Сказочка на ночь. Про усатых полосатых.

Зачарованная дубина или молчание - золото.

- Богатырь! - радостно заорала Ведьмочка, махая руками, - Ты то мне и нужен!

Бросившись к Богатырю, Ведьмочка споткнулась о торчащий из земли корень дерева и шлёпнулась на землю.

- Ты в порядке? - поинтересовался Богатырь, - Живая?

- И прекрасно себя чувствую, - подтвердила Ведьмочка, выплёвывая сухие листья и траву, - Даже несмотря на это. Ну что, приступим?

- К чему? Да, кстати, а зачем я тебе нужен-то был?

Ведьмочка поднялась на ноги, отряхнулась и подобрала слетевшую шляпку.

- Ну не то, чтобы именно ты, - ответила она, - Но это очень неплохо, что это оказался именно ты. Знаешь, кто я такая?

- Женщина? - предположил Богатырь, - Нет? Девушка?

- А так? - Ведьмочка водрузила шляпку на голову, - Узнаёшь?

Богатырь плюнул под ноги.

- Ведьма проклятая.

- Начинается! Чего проклятая-то сразу? Других прилагательных не нашлось?

- Каких ещё прилагательных?

- Мрак, - хмыкнула Ведьмочка, - Начнём с самого начала…

- Ведьма проклятая!

- Не с этого начала. Как ты уже догадался я Ведьма…

- Ведьма, - повторил Богатырь.

- Скажешь “проклятая” ещё раз, и я превращу тебя в лягушку, - пригрозила Ведьмочка, - Дело в том, что я решила быть доброй.

Богатырь выпучил глаза и закашлялся.

- Чего?

- Представь себе. Не нравятся мне эти идеи про жертвоприношения и прочую кровавую чепуху. Быть Ведьмой мне нравится, но быть злой я не хочу. Поэтому я буду доброй.

- Молодец, - усмехнулся Богатырь, - А к чему ты мне это всё рассказываешь?

- Я решила начать свой путь добра с исполнения чужих желаний! - радостно объявила Ведьмочка, - Здорово, правда? А ты будешь первым, чьё желание я исполню!

- Ого! Если ты говоришь правду, то это и в самом деле очень здорово.

- Ну! Так что давай, загадывай!

- Загадываю, - кивнул Богатырь, - Хочу, чтобы всё Зло, что есть в мире, сгинуло и не возвращалось!

Ведьмочка смущённо улыбнулась и поковыряла ножкой землю.

- Это, конечно, очень хорошее желание, - похвалила она, - Немного типичное для сторонника Добра, но всё же. Такое дело, Богатырь - исполнить его я не смогу.

- А говоришь доброй решила стать! - фыркнул Богатырь, - Что, жалко своих, да?

- Дурак! Я просто Ведьмой недавно совсем стала, у меня сил и опыта на такое не хватит. Давай что-нибудь попроще, а?

Богатырь вытянул руку с дубиной.

- Попроще, так попроще, - согласился он, - Слушай, что нужно: сделай так, чтобы эта дубина, прикасаясь к болотным чудищам, тут же их поджигала! А то неудобно с ними: одной рукой дубину держишь, другой зелья бросаешь, чтоб загорались. А то я в последний раз случайно дубину бросил, еле удалось обратно вернуть. Сделаешь?

- Легко! - подмигнула Ведьмочка, - Нет ничего проще зачарования оружия. Клади дубину на землю!

Богатырь положил дубину перед Ведьмочкой.

- Теперь отойди! И молчи!

Богатырь сделал два шага назад. Ведьмочка откашлялась и подняла руки.

- Болото, чудище, огонь! Дубина, богатырь… и… и...

- И конь, - шепнул Богатырь.

Яркая вспышка озарила полянку.

- Ты дурак? - хихикнула Ведьмочка, - Я же тебе велела молчать!

- А чего я? - смутился Богатырь, - Я же помочь хотел, а то ты задумалась.

- Ну молодец! Получай уникальное зачарованное оружие - дубина, от прикосновения которой болотные чудища будут в коней превращаться. В лучшем случае.

- А в худшем?

- Ты будешь в коня превращаться, при каждом прикосновении к болотным чудищам.

- Мне так не нравится, - поёжился Богатырь, - А можно переделать? Пожалуйста!

- Переделывать я не умею, - развела руками Ведьмочка, - Извини. Но ты сам виноват, надо было молчать. Приноси новую дубину, я сделаю, как надо. А пока что справляйся как-нибудь так. Автор - Роман Седов. https://zen.yandex.ru/skazka

ТРАВОЙ ОНА УЖЕ ДАВНО ЗАРОСЛА

А А А

— Вы — кузнец?

Голос за спиной раздался так неожиданно, что Василий даже вздрогнул. К тому же он не слышал, чтобы дверь в мастерскую открывалась и кто-то заходил внутрь.

— А стучаться не пробовали? — грубо ответил он, слегка разозлившись и на себя, и на проворного клиента.

— Стучаться? Хм… Не пробовала, — ответил голос.

Василий схватил со стола ветошь и, вытирая натруженные руки, медленно обернулся, прокручивая в голове отповедь, которую он сейчас собирался выдать в лицо этого незнакомца. Но слова так и остались где-то в его голове, потому что перед ним стоял весьма необычный клиент.

— Вы не могли бы выправить мне косу? — женским, но слегка хрипловатым голосом спросила гостья.

— Всё, да? Конец? — отбросив тряпку куда-то в угол, вздохнул кузнец.

— Еще не всё, но гораздо хуже, чем раньше, — ответила Смерть.

— Логично, — согласился Василий, — не поспоришь. Что мне теперь нужно делать?

— Выправить косу, — терпеливо повторила Смерть.

— А потом?

— А потом наточить, если это возможно.

Василий бросил взгляд на косу. И действительно, на лезвии были заметны несколько выщербин, да и само лезвие уже пошло волной.

— Это понятно, — кивнул он, — а мне-то что делать? Молиться или вещи собирать? Я просто в первый раз, так сказать…

— А-а-а… Вы об этом, — плечи Смерти затряслись в беззвучном смехе, — нет, я не за вами. Мне просто косу нужно подправить. Сможете?

— Так я не умер? — незаметно ощупывая себя, спросил кузнец.

— Вам виднее. Как вы себя чувствуете?

— Да вроде нормально.

— Нет тошноты, головокружения, болей?

— Н-н-нет, — прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, неуверенно произнес кузнец.

— В таком случае, вам не о чем беспокоиться, — ответила Смерть и протянула ему косу.

Взяв ее в, моментально одеревеневшие руки, Василий принялся осматривать ее с разных сторон. Дел там было на полчаса, но осознание того, кто будет сидеть за спиной и ждать окончания работы, автоматически продляло срок, как минимум, на пару часов.

Переступая ватными ногами, кузнец подошел к наковальне и взял в руки молоток.

— Вы это… Присаживайтесь. Не будете же вы стоять?! — вложив в свой голос все свое гостеприимство и доброжелательность, предложил Василий.

Смерть кивнула и уселась на скамейку, оперевшись спиной на стену.

* * *

Работа подходила к концу. Выпрямив лезвие, насколько это было возможно, кузнец, взяв в руку точило, посмотрел на свою гостью.

— Вы меня простите за откровенность, но я просто не могу поверить в то, что держу в руках предмет, с помощью которого было угроблено столько жизней! Ни одно оружие в мире не сможет сравниться с ним. Это поистине невероятно.

Смерть, сидевшая на скамейке в непринужденной позе, и разглядывавшая интерьер мастерской, как-то заметно напряглась. Темный овал капюшона медленно повернулся в сторону кузнеца.

— Что вы сказали? — тихо произнесла она.

— Я сказал, что мне не верится в то, что держу в руках оружие, которое…

— Оружие? Вы сказали оружие?

— Может я не так выразился, просто…

Василий не успел договорить. Смерть, молниеносным движением вскочив с места, через мгновение оказалась прямо перед лицом кузнеца. Края капюшона слегка подрагивали.

— Как ты думаешь, сколько человек я убила? — спросила она сквозь зубы.

— Я… Я не знаю, — опустив глаза в пол, выдавил из себя Василий.

— Отвечай! — Смерть схватила его за подбородок и подняла голову вверх, — сколько?

— Н-не знаю…

— Сколько? — выкрикнула она прямо в лицо кузнецу.

— Да откуда я знаю сколько их было? — пытаясь отвести взгляд, не своим голосом пропищал кузнец.

Смерть отпустила подбородок и на несколько секунд замолчала. Затем, сгорбившись, она вернулась к скамейке и, тяжело вздохнув, села.

— Значит ты не знаешь, сколько их было? — тихо произнесла она и, не дождавшись ответа, продолжила,— А что, если я скажу тебе, что я никогда, слышишь? Никогда не убила ни одного человека. Что ты на это скажешь?

— Но… А как же?…

— Я никогда не убивала людей. Зачем мне это, если вы сами прекрасно справляетесь с этой миссией? Вы сами убиваете друг друга. Вы! Вы можете убить ради бумажек, ради вашей злости и ненависти, вы даже можете убить просто так, ради развлечения. А когда вам становится этого мало, вы устраиваете войны и убиваете друг друга сотнями и тысячами. Вам просто это нравится. Вы зависимы от чужой крови. И знаешь, что самое противное во всем этом? Вы не можете себе в этом признаться! Вам проще обвинить во всем меня, — она ненадолго замолчала, — Ты знаешь, какой я была раньше? Я была красивой девушкой, я встречала души людей с цветами и провожала их до того места, где им суждено быть. Я улыбалась им и помогала забыть о том, что с ними произошло. Это было очень давно… Посмотри, что со мной стало!

Последние слова она выкрикнула и, вскочив со скамейки, сбросила с головы капюшон.

Перед глазами Василия предстало, испещренное морщинами, лицо глубокой старухи. Редкие седые волосы висели спутанными прядями, уголки потрескавшихся губ были неестественно опущены вниз, обнажая нижние зубы, кривыми осколками выглядывающие из-под губы. Но самыми страшными были глаза. Абсолютно выцветшие, ничего не выражающие глаза, уставились на кузнеца.

— Посмотри в кого я превратилась! А знаешь почему? — она сделала шаг в сторону Василия.

— Нет, — сжавшись под ее пристальным взглядом, мотнул он головой.

— Конечно не знаешь, — ухмыльнулась она, — Это вы сделали меня такой! Я видела как мать убивает своих детей, я видела как брат убивает брата, я видела как человек за один день может убить сто, двести, триста других человек!.. Я рыдала, смотря на это, я выла от непонимания, от невозможности происходящего, я кричала от ужаса…

Глаза Смерти заблестели.

— Я поменяла свое прекрасное платье на эти черные одежды, чтобы на нем не было видно крови людей, которых я провожала. Я надела капюшон, чтобы люди не видели моих слез. Я больше не дарю им цветы. Вы превратили меня в монстра. А потом обвинили меня во всех грехах. Конечно, это же так просто… — она уставилась на кузнеца немигающим взглядом, — я провожаю вас, я показываю дорогу, я не убиваю людей… Отдай мне мою косу, дурак!

Вырвав из рук кузнеца свое орудие, Смерть развернулась и направилась к выходу из мастерской.

— Можно один вопрос? — послышалось сзади.

— Ты хочешь спросить, зачем мне тогда нужна коса? — остановившись у открытой двери, но не оборачиваясь, спросила она.

— Да.

— Дорога в рай… Она уже давно заросла травой…

© Евгений ЧеширКо

Однажды, на заре времён, жил был кот. И жил он миллион раз. Он рождался на сеновалах и в перинах, в помойках и на крышах. Он жил рыжим и серым, он был в полоску и пятнами, несколько раз он жил даже совсем без шерсти и тогда его называли сфинксом. Он умирал от старости и крысиного яда, от воды и огня. И всё начиналось сначала. Коту очень надоел этот круговорот, но сделать он ничего не мог. Так всегда почему-то получается — то, что другим кажется великим даром, для кота оказывается непосильной ношей.

И вот однажды невеликие силы кота иссякли и он вскарабкался на колени к первому попавшемуся богу. Тот погладил кота по животику, посмотрел на него и увидел, что коту нехорошо. Тогда бог наклонился и дунул коту в нос, отчего сил у кота сразу прибавилось. Но коту всё ещё было нехорошо. Не от экзистенциальной усталости, а от ожидания вечности.

Бог снова посмотрел на кота и сказал: С этим нужно как-то бороться, дорогой. Предлагаю на выбор — лайфспринг, синтон-терапия, нейролингвистический рефрейминг?

Кот был развит не только эстетически, но и метафизически. И ответил богу: Всё это суета сует, в ней нет ни покоя, ни души. Мне больше по нраву бесконечный уют завершённости.

Будет так, — сказал бог.

С тех пор у котов девять жизней.