правды. Бритва Оккама, опять-таки...
Тогда что? Вот тут, мне думается, как раз и пригодится честный взгляд на самого себя. Только абсолютно честный, без скидок и пробелов. Представим себя человеком, только что вышедшим из тюрьмы — за все дурные поступки прошлого и подловатые мыслишки настоящего, — и теперь вот этими глазами, глазами «откинувшегося умудрённого зека», посмотрим в глаза человеку. Он ещё не сидел, ага? И, по большому счёту, нечего ему там делать, правда же? Мы уже тёртые калачи, почём фунт изюма знаем. Знаем, что сами заслужили порицания больше, чем этот человек — на что бы он тут сейчас ни сподобился. Ну, если мы обладаем харизмой, конечно: если мы по полному честноку отдаём себе отчёт. Если, то есть, не гоним себе же порожняк и не мнём в свой же глузд беспонтовый фуфел :-).
Что выходит? А и выходит как раз взгляд, близкий к отеческому: с пониманием, верой и готовностью видеть огонь за слоищами льда. Вот-таки — любыми слоищами. А подспудно и себе мазу выстелили: вроде, и урка заслуженнный, каких мало, — ан-таки на свободе! — понятый и прощённый. Психология, друзья, это ж дело такое...
.
Мира вам, пацаны и люди! Ходу людского. Света, любви и тепла!
;-)
Оценили 13 человек
25 кармы