Политическое значение «Северного потока — 2»

Официальная позиция России и Германии заключается в том, что «Северный поток - 2» - чисто экономический проект

США заявляют, что «Поток» имеет исключительно политическую нагрузку и позволяет России резко усилить свои позиции в Европе (как Западной, которая является основным потребителем российского газа, так и в Восточной, через которую российский газ идёт транзитом).

Абсурдность этого американского утверждения очевидна, если учесть, что именно американцы и именно в политических целях сделали всё, чтобы вначале не допустить модернизации сухопутных газопроводов, идущих из России в Западную Европу через Польшу, а затем не без некоторого (хоть и не абсолютного) успеха попытались и вовсе блокировать сухопутный транзит. При этом США и их восточноевропейские союзники были уверены, что «Потоки» никогда не будут построены, на каждом углу заявляли, что проекты — блеф, а деньги, выделенные на них, в лучшем случае будут просто украдены.

Впрочем, после запуска «Северного потока —1» ситуация резко изменилась. Украинцы и поляки забыли, что «Потоки» — блеф, и начали требовать от Запада отказаться от сотрудничества с Россией в этой сфере и заблокировать строительство «Потоков», отбирающих у них транзит. США, в свою очередь озаботились введением санкций. Причём ради подключения к санкционным механизмам Европы шли даже на провокацию российско-украинского вооружённого конфликта с перспективой его превращения в общеевропейский.

Официальная война России и Украины дала бы последней аргумент для полного прекращения транзита российского газа. В свою очередь, Европа не смогла бы уклониться от санкций против газопроводов даже в том случае, если бы военные действия быстро закончились полным разгромом Украины. В таком случае Россию бы обвинили в оккупации всей или части территории Украины и насаждении в Киеве марионеточного режима, что сделало бы полномасштабный разрыв отношений с Европой неизбежным уже в 2014 году.

Эта провокация у США сорвалась, но они не покладая рук работали против «Северного потока — 2», забыв, что «это блеф». Им удалось отсрочить его ввод в строй, и сейчас они всё ещё продолжают прилагать усилия к тому, чтобы газопровод, даже будучи достроен, не смог начать работу.

Фактически усилиями США, проблема «Северного потока — 2» перестала быть чисто экономической и действительно приобрела политическую нагрузку. При этом политическая нагрузка на проект постоянно усиливается и если ещё не начала превосходить экономическую, то скоро может её превзойти.

Обратим внимание на тот факт, что Россия в стратегических вопросах никогда не складывает яйца в одну корзину. Газовая проблема также решалась Кремлём комплексно.

Во-первых, помимо обходящих Восточную Европу газопроводов, были построены газопроводы, выводящие Россию на азиатский рынок (Китай, в перспективе Япония).

Во-вторых, Россия резко увеличила мощности по переработке газа на своей территории. Построено несколько крупных ГПЗ. Строительство ещё нескольких запланировано.

В-третьих, российские газодобывающие компании резко (в три раза только за последние три года) увеличили производство СПГ и продолжают наращивать мощности и строить флот газовозов, способный круглогодично осуществлять доставку СПГ потребителям с использованием Северного морского пути.

Всё это вместе обеспечивает возможность оперативного манёвра с поставками газа на более выгодный рынок. Пока работали только газпромовские трубопроводы в Европу, Азия (где спотовые цены периодически поднимаются выше европейских) была для России недоступна. Сейчас же газовозы можно направлять туда, где цена выше. Более того, общий объём газа, идущего по альтернативным маршрутам, потребляемого внутри страны и доставляемого в СПГ-терминалы, позволяет России без особых потерь отказаться от «Северного потока — 2», предоставив европейцам возможность покупать тот же российский газ (СПГ) на спотовом рынке, но дороже, чем трубопроводный по долгосрочным контрактам.

Осушить украинскую трубу Россия на данный момент способна и без «СП-2». Тем более что в связи с падением производства в результате системного кризиса, осложнённого коронавирусной инфекцией, Европа потребление газа сократила. И неизвестно, последует ли за этим бурное увеличение, поскольку ЕС активно принимает нормативные акты, блокирующие углеводородную энергетику, и заявляет о ставке на развитие водородной и прочих видов «зелёной» энергетики. На данный момент Европа, не имея альтернативы углеводородным энергоносителям, тем не менее воздвигает искусственные препятствия на их пути на европейский рынок. Если такая самоубийственная политика продолжится, то часть имеющихся и создающихся мощностей по доставке газа может оказаться лишней.

В этом смысле СПГ, хоть и дороже трубопроводного газа, позволяет легче маневрировать по направлениям и объёмам поставки. К тому же российский СПГ всё равно дешевле, чем у конкурентов.

«Газпром» уже намекал своим европейским партнёрам, что готов отказаться от «СП-2», поскольку сами партнёры относятся к проекту так, как будто он нужен «Газпрому», а не им самим. На государственном уровне в ЕС только Германия отстаивает «СП-2», и то не всегда последовательно. Остальные же делают вид, что это не их дело и что не французские, австрийские, итальянские и прочие компании задействованы в проекте.

Однако эти намёки «Газпрома» были практически сразу дезавуированы Россией на политическом уровне. Что, собственно, и является подтверждением того факта, что по своей значимости для участников противостояния политическая и экономическая составляющие проекта как минимум сравнялись. Если у «Газпрома» есть возможность на сегодня законсервировать стройку и подождать лучших времён, то для Росси как для государства такое решение неприемлемо. В мире оно будет воспринято как поражение России в прямом противостоянии с США. Соответственно подорван будет не только политический авторитет Кремля, но и возможности развития торгово-экономического сотрудничества и не только на европейском направлении.

Далеко не все будут вникать в суть меняющихся обстоятельств, обуславливающих возможность отказа от проекта. На поверхности останется только факт заморозки под американским давлением практически готового газопровода. При этом если строительство будет заморожено по инициативе российской стороны, то многие решат, что Россия сломалась под давлением США. Если же окажется, что газопровод всё же придётся заморозить, но по инициативе европейцев, то в таком случае сломавшейся под давлением предстанет Европа.

Это важный момент. Решая, с кем заключать стратегически важные контракты, как государство, так и частные компании учитывают возможные политические риски. Если вы выполняете контрактные обязательства, несмотря ни на что, а проект срывается по причине политической уязвимости ваших партнёров, то контракты будут заключать с вами. Если же политически уязвимым кажетесь вы, то предпочтение отдадут кому-то другому.

Для США вопрос тоже принципиален. Если им не удастся остановить проект (хотя бы отложить его ещё года на три), то весь мир увидит, что всей мощи Америки хватило только на то, чтобы на год затянуть ввод «СП-2» в строй. После этого с её рекомендациями и пожеланиями будут куда меньше считаться.

Так что проект перерос чистую экономику и несёт для обеих сторон существенные политические риски. А это повышает цену вопроса и, следовательно, накал борьбы. Не случайно начиная с прошлого года поддержку строящим поток судам почти постоянно оказывают корабли ВМФ России, защищая их от провокаций США и их союзников.

https://ukraina.ru/opinion/202...