Пролог
Много древнегреческих героев истоптало земли Ойкумены, но величайшим из них по праву считается Геракл, сын Зевса-Громовержца. Среди многих славных подвигов, совершённых им, всегда выделялись деяния на службе у Эврисфея, совмещавшего должности правителя Микен и бригадира всех героев той эпохи. Многие задавались вопросом, почему же могучий Геракл безропотно исполнял любые прихоти царя. Кто-то считал, что всему виной ревнивая Гера, периодически подмешивавшая «Озверин-Форте» в кашу нежданному племяннику. Кто-то убеждал окружающих, что величайший герой Греции отрабатывал давний долг микенскому царю. На самом же деле гордый сын Зевса имел небольшую слабость: неважное зрение. Обычно при такой силе это была не его проблема; но периодически славнейший герой Эллады попадал в неловкие ситуации, чего очень стеснялся. Выяснилось это почти сразу, когда Геракл, будучи совсем младенцем, решил сделать маме подарок в виде узелка из двух шнурков, которые нашлись в его колыбели. По воплям Алкмены, которая не оценила бантик из двух удавленных кобр, Геракл понял, что ему нужно что-то делать со зрением.
Спустя много лет, уже во взрослом возрасте, сын Зевса узнал, что у его позорного недуга есть решение: надетые на нос два куска стекла, которые изготавливались по особому заказу в Микенах. Не тратя ни минуты, Геракл тут же направился туда, чтобы узнать подробнее о данном модном изделии. И первой новостью для него стало то, что авторскими правами этот шедевр обладает не кто иной, как царь Микен. Личность это была специфическая, мнительная и весьма падкая на развлечения. Кроме того, царь очень завидовал герою, поскольку Эврисфею достались всего лишь сильнейшее царство Пелопоннеса, презрительно огромные земли и одна из главных красавиц Древней Греции, Антимаха, в царицы, а зараза Геракл, видите ли, был объявлен сыном Зевса всего лишь за то, что в детстве каких-то змеек узлом завязал.
Первый подвиг
Приехав в Микены, Геракл решил не тратить время попусту и поинтересовался, где живёт царь. Микенцы прослыли вежливыми древними греками, поэтому никто из них даже не крутил пальцем у виска, когда показывал подслеповато щурящемуся герою в сторону огромного дворца, прекрасно видимого из любой точки города. Пройдя через несколько рынков и проложив при этом новые проходы как через торговые ряды, так и через стены, сын Зевса остановился перед главным входом дворцового комплекса. А поскольку в огромном древнегреческом мегаполисе наподобие Микен слухи распространяются быстро, то царь узнал о дорогом госте ещё до того, как тот случайно снёс ворота, когда попытался осторожно постучать.
— Ба, да это же герой всея Греции, — развеселился правитель, когда пыль улеглась. — Чем обязаны столь высокому визиту?
— Я к тебе, царь, и вот по какому делу, — начал Геракл.
— Для начала, я не люблю весь этот формализм, — тут же прервал его Эврисфей. — Так что давай обходиться без «царя» и всего ему подобного. У нас тут все равны. Почти.
— А как же мне тогда к тебе обращаться? — удивился Геракл и поглядел на прислугу, которая после дополнения правителя приуныла обратно.
— Можешь шефом, — заулыбался правитель Микен. — Ты же ко мне на службу пришёл, как и предписано?
— Какую службу? — не понял будущий легендарный победитель чудовищ.
— Как это какую? — в свою очередь потерялся царь. — Ты же герой?
— Ну да, — неуверенно кивнул Геракл.
— Вот. Зевсом предписано, чтобы герои мне служили. Слышал об этом?
— Слышал, но я не хочу, — заупрямилась будущая легенда. — Мне и так хорошо, в рамках хобби подвиги совершать.
— Так, Геракла вычёркивай, — повернулся к секретарю Эврисфей, а знаками показал этого не делать. — И зачем ты тогда сюда явился?
— Говорят, что у тебя стёкла волшебные есть, чтобы видеть хорошо.
— Ах, так ты за очками, — рассмеялся правитель Микен. — Их есть у нас, но заплатить надо.
— Сколько? — коротко спросил Геракл.
Царь щёлкнул пальцами, и самому героическому герою Эллады подали рекламную амфору с расценками. Сын Зевса совсем не по-героически прищурился в попытке понять, что за число, написанное мелкими-мелкими знаками, занимает всю нижнюю часть поверхности сосуда.
— СКОЛЬКО???
Раскат грома, прозвучавший в тронном зале и оказавшийся возгласом крайнего удивления, превратил амфору в пыль, впечатал свиту в стены, а царя вместе с троном опрокинул назад. От более длительного полёта монарха спас балласт в виде золотых украшений.
— Меньше никак, — развёл руками Эврисфей, пока оставшиеся в живых слуги ставили трон на место.
— У такого числа название вообще есть?
— Я опросил шесть философов, — признался монарх. — Пятеро сказали, что нет. Шестой сказал, что найдёт, но спился от стресса.
— Да это ж грабёж, царь! — Возмутился Геракл, и стража от греха подальше побросала оружие и на всякий случай стала подписывать акт капитуляции.
— Ну что ты хочешь от меня? — развёл руками Эврисфей. — Устройство дорогое, серийное производство не освоено. Я тебе ещё скидку сделал, как известной личности.
— Я же такие деньги за всю жизнь не заработаю, — расстроился Геракл и стал от волнения отщипывать пальцами кусочки мрамора от колонны.
— Ну, это не беда, — успокоил героя Эврисфей, пока тот не расщипал все опоры у дворца. — Как насчёт рассрочки?
— Это как? — заинтересовался сын верховного бога.
— Это ты очки получаешь сейчас, а платишь потом, — разъяснил ему царь, обрадованный, что снос дворца откладывается
— Так я и потом таких денег не наберу, — приуныл Геракл, потянувшись пальцами к колонне.
— Оплатишь работой! – нашёлся Эврисфей. — Мне как раз нужны такие как ты.
— Какие?
— Именно такие! — принялся рассказывать микенский правитель. — Вот ты зачем подвиги совершаешь?
— Как зачем? — не понял герой. — Потому что могу.
— Мда. Логично. А ещё?
— Ещё природу дикую спасаю.
— Понятно, — вздохнул царь и знаком велел принести прибор для спасения героического зрения нуждающемуся богатырю. — У нас ты ещё и зарплату получать за это будешь. И ею можешь расплатиться за очки.
Слуги медленно и торжественно внесли на подушке конструкцию из двух бронзовых цилиндров и зажимов, с помощью которых чудо-машина должна была держаться на голове. Трясясь и косясь на своих предшественников, всё ещё впечатанных в стены зала, они подошли к Гераклу и протянули ему царский «подарок», за который ещё предстояло расплатиться. Герой предельно осторожно взял устройство пальцами и водрузил на античный нос, ахнув от удивления, когда мир вокруг него обрёл чёткость.
— Ты животных любишь? — поинтересовался царь.
— Обожаю! – заулыбался Геракл. — Они у меня прямо с рук едят! А что делать надо?
— Сейчас расскажу, — ответил коронованный диспетчер героев, продолжая улыбаться, пока герой примерял очки. — Ты слышал, какое горе постигло Немею?
Геракл, к счастью для царя, не знал, поэтому тот продолжил.
— Беспощадная зверюга ежедневно сокращает поголовье скота и местных жителей, — поведал герою Эврисфей, картинно обхватив голову руками и качая ею.
— Поголовье скота местных жителей? — осторожно уточнил Геракл.
— Нет-нет, — отозвался царь, которому понравилось изображать вселенское горе. — И поголовье скота, и поголовье местных жителей. А я, будучи добрым и заботливым правителем, не могу это так оставить!
— А может быть просто покормить его? — поинтересовался Геракл. — Может ему в дикой природе недокладывают мяса.
— Докладывают, — скривился Эврисфей. — Он сожрал целое стадо коров, а потом закусил пастухами.
— Да, это не дело, — согласился Геракл. — И что от меня требуется?
— Ты должен с ним поговорить и объяснить, что в микенских землях так вести себя не принято, — важным и торжественным тоном сказал царь. — Пойдёшь один. Стражи в Немее не осталось.
— Как это не осталось? — не понял будущий воспитатель. — А где она?
— Кто-то внутри льва. Три, нет, четыре отряда, — стал загибать пальцы Эврисфей. — А ещё два отряда, которые первыми к нему отправились, наверное, уже вышли и где-то в лесу лежат.
— Подожди, царь, — остановил будущего начальника Геракл. — Они что, не смогли его убить?
— Не смогли, — ответил входящий в роль главного над главным героем. — Стрелы от него отлетают, копья гнутся. Один солдат выжил, сумел рассказать.
— Могу я с ним поговорить?
— Можешь попробовать, — криво ухмыльнулся Эврисфей. — Только он в запое третий месяц. Один советник решил уточнить, насколько были успешны те, кто с дубинами пошёл.
— Насколько? — осторожно поинтересовался Геракл, которому были важны любые детали задания.
— Лев их отобрал, — начал Эврисфей. — А потом поймал их бывших обладателей и…
Царь остановился и безнадёжно махнул рукой.
— В общем, ты дубину с собой лучше не бери, когда пойдёшь, — добавил он после некоторой паузы. — Дружеский совет.
— Когда? Не «если»? — уточнил Геракл. — А где остальные герои?
— Они очень заняты, — отозвался Эврисфей, явно разволновавшись.
— Чем? — продолжил настаивать на более детальном ответе Геракл.
— Важными заданиями, — вновь уклонился царь. — Ты отправляешься или нет? Гривастый сам с собой не побеседует.
— Ладно, поговорю с этой кисой, — согласился Геракл, который уже привык к замечательному зрению в очках.
— И ещё, — добавил Эврисфей. — У нас тут введена система КПГ.
— Чего? — не понял представитель античных богатырей.
— Кэ Пэ Гэ, — по буквам повторил Эврисфей.
— А что это? — всё равно не понял стажёр.
— Ключевые показатели героизма, — растолковал царь. — У подвига должно быть доказательство. Принеси мне… Скажем… Его шкуру.
— Это мне что, с него шкуру сдирать? — поразился Геракл. — Я же не…
— Почему сразу сдирать, — поморщился Эврисфей. — Ты же с ним поговоришь?
— Нуу… Да, — неуверенно кивнул сын Зевса.
— Убедишь не нападать на крестьян?
— Постараюсь.
— Не постараешься, а убедишь, — твёрдо настоял на своём царь.
— Хорошо, убедю… убежу… убе… — запутался Геракл.
— Внушишь необходимость, — закатив глаза к потолку, подсказал Эврисфей.
— Да, внушу необходимость не нападать, — подтвердил обрадованный воитель.
— А заодно внуши ему необходимость снять шкуру, — приказал микенский правитель. — И принеси её мне. Понял? Мне нужна его шкура.
Несколько дней спустя Геракл, гордо поблескивая новыми очками, подходил к логову Немейского Льва. Герой навёл отдавившие нос цилиндры на тёмное пятно в скале и увидел, что это огромная пещера. Всё вело к тому, что со львом предстояло драться в темноте и тесноте. В таких условиях дорогое устройство вполне могло разбиться о стенку. Поэтому герой воткнул копьё в землю и набрал в грудь побольше воздуха.
— Эй, киса немейская! — заорал Геракл во всю полубожественную мощь своих лёгких. — Выходи по-хорошему!
Вызов на дуэль, эхом разлетевшийся по долине, вызвал сразу несколько неожиданных эффектов. Во-первых, урожай оливок в этом регионе Древней Греции собрался сам собой, причём сразу в корзины. Во-вторых, чудесным образом исцелились от несколько десятков нищих, сидевших возле ближайших храмов. Как только мраморные колонны над ними зашатались, слепые, расталкивая шустро вскочивших хромых, бросились к выходу. В-третьих, на ближайших фермах стали нестись даже петухи. Но самый неожиданный эффект случился возле пещеры: Геракл услышал позади себя мягкие приближающиеся шаги и, обернувшись, понял, что льва не было дома. Хищник как раз вернулся, привлечённый криками и очень заинтригованный, кто же тут так орёт.
Оказавшись прямо возле сына Зевса, Немейский Лев решил, что не принять участие в шоу «Голос» вместе с таким титулованным соперником будет невежливо. Поэтому, раскрыв пасть пошире, повелитель саванн с удовольствием продемонстрировал герою всей Древней Греции ширину своей пасти, остроту своих зубов, а заодно мощь голосовых связок. Однако в процессе демонстрации, когда даже Геракл впечатлился недюжинными талантами своего визави, произошло непредвиденное: страшно дорогой прибор соскользнул с геройского носа. Последнее, что успел заметить Геракл – блеск бесценного устройства где-то между львиных челюстей.
— Ой! — воскликнул сын Зевса, схватил льва за морду, раскрыл ему пасть пошире и начал шарить рукой в глотке. — Нет-нет-нет. Где же они?
Очков не было. Геракл удивился и стал шарить рукой глубже. Лев удивился ещё больше и попытался вырваться.
— Сидеть! Плохая киса! — прикрикнул на него герой, залезая в пасть хищнику по плечо.
Лев выпучил глаза и ещё раз попробовал освободиться, после чего, осознав бесполезность своих попыток, обмяк и попытался получить удовольствие.
Очки так и не нашлись. Удовольствие тоже.
— Ой, беда какая, — причитал Геракл, прощупав все кишки представителя кошачьих до прямой включительно. — Они же такие дорогие. Что же делать-то?
Здраво рассудив, что его мнение никому не интересно, лев не ответил.
— Ладно, киса, — решил Геракл. — Мне надо было принести от тебя только шкуру с гривой, но раз так получилось – понесу тебя целиком. А по дороге найдём очки.
Хищник попытался опротестовать принятое решение, однако оно оказалось принято единогласно, потому что кота опять спросить забыли. Перекинув связанного льва через плечо, Геракл отправился в обратный путь, при каждом удобном случае пытаясь разыскать проглоченные очки.
На второй день лев вспомнил весь свой словарный запас древнегреческого и попытался объяснить, что очки вообще-то упали рядом с ним на землю, а не в пасть. К несчастью для гривастого Геракл был так взволнован из-за потери, что не внял клятвенным заверениям хищника и продолжил поиск бесценного творения микенских мастеров.
— Киса, не волнуйся, — успокаивал он льва в процессе. — Мы обязательно их найдём. Я обещаю.
Если немейского хищника и волновало что-то в такие моменты, то точно не судьба очков.
На пятый день пути в Микены Геракл с удивлением обнаружил, что лев перепилил языком верёвки на лапах, сбросил шкуру и сбежал. Как стало известно много позже, бывший немейский царь зверей стал веганом, принял буддизм и ушёл в паломничество в Тибет, где основал собственный монастырь, став признанным мастером стиля Лысого Тигра. А Геракл отправился в Микены, с грустью осознавая, что кредиты – зло, потому что очков у него теперь нет, а платить за них всё равно придётся.
Геракл прибыл в город, неся свёрнутую львиную шкуру на плече. При входе стража, оценив размеры добычи, предпочла открыть ворота настежь и укрыться за створками, впервые в истории продемонстрировав построение «Испуганная черепаха». Беспрепятственно, сопровождаемый толпой зевак, двигающихся на очень почтительном расстоянии, герой всея Эллады прибыл во дворец. Эврисфей, завидев подчинённого, сначала приподнялся на троне, а затем, увидев, что тот несёт, взвыл в ужасе. Пока Геракл протискивался в двери тронного зала, царь подпрыгнул и забился в щель под троном, потеряв по пути корону. Победитель Немейского Льва сделал несколько шагов к трону и остановился, повернувшись к нише между колонн.
— Шеф, я принёс добычу, которую ты просил, — объявил Геракл, подслеповато щурясь и протягивая шкуру статуе Эврисфея.
— Ты что, всего льва притащил? — донеслось в ответ откуда-то со стороны трона.
— Что? — повернулся к источнику звука Геракл, зацепив статую шкурой, отчего мраморное изваяние лишилось руки. — Нет. Это только шкурка, как ты и просил.
— Тогда это замечательно! — воскликнул царь Микен, превращая собственное замешательство в триумф, тут же выбрался из-под трона и направился к герою. — Значит я наконец смогу показать всем соседям, кто тут настоящий царь, явившись на ежеквартальный сбор монархов в мантии из львиной шкуры.
— Эээ, шеф, — смутился Геракл, только сейчас узнавший о судьбе, ожидающей трофей. — Есть проблема.
— Что не так?
— Она не обрабатывается.
— То есть как? — не понял Эврисфей.
— Её ножом не разрезать, топором не разрубить, — признался герой. — Я её даже порвать пытался. Не рвётся, скотина.
— Хм, — фыркнул царь Микен. — Тогда она для меня бесполезна. Кстати, где твои очки?
— Шеф, — совсем унылым голосом произнёс стажёр. — Тут такое дело...
Оценили 8 человек
15 кармы