Геополитика и марксизм. Часть 1.

Сейчас нельзя включить телевизор, чтобы не услышать слово "геополитика". Из телевизора, радио и интернета умные дяди непрерывно рассказывают о поединке держав на мировой шахматной доске и их борьбе за свои интересы. Произносят много странных загадочных слов, звучащих поэтически и волнующе: "центры силы", "панрегионы", "хартленды", "внешние полумесяцы"... Попробуем, однако разобраться, откуда есть пошла геополитика и что она собой представляет.

                                                        Перед Первой мировой.

Большая часть двадцатого века прошла под знаком противостояния марксизма, который был идеологией СССР, и геополитики, которая была взята на вооружение нацистской Германией и США. Но и марксизм, и геополитика зародились ещё до Первой мировой. Причём, марксизм старше. И если марксизм создавался как попытка научного изучения человеческого общества, то геополитика с первого дня создавалась для идеологического оправдания конкретных действий конкретного государства в конкретный исторический период. Причём создавалась она отчасти как ответ на марксизм.

Марксисты первыми провели анализ общества и разделили его на группы людей (классы), согласно их месту в системе общественного производства и потребления. Марксисты показали, что внутри национального государства существуют объективные противоречия, связанные с тем, что (грубо говоря) одни люди существуют за счёт других. При этом был дан чёткий критерий отличия одного класса от другого: отношение к средствам производства. Не вдаваясь в дальнейшую историю развития социальных наук, отметим, что ничего более фундаментального в них пока что сделано не было. Сравнить важность этого открытия можно разве что с общей теорией относительности в физике или с теорией эволюции в биологии.

Геополитика с самого начала старательно и подчёркнуто не замечает эту неоднородность общества. Национальное государство считается неким единым целым с общими интересами. Причём, общность этих интересов обусловлена географическим положением: "география как судьба".

Первые геополитические теории появились в конце XIX века и получили самую широкую популярность накануне Первой мировой. Это совершенно неслучайно. Мир в ту пору представлял из себя арену, на которой сражались государства, власть в которых принадлежала национальным буржуазиям. Каждая из них стремилась к расширению своего влияния и гнала на убой своих соотечественников во имя собственных шкурных интересов. Самое время для появления теорий, которые оправдывали бы стремление расширить территории стран до "естественных границ", и одновременно затушёвывали противоречия внутри государства. Именно в тот момент, когда шла подготовка к Первой Мировой, такие теории и появились.

Результаты показали, что геополитика проиграла марксизму всухую. У солдат той войны с каждой каплей пролитой крови крепло понимание того, что "враг" в окопе напротив - такой же работяга или крестьянин - куда ближе им, чем сидящий в тылу буржуа или аристократ. В итоге Российская, Австро-венгерская и Османская империи пали, а Германия проиграла войну и встала на грань революции. Всё это произошло не в последнюю очередь потому, что классовые интересы многие солдаты этих стран ставили превыше интересов своей буржуазии, которые та выдавала за общенациональные.

Результат этот был вполне закономерен. Ведь марксизм изначально являлся попыткой изучить реальность, а геополитика - попыткой оправдать действия правящего класса. Проигрывает класс, вылетает в трубу и обслуживающая его идеологическая концепция. Отметим, что благодаря своему происхождению геополитика имеет врождённый порок: она всегда ставит телегу впереди лошади. Не политика вытекает из научной концепции, а псевдонаучная концепция идеологически оправдывает политику.

                                                Между Первой и Второй.

После Первой мировой в Германии появилась потребность оправдать будущую захватническую войну. Тут и пригодился один из отцов современной геополитики Хаусхофер со своей теорией "Панрегионов", согласно которой "естественная" зона влияния Германии - "срединная Европа". Красиво звучит: "срединная Европа", не правда ли? А в каких, позвольте спросить, единицах измеряется её "срединность"? Где тот прибор, которым можно провести замеры и сказать: "срединность" Швейцарских Альп составляет 80 микрохаусхоферов, поэтому они должны принадлежать Германии. А "срединность" Трансильвании составляет 44 микрохасухофера, поэтому её пока трогать не будем. Понятно, что нет такого прибора. По большому счёту "срединная Европа", которая является "жизненным пространством", необходимым будущей великой Германии, кончалась там же, где кончалось влияние немецкого капитала. И это признавали сами германские геополитики. Без проклятого Маркса с его экономикой никуда.

Итак, "Срединная Европа" и "жизненное пространство" - два красивых термина, придуманных геополитиками между Первой и Второй мировыми войнами ради оправдания будущей бойни. Отметим вновь: сначала движимые стремлением к расширению рынков сбыта товаров, доступа к материальным и людским ресурсам немецкие монополисты начали действовать, а уже потом геополитики придумали "научное" обоснование. Ведь достаточно очевидно, что либо "панрегионы" были всегда, но тогда непонятно, почему вопрос о "Германии до Урала" появился только в XX веке. Либо "Панрегионы" появились только сейчас, но тогда понятно, что они появились благодаря социальным процессам, обусловленным бурным техническим развитием, и опять-таки экономикой.

Кстати говоря, до пакта Молотова-Риббентропа германская геополитика напирала на то, что в Евразии существует два естественных панрегиона, один с центром в Германии, а другой - в Японии. Извините, дескать, русские, ничего личного, так география (читай, Господь Бог) решила. А вот после пакта Молотова-Риббентропа в Евразии появился третий "естественный" панрегион, а жизненное пространство Германии внезапно скукожилось до линии Керзона. Впрочем, 22 июня 1941 года "естественный" панрегион, предназначенной Господом Богом и географией для русских, вновь исчез. А жизненное пространство, столь необходимое немцам для нормального существования, внезапно увеличилось от линии Керзона аж до самого Урала.

Надо ли говорить, что после поражения Германии во второй мировой, германская геополитика стала на редкость миролюбивой. Получив как следует по рогам, нацистские идеологи переименовались в немецких геополитиков и измыслили концепцию "Номоса земли" в которой евразийская цивилизация суши, символом которой был Дом, противостояла цивилизации моря, символом которой был корабль. Причём противостояние это разрабатывалось (во избежание напоминаний о нацистском прошлом) на философском и метафизическом уровне. Как говорил по аналогичному поводу харьковский мэр Кернес, "у тебя скучное лицо, тебе никто денег не даст". Понятно, что вменяемые люди денег на эти "научные" концепции пожалели, а потому германская геополитика, побившись некоторое время в конвульсиях, вскоре протянула ноги.

Правда, с появлением Евросоюза труп зашевелился и даже попросил есть. Скоро мы вправе ждать появления очередной хитромудрой "научной" концепции. Едва ли у геополитиков хватит фантазии придумать что-то новое, скорее всего опять вернуться к идеям панрегионов времён Первой и Второй мировых. Но в любом случае в этих концепциях культурные европейские народы будут противостоять диким ордам полуживотных, прущим с востока на цивилизованный мир, тут уж можно не сомневаться.

Продолжение...