Грани знаний

Есть некая призма в разуме каждого, которая определяет степень истинности видения мира. Эта призма, ровно, как в оптике, может искажать в рассудочном мышлении, «то, что есть на самом деле», за счет принятия за действительно сущее, неверных свойств, связей, самих априорно принимаемых сущностей, то есть всего того, что человек без опыта лишь представляет выдумкой несуществующего фактически. Вся беда еще и в том, что, по сути лишь предполагая, человек основываясь на этой вере, начинает принимать свои выдумки, как знания, уверенно плодя несуществующее в мире, как реальность мира.

Есть два мира – мир, «такой, как он есть на самом деле», и мир, представляемый людской философией, где в разновариантной системности описан мир нашего воображения, представлений основанных на вере.

Учитывая, что обыватели сегодня зачастую связывают термин «вера» лишь с религиозными доктринами, поясняю, здесь я использую термин «вера» в самом общем виде, как представления отделенные от знаний, как субъективные людские представления по всем аспектам и видам людских представлений, не только в религиозном аспекте.

Различия этих миров обусловлены лишь одним – призмой аберрации рассудка людского в понимании того, что есть истинные знания, а что есть необоснованные по сути фантазии людские, искажающие выдумками «то, что есть на самом деле». Именно предельно педантичная с суровой требовательностью к безошибочности логики классификация принимаемых сущностей, процессов, свойств и качеств, при принятии несомнительных и истинных аспектов и деталей в картине мира, и определяет качество самой персональной философии.

Говоря о качестве, я имею в виду само понятие, что следует понимать под словом философия. То коллективное многовековое творчество, именуемое философией, неоднозначно по самому главному – цели.

Есть ли критерии, отделяющие философию от всех других интеллектуальных людских жанров творчества, например, создания художественной литературы с её многочисленным жанрами, например, фантастикой?

Ответ несложен – конечно, есть, философия должна лежать в зоне описания реально существующего, «того, то есть на самом деле», допуская предположения того, что возможно существует, но оговариваясь, что эти предположения необоснованны и лишь вероятностны. То есть, философия предполагает четкость и строгость в отражении реально сущего в мире.

Однако, трудно найти любую персональную философию, включая философию классиков, которая бы была лишена необоснованного включения сущностей, рожденных лишь необоснованной произвольно принятой выдумкой людей.

Что же служит причиной столь вольного принятия в логических допущениях таких ляпсусов? Ответ лишь один – отсутствие четкости в разделении всего на знания и веру. Следовательно, среди всего прочего, качество философии любого определяет строгость и верность понимания, что такое знание, и что такое все остальное принятое на вере в мировоззрениях людей.

Важность классификации знаний, как определяющего качества всего последующего в выводах, пожалуй, понимали все видные философы. Достаточно вспомнить И.Канта с его «Критикой чистого разума». Однако, я здесь не буду вдаваться в критику чужих воззрений и чужих классификационных рубежей в причастности к термину. Изложу лишь собственные классификационные критерии знаний.

Прежде всего, начать нужно с принятия какой-то базовой тверди в наших людских мироощущениях. Что мы должны принять, исходя из наших природных способностей, как базовые истины в возможностях верного восприятия мира? Во-первых, мы должны принять бессомнительными основаниями в том, что наши чувства – зрение, слух, обоняние, тактильные ощущения и подобные верно отражают реально сущие образы, события и явления в мире, коли это не сомнительно подтверждается всеми людьми.

Это вынужденное условие очевидности для нас, которое будет конечным и безсомнительным. Вынужденным это условие является оттого, что восприятие мира нами наблюдаемого обусловлено спецификой наших органов чувств. Мы видим, благодаря оригинальному аппарату глазного яблока, проекцирующего нервными клетками видение в нашем мозгу. Сама идея сотворения и реализации такого биооптического аппарата совершенно немыслима нами, как случайная вероятность в неразумной реализации природы.

Меж тем, мир, который мы сегодня знаем по физике, вовсе не имеет света и цветов, а имеет кванты генерирующих фотонов переносящих во взаимодействии энергию всему. Нет картин и ландшафтов, а есть потоки фотонов и других субатомных. Нет тепла и холода, а есть градиенты потенциалов энергии разных форм. Нет звуков, а есть генерации сред различных частот. Нет пустот, а есть квантовые поля. Нет тверди, а есть пространства с материями разных энергетических наполнений.

Но мы не имеем иной возможности, как приравнять специфично наблюдаемое нами к как аналогу истинно передающему нам сущие явления в мире. Реальное успешное творчество наше в природной среде, основанное на нашем природном восприятии мира, служит подтверждением такого утверждения.

Принятие условия истинности наблюдаемых очевидностей – необходимая мера в парадигме не основанной на солипсизме. Это, кстати, выбор веры в части только реальности существования наблюдаемого, как объектов сущих, не проецируемых нам виртуально.

Исходя из этого, что можно отнести к знаниям человека?

Очевидности восприятия. В это понятие я отношу то, что мы и все люди одинаково и однозначно воспринимаем наблюдая, слыша, ощущая органами чувств. Так мы строим наблюдаемое нами – как выглядит мир в явлениях, и это знание.

.Творческое познание. Объясняя эту деятельность необходимо упомянуть важную природную устремленность людскую – быть творцом. Пожалуй, в мире людей есть три состояния самопроявления – устремленность к процессу дополнения мира плодами своего творения, устремленность к разрушению сотворенного, и жизнь без устремлений в таком. Под творением подразумевается любая деятельность, от мышления до сотворения любых материальных объектов.

Обусловлены они главенствующим врожденным устремлением над всем в человеке – «приказом» «Выживай!» (справедливо отмеченным Р.Л. Хаббардом). Творение и разрушение есть виды действий в мире, благодаря которым существует вообще сам процесс развитие жизни в мире. Наличие явного врожденного желания выжить, толкает любое живое к поиску пути надежного и успешного выживания. Люди, как ограниченные природно только к социальной жизни, устремляются проявлять себя в конкурентной борьбе действиями в социуме, с целью обретения достойного места в иерархии любого социума, обеспечивающего им тем большую поддержку членами социума, чем выше статус иерархии этого места.

Мир людей чтит, помнит и ставит к вершинам иерархии в почитании великих ученых открывших познанием лучшие условия для выживания всех, и мир помнит и великих тиранов, силой и страхом подчинявших себе жизнь социумов по их собственным устремлениями. В обоих вариантах приоритеты оценок деятельности личностей оцениваются по пользе иль вреду для оценивающих в их персональном устремлении к выживанию, или выживанию даже опосредованных социумов, цивилизаций, что опосредованно так же влияет на персональное выживание.

Но здесь мы рассматриваем тему знаний, и конкретно знаний полученных в деятельности творческого познания. К таковому относится научное познание, в котором царствует четкий критерий истинности, основанный на проверке опытом.

К творческому познанию относится и вовсе не научное творчество, но дающее полезную новизну людям. Как пример, достаточно вспомнить изобретение колеса, копья, лука и т.п.

Творчество здесь рассматривается не как процесс, а как результат появления нового истинно верного плода знаний о любом аспекте природы мира, дающего новые, даже лишь пригодные потенцией в будущем, возможности в творчестве способствующие выживанию, либо напротив – разрушению и гибели.

Единственным квалификационным критерием в творческом познании, для отнесения рассматриваемого явления под раздел знаний, является соответствие калибру «Знаешь? Сделай это.». Все, что соответствует ему –знания. Все что выше возможностей «сделать это» - не знания, а раздел людских представлений на вере.

Любой практически реализованный плод творчества содержит лишь знания о том, что ровно так же реализуется при повторном исполнении и в объеме пошло ограниченном «Делая так, наблюдаем (получаем) следующее».

Все теоретические обоснования в виде гипотез и теорий – лишь временные эмпирические модели, с переменным успехом в диапазоне всеединства отражают предполагаемую суть материальных процессов происходящего. Все теории и гипотезы имеют одну судьбу – быть сменяемыми в процессе познания на более сложные, в лучшем случае оставаясь частью более общих синергетичностью вновь открытых законов природы.

Поскольку творчество является важнейшим видом устремленности человека, необходимо более детально дать понятие о персональном выражении его в людях.

Мое понимание термина «творчества», созвучно мыслям В. Даля, данным в его словаре. Творчество это создание плодов на основе знаний у человека. При этом, творческая деятельность это не та, в которой выявляются какие то только новые знания, а и знания широко и ранее имеющиеся у многих. Достройка нового здания, даже с небольшой комбинацией даже ранее известных архитектурных форм в единую композицию – творчество. Бобер, перегородивший речку своей запрудой и тем самым изменивший ландшафт местности розливом – творец. Плод мышления – творчество. Чувства любви, ненависти и прочие – творчество, так как они являясь плодом проявления человека активно влияют на процессе социумов, определяя их развитие во многом.

То есть, любое изменение дополняющее мир новым явлением , выполненное живым разумным – творение.

Мы, как творцы, весьма различны в возможностях. Чем мы обладаем в знаниях и соответственно в творчестве? Учась в школе, университете, мы воспринимаем все преподаваемое нам, как знания? Разумеется, скажут мне. Почему у людей такая уверенность? Да, потому, что кто-то эти знания открыл, проверил, и потому это уже готовый проверенный опытом плод, который нужно рассматривать без тени сомнения. И в преобладающих случаях так оно и есть.

Однако история показывает нам, сколько глупостей и ереси ранее, скажем со средних веков, преподавалось всем, как знания…… Ведь преподаются то не голые знания в виде явлений, эффектов и прочего. Преподаются теории, гипотезы, служащие для какой-то законченности общего миропредставления человека. Усеченный уровнем имеющегося познания, который имеет под собой лишь веру в то, что это «то, что есть на самом деле». В будущем эти представления неизменно будут изменены, и не обязательно дополнением. Возможно, что и полярным пересмотром общих теорий.

Так что дает преподаватель ученику? Знания или веру в то, что читаемое на занятиях знания? Для преподавателя, если он сам лично проверял читаемое опытом – это знания. Для ученика же, студента, воспринимаемое все лишь вера в то, что это знания. Момент, когда он обретет знания, наступит, когда он лично проверит все на практике и убедится – справедливо.. Бывает так, и часто, что преподаватель читает совершенно неверное и не соответствующее совпадаемости опытом. Дает не знания, а выдуманную, или не верно понятую с описания других самим преподавателем ошибочность.

Знания имеют свойство – быть проявленными только в персональных обладателях, путем опытного творчества. Учитель, преподающий ученику таблицу умножения дает знания, но ученик слушающий учителя получает веру в то, что это знания. Лишь сложив на пальцах три раза по три и получив в сумме 9, ученик получает знания. Знания всегда персональны умением применения их в творчестве.

Последний раздел знаний я определяю, как знания привнесенные человеком в мир. Это весьма несложные для понимания знания – имена людей, машин, объектов, всего того, что человек сотворил сам, чем дополнил мир в своей жизни по своим идеям.

Подводя итог, знания человека, ввиду их педантичной проверки опытом и отсечения их констатаций в утверждаемом от обобщающих объяснений, полностью отражают качества, свойства и частицы сути того в природе, о чем знания повествуют. Таким образом и в той части эти знания равны истинам.

Знания людские разделяются на:

1. Знания очевидностей воспринимаемых.

2. Знания, полученные творческим познанием природы.

3. Знания нового привнесенные в мир человеком путем сотворения

Все иное в нас есть представления, рожденные нашим мышлением и по своей сути являющимися верой. Любая вера имеет свойством признавать любой вариант объяснений равноправным к возможному, так как вера не приемлет вариантов утверждений. Вера лишь предполагаема.