Обещанный пост про то, фальсифицированы ли результаты онлайн-голосования в Москве

Ох, боюсь в меня сейчас полетят помидоры...

Я считаю, что разница в результатах голосования в Москве между обычными участками и онлайн-участками может объясняться естественными различиями в политических предпочтениях людей, доверяющих и не доверяющих онлайн-голосованию. Оборот "может объясняться" не означает, что я твердо уверен в отсутствии фальсификации результатов онлайн-голосования - но предположение, что результаты были фальсифицированы, нельзя считать доказанным и нельзя считать единственно возможным объяснением

[Ночной апдейт #1: после всех возражений и дискуссий я по-прежнему считаю маловероятной версию, что задержка с публикацией результатов онлайн-голосования связана мол с тем, что подкручивали результаты в пользу ЕР; у меня есть целый ряд аргументов, почему это маловероятно - но это предмет отдельного поста. Мое мнение - то распределение голосов, которое было озвучено в понедельник, скорее всего соответствует тому, что было в базе на 20:00 воскресенья. Но вот в чем я совсем не уверен и сомневаюсь все больше - в том, что 2 миллиона проголосовавших аккаунтов - это все реальные люди. Возможно, что среди проголосовавших онлайн есть сотни тысяч редко голосующих избирателей, которые вообще не подозревают, что они якобы записывались на онлайн-голосование. И даже могут быть виртуальные избиратели, загодя подложно внесенные в списки избирателей. Надо пробовать это посчитать-оценить]

[Апдейт #2, утро 23.09: с учетом выявленных Брюхановой и Гонгальским вбросов ночью и утром в воскресенье, сейчас я бы свою позицию сформулировал так: "Различия между результатами обычного и онлайнового голосования по крайней мере частично обусловлены фальсификациями в ходе голосования, но также частично могут быть сформированы естественными различиями в предпочтениях избирателей, доверяющих и не доверяющих онлайн-голосованию (и подвергавшихся или не подвергавшихся давлению начальства)"]

Дальше много деталей (сразу прошу прощения - изложение не получилось сделать простым для понимания). Но если коротко, то (а) различия в соотношении онлайн- и оффлайн-голосов в электоратах разных кандидатов выглядит на первый и даже на второй взгляд логичными; (б) доля избирателей, записавшихся на онлайн-голосование, тем выше, чем выше был на данном участке в 2016 г. результат Единой России - притом различия между участками с долей голосующих онлайн в 40% и 60% столь велики, что для крайних вариантов "100% голосует оффлайн" и "100% голосует онлайн" можно ожидать намного более существенных различий, чем те, которые получились в официальных результатах

Далее детали. Первый аргумент (слабый, предварительный): я внимательно посмотрел на данные по 196-му округу, сравнил 4 набора цифр - голосования за партии и за кандидатов "на земле" и аналогичные голосования в онлайне. Крутил и так, и этак - и не заметил признаков рисования. Все различия имхо имеют логичные объяснения:

- доля онлайн-голосов (от всех полученных в округе голосов) из основных партий ниже всего у самых оппозиционных партий - у КПРФ и Яблока, а среди одномандатников - у Рашкина

- кандидаты Яблока и Новых людей получили меньше, чем их партии, но в онлайне эта разница не такая большая, как в оффлайне - потому что в онлайне меньше доля голосующих согласно "Умному голосованию"

- зато активный и резко-оппозиционный кандидат Вихарева набрала больше своей партии (Роста), и разница эта особенно заметна в оффлайне, где выше запрос на четкую оппозиционность

- на первый взгляд внезапно самая большая доля онлайн в голосах за партию не у Единой России (как можно было бы ожидать при накрутке ее онлайн-результат), а у Зеленых (66% против 60% у ЕР). Почему именно Зеленые? Возможно за счет того, что они вторые в бюллетене сразу после КПРФ - и для тех, с кого требовали проголосовать (но не важно кого) и кому при этом не хотелось делать политический выбор и хотелось проголосовать по-быстрее, Зеленые были самым естественным выбором

Самое любопытное: хотя казалось бы в первую очередь накрутки надо ожидать в результатах по одномандатному округу, доля онлайн-голосов у Рашкина выше, чем у КПРФ, а у Баженова наоборот ниже, чем у Единой России - у Баженова 58% всех голосов - из онлайна, а у Единой России - 60% (а если исключить тех, кто голосовал в оффлайне по месту нахождения и соответственно мог голосовать только по партспискам, но в не одномандатном округе, то доля онлайна в голосах за ЕР вообще получается предположительно около 65%)

При детальном сравнении результаты оказываются столь органичными, что можно быть уверенным: они точно не нарисованные с нуля. Как минимум в их основе - реальные результаты. Но формально нельзя исключить и версию, что поверх реальных результаты могли накинуть понижающие коэффициенты для некоторых партий и кандидатов и перекинуть все выкроенные таким образом голоса Баженову и Единой России

Ну а теперь второй аргумент - на мой взгляд, более основательный. Есть данные о распределении избирателей, записавшихся на онлайн-голосование, по обычным избирательным участкам, к которым они были приписаны. И если их сравнить с результатами предыдущих думских выборов, то станет видна достаточно четкая связь: доля избирателей, ушедших в 2021 на онлайн-голосование, тем выше, чем выше был результат Единой России в 2016-м году на этом участке [если провести регрессионный анализ, то видно три фактора из статистики голосования 2016 года, повышающих долю записавшихся сейчас на ДЭГ - это % Единой России, % ЛДПР (очень сильный фактор - мультипликатор 1.2) и % не голосовавших]

Само по себе подтверждение корреляции между популярностью партии власти и популярностью онлайн-голосования - банальный результат. Но тут открывается новая возможность - а что если экстраполировать наблюдаемый тренд и таким образом оценить, как должен был бы голосовать в 2016 году гипотетический участок, на котором сейчас вообще не нашлось бы желающих голосовать онлайн, и как должен был бы голосовать такой же гипотетический участок со стопроцентной записью на онлайн. Такая экстраполяция - это по сути примитивное моделирование того, как 5 лет назад голосовали бы на обычных участках и в онлайне, если бы уже существовало онлайн-голосование (и оно также активно продвигалось бы, как сейчас)

На первом графике - 2814 типичных участков. Это участки в "старой Москве" (без ТиНАО) с численностью не менее 750 избирателей, с долей записавшихся на онлайн-голосование не менее 10% (и не более 40%) от исходной списочной численности и с результатом Единой России в 2016 году не менее 8% и не более 16% от списочной численности (последнее условие понадобилось, чтобы исключить участки, где результаты 5 лет предположительно фальсифицировались). По оси X - оценка доли избирателей УИКа, голосовавших онлайн (оценка без учета колебаний "явки" записавшихся на онлайн-голосование от участка к участку - условно считаю, что она везде составила 96,5%, как в среднем по Москве; соответственно доля голосовавшихся онлайн считается как результат деления количества записавшихся на ДЭГ, умноженного на 96,5%, на сумму этого числа и количества проголосовавших на участке). По оси Y - доля голосов за Единую Россию на участке 5 лет назад (в %% от количества проголосовавших). Судя по этому графику, в среднем каждый 1 процентных пункт разницы между участками по доле голосующих онлайн в 2021 г. "приносил" 5 лет назад плюс 0,43% к результату Единой России (и отнимал 0,08% у КПРФ). Если по оси Y показать проценты не от проголосовавших, а от списочной численности (образца 2016 г.), то получается +0,04% для ЕР и -0,07% для КПРФ (сам график я поленился включать в пост) - сумма двух коэффициентов существенно снижается, потому что для участков с большой долей проголосовавших онлайн сейчас характерна пониженная явка в 2016 г., но это и логично - по сути это арифметический эффект.

Для второго графика я все участки (уже не отфильтровывая мелкие, новомосковские и вероятно фальсифицированные в 2016 - не отфильтровывал, потому что дальше используется медиана, которая слабо реагирует на аномальные отклоняющиеся участки) поделил на "бины" по 1% исходя из доли голосующих онлайн. На графике показаны бины от 37-38% до 60-61% - это все бины, в которые попало не менее чем по 30 участков. Для каждого бина показан медианный (т.е. ниже и выше которого находится равное количество участков из этого бина) результат Единой России и КПРФ. Параметры линии тренда получаются почти такие же, как на первом графике (+0,44% на каждый процентный пункт для ЕР и -0,09%, точнее -0,085%, для КПРФ). Если считать проценты от списочной численности, то +0,04% и -0,08%), так что второй график полезен просто как альтернативная визуализация

Константы линейных регрессий показывают ожидаемые значения для гипотетического участка с нулевой долей записавшихся на онлайн-голосование. По сути это модель того, как предположительно голосовали 5 лет назад те, кто сейчас проголосовал на обычных участках. Получается по первому графику 13,4% у Единой России и 18,4% у КПРФ, по второму графику 13,6% на 18,3%. Регрессии для списочной численностью дают "прогноз" в 10% от всех избирателей за Единую Россию и 8,5% за КПРФ. Если же к этим константам добавить коэффициент наклона, то мы наоборот получаем "прогноз" для гипотетического участка с 100%-ной долей записавшихся на онлайн-голосование, т.е. модель того, как 5 лет назад голосовали те, кто сейчас выбрал ДЭГ. Получается около 57% за ЕР против 10-11% у КПРФ в процентах от проголосовавших или 14% против 1,0-1,4% в процентах от списочной численности. Напоминаю, что это мы моделируем результаты голосования 2016 года - когда в действительности в целом по Москве ЕР уверенно выиграла (даже если не учитывать предположительно фальсифицированные участки, в среднем получается 35% у ЕР против 14% у КПРФ (а сейчас с учетом ДЭГ - 37% на 23%).

Использованный метод дает оценку, что в 2016 году среди ныне голосующих онлайн доля голосов за ЕР была на 44 процентных пункта или в 4 с лишним раза выше, чем среди голосовавших сейчас оффлайн. Для КПРФ разница в другую сторону - примерно 8 п.п. или 1,8 раза. В 2021 году по фактическим данным разница в результате ЕР между оффлайн- и онлайн-голосованием 15 процентных пунктов или 1,5 раза (45% против 29%), в результате КПРФ - 14 п.п. или 1,9 раза (16% против 30%). То есть если говорить про разброс результатов Единой России, то он в 2021 году в 3 раза меньше (!), чем предполагает моя модель для 2016 года. Для КПРФ разница даже больше, чем предполагает модель - но это можно объяснить ростом общего результата партии и дополнительной агитацией сторонников партии против использования онлайн-голосования.

Почему для Единой России модель показывает, что различия между оффлайновыми и онлайновыми результатами должны быть даже больше, чем они сейчас получились по факту? Предположу, что главная причина - моя модель не учитывать "соседский фактор", влияние окружения. Моя модель предполагает, что выбравшие оффлайн-голосование голосуют в среднем одинаково по всей Москве - и на оппозиционных участках, где большинство голосует оффлайн, и на провластных участках, где большинство голосует онлайн. В действительности же картина более сложная - и скорее всего разница в электоральных предпочтениях между участками с большой и маленькой долей выбравших онлайн-голосование определяется не только большей лояльностью голосующих онлайн, но и тем, что оба сегмента (голосующие онлайн и голосующие оффлайн) на участках с преобладанием онлайн-голосования более лояльны к власти и ЕР, чем те же сегменты на участках с преобладанием оффлайн-голосования. Если это так, то использованный мною тренд ("зависимости" результата ЕР в 2016 году от нынешней доли онлайн-голосующих) должен быть не линейным, а S-образным, с выравниванием на краях, в районе 0% и 100%, и с максимальной скоростью подъема как раз в районе 50%. Но проверить мы это не можем, потому что хорошая статистика по участкам у нас есть только для центральной части графика, для диапазона от 40% до 60%

Но это детали, главный же вывод: сравнение данных по доле голосующих онлайн с электоральными результатами тех же участков в 2016 году показывает, что наблюдаемые различия между результатами голосования на обычных участках и в онлайне вполне могут быть объяснены существенными различиями в географии расселения и политических предпочтениях онлайн- и оффлайн-электоратов. Из этого не следует однозначный вывод, что при подсчете результатов ДЭГ не было фальсификаций - у нас нет возможности проверить это. Но утверждения, что наблюдаемые различия могут объясняться только фальсификациями и что наличие фальсификаций при подсчете результатов ДЭГ можно считать доказанным, на мой взгляд необоснованны. И выше я постарался показать почему

При этом в предыдущем посте я уже писал, что вопрос, была ли подкрутка результатов онлайн-голосования, на самом деле вторичен. Могу тут только процитировать самого себя:

"10. Имеет ли ответ на вопрос "фальсификация это или нет" принципиальное значение?

На мой взгляд НЕТ. Других проблем онлайн-голосования (принуждение к нему; сомнения избирателей в конфиденциальности выбора; невозможность проверки того, голосует ли человек самостоятельно и не под контролем ли; невозможность проверки подсчета результатов; обилие технических сбоев) достаточно для того, чтобы требовать его отмены"

И весь этот пост про вероятно нефальсификационную природу различий в результатах - он не к тому, что с ДЭГ все хорошо. Смысл поста скорее в движении к более объективной оценке электоральной ситуации, и в т.ч. мобилизационного потенциала власти

Специальная оговорка для тех, кто захочет радостно цитировать мой пост для оправдания и защиты онлайн-голосования - пожалуйста, цитируйте, но с обязательным включением нижеследующего утверждения:

Система онлайн-голосования находится в руках жуликов и фальсификаторов, у которых есть и технические, и (а)моральные ресурсы для того, чтобы при необходимости подкрутить результаты онлайн-голосования в нужную сторону. Даже если эти возможности не были задействованы сейчас, не означает, что они не будут задействованы в будущем. Будут, если общество не добьется отмены или как минимум существенного редизайна онлайн-голосования

https://matveychev-oleg.livejo...