МемуаристЪ. Сталин послушал военкора и генерала под трибунал

Что, обмахнуло ветерком Солженицына? А ведь ровно так и было. И под суд генерал Сурков в Великую Отечественную пошёл сугубо за дело. И на передовой бывший генерал с винтовкой в гимнастёрке рядового оказался тоже вполне по закону. И с расстрельным приговором в личном деле.

И генерал Смокачёв, целый член военного совета фронта, даром что тыловик, свой приговор получил. Прямо из приказа наркома обороны Сталина переехал в приказ с оглашением приговоров трибунала войскам.

Суворов как-то шутил про царскую армию, что если квартирмейстер (эдакий прапорщик Шматко) служит больше пяти лет – вешать можно, не раздумывая. Наверняка, за срок службы натащил военного имущества изрядно. Должность такая.

В армии советской, особенно в военные годы, с этим было гораздо лучше. Но в 1943 году Сталин вдруг обнаружил, что в некоторых подразделениях солдаты буквально голодают. А по бумагам? По бумагам всё в порядке.

Началось всё с поездки в действующую армию военкора «Красной Звезды» Гехмана. Дело было весной 1943 года. На Калининском фронте военкор внезапно обнаруживает цингу! О которой только в книжках о полярниках читал.

Гехман отправляется на конференцию фронтовых врачей. Можете себе представить? В разгар боёв бывали и такие конференции. После Победы целые тома по гнойной хирургии и прочему выходить начнут, врачебный опыт-то печальный, но обширнейший.

Там-то военврачи репортёру и рассказали про «интендантский эквивалент». Штука хитрая. Нет овощей – заменим кашей, нет мяса – получи, боец, яичного порошка. По бумагам нормы выдержаны, а солдаты чуть ли не голодают.

В мемуарах главреда газеты рассказано, как немолодой терапевт пояснял фронтовому корреспонденту:

«Вы спрашиваете, товарищ капитан, что такое скорбут? - пояснил многоопытный врач. - Это вид цинги. Откуда ее занесло на наш фронт? Очень просто.

Сейчас весна, зелени еще нет, самое время для авитаминозов. Но первопричина скорбута и иных видов истощения зловещий эквивалент. Это, позволю себе заметить, не медицинский, а скорее интендантский термин».

Еще не старый анекдот, что наш солдат два мешка брюквы не осилит, но почти. Только не надо думать, что продукты разворовывались, у нас же не капитализм был.

Нет, там другое. Беспорядок на фронте был, как и положено, чудовищный. Там эшелоны разбомбили, тут моста не стало, перепутали и отправили не в ту часть, здесь проспали, там прохлопали. Дело житейское.

И как выкручиваться? Признаться, что завалили дело снабжения? Вот и обкладывались старые тыловики бумагами, что всё в ажуре.

Военкор обратился к начальнику тыла Калининского фронта Смокачёву. Мол, на фронте вскрылось безобразие, примите меры. Но командир военкора отправил куда подальше и без него проблем выше крыши. Так что и тут обижаться тыловикам только на самих себя.

Главный редактор «Красной звезды» в мемуарах описывал это так:

«Перед началом конференции капитан Гехман обратился к начальнику тыла генералу Смокачеву, члену Военного совета фронта, и, невзирая на его высокий пост и высокое звание, прямо заявил:

- На мой взгляд, не наукой об истощении надо заниматься, а сытно кормить бойцов. Больше пользы будет...

Возмущенный тем, что какой-то капитан его поучает, генерал сказал корреспонденту:

- Мы сами знаем, что нам обсуждать и вообще что нам делать. А если вам неинтересно слушать доклады, можете уехать, никто вас не заставляет присутствовать на конференции».

Товарищ военкор был коммунист и терпеть тяжёлое положение солдат не мог. Потому написал по партийной линии всё, что видел. А там глянули на генеральские чины тыловиков в письме и отправили письмо наверх, прямо Сталину.

Прямо с приложением повестки фронтовой конференции врачей. Где из двадцати докладов одиннадцать было про болезни от истощения.

Только не надо думать, что после этого Сталин сразу же принялся истерично звать Берия, как в модных сериалах. И требовать всех немедленно расстрелять. Особенно, невиновных.

Нет, в начале мая на фронт отправилась комиссия Государственного Комитета Обороны. А то эти журналисты наплетут, верь им.

Через три недели (то есть разбирали вопрос серьёзно) ГКО выпускает постановление, где приводятся выводы комиссии. Действительно, на фронте безобразие со снабжением.

На очередном заседании ГКО Сталин с горечью замечает:

«Никто нам не сигнализировал, ни командующие, ни члены Военных советов, ни особисты. Вот только корреспондент Красной звезды сказал правду».

Обратите внимание, Сталин и тут не говорит о казнокрадстве или чём-то таком. Не сообщили, побоялись, скрыли. А ведь у ГКО были резервы, можно было принять какие-то меры. Но тыловики отмалчивались, прикрываясь бумажками интендантов.

Уже 31 мая 1943 года нарком обороны (да-да, лично товарищ Сталин) издаёт разгромный приказ номер 0374. Это не агитка «всех расстрелять, всем бояться». Ничего подобного – четыре листа убористого шрифта.

Сталин подробно разбирает выводы комиссии ГКО о питании бойцов. С фамилиями ответственных за безобразие. В приказе упомянуты от выговоров до отдания под трибунал сразу пять генералов!

Меры суровейшие. И напомню, не сказать, чтобы бойцов заморили голодом. И ничего интенданты не украли. За бардак в подразделениях по законам военного времени.

Сталин пишет в приказе с яростью и горечью:

«Наши командиры, по-видимому, забыли лучшие традиции русской армии, когда такие крупнейшие полководцы как Суворов и Кутузов, у которых учились полководцы всей Европы и у которых должны учиться командиры Красной Армии, сами проявляли отеческую заботу о быте и питании солдат и строго того же требовали от своих подчиненных.

Между тем, в Красной Армии, как это видно из приведенных фактов, находятся командиры, которые заботу о быте и питании бойцов не считают своей святой обязанностью, проявляя тем самым нетоварищеское и недопустимое отношение к бойцам».

Этим же приказом Сталин приказывает командирам лично следить за питанием бойцов, тыловикам своевременно поставлять нужное количество овощей и мяса.

Замена одних продуктов другими строго запрещается. Исключение сделано только для госпиталей, где тот же яичный порошок и сухое молоко нужны тяжёлым больным.

И да, Сталин пишет, что если снова выявят тыловиков и фронтовых командиров, срывающих снабжение красноармейцев, то мера одна. Отправлять в штрафные роты и батальоны. Не за анекдоты про вождя, как в известном сериале Штрафбат, за голодных солдат в окопах.

По итогам генерал Смокачёв отправлен под трибунал. До этого Сталин исключает его из военного совета фронта и снимает с командования тылом.

Приговор Смокачёву – пять лет исправительно-трудовых лагерей с отсрочкой до Победы. Вот удивительно, не расстрелян. Потому что в 1944 году он командует тылом сорок шестой армии. Взялся за голову и получил второй шанс. Хороший был командир, по воспоминаниям.

А вот его коллега-тыловик годом ранее получил приговор вполне расстрельный. 9 мая 1942 года Сталин выпускает приказ наркомата обороны номер 0362.

В приказе сообщалось, что в пятидесятой армии не справились с поставками продовольствия. Распутица, непролазные дороги, неудовлетворительная работа интендантов.

Сталин перечисляет виновных – начтыла армии генерал Сурков, военком армейского тыла Нарышкин и ряд полковников. Не справившиеся тыловики отправлены под трибунал.

Уже 27 июня тот самый генерал Хрулёв в приказе по НКО за номером 0522 сообщает о приговорах. Генералы Сурков, Нарышкин и ещё один тыловик пятидесятой армии полковник Комлев приговорены к расстрелу.

Ещё часть причастных получили по десятке лет лагерей. Но с отсрочкой до Победы. То есть они остались служить в армии с возможностью искупить вину и отменить приговор.

А теперь всё внимание! Страшный «тиран» Сталин про этих людей в приказе всё объяснил. Трибунал расстрельные приговоры вынес. Что ещё надо-то?

Только военная прокуратура дело тут же пересматривает. Не слабо, поспорить с самим товарищем Сталиным? Три расстрельных приговора тоже превращаются в десятку лагерей с отсрочкой.

Генерал Сурков оказывается на передовой рядовым бойцом. Свой позор переживал тяжело, ходил, не сгибаясь под пулями. Жизни не берёг, но сражался толково и храбро.

Впрочем, в гимнастёрке рядового бывший генерал проходил не долго. Был замечен Рокоссовским. После чего Константин Константинович не переломился и написал Сталину ходатайство бывшего генерала Суркова приставить к делу. Тыловик-то он был не самый глупый и с большим опытом.

Да, снова второй шанс. Возвратили и должность, и звание. Больше того, за выдающуюся работу по снабжению армии генерал был удостоен пяти орденов Красного знамени и высшего ордена Союза – Ордена Ленина. А ведь чуть не расстреляли!