Кусь. Чудьская элегия. ч.2. в лесах и в городах - MERjAMAA

КУССКОЙ ТОПОР ПИТЕР СТРОИЛ

Кусской край испокон жил лесом. Местные мужики в совершенстве овладели ремеслом плотника, и ходили на заработки во многие ближние и дальние сёла и города. Особенно выгоден был отход в тогдашнюю столицу, - в Питер. И добрая половина кусских мужиков там пробавлялась. Ни одна питерская новостройка кон.19 - нач.20 вв. не могла обойтись без кусской артели. Что уж говорить про разросшиеся в это время вокруг Питера дачные посёлки!

Лигово, Купчино, Колтуши, Парголово, Райвола, Териоки, Куоккала, Мурино, Лесная, Удельная - всё это названия не чуждые слуху кусских мастеров.

Кусские плотники были виртуозы своего дела. Могли возвести избу без единого гвоздя, одним топором и вагой. Похвалялись: "Мы всё можем. Даже топором часики починим! Только жалко вот, где маятник ходит - туда топор не проходит"...

Кусские плотницкие артели с честью и достоинством выполняли большие и сложные подряды. Знавали Кусской топор Москва, Казань, Омск, Ташкент, Париж, Лондон, София и Гельсинфорс.

Частенько питерские или московские замечали необычный типаж и говор плотников, подшучивали над ними: мол, не русские что ли?! Артельщики только хмуро отшучивались:

- Мы с Куси, не с вашей Руси!

- Да что за Кусь?

- Кусь - бродячая Русь.

В этой присказке слышится не только размышление о судьбе отходника, но и намёк на особый этно-культурный склад Куси. Возможно, здесь подразумевается принадлежность значительной части населения этого лесного края к старообрядческому толку "бегунов", "странников". Известно, что в галицких лесах одно время укрывался основатель "страннического" согласия Евфимий. Вдоль Куси были натоптаны тайные "бегунские" тропы от Данилова, "столицы" странников, до многочисленных Заветлужских и Вятских "бегунских" деревень.

Кусскими артелями строились и украшались многие помещичьи гнёзда, господские дома, купеческие лавки, трактиры, мосты, мельницы и деревенские избы Галичского и Кинешемского уездов.

Разумеется, и великолепные, украшенные замысловатым узорочьем помещичьи усадьбы на самой Куси, так же были выстроены местными мастерами-плотниками: Алексино, Введенское, Горское-Марьинское, Панькино, Култыши.

Думается, что не обошлось без кусских мастеров и строительство усадьбы Островского Щелыково, и Кустодиевского терема в Маурино у речки Яхруст.

Кустодиев. Мой терем. Маурино.

В середине 1930 гг. артель кусских плотников выстроила в Кинешме для фильма "Бесприданница" по пьесе Островского сцену, будку и беседки в старинном стиле.

Вот что об этом вспоминает плотник из Пеньков И.Ф.Быстров.

- Весной, перед сенокосом, мы с небольшой артелью пришли в Кинешму поплотничать. Долго искать работы не пришлось. На базаре у "казённых весов" к нам подошёл мужчина."Я вижу, вы плотники, - сказал он, - не хотите ли поработать для кино?". Это был прораб от Кинешемского комхоза. Мы приняли условия. Сделали сцену, кассовую будку, воротечки, беседки в стиле того времени, когда происходили события в пьесе.

При колхозах крестьянин оказался привязан к своей деревне, должен был отрабатывать "трудодни". Но колхозное начальство всё же учитывало традиции отходничества и давало мужикам хоть раз в году подзаработать.

- Мужиков зимой отпускали на месяц на заработки. Рубили дома, строили. У нас все мужики были плотники.

Вспоминает житель Пеньков на Куси Анатолий Сергеевич Чистяков.

- Наши мужики деревенские раньше уходили подрабатывать, - жить-то не чем было! "Кусские плотники" назывались, славились. В Островское ходили, в Палкино, в Антропово, в Кадый на Вёшку, - по всем округам. По зимАм ходили - на месяц отпускали.

- Мама за меня попросила - к хорошим плотникам: возьмите его поработать! У меня и дед плотником был. Вот я и ходил подсобным рабочим: где попилить, где поднести... Получал зарплату маленькую - 25% от их заработка. Вот так я до армии после школы и проживал. Но мама была всё равно рада, потому что хоть где-то чего-то было - жить-то надо было!

Потом пообвык - стали 50% платить, потом 75%. Так года три до армии ходил. Островское, Александровская фабрика, Игодово, Красная Поляна, Клеванцово. То ферму какую-нибудь в колхозе строили или птичник, а то у частников нанимались, кто строился. Человек 6 - 8 в бригаде было.

Надо было патент заплатить. И ходили пешком. Инструмент: мешок за плечи - и пошли!

Это конец 1950-х годов.

- Так и привык строителем работать, топор в руках держать умел! И после армии всё так, - рубили дома. Лес заготовляли, рубили дома. Ставили на мох, наряжали, - вплоть до ключа. Здесь, в Пеньках. Двухквартирные дома - это всё мы делали. Бригада у нас была строительная в колхозе, человек 10. Колхоз подряжал, платил нам деньги. Катали всё вручную, хозом, на верёвках. Пила только, "Урал", - 14 кг.

- Начали здесь строить в 1960-х. И все 1970-е. Вот, все Пеньки мы построили.

Раньше здесь было всего два дома. Церковь, контора, клуб - и два ли три дома ли.

- Игнатьевские плотники всё в Кадые работали, на Вёшке. Работали по месяцу. Придут, в бане помоются, жратвы наберут - и опять там на месяц.

- Налоги-то были бешеные! А что ты в колхозе?! Месяц отработал - три рубля заработал... Вот раньше и ходили. Масленицу отгуляют, и на весь Пост - на семь недель - уходили плотничать. Вот и называли "Кусьские плотники". В Островский район ходили, под Кинешму, в Кинешму.

А потом уже, в 1960-е годы, стали жить получше - и не стали ходить плотничать.

ЛЁН НА ЛАДОНИ

Обработка льна дело хитрое, любопытны применявшиеся в этом деле термины. В июле льняное поле представлялось сплошным синим морем. В августе лён поспевал, и его "теребили" (сламывали, скручивали со стебля). Вязали в снопы. Снопы ставили "в стамушки" - попарно по десять в ряд. Так сушили. Через несколько дней снопы свозили на "ладонь" - деревянную площадку.

Сухие снопы "околачивали" кичигами - выколачивали семяна из колокольцев. Подростки выколачивали вальком на "плахе" каждый сноп в отдельности. А разудалые молодцы околачивали "молотилом" (цепом), расстелив снопы на "ладони" (досчатой площадке) "посадом" - этакой округлой крепостной стеной. Полученный ворох "провеивали" на ветру лопатой. Потом просеивали в двуручном решете. Чистое семя убирали в "клить" (чулан) и ссыпали там в "сусек".

Околоченные снопы закладывали в "ондрец" и свозили в луга, на "стлище". Лён расстилали ровной лентой на "улёжку" под августовские росы. Когда лён начинал волокниться, его ставили в конуса для просушки. Потом конуса собирали в копны и свозили в стожок под "шаху" (навес). Затем стожок разносили для окончательной просушки на "повити" (сеновале).

Сухую льносоломку приходили мять в ручной "мялке" - рано утром (до работы), в потёмках. Получалась "новина". Её вычёсывали и получали "куделю" - пряди готового волокна.

Зимой из кудели пряли "ниты". С "потолка" стаскивали большие деревянные детали и собирали ткацкий стан. Ткали полотна, коврики, половики, парушины (плотная ткань из толстой пряжи).

Изо льна вместе с шерстяной ниткой вязали шарфы, платки и юбки, что занимало важное место в приданом невесты. По красоте и сложности узора оценивали трудолюбие и вкус будущей молодой хозяйки.

характерный кусской пёстрый половик

Дарёные варежки при сватовстве, свадьбе и похоронах хранили как ценную память. Кусские девки и бабы устраивали в Парасковин день (28 октября старого стиля) т.н. "Льняные смотрины". Они выносили друг другу на показ свой вытрепанный, вычесанный лён и выхвалялись, кто из них самая лучшая и умелая хозяйка.