Русский каганат

В VIII-IX вв. ведущее место в истории южных земель Восточной Европы принадлежало Хазарскому каганату. Это было довольно мощное государственное образование, сумевшее длительное время сдерживать натиск Арабского халифата на юге и подчинившее ряд воинственных кочевых племен, населявших степи Юго-Восточной Европы. Хазария занимала обширную территорию, включавшую на юге Восточное Приазовье, Кубань и предгорья Кавказа вплоть до Каспийского моря, на севере - среднее течение Дона и весь бассейн Северского Донца, на западе - Северное Приазовье и часть Крыма.

Население Хазарского государства было полиэтничным, в его составе были хазары, аланы, болгары, угры, славяне, а также мелкие племенные группы. Арабские авторы сообщают о десятке городов-крепостей Хазарии, имевших мощные каменные фортификационные сооружения. Они сосредоточивались в основном на юго-востоке страны, куда через Дербентские "ворота" в первую очередь могли проникнуть войска главного противника Хазарии - Арабского халифата. В VIII в. на очерченной территории Хазарской державы получила распространение салтово-маяцкая культура.

Как показал М.И. Артамонов, это была культура всего населения Хазарского государства, хотя по деталям погребальной обрядности, керамическому материалу и особенностям домостроительства выявляются места проживания различных племенных групп, входивших в состав Хазарии.

В 20-30-х гг. IX в. у Хазарского государства появился новый мощный соперник. В начале 30-х гг. правители Хазарии уже не могли сдерживать натиск некоего воинственного соседа и были вынуждены направить послов в Византию с просьбой о помощи в крепостном строительстве. Византийский император Феофил (829-842 гг.) благожелательно отнесся к этой просьбе. Константин Багрянородный сообщает, что в Хазарию направилась миссия во главе с Петроной Каматиром. Очевидно, в Константинополе придавали этой миссии большое значение: Каматиры принадлежали к знатным фамилиям, а Петрона приходился братом Феодоре - жене императора.

Далее Константин Багрянородный рассказывает о постройке экспедицией Петроны Саркела - мощной крепости на левом берегу Дона (в устье р. Цимла). Она имела в плане форму четырехугольника размером 193,5x133,5 м, кирпичные стены толщиной 3,75 м и башни по углам и вдоль стен. Константин Багрянородный не называет точной даты возведения крепостных сооружений Саркела. Но о строительстве Саркела сообщают еще "Продолжатель Феофана" и Георгий Кедрин (исследователи полагают, что все эти сообщения восходят к единому несохранившемуся источнику IX в.). Кедрин датирует экспедицию Петроны и постройку Саркела 834 годом, "Продолжатель Феофана" помещает это событие перед известием о начале военных действий императора Феофила против арабов в 837 г.

Постройка Саркела была, по-видимому, не единственной задачей византийской миссии Петроны. Исследователи не раз обращали внимание на то, что строительство одной крепости было действием, отнюдь не равноценным уступке Херсона с округой Византийской империи. Археологические изыскания показывают, что византийское военно-фортификационное строительство в Хазарии в 30-х гг. IX в. не ограничилось возведением Саркелской крепости. Византийские строители еще произвели весьма обширные работы по укреплению северозападных рубежей Хазарского каганата - в том регионе, где территория салтово-маяцкой культуры вплотную соприкасалась с ареалом волынцевской культуры.

До 30-х гг. IX в. на северо-западном пограничье Хазарии использовались старые укрепления - городища, возникшие еще в скифское время. Они были устроены на труднодоступных мысах коренных берегов рек и воспринимались средневековым населением как естественно защищенные участки местности, способные обеспечить безопасность жителей близлежащих селений. Планировка этих городищ зависела исключительно от природных факторов. Хазары лишь усилили дерево- земляные укрепления некоторых из них. В 830-840-х гг. на северо-западной границе Хазарского государства, по берегам р. Тихая Сосна (правый приток Дона) и в верховьях Северского Донца были воздвигнуты крепости совершенно иного типа. Они имели отчетливую геометрическую планировку, а по периметру - стены, сложенные из обработанного камня или кирпича.

Природные факторы в их обороне играли второстепенную роль, естественную защиту имела лишь одна, выходившая к реке сторона крепости. Таких крепостей на салтово-волынцевском пограничье было выстроено семь - городища Алексеевское, Верхнеольшанское, Верхнесалтовское, Колтуновское, Красное, Маяцкое и Мухоудеровское. К этому же типу укреплений принадлежит и Саркел.

Местоположение каменных крепостей Хазарии, выстроенных в византийской фортификационной традиции, свидетельствует, что все они предназначались для охраны северо-западных рубежей Хазарского каганата. Западнее и севернее этого государства простирались земли одного из крупных диалектно-племенных образований раннесредневековых славян, которое археологически представлено волынцевской культурой. Очевидно, что эта большая группировка славян и стала в 30-х гг. IX в. угрозой для Хазарского каганата. Другого крупного соперника в Восточной Европе у Хазарии в это время просто не было.

Скандинавы-варяги в первой половине IX в. никак не могли представлять угрозу Хазарскому государству. Их культурные следы фиксируются только в низовьях Волхова. В Ладоге выходцы из Скандинавии появились около 750 г. До 860-х гг. она была небольшим поселением, в котором проживали также славяне и местные приладожские финны. Судя по вещевым и керамическим находкам, Ладога являлась в это время не военным, а торговым или торгово-ремесленным селением. Две находки скандинавского происхождения, датируемые VIII - первой половиной IX в., обнаружены еще в Сарском городище близ Ростова Ярославского - в предполагаемом центре летописной мери. Связаны ли эти находки с первым проникновением скандинавов в земли Волго-Окского междуречья или же они являются результатом торговых контактов, сказать трудно.

Основание всех других поселений и могильников, в которых археология фиксирует присутствие скандинавских культурных или этнических элементов (Новгородское городище, именуемое обычно Рюриковым; Гнездовский археологический комплекс и курганы в Новоселках близ Смоленска; курганные могильники и поселения в округе Ярославля; курганы Юго-Восточного Приладожья; Шестовицкий и Черниговский курганные могильники) относятся к более позднему времени - второй половине IX в. или к рубежу IX и X вв. Волжский и Днепровский водные пути, как свидетельствуют данные археологии и, в частности, карты находок кладов куфических (арабских) монет, в IX в. еще не функционировали.

Итак, если прежде Хазарский каганат имел мощные города-крепости преимущественно на юго-востоке, там, где его потенциальным противником был Арабский халифат, то в 30-х гг. IX в. Хазария вынуждена была создать ценою территориальных уступок с помощью византийских военных инженеров и строителей на северо-западных рубежах достаточно сильную для своего времени систему обороны, способную сдерживать натиск крепнущего соседа - носителей волынцевской культуры. Ареал этой культуры распространялся на все Днепровское левобережье. В регионе Киева волынцевские памятники известны и в правобережье (между нижними течениями рек Роси и Тетерева). На северо-востоке племена волынцевской культуры постепенно расселялись также в бассейне Среднего Дона и на Верхней Оке.

Сведения, содержащиеся в "Описании городов и областей к северу от Дуная" - историческом источнике, условно называемом "Баварским географом", позволяют определить этноним племенного образования, представленного волынцевской культурой. Рукопись "Баварского географа" синхронна рассматриваемым событиям: по палеографическим особенностям исследователи относят этот документ к первой половине IX в. (Р. Новы и Э. Херрманн), по историческим реалиям, связанным с описаниями племен Моравского Подунавья, - ко времени около 817 г. (Л. Гавлик), в связи с характеристикой ободритов - к 840-м гг. (В. Фритце) или к периоду "вскоре после 795 г." (Л. Дралле). А.В. Назаренко, недавно прокомментировавший этот источник, склонен датировать дошедшую до нас рукопись второй половиной IX в., замечая при этом, что определить, является она оригиналом или копией более раннего документа, невозможно.

Из информации "Баварского географа" следует, что где-то рядом с хазарами (Caziri) проживали русы (Ruzzi). Их соседями, по-видимому, были Forsderen liudi (как полагают некоторые исследователи, в источнике неточно передано древневерхненемецкое Foristari liudy, т.е. "лесные жители" - от forist - "лес"), которых можно отождествить с древлянами ("зане седоша в лесех", т.е. тоже "лесные жители"), и Fresiti (согласно предположению Й. Херрманна, этноним соответствовал древневерхненемецкому Freisassen, т.е. "свободные жители"). Может быть, это поляне, проживавшие в незалесенной (свободной от лесов) местности.

К восточноевропейскому ареалу относятся также бужане (Busane), волыняне (Velunzane), уличи (Unlizi), угры (Ungare) и, возможно, тиверцы (Aturezane). Все эти этнонимы достаточно надежно локализуются на археологической карте юга Восточной Европы IX в.. Русам остается ареал волынцевской культуры - между Хазарией и территорией древлян. Ряд племен, названных в "Баварском географе", локализовать не удается. Вероятно, это обусловлено тем, что речь шла о небольших племенах, входивших в крупные племенные образования (которые и упоминаются в русских летописях), подобно тому, как в составе ободритов находились вагры, варны, травяне, линяне, полабы, древане, а велеты включали племена редарей, укрян, речан, черезпенян и толленцев. Ruzzi "Баварского географа" - одно из ранних упоминаний этноса русь в европейских исторических документах.

А.В. Назаренко подчеркивает, что появление этого этнонима в "Баварском географе" свидетельствует о проникновении славянского rusь в древневерхненемецкие диалекты не позднее IX в. Другие данные позволили этому исследователю утверждать, что этнос русь был в IX в. достаточно известен в Восточной Баварии, которую в это время связывал с югом Восточной Европы торговый путь, проходивший вдоль правого берега Дуная, Верецкий перевал и область восточнославянских хорватов.

О том, что русы первой половины и середины IX в. действительно являлись славянами, свидетельствуют арабские авторы-современники. Абдаллах Ибн Хордадбех в сочинении "Книга путей и стран", написанном около 847 г., говорит: "Что касается до русских купцов - а они вид славян - то они вывозят бобровый мех и мех черной лисицы и мечи из самых отдаленных [частей] страны славян к Румскому морю, а с них [купцов] десятину взимает царь Рума [Византии] и, если они хотят, то отправляются по реке славян и проезжают проливом столицы хазар, и десятину с них взимает их [хазар] правитель". Передавая аналогичную информацию, восходящую, как полагают, к единому источнику, Ибн ал-Факих (830- 850-е гг.) там, где Ибн Хордадбех говорит о русах, прямо пишет о славянах. Вполне очевидно, что восточные авторы IX в. русами считали какую-то часть славянского населения Восточной Европы.

Константинопольский патриарх Фотий упоминает русов в двух проповедях, связанных с их нападением на Константинополь. В Послании восточным патриархам 867 г. Фотий так характеризует русов: "Народ... , ставший у многих предметом частых толков, превосходящий всех жестокостью и склонностью к убийствам, так называемый народ рос".

В сочинении Ибн Русте, написанном в начале X в., но восходящем к середине IX в. (к Ибн Хордадбеху и ал-Джайхани), сообщается, что у русов "есть царь, называемый хакан русов". А.П. Новосельцев отмечает, что о таком же титуле правителя русов говорит и автор "Маджмал аттаварих" ("и падшаха русов зовут хакан русов"). Помимо арабских авторов, о существовании в IX в. Русского каганата, независимого от хазар, сообщает и западноевропейский источник IX в. - Бертинские анналы.

Титул кагана, несомненно, был заимствован русами у хазар. Его принятие свидетельствует, прежде всего, о полной независимости русов в 30-60-х гг. IX в. от Хазарского государства.

Некоторое представление о роли Русского каганата в восточноевропейской истории IX в. дают нумизматические материалы. Так, оказывается, что абсолютное большинство кладов куфических монет в Восточной Европе на протяжении всего IX в. встречено не на территории Хазарского государства, а в землях Русского каганата, как они обрисовываются по археологическим данным. В начале XX в. австрийский нумизмат К. Цамбауэр связывал встречающиеся в Восточной Европе находки подражаний арабским монетам дирхемам с будто бы имевшей место чеканкой монет в Хазарском каганате. Эту же мысль развивал А.А. Быков, утверждавший, что в Хазарии VIII-IX вв. чеканилась собственная монета по образцу дирхемов; чеканка велась не постоянно, а по мере надобности. А.П. Новосельцев считал, что вопрос о хазарской монете остается пока открытым.

Картографирование находок подражаний куфическим монетам отчетливо свидетельствует, что территориально они никак не связаны с Хазарией; основная масса их обнаружена в землях Русского каганата, а также в областях бассейна Оки, колонизованных племенами волынцевской культуры и их потомками. Из этого следует, что если в IX в. в южных землях Восточно-Европейской равнины и велась чеканка монет по образцу дирхемов, то ее нужно связывать не с Хазарским, а с Русским каганатом. Как известно, в кладах дирхемов первой трети IX в. преобладают монеты, чеканенные в африканских центрах Арабского халифата, поступавшие в Восточную Европу через Кавказ караванными путями. Волжский и Днепровский водные пути в то время, как уже отмечалось, еще не функционировали.

В.Л. Янин показал, что африканские дирхемы чеканились по норме около 2,73 г и русская денежно-весовая система складывалась на основе этих монет: в гривне IX-Х вв., имевшей вес 68,22 г, содержится 25 дирхемов африканской чеканки (эта гривна в то же время была равна 25 кунам). Поскольку позднее в Восточной Европе широкое хождение получили дирхемы азиатской чеканки, которые весили уже около 2,85 г, исследователь пришел к выводу, что становление русской денежно-весовой системы восходит к IX в..

Если это так, то начало ее становления следует относить ко времени Русского каганата. К тому же именно на территории каганата сосредоточена основная масса находок дирхемов африканской чеканки. Завершая обзор монетных находок на территории Русского каганата, нельзя не отметить, что все восточноевропейские находки византийских монет IX в. локализуются в землях этого политического образования. Это монеты императора Михаила III (842-867 гг.), с начала царствования которого Русская земля стала известна в Византии: "наченшю Михаилу царствовати, нача ся прозывати Руска земля", - сообщает Повесть временных лет.

Нет ответа на вопрос о том, какова была судьба Русского каганата. Письменные источники ничего не сообщают о последнем периоде его истории. Вполне возможно, что захват Киева Олегом в 882 г. и объединение Руси с северными восточнославянскими землями были завершающими моментами истории каганата. Остается неясной и упоминаемая летописями данническая зависимость полян, северян, вятичей и радимичей от Хазарского каганата. Не исключено, что северяне, вятичи и радимичи стали данниками хазар, тогда как Полянский Киев оказался во власти варяжских правителей.

Итак, основу населения первого славянского политического образования в междуречье Днепра и Дона составляли русы - носители волынцевской культуры. Это было одно из крупных этнографических и диалектных образований славянства. Его истоки восходят к провинциально-римскому населению Северного Причерноморья, а именно к антскому формированию, которое сложилось в условиях взаимодействия части славянского населения с позднескифо-сарматским миром.

По материалам: Седов В.В. Русский каганат IX века.

Злой московит

https://dzen.ru/a/Zk3WGFGwEAMw...