Инга была красоткой. Факт этот был неоспорим и незыблем, как теорема Пифагора. Неотразимость Инги читалась в глазах практически всех встречных мужчин — ну, может, кроме геев, извращенцев и безнадежных импотентов.
Высокая голубоглазая блондинка супермодельной внешности, Инга производила фурор везде, где бы ни появилась. К тридцати годам собственная идеальность Инге слегка наскучила, и когда очередной мужчина замирал в восторге, на ее красивом лице появлялось устало-снисходительная гримаска. Мол, как же вы достали, и какие вы все одинаковые, идите нахер. Но при необходимости пользоваться своей красотой девушка умела в совершенстве.
Однажды Инга возвращалась от подруг. Раз в месяц они устраивали бьюти-день: вызывали мастера маникюра, красили друг другу волосы. Девчонки еще и принимали по бутылочке просекко в процессе, но Инга, как обычно, была за рулем.
Вот и сегодня она развезла по домам двух подружек, и ехала к себе. До дома оставалось совсем немного, когда на дороге возник ГИБДДшник, и приветливо помахал жезлом.
- Вот тебе и авада кедавра, блядь, — пробормотала Инга, останавливаясь и опуская стекло.
- Сержант Сидоров, — представился молодой и довольно симпатичный парень. - Ваши документы.
Инга, нежно улыбнувшись, подала документы.
Парень взглянул на права, потом на Ингу, потом опять на права, потом опять на Ингу… Взгляд его стал задумчив и сосредоточен.
- Превышаем? - Как-то нерешительно спросил он.
Инга превышала, конечно, но без фанатизма. Поэтому привычно захлопала ресницами, навесила на лицо свою самую сладкую улыбку, и тоном «я блондинка» пропела:
- Ой, я не заметила, офицер…
Сержант Сидоров продолжал изучать права и ее саму. «Запал, - поняла Инга, - Ну, тем лучше».
- Выйдите, пожалуйста, из машины, - сказал наконец Сидоров.
«Фигуру хочет посмотреть», - подумала Инга.
Из машины она выходила с изяществом кинозвезды, прибывшей на вручение «Оскара», и приветствующей толпу поклонников под вспышками фотокамер.
Сидоров слегка попятился, когда к нему приблизился полноценный четвертый размер на ногах от самых ушей. Но взгляда от лица Инги не отвел:
- Пили? - грустно спросил он.
Инга дёрнула плечиком:
- Что вы, офицер, я не пью!
- Подуть надо, - настаивал Сидоров, продолжая задумчиво пялиться на ее лицо.
Инга дула предельно сексуально. Как будто собиралась исполнить алкометру минет. Сидоров становился все печальнее и подозрительнее.
«Ну понятно, где ему еще такую бабу увидеть, - злилась про себя Инга, - Вот блядь и любуется».
Сидоров действительно продолжал любоваться, и взгляд у него был вопросительно-изумленный.
- Может, отпустите, офицер? - наконец не выдержала Инга. - Обещаю больше не превышать.
- Вижу, алкоголь не употребляли, — вздохнул Сидоров. - А что употребляли? Таблетки? Может, травку?
Инга закатила глаза:
- Послушайте, ну к чему этот балаган? Ничего я не употребляла. Давайте оставлю телефончик и попрощаемся. А вы завтра позвоните…
- Нет, спасибо, — нервно ответил Сидоров, отскакивая и возвращая права. И жалобно добавил: - Езжайте осторожно.
Удивившись такой странной реакции, Инга прыгнула в машину и уехала. Причины поведения Сидорова она поняла только дома, взглянув в зеркало и увидев широченные фиолетовые гусеницы вместо бровей, которые придавали лицу вид лихой, придурковатый и несколько даже инопланетный. И только тогда она вспомнила, что девчонки перед самым выходом намазали ей брови новой краской, напутствуя «Дома смоешь, и красиво будет».
С тех пор Инга предпочитала делать татуаж.
Оценили 11 человек
19 кармы