Почему не работают заводы? Продолжение.

В продолжение темы бесед с либерально настроенной общественностью.

Дама моего либерально настроенного знакомого, сетовавшего на то, что завод в Череповце дескать не работает, и потому Путин вор и должен уйти, тоже участвовала в беседе. Напомню, что если завод не работает, то виноват в этом не Путин, а собственник завода, не вписавшийся в условия рынка, который наш знакомый, как истинный либерал—западник, почитает за благо. Но не буду повторяться. Так вот, дама нашего собеседника работает в глянцевом журнале младшим редактором. Основные тезисы с её стороны свелись к следующим штампам: «страна—бензоколонка», «ничего не производим».

Татьяна, назовем её так, была удивлена до глубины души, когда узнала, что стекла наших айфонов сделаны на Ставропольском заводе «Монокристалл», но так и не поверила в это. Она также не поверила, что NASA закупает в России ракетные двигатели РД-180, без которых полеты наших «партнеров» в космос станут если не невозможными, то очень трудноосуществимыми. Татьяна так и сказала «Быть такого не может!», но обещала проверить. Уверен, не проверила, ведь эта информация может повредить или даже разрушить её уютный мирок, в котором «все плохо» и «мы все умрем».

— Возрождение ледокольного флота, новые порты, Северный морской путь?

— Да кому это надо! Все равно мы под санкциями, торговать нечем и не с кем!

—Но «Мираторг» же наладили производство говядины Блэк Ангус для стейков — импортозамещение!

—Её не сравнить с Новозеландской говядиной, подмётка!

Аркадий Новиков, кстати, так не считает, и поставляет её в свои рестораны, да и технологии надо отработать, через пяток лет Новая Зеландия к нам в очередь за говядиной встанет, аккурат после США и Австралии.

— Введен в строй прокатный стан «Стан-5000», — продолжаю я, — по размерам цех сопоставим с целым металлургическим заводом!

После разъяснений, что это и зачем, восклицает: — Ну конечно, трубы для Миллера, дружка Путина клепают, а у Якунина тем временем шубохранилище!

— А вот Космодром «Восточный», назови ещё хоть одну страну в мире, реализующую сейчас столь масштабный и амбициозный проект??

— Да его уже 15 лет строят, всё никак не построят!

— В 2007 же начали..., — растерянно говорю я, повисает неловкая пауза.

Про оборонку даже не заговаривал, НАТО же нам добра хочет и Крым не наш, так в интернете написано. Та же история с внешней политикой, Сирией в частности, и Украиной, этих тем касаться бесполезно.

Устав от отсылок к профильным интернет-ресурсам и сайтам типа «Сделано у нас», Татьяна перешла к контрнаступлению, парировав фразой «А ты кто вообще такой? Я журналист, я работаю в издании, которое занимается коррупционными расследованиями!» Я промолчал. Название журнала в котором работает Татьяна переводится с английского как «сплетник» или «болтун», это журнал о светской жизни, моде и потолок их «следственной» деятельности — в каком из ресторанов Лондона лучше готовят тар-тар или «рейтинг 20 звезд с веснушками».

О качестве кадров в области второй древнейшей говорить бессмысленно, для них давно придуманы такие названия, как «пресститутки», «журнашлюшки», и т.д. Однако, лично на мой взгляд, эти эпитеты скорее применимы именно к представителям глянца, которых и отличает узость взглядов, отсутствие логического мышления и откровенно слабые аналитические способности. Все эти недостатки с лихвой компенсируются наличием диплома не всегда престижного ВУЗа, и редакционной ангажированностью.

Закончился наш разговор брошенной мне в лицо фразой, о том, что власть у нас настолько хреновая, что её тяжело больной бабушке никто не может сделать укол обезболивающего. Я не стал рассказывать, что на «цивилизованном» западе без рецепта бабушке тоже ничего не вколют, бесплатных лекарств там нет в принципе, а за визит к врачу и выезд скорой еще придется заплатить не символическую «благодарность» врачу скорой, а настоящий счет на круглую сумму.

У меня с зарубежными эскулапами опыт не большой, я вообще не любитель болеть и лечиться, но две истории приключились.

Австрия.

Случилось так, что однажды утром я проснулся в Вене, и проснулся я больным. Понимая, что само не пройдет, отправился на ресепшн, узнать, где ближайшая аптека. Но консьерж совершенно спокойно сообщил, что сегодня воскресенье и во всем городе, столице Австрии, напоминаю, работают только три дежурные аптеки, расположенные достаточно далеко от отеля, и работают они до 15 или до 17 часов. Можете представить себе такую ситуацию в Москве? Знаете, кого обвинили бы наши недовольные, сложись у нас такой порядок работы аптек? Конечно правительство! Собственник не при чем, помним, да?

США.

Год назад я поехал в США, принимая Тетрациклин, антибиотик, который стоит в России 70 рублей за упаковку. Почему именно его, и почему так долго — отдельная история, сейчас не об этом. На второй неделе поездки запасы Тетрациклина иссякли, а до конца курса оставалось еще полмесяца. Я уже знал, что американские аптеки это скорее супермаркеты — яркие упаковки, мириады баночек и тюбиков, кругом реклама. Но все, что на витрине — это для снятия симптомов. Лекарства, которые лечат, отнимут хлеб у медицинских корпораций, а США — это ЗАО «США», и цель любого предприятия там — извлечение прибыли. Поэтому я сразу направился к консультанту в рецептурный отдел. Дама за стойкой сообщила мне, что без рецепта антибиотики купить нельзя, а для получения рецепта надо посетить врача в любом окрестном медицинском центре. Визит, естественно, платный, от 100 до 400 долларов. Сам антибиотик, в этой конкретно аптеке (CVS), в нужной мне дозировке обошелся бы в 290 долларов за упаковку. Итого 390 – 690 долларов за пачку Тетрациклина с навязанной услугой в виде консультации. Зато Татьяниной бабушке в плохой России укол не сделали.

Я всегда говорил, и не устану повторять, что рая на земле нет, везде есть плюсы и минусы, и всё познается в сравнении. Нельзя говорить о каком-либо событии или явлении безотносительно других явлений. И когда кто-то жалуется при мне, на неустроенность, мне хочется спросить: «По сравнению с чем?» Жаль, что наши оппозиционеры не утруждают себя подобной работой мысли, потому что тогда жаловаться было бы невозможно, но было бы необходимо работать для исправления ситуации.