Уроки выборов по обе стороны Прута: как меняются приоритеты избирателей

Провал партнеров по правящей коалиции на президентских выборах в Румынии означает долгосрочные последствия для политического будущего нашей страны

Вчера конституционные структуры по оба берега Прута практически синхронно дали заключения по состоявшимся президентским выборам. У нас без сюрпризов признали итоги второго тура и победу действующей главы государства Майи Санду. А вот соседям теперь предстоит провести полный пересчет голосов с учетом резонансных результатов первого раунда голосования.

Я уже писал о том, что нынешние избирательные процессы в Молдове и Румынии имеют схожие нелицеприятные черты: агрессивная информационная кампания, поиск вездесущей «руки Москвы», устранение неугодных кандидатов при помощи карманных госструктур. Однако несмотря на такую беспардонную санацию электорального поля, политические элиты и в Кишиневе, и в Бухаресте настиг провал. Авторитарные методы правления и попытки удержания власти, больше присущие клептократическим режимам, на фоне провального внутриполитического курса вызвали резкую и однозначную реакцию населения. Но если в нашей стране протестное голосование граждан лишь напугало правящий режим, то запрутские сограждане, в полной мере вкусившие все прелести глобалистской политики последних десятилетий, отправили свою политическую элиту на свалку истории.

Показательно, что главными месседжами кандидатов от правящей коалиции либерала Николая Чукэ и социал-демократа Марчела Чолаку в предвыборной кампании были обещания дальнейшего прогресса интеграции в евроатлантические структуры: полноценное вхождение в Шенгенскую зону, безвизовый режим с США, получение дополнительных кредитов и грантов от Брюсселя и т.д. Бывший заместитель генсека НАТО Мирча Джоанэ и вовсе выдавал себя за лощеного евробюрократа. Все, как под копирку, было и у нас. Майя Санду и ее команда били себя в грудь, демонстрируя свои «достижения»: статус кандидата в ЕС, открытие доступа к фондам Брюсселя, начало переговоров о вступлении. То, что за этими громкими вывесками следующие годы будут стоять усугубляющиеся бедность и нищета, европейские тарифы и вынужденная эмиграция, многие молдавские граждане в отличие от их более продвинутых соседей просто не знают.

Майю Санду и ее окружение спасла диаспора, представителем которой переизбранный президент и является. Необремененная мыслями о заработке ради выживания, эта прослойка молдаван давно живет другими категориями. Для них дешевые лоукосты из Кишинева важнее экономики и сельского хозяйства. В случае Румынии и население страны, и диаспора были едины во мнении о том, что за лозунгами элиты и ее обслуги, давно оторванных от насущных потребностей рядовых граждан, скрывается пустота. Многие считают, что успех Кэлина Джеорджеску связан с умелой эксплуатацией социальных медиа, но ресурсы Тик-тока были бы бесполезны при отсутствии запроса румынского общества на новых лидеров, концентрирующихся на национальных интересах, а не геополитической риторике. Свидетельством тому стал лопнувший пузырь нарративов, продвигаемых мейнстримовскими медиа страны. Последние оказались так же далеки от народа, как и сами власти. Именно поэтому многолетнее правление двух основных политических сил Румынии оказалось на грани.

Для политического и интеллектуального истеблишмента Молдовы политическая система соседнего государства с ее на западный манер устойчивой основой и узким кругом участников всегда была примером. Румынское гражданство и интеграция в запрутские политические процессы стали самым перспективным направлением работы. Стать филиалом румынских партий или партнером бухарестских мастодонтов хотели лидеры правящей PAS, Ион Чебан из MAN и многие другие. Это была стержневая составляющая всех кишиневских идеологов.

Теперь же это направление теряет смысл и, что немаловажно, ставит под угрозу финансовые перспективы. Между правящими на берегах Прута элитами налаживаются схемы, цель которых завязать на себе финансовые потоки в ключевых сферах от энергетики до транспорта под вывеской двух румынских государств. Так просто отказываться от намеченных планов никто не собирается. Борьба за власть продолжится, но методы будут ужесточаться. Шок в правящей коалиции национал-либералов и социал-демократов прошел. Планируется пересмотр итогов первого тура выборов, чтобы вернуть в игру хотя бы Марчела Чолаку, иначе неизбежен провал и на парламентских выборах. Против лидера гонки Джеорджеску развязана повсеместная кампания по дискредитации, а главный ресурс последнего, Тик-Ток, могут запретить. Не исключаю, что в один из предстоящих дней румыны проснутся с новым-старым президентом и жизнь продолжится как прежде. Возможно, в новой системе не будет места консерваторам и популистам: Джеорджеску, Шошоакэ и Симиона, но это не ненадолго. Без перезагрузки власти Румыния будет все ближе к новой революции.

Для нашей политической элиты уроки сколь очевидны, столь и противоречивы. Многие в Кишиневе сочли дальновидной заблаговременную зачистку политического поля страны от любых потенциальных конкурентов и отказа от игр в демократию. Это преподносится чуть ли ни как образец противодействия гибридным атакам извне для многих европейских стран. Недоработкой разве что может быть сочтено сохранение относительного плюрализма мнений в социальных медиа, но и это может быть поправимо. Другие увидели в этом даже признак собственного превосходства и возможности идеологической экспансии за Прут. Такие шовинистские размышления в столичной политической среде вполне одобряемы хотя бы как признак суверенности элиты государства.

Но чего у нас не видно на фоне политических перипетий в Румынии, так это пробуждения консервативных лидеров, сторонников традиционных ценностей, защитников простых людей. Недавний возмутитель спокойствия кишиневской элиты Александр Стояногло вполне бы мог воспользоваться текущими событиями для консолидации электората и бескомпромиссной борьбы, но, видно, в планах этого не было изначально. Но это не значит, что на горизонте в какой-то момент не появится другой несистемный кандидат, который вновь вызовет переполох или даже спровоцирует «генеральную уборку» в политической элите страны.