Самая вонючая жидкость в мире. Тиоацетон

Поздравляем всех причастных с Днём химика!

Что может прийти в голову при слове «вода»? Например, ярко-бирюзовый спокойный океан до горизонта, кое-где разбавленный зелёными островками. А при слове «жидкость»? Возможно, то, что течёт из водопроводного крана в каждой квартире. Тоже вода, но порой имеющая своеобразный вкус, а то и цвет. Без кипячения или фильтров употреблять её не стоит. Словом, вышеуказанные слова вызывают вполне определенные ассоциации. Впрочем, вода, а уж тем более жидкость, не всегда красива и приятна на вкус и запах. Есть очень странные субстанции или жидкости, одна капля которых вызывает лишь желание бежать подальше, попутно пытаясь удержать в повиновении внезапно взбунтовавшийся желудок. К примеру, тиоацетон.

Начало XX века Германия встретила, будучи одной из самых молодых колониальных держав мира. Не так давно, по историческим меркам, из разрозненных герцогств и провинций «железный канцлер» Отто фон Бисмарк собрал единое государство. И молодая, осознавшая себя нация с большим энтузиазмом устремилась отвоевывать себе место под солнцем в уже практически поделенном мире. Для того времени было характерно взрывное развитие технологий, которое имело особенности, коих сегодня нет и в помине. Сейчас научные исследования ведутся целыми институтами, коллективами учёных и инженеров, совместные изыскания которых спустя многие годы могут дать миру нечто новое. Тогда же для этого хватало буквально пары гениев.

Так или иначе, в молодой империи начался научный бум, который превратил Германию в оплот ученых и философов. «Страна мыслителей и поэтов» — именно так её называли в те времена. И неудивительно, что множество небольших лабораторий, в которых трудились учёные, были в большом количестве раскиданы по всей её территории. Превосходство в науке стало быстро сказываться: Германия начала влиять на доходы самой большой тогда колониальной империи на земном шаре — Британской. Уже тогда начали появляться первые ростки будущего, которое обернется двумя мировыми войнами.

Однако описываемые события относятся к 1889 году и происходили в городе Фрайбурге. Мощнейшая химическая промышленность Германии рождалась именно в те годы такими вот небольшим лабораториями, в которых работало по несколько человек. Именно тогда два немецких химика — Э. Бауманн и Э. Фромм — изучали сероорганические соединения.

Для своих соседей пара тихих химиков едва ли была хоть как-то интересна или опасна. Ну да, иногда химические эксперименты могли быть взрывоопасны, но не настолько, чтобы даже выбить окна. Порой такие процессы могли дурно пахнуть, но опять-таки, немцы, как обстоятельные люди, даже в то время серьёзно относились к своей безопасности и безопасности окружающих. И так было ровно до одного момента…

Химики, смешав то, что смешивать не стоило, словно сбросили на обоняние окружающих атомную бомбу, которая воздействовала запахом, похожим на…Как можно описать самый мерзкий запах, что только существует? Запах коровьего навоза, порядком пролежавшего в компостной яме и сгнившего? Гнилой рыбы? Старого отхожего места на провинциальном вокзале? Да, всё это на редкость отвратительно. А если смешать и усилить раз в тридцать-сорок? Примерно такое ощутили все, кто был во Фрайбурге в тот злополучный день. По воспоминаниям очевидцев, люди в ужасе начали разбегаться, причем в масштабах района — настолько распространилось жуткое зловоние. Дикая вонь была столь сокрушительной, что некоторые теряли сознание, а большинство извергало содержимое своих желудков. Началась настоящая паника.

Неизвестно, чем бы могло такое закончиться, но на счастье незадачливых химиков, столь неожиданно открытая ими смесь, оказалась весьма неустойчивой, хотя и очень летучей. Состав быстро перешёл в другое состояние и хоть и продолжил смердеть, но уже не столь сильно.

CH3-CS-CH3. Именно этой формулы достаточно, чтобы заставить разбежаться всех в радиусе трёх четвертей километра. Это тиоацетон!

В 1967 году уже английские химики, изучая новости о своих немецких коллегах, решили поэкспериментировать подобным образом. Да, они уже знали с чем имеют дело и приняли, как им казалось, все меры предосторожности, но… в химической лаборатории Оксфорда произошла небольшая накладка. Пробка, закрывавшая бутыль с этой адской жижей, случайно вылетела. Почти мгновенно она была возвращена на место, но всё же в радиусе примерно двухсот метров у большинства присутствующих случился приступ рвоты.

В общем, экспериментировать с этой дрянью не рекомендуется. Тут можно задать вопрос: а зачем может понадобиться такой состав? Вообще, в те времена соединения этого типа использовались в некоторых областях. Однако запах быстро поставил крест на дальнейшем практическом применении.

Конечно, можно подумать, что подобное могло использоваться и в военных целях. Ведь сложно воевать с кем-то, когда тело скручивают приступы рвоты, а все мысли заняты лишь тем, как поскорее убежать от источника вони. Однако нестабильность соединения полностью исключает такое применение. Да, запах крайне мощен, но и исчезает он быстро. Возможно, есть какие-либо средства, чтобы он «работал» подольше, но сведения об этом отсутствуют.

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»