Американская жестокость. Трамп лишил Зеленского последнего друга

ДМИТРИЙ  БАВЫРИН

Президент США Дональд Трамп бывает жесток. Он требует от Владимира Зеленского до четверга подписаться под планом урегулирования, который на Украине называют "предательским", "капитулянтским" и "надиктованным Москвой".

В противном случае, как утверждают источники американских СМИ, Вашингтон прервет продажу оружия и передачу разведанных, а Евросоюз не в состоянии в полной мере компенсировать Украине ни то, ни другое. Трамп так уже делал, когда Зеленский посмел ему перечить в ходе исторического торга в Белом доме, поэтому угрозу следует воспринимать серьезно, а эффект от нее проявится относительно быстро из-за печального для ВСУ положения дел на фронте.

Для Зеленского это станет пыткой клаустрофоба: он будет смотреть, как мир, где он может чувствовать себя в безопасности, сужается в географическом, экономическом, политическом, физическом смыслах. Он сам заявил, что Украина поставлена перед "очень тяжелым выбором" "в один из самых тяжелых моментов" ее истории: "или тяжелые 28 пунктов, или крайне тяжелая зима, самая тяжелая".

Короче, тяжко ему. Но то, что президент США на него в этот момент давит, не проявление жестокости. С криворожца можно и нужно драть три шкуры — и то мало будет. Нельзя забывать, что он в той или иной степени испоганил жизнь целому континенту.

Жестокость американца в другом. В темный для Зеленского час, когда внутренние враги бьют изнутри, внешние — снаружи, а российская армия берет города, Трамп отнял у него последнего друга в Белом доме. Того, с кем можно поделиться бедой. Того, у кого можно попросить помощи.

С поста спецпредставителя президента США по Украине уходит Кит Келлог. Как заявили в Белом доме, не позднее января он "уступит место новым переговорщикам". А его собственное время истекло.

Именно Келлог был автором первого плана по урегулированию на Украине, который раньше называли "планом Трампа". К моменту своего составления этот план уже был неприемлем для России, но, в то же время, выглядел свежо, даже как искра разума на фоне всего того, что несли по кочкам официальные власти в Вашингтоне, Брюсселе и Киеве. По крайней мере, Келлог предлагал на десятилетия отложить вопрос расширения НАТО и заморозить конфликт по линии соприкосновения. Все остальные требовали от Москвы вывода войск "за границы 1991 года", это был для Зеленского минимум, — вот настолько широко он раскрывал тогда рот.

Как следствие, после победы на выборах Трамп назначил Келлога спецпредставителем по Украине: ты придумал — ты и внедряй. А украинцы быстро сориентировались: помимо того, что Келлог — лауреат их ордена "За заслуги" первой степени, его дочку хорошо пристроили. Официально она — волонтер, но в реалиях Киева это часто означает освоение внешней помощи и соучастие в распиле.

Так или иначе, осознав Келлога как друга врагов, Москва полузаблокировала его назначение: спецпредставителем по Украине он действительно стал, но без совмещения с должностью спецпредставителя по России. За контакты с Кремлем стал отвечать Стив Уиткофф. Будучи другом Трампа, тот мог гарантировать конфиденциальность переговоров, а Келлог отправили общаться с Зеленским, — и он был в этой роли по-своему хорош.

В том числе стараниями Келлога криворожец возлюбил идею с заморозкой конфликта по линии фронта, как свою собственную, будто и не собирался идти на Крым. С грехом пополам его устроило и то, что идею с вступлением в НАТО отложат, но хотя бы не отменят.

Келлог сумел продать свой план украинцам к их собственному удовольствию, как-то даже по-отечески и с понятными им доводами. Они часто сводились к уже известной Киеву стратагеме — "сейчас обещайте что угодно, а вешать мы их будем потом".

Отставной генерал-лейтенант терпеливо объяснял кэвээнщикам, что ВСУ нужна передышка, иначе ситуация станет катастрофической. Успокаивал их тем, что признавать территориальные потери необязательно. Подавал свои идеи как хитрость, по которой бегство — это не бегство, а стратегическое отступление: потом дождетесь момента — и вернете свое.

Так Зеленский, до того строивший из себя Наполеона, стал горячим сторонником "заморозки по линии соприкосновения". Вместо "бойся меня!" стало проявляться "только не бейте!": 98% отрезвляющего эффекта — заслуга российской армии, но по одному проценту справедливо отдать Трампу — за ор в Белом доме, и Келлогу, который действовал лаской и стал для Киева кем-то вроде психолога-консультанта или коуча. Его явный талант — подбирать слова, которые понравятся собеседнику. Поэтому он десять лет продержался в кадровой чехарде команды Трампа, откуда через полгода-год или убегают в ужасе, или выставляются на мороз.

Это не означает, что уходящий спецпредставитель — кабинетный подлиза и трус, отнюдь нет, он боевой генерал, воевал во Вьетнаме и Ираке, участвовал во вторжении в Панаму, имеет награды за ратные подвиги. Такой типаж встречается в специфической среде высших офицеров — человек, умеющий сказать сильным мира сего именно то, что они хотят услышать. Как следствие и нарциссичный Трамп, и эгоцентричный Зеленский ценили Келлога, но Зеленский ценил сильнее — как уникального лоббиста, конфидента и старого пса холодной войны, привыкшего мыслить категориями противостояния с Россией.

Для криворожца генерал оказался опорой в Белом доме и самым близким человеком в окружении Трампа. Для украинцев — великим утешителем, про которого блогеры говорили "наш котик". А для России — поводом для раздражения. Из-за настырности украинской прессы, которая тоже нуждалась в психоаналитике из США, Келлог слишком часто повторял на публике то, о чем можно говорить только в кабинетах. Например, расписывал украинцам выгоды от подхода "смирись сейчас, копи силы, ударишь потом".

В том числе поэтому "мирный план Трампа" (то есть Келлога) принципиальным образом не устраивал побеждающую строну. То есть Россию. И со временем президент США, вероятно, осознал, что от воодушевляющего украинцев генерала проку не будет. Задушевные беседы с криворожцам только мешают заявленной цели — достижению мира.

Теперь другая политика — запугивание, хорошего копа сменяет плохой коп. Вашингтон собирается делать то, чем до сих пор занимались только наша страна и, в первую очередь, наша армия: создавать в голове Зеленского ощущение обреченности, в идеале — отчаяния. Только так можно заставить украинский режим принять реальность и — через это — завершить войну.

А до тех пор Россия будет возвращать свое не словами, а делами — героическими делами ее военных, километр за километром. Если бы спецпредставителю Трампа удалось реализовать свой план, эти исконно российские территории, возможно, навсегда остались бы частью иноязычной, инокультурной, враждебной Украины. А теперь каждый русский кот, которого оставят в тылу за своей спиной русские солдаты, может глумливо мяукнуть вослед бесславно уходящему в отставку Киту Келлогу: "Спасибо, Боже, что я не "кит".