Труп (+18)

Лето 99-го. Выходной день. Вечер. Теплынь. Возвращаюсь в составе следственно-оперативной группы на служебном уазике из района в городок. Не доезжая километров двадцати слышим как затрещала рация: "Семь сорок, семь-сорок, ответь "Кудрово""! Это дежурный по отделу дядя Вася пытается нас докричаться. Водитель отозвался. Дядя Вася просит не в службу но в дружбу сделать крюк в деревню такую-то и описать там труп. Мол, у вас однофамилец мой в прошлом участковым был, он умеет; а то прочие уазики весь выделенный бензин уже искатали. А-а?

Киваю водителю головой, мол, опишу. Да и как откажешь нашему уважаемому дяде Васе? Лишь районный психиатр иногда позволял себе его Васькой называть, да и то недолго, пока не отрезвеет.

А с бензином да, после дефолта просто беда была: районным машинам выделяли по двадцать литров на сутки, а городским – по десять. А иной раз и по пять. На сутки!

Ну и повернули на деревню ту. Потом ехали десять километров по убитой грунтовке. Нашли указанный дом, точнее дачу. Хозяева – питерские; интеллигенция в двадцать седьмом, наверное, колене. Рядом дача известного по фильму "Александр Невский" актёра. Чуть дальше – дача не менее известного художника. И вокруг − такие же, дачи сплошь великих и народных артистов и художников. На берегу шикарного озера в сосновом бору.

У ворот встречает жена покойного.

- Что случилось? – спрашиваю.

- Он... умер... – говорит та.

А саму колотит. И не от холода. На улице-то − плюс 25.

- Все там будем! – отвечаю по простоте сельской.

Та непонимающе смотрит на меня. На лице искреннее недоумение:

- Да вы что, не понимаете что ли, – почти кричит та, − Он умер!!!

- Это я уже понял. Не понимаю, почему кричите?

- Я бою-у-у-сь, − хлюпает та носом, − Заберите его побыстрее!

Ах ты... сообразил я. Но виду не подал.

- В чём причина смерти? – спрашиваю.

- Вы что, хотите сказать, что я? – возмущается та.

- Упаси боже! Просто перед осмотром тела должен опросить родных или очевидцев. Потому и спрашиваю: кто виноват и в чём причина?

Та замахала руками и заплакала.

На крыльце вижу юнца лет 18-ти. Подхожу к тому.

- Сын?

- Да.

- Показывай труп!

- Как вы смеете, это – отец!

- Согласен! Показывай отца!

Тот задумался. Потом махнул рукой:

- Вон, на огороде!

- Спасибо.

Подошёл к телу. Осмотрел сверху. Заглянул куда надо. Перевернул. С другой стороны осмотрел. Труп снаружи не криминальный. Да и внутри скорее всего тоже. На да там уже патологоанатома забота. Заполнил протокол осмотра. Написал направление в морг.

Вернулся к сыну и жене. Надо и их опросить.

Те, успокоившись, поясняют: отец с утра яму копал под телеграфный столб, выкопал, потом взялся за сам столб и... помер.

- Понятно, − отвечаю, − Вот тут подпишитесь.

Подписались.

- Вот вам копия протокола и направление в морг. С этими бумагами можете доставить тело хоть к нам в городок, хоть в Питер. До свиданья.

Конец первой части.

Часть вторая.

- Какое нафиг до свиданья? – тут же возопила жена покойного, − Вы что, с нами хотите его оставить?

- Кого его? − вздыхаю я, ибо уже знаю, что дальше будет.

- Покойника!!! – визжит жена.

- Что тут не так? – отвечаю без эмоций, − Ваш муж – ваши заботы! И по похоронам, и по предшествующей им суете, включая доставку тела в морг.

- Но он не должен здесь на ночь оставаться?

- Да почему?

- Да потому что я боюсь покойников!!! – опять визжит.

- Это же ваш муж! – говорю ей спокойно, − Чего его бояться?

- Прошу вас, очень прошу вас, заберите его, пожалуйста, − перешла та в стадию плаксивости.

- Извините, нам запрещено. Категорически! Да и сами гляньте, нас в машине четверо, куда мы его заберём? Между собой посадим?

Та задумалась. Похоже, эта идея ей понравилось.

- Ну хотя бы вон туда, в багажник! – показывает на так называемый собачник в корме уазика, место для транспортировки задержанных.

- Запрещено! Там хоть и бандитов возим, но живых людей. Для трупов законом иной транспорт предусмотрен! На направлении я указал номер телефона морга, звоните туда и вам пришлют специальную машину.

- Не пришлют! – вмешивается водитель, − Труповозка сломалась. Уже неделю. Когда починят – неизвестно.

"Вот ведь хрень ты какая!" – думаю про труповозку, − Вечно ломается, когда не надо".

- Ничего страшного! – говорю той, − В городе есть два похоронных агентства с катафалками. А можно на крайний случай и местного водителя с "Камазом" нанять. Да хоть тракториста...

- Да вы что! – перебивает та меня, − Знали бы вы их! Это же... пьянь!!!

И тут же к водителю нашему, ибо правильно поняла, кто среди нас тут и сейчас главный.

- Уважаемый, − говорит, − Пожалуйста, увезите труп! Я заплачу. Пятьсот рублей.

"Фига-се!" – подумали все четверо из оперативно-следственной группы: опер, следователь, криминалист и водитель, − "Пятьсот рублей − это же треть зарплаты опера и следака! За такие деньги труп и до Новгорода можно довезти".

Водитель вопросительно смотрит на меня, как на старшего по возрасту и званию.

Тишком показываю ему кукиш. А вслух говорю:

- В группе старшим считается следователь; у него и спрашивай!

Водила смотрит на следователя.

- Мне пофиг! – говорит тот, − Но помогать грузить не буду!

- И я не стану! – поддакнул криминалист.

- Я помогу грузить! – подал голос сын покойного.

- И я! – обрадовалась жена.

- Только прошу иметь в виду! – говорю тем троим, − В протоколе мной написано: "труп без видимых повреждений". Так что прошу быть максимально аккуратными с погрузкой.

И вздохнул. Ибо примерно догадывался, что дальше будет. Поскольку не понаслышке знал что такое трупное окоченение. Но даже не предполагал, какой триллер с комедией в одном флаконе придётся вскоре наблюдать

А те уже притащили труп к машине, водитель за руки, а мать и сын за ноги, открыли дверь и пытаются запихнуть тело внутрь узкого, около метра шириной собачника. Безуспешно, ясень-пень. И так, и сяк пытаются, но всё бестолку. Покойный дядька высоким был, за метр восемьдесят, ну никак не влезает в низкую дверь. Ни с первой попытки, ни со второй, ни с пятой. Ибо окоченел уже. Как лёд стал.

Мы втроём − следователь, криминалист и опер − уселись на землю. Наблюдаем за процессом погрузки.

- Ему ноги нужно в коленях согнуть! – наконец не стерпел криминалист.

- Точно! − обрадовался водитель.

Уложили труп на землю и начали сгибать колени.

Н-да...

Тот кто не слышал хруста сочленений окоченевшего трупа, при попытке их согнуть, тому лишь приблизительно можно объяснить что это такое.

А в это время те трое медленно-медленно сгибают одно колено под протяжный и оглушительный хруст замёрзших суставов, как будто кто-то медленно-медленно ломает толстые щепки и при этом водит пенопластом по стеклу. Б-р-р...

Смотрю на сына и жену покойного. На лицах ни единой эмоции. Вот ведь... камни!

Хруст же стоит уже чуть ли ни на всю деревню.

В конце концов кое-как согнули трупу оба колена и снова пытаются запихнуть тело в собачник. Но оно всё-равно не влезает в узкую и низкую дверь.

Мы втроём уже лежим на траве. Наблюдаем дальше. Цирк, да и только. Тому кто понимает и не боится.

- Надо ещё и спину согнуть, − вновь подсказывает криминалист.

- Точно! – соглашается водитель.

Опять укладывают тело на землю и начинают сгибать труп в поясничном отделе.

Хрустит уже, наверное, до Петербурга, но до конца труп сложить не могут. Пробуют так впихнуть. На трёх лбах – пот градом. Но труп всё равно не проходит в дверь.

- Ещё ломайте! – руководит криминалист.

Те послушно укладывают покойного на землю, сын упирается ногами в ему в живот, а жена и водитель давят с двух сторон. Тело потихонечку сгибается буквой зю.

- Их же мать, − тихонько говорю следователю и эксперту, - У меня-то в протоколе написано: "труп лежит на спине с вытянутыми руками и ногами"; перед патологоанатомом как потом отбрёхиваться буду?

- Отбрешешься! Он тебя, вроде как, уважает?

- На то лишь и надежда. Интересно, здесь магазин далеко?

- Бутылочку, конечно, можно было бы приговорить, − соглашается криминалист.

- Алкаши! – резюмирует следак.

- Ох-ох-ох... – говорю я.

- Какие мы правильные! – криминалист.

Смотрим дальше.

В это время мама, сын и водитель наконец-то впихнули труп в собачник. На прощанье со всей дури припечатав его головой о железо машины: ба-бысь!!!

- Ёж – ты кот!!! – только что не плачу я шёпотом, − Ему же больно!!!

Водила облегчённо захлопнул дверь собачника.

Мама облегчённо заплатила ему пятьсот рублей.

Сын облегчённо смахнул пот с грязного лица.

- Поехали! – кричит счастливый водила.

Слава яйцам!

Часть третья

А потом было 10 км разбитой грунтовки. На второй скорости. Под постоянные бум-бум-бум... из собачника. Это голова трупа билась о железо кузова.

- Слышь, "Восемь-сорок", − говорю водителю, − Коль пассажира за деньги везёшь, то может пристегнёшь его как-нибудь?

Тот задумался. Но молчит. Через пару километров всё же притормозил, открыл собачник и обвязал труп буксирным тросом. Грязнющим...

Едем дальше.

Бум-бум-бум...

Буксир не помог.

- Бля...ха муха, меня патологоанатом точно прибьёт! – страдаю я совершенно искренне.

- Двести! Только не ной! – отзывается водитель, − Да и что ему будет? Он же труп! И не криминальный!

- Спасибо, добрый человек! Полегчало немного. А денег не возьму. И тебе не советую на них покупать что-либо ни жене, ни детям.

- Не буду! Долг отдам!

- Только не вне! – вопит следователь.

Ржём с криминалистом.

А вот и шоссе.

По прибытии в морг сразу же дал явку с повинной патологоанатому. А тот:

- Молодцы, что труп привезли! А то мне самому пришлось бы за ним ехать на своей "Ниве". А то что побился немного – не страшно. У нас есть отличный спец по этому делу, макияж такой наведёт, что как новый будет! По рюмочке?

Вздыхаю.

- Наливай!

Сам же думаю: бляха муха, Жизнь! Что же Ты такое?

***