"Трагедь" со скрипом - Папинадочка

Встретился Кике на жизненном шоссе один молодой, но многообещающий актёр. Именно так о нём писали в театральных сводках. И тут бы Кике сразу задать вопрос в зал, скольким многим и чего он там обещал, но Кика обладала сладкой участью быть безрассудной в том, что касалось любовного вертепа.

Горели страсти, кипел пожар. Бывало, проведет Кику и у подъезда, спрыгнет вниз под лестницу и шепчет: «Обет любви на мой обет мне дай!» «Ну как тут быть, будет вам обед», – шептала в ответ ему наша радостная Кика и тащила актёра на заслуженный обед.

То остановится посреди магазина, куда Кика привела купить ему голубой кашемировый кардиган под цвет глаз, станет на колени и хрипит: «Я бесконечно благодарен вам только за то, что вы существуете. Я проверял себя — это не болезнь, не маниакальная идея —это любовь, которою богу было угодно за что-то меня вознаградить». Ну как же тут не вознаградить ещё и новым золотыми телефоном, в цвет его сердца.

А однажды, когда Кика пару выходных заночевала у него в гостях, он был так мил и заботлив, тихонько молвил: «Люблю. Давно люблю и крепко люблю. Но... не целуй меня больше... Я слабею, у меня голова кружится, я не ручаюсь за себя...» Такой трогательный!

Потом стал, зараза, немного пропадать: то не сразу перезвонит, то сообщение не увидит. Кика ему выговор сделала, а он ей в стихах: «Мне дорог день, мне дорог час: а я в напрасной скуке трачу судьбой отсчитанные дни. И так уж тягостны они». Ранимый милый, творческий человек, актёр. Кика усовестилась и отправила ему курьером дорогие часы, чтобы дать понять, как ценит его время.

Бац, и тут вообще новости интересные: едет актёр в отпуск, да не один, а с известной широкими кругами ;) меценаткой, ко всему прочему, давней вражиной Кики. Кика в истерике звонит, чтоб не смел, а тот ей плачет: «Нельзя мне, Кика. Не по своей я воле еду». Кика грызет от злости трубку и грозит своим смертоубийством, раз он бросает на произвол, а он сквозь рыдания: «Как же я могу хотеть вашей погибели, когда я люблю вас больше всего на свете, больше самого себя!» И поехал, гад!..

Кика этого, конечно, уже простить не смогла. Занемогла. Лежала в бреду, не ела неделю, потом стала книги читать об любви, там она эти все цитаты из актера и обнаружила. И Шекспир, и Куприн, и Островский и даже наше всё "ай да Пушкин", скомуниздил у актёра кусок стихотворения, в «Онегина» сунул, сукин сын!

Говорят, потом многообещающий актёр таки героически помер: утонул, гениально играя Муму, на том ему и спасибо.