Тайна королевского фрегата

Журнал «Вокруг света» / Декабрь 1960  

Шел 1628 год. 10 августа на набережной стокгольмского порта собралось много народу. «Ваза», новый красавец фрегат королевского флота, должна была выйти в море в свой первый пробный рейс.

На набережной беседовали двое мужчин: корабельный мастер Якобсон и датский посол Эрик Граббэ.

— Господин мастер! — обратился посол к своему собеседнику. — У вас есть все основания гордиться. «Ваза»— действительно прекрасное судно. Будем надеяться, что оно с честью выдержит первое испытание?

— Будем надеяться, — ответил корабельный мастер. — Ведь корабль построен из лучших материалов.

На борту установлены 64 пушки, так что судно сможет постоять за себя в случае нападения.

На корабле уже были подняты флаги. В тот момент датский посол никак не мог предположить, что уже через несколько минут он будет свидетелем страшной катастрофы и ему придется просидеть целую ночь над докладом своему королю, а столетия спустя историки будут рассматривать этот доклад как свидетельское показание о событиях 10 августа 1628 года.

Капитан Зефринг Хансон отдал приказ сняться с якоря. «Ваза» легко заскользила по водной поверхности. И вдруг порыв ветра резко накренил судно.

— Все по местам! Убрать марс-шкоты!— отдал приказ испуганный капитан.

— Немедленно перетащить пушки с подветренного борта! — приказал он Ионсону, командиру подразделения солдат, находящихся на судне.

Йонсон спрыгнул на твиндек, где были расставлены пушки, но не успел ничего предпринять. Корабль сильно качнуло, на твиндеке все смешалось в беспорядке. У Йонсона от ужаса расширились глаза: через открытые пушечные люки в трюмы хлынула вода.

— Убрать все паруса! — крикнул командир. Но было поздно.

На судне началась паника. 300 солдат, находящихся в трюмах, напрасно пытались спастись от потоков прорвавшейся воды.

С трудом йонсон достиг палубы. Великолепный корабль резко накренился и лег на бок. Потом он стал медленно опускаться в воду на глазах у охваченных ужасом стокгольмских граждан. В их ушах звенели пронзительные крики солдат и членов команды.

Специальный суд

Председатель специального суда поднялся.

— Уважаемые господа! Мы выслушали показания всех лиц, имеющих непосредственное отношение к разбираемому делу. Среди них корабельный мастер Якобсон, а также командир военного подразделения на «Вазе» Эрик Йонсон и капитан судна Зефринг Хансон, которые были спасены в последний момент. Однако мы не пришли к окончательному выводу о причинах катастрофы и не смогли установить виновного. Следствие будет продолжено. Заседание суда откладывается на срок, который будет объявлен позднее, после предварительных переговоров с его королевским величеством.

На суд, назначенный королем, были приглашены лишь немногие избранные слушатели, среди них — датский посол Эрик Граббэ. Когда заседание окончилось, он обратился к своему соседу, послу Франции:

— Вот посмотрите, ваше превосходительство, нового заседания суда не будет никогда.

— Вы считаете, что виновного нельзя найти?

— Вот именно. А между тем причины катастрофы совершенно ясны!

— Я тоже так думаю. Корабль был построен явно непропорционально. Его нижняя часть чересчур узка по отношению к высоте верхней части, кроме того, она слишком легка. Достаточно было нескольких порывов ветра, чтобы корабль начал качаться и в конце концов перевернулся. Все другие погрешности обусловлены именно двумя первыми. Следовательно, виновным мог быть только корабельный мастер.

— Я поражен вашей проницательностью, — насмешливо заметил Граббэ. — Вы говорите «мог быть», а не «есть». Безусловно, корабельный мастер был бы ответствен за все, если бы основные размеры корабля не были указаны ему самим королем. Вы слышали, какие показания давал здесь Якобсон. На собственный страх и риск он приказал построить низ судна на один фут и пять дюймов шире, чем это приказал король. Короля привлечь к ответственности, конечно, невозможно. А поэтому, уважаемый, специальный суд никогда не продолжит свои заседания.

«Ваза» поднимается на поверхность

Прошел 331 год и 10 дней с того самого дня, когда «Ваза» погрузилась в воды стокгольмской гавани.

Я смотрю на часы, нужно торопиться к пристани, где меня ждет капитан Ромарэ. Я буду свидетелем того, как будет нарушен трехвековой сон «Вазы» и она начнет подниматься с 32-метровой глубины. Я знаю ее прошлое, теперь интересно познакомиться с настоящим.

Капитан Ромарэ дружески приветствует меня. Во время пути на маленькой моторке к судоподъемникам он рассказывает:

— Прошли столетия, и все забыли, где же погибла «Ваза». И вот несколько лет назад инженер Андерс Францен задумал отыскать судно. В октябре 1956 года поиски его, наконец, увенчались успехом.

— Почему же в 1956 году не начались работы по подъему судна?

Капитан Ромарэ улыбнулся.

— Это не такое уж простое дело. Сначала корабль тщательно исследовали на глубине, затем разработали общий план подъемных работ. Как вы думаете, сколько будет это стоить?

— Миллион, — сказал я предположительно.

— Около пяти миллионов шведских крон.

— Кто же даст деньги?

— Средства собираются исключительно за счет пожертвований, демонстраций кинофильмов, продажи почтовых марок и тому подобного. Государство до сих пор не выделило ни кроны.

Мы подошли к судам, стоящим на якоре.

— Посмотрите на эти два понтона, — проговорил Эдвард Клазон, руководитель подъемных работ, пожимая мне руку. — Они могут вместе поднимать до 2 400 тонн на высоту до 4 метров. Мы считаем, что «Ваза» имеет вес в пределах 600—700 тонн. С течением времени она осела в глинистый ил приблизительно на 5 метров. Именно поэтому судно очень хорошо сохранилось. Если нам удастся поднять «Вазу» невредимой — это будет международной сенсацией, потому что во всем мире нет ни одного хорошо сохранившегося судна времен 30-летней войны.

— Каким образом будет осуществляться подъем? — полюбопытствовал я.

— Наши водолазы прорыли под затонувшим кораблем шесть тоннелей. Каждый тоннель имеет длину 20 метров, ширину — один метр и высоту — 75 сантиметров. Таким образом, водолазы могут проникать в них довольно свободно. Через тоннели протянуто 12 прочных стальных тросов. Видите, они тянутся с понтонов вниз. Сами понтоны заполнены сейчас водой. Через 10 минут будем откачивать из них воду, и понтоны начнут действовать. Если все пойдет благополучно, то сегодня мы поднимем «Вазу» на первые четыре метра.

В последний раз проверяются стальные тросы. На стокгольмской набережной, как и три с лишним столетия назад, полно народу. Клазон отдает приказ начать откачивать воду из понтонов.

Время тянется удивительно медленно, все взоры обращены на понтоны.

Прошло уже 3 часа, подъемная сила понтона достигла 300 тонн, теперь мы ясно видим, что они несколько приподнялись над водой. Двадцатитрехлетний водолаз Свен Ниберг получает приказ опуститься вниз и вести наблюдения. Вот он уже исчез под водой.

Спустя некоторое время его голос раздается из репродуктора:

— Отчетливо вижу: судно поднялось сантиметров на 30—40!

Вздох облегчения прошел по рядам собравшихся. Клазон улыбается, а Андерс Францен прямо-таки сияет.

— Теперь все будет в порядке! — обращается ко мне один из рабочих.

Он объясняет нам, что понтоны работали медленно потому, что специалисты опасались, как бы глина, в которую осела «Ваза», не разломила корабль пополам в тот момент, когда его начнут вытаскивать. Теперь эта опасность явно миновала.

Под вечер «Ваза» была поднята на 4 метра. Спрашиваю Клазона: «Что же будет дальше?»

— Теперь начнется кропотливая работа. Судно будем поднимать каждый день на 4 метра, а потом его подтянут к тому месту, где его будут вытаскивать на берег. Это займет дней 10—14.

— А потом? — спросил я.

— А потом «Ваза» останется под водой еще на целый год.

За это время ее освободят от грязи, глины, ила. Одновременно начнется строительство большого музея не забывайте, длина судна 50 метров! Годика через два-три вы можете снова приехать в Стокгольм, чтобы осмотреть это историческое сокровище, уже выставленное в музее.

Руди Вэтцель 
Перевод Л. Ласкиной

Источник

Журнал «Вокруг света» / Декабрь 1960

P.S.: Пока я читал эту историю в изложении почти 60-летней давности, меня не оставляла мысль о том, что совсем недавно я где-то уже наталкивался на более современную - так сказать, расово правильную и отвечающую духу нашего времени её версию. Ну, вы поняли - типа с русскими хакерами, русским вмешательством абсолютно во Фсё и Фезде, мельдонием и прочими происками коварных русских... Недолгие поиски в сети, и вот - пожалуйста:

Шведский корабль затонул из-за русского титана?

Он был великолепен.

Он - это шведский королевский корабль, известный под именем Ваза (Васа, Vasa), полученным в честь царствовавшей в то время династии шведских королей.

Галеон водоизмещением около 1 200 тонн, длиной почти 80, шириной 12 и высотой 52.5 метра, Ваза отличался также невиданной роскошью. И пусть эти размеры кажутся нам, привыкшим к стальным гигантам в десятки и сотни тысяч тонн, длиной в сотни метров, скромными, не будем забывать, что речь идёт о событиях почти четырёхсотлетней давности.

Корпус корабля богато украшался позолоченными и раскрашенными резными скульптурами. К созданию Вазы были привлечены лучшие работники — плотники, пильщики, кузнецы, столяры, маляры…

Новый корабль должен был стать флагманом Шведского королевского флота, самым крупным и самым тяжеловооружённым кораблём из всех, имевшихся в распоряжении стран, располагавших выходом к Балтике.

История Вазы началась 16 (26) января 1625 года, когда король Швеции Густав II Адольф подписал с голландским кораблестроителем Хенриком Хюбертссоном контракт.

Работы по постройке начались весной 1626 года на верфи военного флота Блазиенхольмен близ Стокгольма. При этом деятельное участие в постройке Вазы принимал сам король. В частности, он лично утверждал размеры и состав вооружения будущего флагмана своего флота. На постройке было занято более 400 человек. Тогда же для Вазы начали отливать бронзовые пушки.

Уже к началу 1628 года работы были практически завершены. 16 (26) января, ровно через три года после заключения контракта на постройку, король Густав II Адольф посетил верфь Блазиенхольмен, осмотрел корабль и остался им доволен. К лету 1628 года Ваза был отбуксирован к королевскому дворцу и пришвартован там.

На борт был принят балласт, а также пушки, порох и ядра для первого плавания.

К воскресенью 10 (20) августа всё было готово к плаванию.

Но пройдя всего лишь около 2 км, корабль резко накренился под порывом ветра, и затонул в ста метрах от острова Бекхольмен, у входа в гавань Стокгольма.

Карта первого и последнего плавания Вазы. Цифрами обозначены:

1 — Верфь, где в 1626—1628 годах был построен корабль
2 — Стоянка корабля около королевского дворца летом 1628 года. Отсюда же Ваза отправился в своё первое и последнее плавание.
3 — Место гибели корабля 10 августа 1628 года.

Проведённое по королевскому приказу следствие так и не назвало причин этой трагедии, в которой погибло, по разным данным, от 50 до 400 человек.

Всего на борту находилось около 100 человек экипажа, а также их семьей — женщины и дети (по случаю первого плавания предполагалось великолепное торжество, поэтому членам экипажа разрешили взять с собой членов своих семей и родственников).

В итоге так никто и не был признан виновным и никто не был осуждён за катастрофу.

С затонувшего корабля удалось поднять почти все пушки, а после этого какой-либо интерес к Вазе был утрачен. Корабль был забыт, пропали и данные о его местоположении.

Так продолжалось до середины XX века, когда историей Вазы в частном порядке занялся 38-летний инженер Андерс Франсен.

Его упорство и энтузиазм были вознаграждены - после более чем пяти лет поисков, 25 августа 1956 года, сброшенный на дно лот Франсена воткнулся во что-то твёрдое.

Когда лот был поднят, стало видно, что в его трубке застрял кусок почерневшего дуба. Через несколько дней соратник Франсена, водолаз Пер Эдвин Фельтинг спустился на дно в этом месте. На глубине около 32 метров он обнаружил хорошо сохранившийся деревянный борт корабля, на котором имелось два ряда пушечных портов.

Корабль был поднят на поверхность 24 апреля 1961 года,

а 16 августа 1990 года вокруг него на острове Юргорден был открыт музей, который сейчас является одним из самых посещаемых стокгольмских музеев.

Однако история на этом не завершилась.

Сын Андреса, Бьорн Улоф, продолжил дело отца, пытаясь найти ответ на вопрос, что же послужило причиной гибели корабля.

Ответ нашёлся... в Дании и России!

Ещё во время строительства датский советник в Стокгольме Эрик Краббе развернул бурную деятельность, пытаясь выяснить состав вооружения и другие характеристики шведского флагмана.

Эрик Краббе. Портрет работы Яна Вермеера

В частности, он сумел получить и переправить в Копенгаген полную и детальную информацию о вооружении Вазы.

Дания тогда находилась в весьма натянутых отношениях со Швецией, и усиление флота соперника её явно не устраивало.

Эрик Краббе, помимо сбора информации, сумел подкупить нескольких членов риксдага (парламента Швеции), и при их содействии организовал, через подставное лицо, поставки балласта на верфь.

Всего по проекту вес балласта должен был составить 120 тонн, в виде железных чушек весом по 50-60 кг каждая.

В те времена железо было чрезвычайно дорого, однако на этой стройке денег не считали. Тем более, что именно железо, в силу своей высокой плотности (~7.8 тонн/кубометр) идеально подходило на эту роль, давая возможность при минимальном объёме (около 15 кубометров) получить требуемые характеристики, не отнимая практически полезного пространства в трюмах.

А второй кончик ниточки нашёлся на одном из Алтайских рудников Демидовых, российских предпринимателей, практически в одиночку освоивших Урал и прилегающие территории, и построивших там десятки заводов, шахт и рудников.

Там, помимо железа и меди, добывалось и немалое количество серебра, бывшего тогда основным драгоценным металлом, основой денежного оборота.

Именно там, на знаменитом Змеиногорском руднике, найденном по чудским копям, где добыча велась в небольших (до 50-100 кг/год) масштабах ещё с VII века, и был выплавлен металл, погубивший Вазу.

Руды Змеиногорска отличались повышенным содержанием не только собственно серебра, но и титана, который тогда рассматривался как совершенно бесполезная примесь.

Аналогичную ошибку, кстати, совершили и испанцы на своих латиноамериканских золотоносных россыпных месторождениях, только там в роли титана выступала платина.

Испанцы наделили досадливый белый спутник золота незавидным именем "серебришко" или "серебрецо" - на испанском языке "platina" от слова "plata". Найденный металл, оцененный вдвое ниже, чем серебро, и впятеро, чем золото, тщательно отделялся от драгоценных желтых золотинок, после чего безжалостно выбрасывался.

Самородок платины с вкраплениями золота

Так, в 1735 году по королевскому приказу в Колумбии монетные колониальные центры Санта-Фе и Папаян стали торжественно при многочисленных зрителях выбрасывать платину в море, а также в реки Богота и Каука. Тогда испанцы отправили на дно от 3 до 7 тонн платины примерно на 26-60 миллионов долларов. В наше время неоднократно пытались извлечь затопленный металл, однако попытки не принесли успеха: вода и наносы надежно укрыли платину.

Хитроумный Краббе договорился с представителем Демидовых о покупке титана, который под видом железа и был отправлен в Швецию, став балластом Вазы.

Учитывая то, что плотность титана чуть ли не вдвое меньше чем у железа (4.54 г/куб. см), неудивительно, что порыв ветра опрокинул галеон, центр тяжести которого вышел за пределы проектного значения почти на 2 м!

Сама же сделка прошла с одобрения царя Михаила Фёдоровича (Романова), интересы которого полностью совпадали с интересами Кристиана IV, короля Дании и Норвегии, при котором датское государство достигло вершины своего могущества.

И тот, и другой рассматривали Швецию как противника, так что совместная операция была проведена при их полном покровительстве.

Что интересно, во время погрузки балласта капитан Вазы, Сёфринг Ханссен, отметил необычайную лёгкость, с которой матросы грузили балласт в трюм, в одиночку перенося грузы, которые обычно поднимали только вдвоём, и даже сделал об этом запись в вахтенном журнале.

Однако это было списано на небывалый энтузиазм и воодушевление матросов, с нетерпением ждавших выхода в море, где им начислялось тройное, по сравнению с пребыванием на рейде или в порту, жалование.

Кто знает, по какому пути пошла бы история, будь капитан или вахтенный офицер, командовавший погрузкой, более бдительным.

В любом случае, диверсия, совершённая почти четыреста лет назад, наконец раскрыта, что даёт возможность пострадавшей стороне выдвинут финансовые требования к виновникам, с целью возмещения нанесённого ущерба.

Размер такой компенсации может быть весьма и весьма велик, и исчисляться сотнями миллионов и даже, с учётом набежавших за сотни лет процентов, многими миллиардами евро.

И судебные перспективы такого требования далеко небезнадёжны, что совершенно ясно для тех, кто понимает.

Источик

P.P.S.: