Меня часто не спрашивают, но однажды внезапно спросили, что я думаю об академике Сахарове и Елене Боннер. Об Андрее Дмитриевиче я не думал уже лет тридцать. Впрочем, нет, больше. Но помню его выступления на заседаниях Верховного Совета, тогда, на волне «гласности», транслировавшихся в прямом эфире, как шоу.
Академик Сахаров был стар, трясся и сбивчиво нёс какую-то пургу с неуместной, истерической экзальтацией. Содержание пурги я не помню, – только общее благоприятное впечатление. На фоне подавляющего большинства прочих депутатов Сахаров смотрелся выигрышно, – там мало кто даже по бумажке текст зачитать мог… Считалось, к тому же, что его плачевное состояние результат репрессий, – многолетней ссылки в город Горький. Конечно, человек не мог долго оставаться в рассудке в городе с таким названием.
Про Елену Боннер я думаю, что уже слышал это имя когда-то раньше.
...Сахаров же, да, – довольно известный был человек. Его в чём-то там обвиняли, и за что-то превозносили. Конкретику наверняка можно узнать из Вики, – я ничего не запомнил, вероятно, не просчитав важным. Неважным казался он сам. Это не была личность, сравнимая по масштабу с эпичнейшей «бабой Лерой»…
В Советской России карательная психиатрия неоднократно, безжалостно подвергалась Новодворской.
Следовательно, – это тоже было частью вопроса, – о научной деятельности Сахарова. Тут я могу сказать больше и полезнее. Андрей Дмитриевич Сахаров, конечно, не «создавал водородную бомбу», – это не задача для одного человека. Однако, внёс в разработку вклад, может быть, решающий в обеспечении советского приоритета, – насколько тут вообще уместно говорить о приоритете. Что-то раньше сделали американцы, что-то мы.
Создание же термоядерного оружия, представляло собой сложнейшую инженерно-физическую задачу. Именно «инженерно-физическую», – для решения оной требовалось глубоко понимать и ясно представлять физику процессов протекающих, как макро-, так и в микромире. Поскольку одни из них – после детонации инициирующего заряда химической взрывчатки, переходят в другие… Проще говоря, это задача для инженера, глубоко сведущего в физике, но не для учёного. Проработку теорий, поиск нового знания, совершение открытий она не подразумевает.
И это не заданному к вопросу о вкладе академика Сахарова в развитие науки… Нет. Только в повышение обороноспособности страны.
Позже, – уже в зените славы, став, собственно, академиком, – Сахаров пытался заняться наукой. О его замыслах и странных экспериментах долго, – я ещё застал их, – ходили легенды. Например, какие-то сверхсильные магнитные поля, получаемые, если токопроводящий контур деформировать взрывом… Возвращаясь же к инженерной теме, он предлагал Хрущёву, разместить вдоль побережья США термоядерные фугасы.
С высоты современного знания всё это выглядит в высшей степени наивным, но и в 60-х не привело хотя бы к интересным наблюдениям. Равно, как и идея размещения в нейтральных водах фугасов, смахивала на вредительскую, – если взрывать море, около 100% энергии уйдёт на превращение жидкости в пар… Да и как обеспечить надёжный подрыв зарядов по команде из центра, если вода не прозрачна для электромагнитных излучений?
Легенда гласила, что причиной провалов стал переход Сахарова от научной к общественной деятельности и последующая опала. Однако, с «опалой» сложно. Академик в СССР был очень большим человеком. Академия же – государством в государстве. После того, как Сахаров расплевался (sic) с Хрущёвым по вопросу об оптимальном способе изничтожения Америки, его, ввиду явных признаков политической неблагонадёжности отстранили от работ по созданию топсекретных вооружений. Преподавать и заниматься исследованиями ему никто не мешал ещё десять лет.
Однако, я склонен считать, что в плане успеха исследований телега здесь ставится впереди лошади. Отлучив от бомб, Сахарова лишили возможности делать то, что у него получалось. Оказавшись предоставленным себе, – академик сам должен направлять свою и чужую исследовательскую деятельность, – он уже просто не представлял, что ему делать дальше, и потерял интерес к науке.
...Однако, суть вопроса наверняка заключалась не в этом, а в моём отношении к советским диссидентам, некогда именовавшимся «правозащитниками». Не помню, кстати, ни одного имени человека, чьи права они защитили бы, но – не суть.
Плохо я к ним отношусь.
Как плохое отношение к «антисоветчикам» сочетается с плохим же отношением к советской власти? Нормально сочетается. Без противоречий. Претензии к коммунистам у меня идеологические, а к антикоммунистам – этические.
Высшая духовная ценность самурая – верность императору. Измена непростительна, безотносительно причин и обстоятельств.
Всё же, что следует сказать о моральной оценке деятельности позднесоветских диссидентов, сказал Владимир Высоцкий в интервью иностранным журналистам: «У меня есть претензии к моему правительству, но с вами я их обсуждать не стану».
Сахаров придерживался этого принципа? Нет. Этого достаточно. Нет никакой необходимости вникать в детали и искать иные вины.
Обсуждать претензии к своим с чужими – нельзя. Человек, однако, наделён правом выбора, и флаг – «своих» – может сменить. С очевидным превращением в «чужого» для тех, кому он был своим раньше. Так можно. Правозащитники так и сделали. Неважно, кто там брал деньги у ЦРУ. Кто-то не у ЦРУ брал. Кому-о (большинству) не давали. Кто-то, может, и отказался бы. Но ассоциировали они себя не с советским народом, а с «прогрессивным человечеством». Данная же общность вела себя по отношению к СССР, а затем и к России, не дружественно.
Отказавшись считать себя частью русской общности, странно не ожидать от неё взаимности. Но диссиденты, кажется, не ожидали. Новодворскую так ярко свело с ума открытие, что, теперь, когда «совок» повержен, отношение народа к ней – не изменилось. Её не простили. Она этого не простила. Но ещё прощения и не требовалось, – всем просто было плевать. Осталась только ненависть, разгорающаяся всё сильнее…
Вячеслав Палкин
Очень хорошо сделали, что уничтожили НТВ! Какая жизнь настала: свобода, экономический рост, а главное - мир! Если всё кончится спуском паРашки в канализацию - можно будет согласиться с положительной оценкой деятельности Темнейшего: без Гитлера в Европу не пришли бы американские освободители.
Вячеслав Палкин, ну вот. Можете же. Это беру.
Ну, так как-то. Сахаров, просто, не дожил.
Игорь Край - Цитадель адеквата, науки и рационализма
Оценили 5 человек
8 кармы