Об олонецких ломках и др.

Всем заглянувшим, привет!

Несколько с разбегу, но информация заслуживает внимания. Как-нибудь я расскажу об Иностранцеве. Из рукописи его автобиографии, где он делится впечатлениями о поездке на конгресс в Италию (а там он побывал на ломках в Каррере) в 1881 году, я узнала для себя следующее:

"Эта ломка мрамора, заложенная в мезозойских отложениях, поражает своей грандиозностью и размерами тех глыб мрамора, которые отделяются взрывами от коренной горной породы. Эти глыбы свободно катятся к находящемуся внизу ручью, протекающему по глубокому оврагу. На этом ручье устроен целый ряд довольно примитивных мельниц, где при помощи простых приспособлений вода в ручье силой своего течения придает горизонтальное движение большой деревянной раме, в которую вставляются железные полосы, могущие и переставляться в зависимости от толщины плиты или кусков нужного мрамора. Это приспособление спорадически поливают водою и песком, и в сравнительно короткое время глыба мрамора, иногда до 4 кб. метров, бывает распилена на ряд плит или кусков нужной величины.

До этой поездки в Каррару мне пришлось раньше видеть много ломок у нас в России. На Урале, в Финляндии и в Олонецкой губернии на этих ломках меня всегда поражала примитивность приема распиловки мраморных глыб. Почти во всех вышеуказанных местах эти глыбы пилят как дрова два человека, а прежде изредка поливают место распиловки водою с песком. Между тем почти всегда в ближайшем соседстве есть или ручей, или речка, движением воды которой можно было бы воспользоваться и этим путем ускорить и удешевить и самую распиловку.

Сравнение способа обработки мрамора даже таким простым способом, как у итальянцев, с нашим русским невольно навело нас на грустные мысли о нашей отсталости и об отсутствии всякой предприимчивости даже в таком простом деле. Между тем запасы мрамора у нас громадны, хотя и нет каррарского, но на Урале есть совершенно белый, хотя и более кристаллический. Великолепный мрамор и в Олонецкой губернии, где одна Тивдия могла бы снабдить большие города России превосходными цветными плитами. Правда, мрамор Тивдии довольно тверд (от присутствия кварца), но при применении воды ручья или речки, конечно, и он дал бы требуемые результаты"

Александр Александровч Иностранцев - русский геолог, профессор геологии Петербургского университета, член-корреспондент Петербургской Академии наук

Как вам?

Вернёмся же к завершительной части о мраморных ломках в Тивдии в описании "Олонецкого сборника" №2

"Одновременно с предъидущею поставкой обработывались из светло-красного мрамора (№1) по заказу почетного гражданина Пименова, ступени к раке с мощами преподобного чудотворца Александра-Свирского, на сумму до 720 р., а также разные мраморные изделия для Олонецкого губернатора Волкова и для казны 1)

Кроме вышеназванных поставок мрамора, на тивдийском мраморном заводе приготовлялись, по заказам частных лиц и на вольную продажу, различного рода вещи: камины, чаши, вазы, пьедесталы, шашечные и столовые доски, пресс-папье, подсвечники, солонки, лампады, яички и т. п. При казенном управлении таксы на мраморные изделия не было; цена определялась местным начальством при самом заказе, смотря по сортам мрамора, величине вещей и сложности рисунка. Для продажи мраморных изделий находился в Петербурге магазин, который сначала помещался в здании бывшей гоф-интендантской конторы, а потом при управлении Императорского кабинета; сверх того часть мраморных вещей была предоставлена для продажи скульптору Мадерни. В последние годы казенного управления, было обращено внимание на производство изделий в более художественной форме: в 1838 году был отправлен с ломок в находившуюся при гоф-интендантской конторе школу, один рабочий для обучения скульптуре и ваянию; по окончании курса он прислан был на завод. Действительно, под его руководством исполнялись заказы на мраморные изделия по самым сложным и изящным рисункам, с резными рельефными изображениями, с отчётливою художественностью 2).

Со времени поступления мраморных ломок в заведывание местного управления государственными имуществами, производились следующие разработки мрамора:

а) Капитан Дершау оканчивал операцию добычи шокшинского порфира для Исаакиевского собора.
б) Иностранец Эренберг выламывал зелёный и серый мрамор, с платою в казну по 5 к. за куб. четверть аршина.
в) Производилась ломка шокшинского порфира для храма во имя Христа Спасителя, в Москве, в размере 55 куб. саж., с платою за каждый пуд или одну куб. четверть аршина по 5 к.
г) Купцу Пименову разрешена была выломка одной куб.саж. Шокшинского порфира, для надгробного памятника, с уплатою 45 р. 90 к.
д) Крестьянину Иудину разрешена была выломка нигозерского аспида в количестве 5 куб. саж., с уплатою за каждую по 14 р. 3)

Хотя мастеровым тивдийского завода, по увольнении их от обязательных работ для казны, предоставлено было выделывать разные вещи, более мелочные, по частным заказам и на вольную продажу, с возмещением издержек казны из вырученной платы, но такие работы встречались уже очень редко, по недостатку заказов. Большая часть мастеровых, не находя на мраморных ломках для себя никакой почти деятельности, отправилась в разные места на каменотесные работы; многие из них поступили в партии к разным авантюристам, занимавшимся поисками металлических руд в Олонецкой губернии. Производство мраморных изделий в среде бывшего заводского населения Белой-Горы совершенно упало. Очень редко оставшиеся там рабочие предлагали любителям кое-какие мелкие изделия, не имевшие уже прежних качеств художественной и тщательной отделки. Самые способы производства работ с уничтожением мраморного завода, без хороших инструментов и необходимых для мраморного дела приспособлений, сделались затруднительными. За отсутствием в среде бывшего заводского населения правильно организованных артелей, частные заказы на мраморные изделия подвергались разным случайностям. При каждом удобном случае, когда исполнение заказа требовалось к сроку, белогорские мраморщики старались запросить как можно более высокие цены, особенно в том случае, когда исполнение заказа требовалось к сроку, или когда открывались для мраморщиков в ближайших окрестностях другие выгодные заработки. С какими препятствиями сопряжено было для частных лиц выполнение своих заказов на мраморных ломках в последнее время, мы можем привести следующий недавний пример.

В июне 1873 года, один из крестьян Петрозаводского уезда, находясь в С.-Петербурге, взял подряд на поставку мраморных изделий для внутренней отделки одного из лучших домов в Большой-Морской; но, не будучи знаком с положением работ на тивдийских ломках и, конечно, не желая упустить подряда, объявил за заказанные вещи цену на авось — далеко ниже той, во что могли действительно обойтись работы. По условию, срок для выполнения подряда был назначен к 1 декабря 1873 года. Получив приличный задаток, подрядчик прибыл на Белую-Гору и приступил к работам; но, вероятно, сообразил, что за выпрошенную цену подряд выполнить невозможно, и потому, не долго думая, бросил работы в самом их начале. Между тем, домовладелец, не поручивши никому иметь за ходом порядка наблюдение на месте, предполагая, что работы производятся, не предпринимал никаких мер, тем более, что подрядчик, время от времени, получал от него деньги на работы. Только по истечении контрактного срока, домовладелец навел справки и узнал о неисправности подрядчика. В мае 1874 года, он дал доверенность другому лицу, обусловив, чтобы требующиеся изделия были доставлены в Петербург в навигацию того же 1874 года. Но теперь, при исполнении подряда, встретились различные, не предвиденные прежде затруднения. Предварительная смета была составлена в апреле, без означения, что работа эта спешная и будет производиться в летнее время; но, когда это условие предъявлено было мраморщикам, они тотчас же увеличили цену и затем постепенно возвышали ее, время от времени, до окончания подряда. За распиловку мрамора по смете было назначено по 3,5 к. с квадратного вершка, а на самом деле пришлось платить, с августа месяца, для ускорения работ, по 12 к. с вершка. Точно также, за отшлифовку мрамора платилось сначала по 17 руб. с аршина, а под конец цена мрамора возвысилась до 22 р. Причины такого возвышения цен в это время были следующие: около Тивдии строился тогда частный чугунно-плавильный завод, причем требовалось много рабочих и предлагались хорошие цены; во всех окрестностях Тивдии производились разведки железных и медных руд и других ископаемых, для чего также много брали рабочих. Белогорские мраморщики, имея в виду хорошие заработки по постройке завода и на горных разведках и в то же время зная, что мраморные изделия требуют к сроку, не стеснялись возвышать за них плату. Однакожъ, не смотря на столь неблагоприятные условия, подряд был окончен своевременно, мраморные изделия доставлены в Петербург в навигацию 1874 года. Но, само собою разумеется, при этих условиях, за мраморные изделия, в общей сложности, пришлось уплатить на ¼ дороже против действительной их цены, за которую можно было бы исполнить заказ в другое время года, когда для мраморщиков не представляется выгодных заработков на стороне и при том, если бы работы не были спешные. Все эти причины в совокупности имели неблагоприятное влияние и постепенное уменьшение требований на мраморные изделия. Только с передачею мраморных ломок в долгосрочную аренду и при правильной организации работ может быть достигнуто развитие мраморного дела в Олонецкой губернии.

*** * ***

Пути сообщения, по которым мрамор доставляется к селению Белой-Горе из разных месторождений, и по которым отсюда изделия перевозятся в Петербург, большей частью — водяные. Путь из сел. Белой-Горы следующий: от бывшего при этом селении завода — озером Гиж-озером 1.5 версты, вытекающею из него речкою Тивдийкою 2 версты (в сел. Тивдия, где на речке устроены мельницы, мрамор перетаскивается до пристани на озере Сандале сухим путем около полуверсты); озером Сандалом, в которое впадает река Тивдийка, 35 вер. До канала, прорытого из этого озера в оз. Ниг-озеро, непротяжении 5 вер.; вторая пристань находится на Нигозере, в 3 верстах от сел. Кондопоги, лежащего у одного из заливов Онежского озера. Это расстояние, мрамор перевозится гужем до пристани на озере Онеге, где грузится на суда для доставки водою до самого Петербурга. Доставка мрамора с Белой-Горы до Кондопоги обходилась по 10 к., включая сюда содержание пристаней, судов с оснасткой, перегрузку и прочие мелкие расходы, а от Кондопоги до Петербурга (по оз. Онегу, р. Свири, Ладожскому озеру и р. Неве) около 30 к., всего же по 40 к. с пуда. Перевозки отдавались с подряда местным крестьянам.

Из месторождений, лежащих в ближайших окрестностях селений Тивдии и Белой Горы мрамор доставлялся к заводу по озеру Сандалу до Тивдийской пристани, здесь перетаскивался чрез деревню Тивдию гужем, потом опять сплавлялся водою по озеру Гиж-озеру. Из шокшинских, брусненских и соломенских разработок камень следовал на судах по озеру Онегу до Кондопоги, а оттуда до завода вышеописанным путем.

В заключение настоящей статьи, считаем не безполезным приложить росписание и инвентарь мраморных ломок, заимствованный из дел бывшего заводоуправления, с присовокуплением некоторых подробностей об употреблении разных сортов мрамора на разные строительные работы и изделия в период существования казенной заводской администрации.

Д. чл. - секретарь Олонецкого губернского статистического комитета. А. Иванов.

Примечание:

1) Из материала Олон. Губ. Стат. Комитета

2) Пам. кн. Олон. губ. на 1858 годъ.

3) Из матер. Олон. губ. ст. ком.

Источник «Олонецкий сборник» вып.2

* * *

Из книги "Как мы строили метро" под рук. Косарева. 1935 го.