Былички как жанр устного народного творчества бытуют и по сей день. Сейчас они встречается даже среди городского фольклора, но уже в некоторой видоизмененной переходной форме от былички к страшилке.
В аутентичной форме, то есть в изначальной, быличка есть ни что иное, как устные рассказы о леших, домовых, водяных, русалках, кикиморе, баннике, огненном змее, оживших мертвецах, чертях и вообще о вмешательстве в людскую жизнь разных сверхъестественных сил из мира народной религии.
Быличка – это выражение религиозного сознания. Происхождение быличек как рассказов о достоверном восходит к временам, когда сложился весь ее мир – мир леших, водяных, русалок… Основу былички составляет рассказ о том или ином демонологическом существе. При рассмотрении того, какими чертами наделен персонаж, выясняется, что круг представлений о каждом из них строго очерчен. В быличках повторяются мотивы: действователи, их действия, объекты, на которые направлены действия, а равно – обстоятельства (место, время, образ действия, условия и т.д.).
Интересно, что придуманы эти истории были не случайно, а с воспитательной и даже оборонительной целью. Зачастую существуя как некоторого вида психологический оберег, былички помогали на психологическом уровне пережить и, самое главное, выйти живым из тех опасных мифологичиских ситуаций (встречи с чертом, водяным, лешим), которые в понимании человека XIX века были вполне реальными.
В виду этого былички можно разделить на несколько видов: былички о духах природы, о домашних духах, о черте, змее, проклятых, былички о колдунах, ведьмах, покойниках, о кладах, о вестниках судьбы, предзнаменованиях, о небесных силах.
В представлении человека XIX века окружающий мир качественно отличался от взгляда на мир современного человека. События, происходящие в обыденной жизни, но не поддающиеся человеческой логике, находили объяснение в таком жанре как былички. Пропало молоко у коровы? Виновата ведьма, которая молоко у коровы похитила. Пропал человек в лесу? Леший увел. Интересно по ходу такого рода объяснения в быличке давались ценные указания – способ обезопасить себя от негативных влияний со стороны нечистой силы. Отсюда и деление на былички о духах домашних, духах природных и т.д.
Былички давали особые предписания и инструкции для защиты не только двора или домашней скотины, но и человека. Водит Леший? Следует вывернуть всю одежду наизнанку, надеть на себя и перейти ручей. Встретил черта? Читай молитву. В отличие от народных примет или поверий, быличка имеет четкую сюжетную линию и имеет сложную образную структуру.
Основными персонажами быличек, в которых изображены природные духи, стали – леший, водяной, кикимора, полуденица, полевик и т.д. Вот одна из таких быличек:
«Рассказывал эту историю мне мой дядя. Приехал он в деревню к матери своей. Пошёл в лес дичь пострелять, на животных поохотиться (он был очень опытным охотником). Лес этот был знаком ему с детства, он знал в нём буквально каждое деревцо, но тут понял, что заблудился, начал тогда кричать: «Люди, есть здесь кто-нибудь? Отзовитесь!» Так он звал раза три. Вдруг кто-то ему ответил: «Я здесь. Как тебя зовут? Следуй за мной». Дядя имя не назвал, но пошёл за голосом, незнакомца он не видел, думал, что это лесник, он поможет. Так он шёл, шёл за голосом. Вдруг голос стих, дядя очнулся, видит: стоит он на каком-то пеньке, вокруг болото, сделал бы ещё шаг и увяз в болоте бы. Кое-как он оттуда выбрался, дошёл до дороги, поймал машину. Шофёр и рассказал дяде, что это его леший в лесу водил. «Повезло тебе, мужик, что ты имя своё не назвал, а то никогда бы из лесу не вышел»,- сказал шофер. А завёл дядю леший в соседнее село. Водитель был местным».
Анализируя текст данной былички, записанной в городе Богучар Богучарского района Воронежской области (Запись Мандрыкиной Е.), мы может обозначить несколько аспектов, характеризующих лешего и события, происходящие во время повести. Момент первый: Леший может водить любого человека, даже человека знающего лес как свои пять пальцев, ведь это его хозяйство, его территория, его пространство. Второе: ни в коем случае при встрече с лешим нельзя с ним знакомиться (называть свое имя) и идти за ним – это к добру не приведет.
В нашей памяти есть вполне установленные модели поведения при встрече с лешим. Если мы спросим сами себя, как выбраться из леса, если нас водит за нос мифологический персонаж, ответ будет более чем понятен. Наш мозг выдаст сразу несколько вариантов, а именно: переодеть наизнанку одежду, снять крест, или же перешагнуть водную преграду. Помятуя эти базисные для народного сознания модели поведения для затруднительной ситуации в условиях леса, мы подходим к основному вопросу данной статьи. Как же в действительности делилось пространство мира с точки зрения архаичного сознания славян?
Среди современного неоязычества есть установка на четырехчастное деление мира — явь,правь, славь и навь. Так ли это было на самом деле? И возможно ли, такое деление пространства в принципе?
Для начала – краткий экскурс в основополагающие аспекты неоязыческой теории:
Явь – Мир людей и живых существ;
Навь – Мир Духов и Бесов;
Славь – Мир Предков и Покровителей;
Правь – Мир Богов.
Все дело в том, что подобное деления мифологического, сакрального пространства как минимум нелогично. Для каких целей надо было делить пространство сакрального мира на миры богов добрых и плохих? Почему мир предков и мир богов разделен? Почему об этих важных аспектах архитипичного сознания нет сведений ни в быличках (главном свидетельстве о существовании духов пространств (низшей мифологии), ни в народных легендах, ни в сказках – основных сведениях о славянской архаике, дошедших до нас?
Все дело в том, что в действительности пространство мира у славян делилось на две части. А именно на мир живых и мир мертвых. Славянская культура — культура аграриев. Земля кормилица дает жизнь всему, что дает право на жизнь. Человек, видя цикл перерождений зерна из мертвого в живое, возрождение природы, смерть солнца и его возрождение, просто не мог придумывать дополнительные миры, да и зачем они были нужны? Внутри пространства сказки, былички, народной легенды, мы сталкиваемся с миром волшебным, то есть изначально запретным для посещения простых людей, и миром живым, миром людей. Элементарный пример из сказки – известный всем Кощей бессмертный, который, находясь в горах, сокрытый от глаз людских, чахнет над своим златом. Это, кстати говоря, есть ни что иное, как объяснение его имени: Кощей — Кошелёк, Кош — общие деньги общины, деньги общего пользования (бытующее слово у казаков-некрасовцев по сей день). Данное слово начинает бытовать в конце 19 — начале 20 века. Автор имени царя подземного мира – А.С. Пушкин, мастер метафор, иносказаний, дает ему такое имя, но мало кто знает, что в другом своем произведении, иносказательно он же говорит нам об имени хозяина мира мертвых, царя смерти. В своем произведении «Станционный смотритель» он абсолютно точно характеризует главного героя своей повести, дав ему фамилию Вырин абсолютно не просто так. В восточно-славянской и восточно-польской мифологии вырий есть ни что иное как, наименование рая, райского мирового древа, куда после смерти попадают души умерших. Именно поэтому станционный смотритель носит такую фамилию. Помимо всего прочего, гений русской литературы наделяет главного персонажа вполне конкретными функциями: он, как добрый хозяин станции, не только выслушивает все скорби пришедших к нему невесть откуда людей, но и отправляет их в ту же самую неизвестность, тем самым выступая своеобразным медиатором между миром станции, где он является хозяином и миром другим, внестанционным, который он покинуть, увы, не может.
В нашем сознании абсолютно четко закреплено пространственное деление на мир живых и мир мертвых, который, в свою очередь, делится на рай и ад – по сути, абсолютно равносильное деление. Никто и никогда не ответит на вопрос, кто сильнее: сторона добра или сторона зла, ведь без существования одного невозможно существование второго.
Тем самым мы можем вполне уверенно говорить, что деление мирового пространства славян-аграриев делилось именно на две части. Именно поэтому, чтобы спастись от лешего, нужно было перешагнуть водное препятствие. Ранее леса делились между племенами, рядом с которыми они эти леса произрастали. Делились они абсолютно по видимой водной границе — реке, поэтому, перешагнув водное препятствие, человек не спасался от лешего, а только переходил в другой лес, который считался чужой вотчиной, с абсолютно чужим хозяином.
Борьба жизни и смерти, обусловленная вполне понятным архаичным страхом, страхом смерти, страхом конечности, нашло отражение и в обрядах аграрного (календарного) цикла. Самым интересным и наиболее наглядным примером, на наш взгляд, будет широко известный обряд, используемый для воскрешения умершей (давшей ранее урожай) земли – «обряд похорон мух», бытовавший у жителей Рязанской, Калужской, Курской, Орловской и Брянской областях, жителей Калужской области, Серпухова. Особенность обряда заключалась в шуточных погребении мух, комаров и тараканов в землю. Насекомых специально «примораживали», погружая их в зимнее состояние сомнамбулизма, чтобы потом они возродились, вылетев из земли. При этом абсолютно точно носители аутентичной культуры свидетельствовали о том, что «комар и муха относят душу умершего на тот свет: комар-пискун и муха-говоруха прилетели к работнику, погибшему во время валки деревьев, и забрали его на небо. Комары перед осенью уносятся ветрами на тёплые моря и весною опять приносятся на Русь».
Над этими аспектами восприятия общемирового пространства славянских народов, как нам кажется, стоит задуматься...
Продолжение следует...
Оценили 12 человек
15 кармы