Статья из журнала Time, опубликованная 29 июня 1942 года.
"Час пробил. На этой неделе настал момент решающей попытки Гитлера сломить Россию.
Гитлер не может потратить еще один год на покорение России. У него есть максимум четыре, а то и три месяца, чтобы ее разгромить — иначе Германия проиграет войну. По его расчетам, Россию необходимо вывести из войны до того, как США бросят на чашу весов свою реальную мощь. Гитлер должен одержать победу быстро — чтобы немецкая военная машина успела развернуться, и встретить лицом к лицу врага на Западе.
Когда нацистское верховное командование планировало кампанию 1942 г., оно исходило из трех основополагающих фактов. Эти аксиомы намертво врезались в сознание гитлеровского стратега номер один — генерал-полковника Франца Гальдера, начальника Генерального штаба сухопутных войск.
Он и его штабные офицеры — эти неизвестные оруженосцы германской армии, что оставляют славу генералам, командующим на поле боя, но главную ответственность берут на себя — хорошо понимали, с какой проблемой они столкнулись.
На сей раз, чтобы разгромить русскую армию, они должны сковать ее боями — ведь даже сегодня русские, отступив на 1000 миль, даже не окажутся у границ уральского промышленного района. Для этого немцам необходимо получить возможность наступать по всей линии фронта длиной в 2000 миль. Чтобы такая возможность появилась, немцам надо было дождаться самого благоприятного времени года. На севере, в районе Ленинграда, почва достаточно просыхает только к середине июля (месяцем позже, чем на Украине).
С учетом этих сезонных ограничений и необходимости закончить дело до зимы, генералу Гальдеру и его штабистам нужно было разработать план, позволяющий разгромить Россию за считанные месяцы — план наступления, такого же сокрушительного, как польская или французская кампании 1939-1940 г., и более продуманного, чем неудачный "блицкриг" против России в 1941 г. Это должен быть удар, не имеющей равных по силе, и нанесенный точно в срок.
Неудача почти наверняка обернется поражением в войне. Но наградой за успех стала бы возможность бросить все силы вермахта против Британии и США — а значит и шанс захватить всю Азию, большую часть Африки, и даже Британские острова.
Первый год войны
На этой неделе исполнился ровно год с момента немецкого нападения на Россию, и генерал Гальдер мог извлечь уроки из первых неудач при составлении плана новой кампании.
За двенадцать месяцев войны немцы оккупировали примерно 7% территории России (около 580000 квадратных миль), но победить ее не смогли. Они уничтожили или захватили более 4500000 красноармейцев, 15000 танков, 9000 самолетов. Но они не уничтожили Красную Армию. Немецкие артиллеристы фотографировали Ленинград через окуляры своих стереотруб. Но немцы не смогли взять Ленинград — ключ к господству на Балтике, заслон на пути к Мурманску и маршрутам снабжения через Мурманск. Флаг со свастикой развевался всего в 115 милях от Москвы. Но немцам не удалось захватить сердце России и ее столицу, центр гигантской железнодорожной сети, лучами расходящейся от Москвы и охватывающей большую часть страны.
Немецкие армии остановились на подступах к промышленному Донбассу. Но Германии не достались его шахты, электростанции и заводы, и выгодный плацдарм для броска к кавказской нефти. Немцы вынудили Россию эвакуировать немалую часть промышленности за Урал, но они и близко не подошли к этой тыловой кузнице военной мощи, которая сможет частично обеспечивать русские армии всем необходимым, даже если большая часть европейской России окажется в руках врага. Немцы заняли Крым, они заняли черноморский порт Керчь. Но к первой годовщине начала войны они еще не полностью захватили Севастополь — крепость, контролирующую Черное море.
Но главное, они не захватили Кавказ и его нефть. Мы часто слышим о том, как остро Гитлер нуждается в нефти, как манят его гигантские месторождения Майкопа и Баку. Однако на юг, к Кавказу, его влечет и другая причина: без кавказской нефти не могут обойтись и сами русские.
Учитывая, насколько мало у них времени для достижения всех этих целей, немцы должны были заранее закончить все приготовления к генеральному наступлению. И по всему гигантскому фронту, от Мурманска до Азовского моря, закипела черновая работа войны. Отзвуки этих предварительных столкновений долетали до всего мира в мае — в сообщениях с Харьковского фронта, на прошлой неделе — в известиях о стычках и боях местного значения южнее Ленинграда, на московском фронте, в районе Калинина и Смоленска к западу от столицы, и под Харьковом, где нацисты развивали наступление. Самым масштабным из этих сражений стала битва за Севастополь, взятие которого было необходимым завершением кампании в Крыму и важнейшей прелюдией к дальнейшему наступлению на юге.
Цена заплачена
"'Итак, вы видели защитников Севастополя: Главное, отрадное убеждение, которое вы вынесли, — это убеждение в невозможности взять Севастополь, и не только взять Севастополь, но поколебать где бы то ни было силу русского народа, — и эту невозможность видели вы не в этом множестве траверсов, брустверов, хитросплетенных траншей, мин и орудий, одних на других, из которых вы ничего не поняли, но видели ее в глазах, речах, приемах, в том, что называется духом защитников Севастополя. То, что они делают, делают они так просто,: что, вы убеждены, они еще могут сделать во сто раз больше…"
Такие строки написал один молодой офицер — участник обороны Севастополя. Звали его Лев Толстой, а события, которые ему довелось пережить, происходили во время Крымской войны.
Во времена Толстого гибнущие враги — и победители (когда пало 127000 русских, город был оставлен) — носили английские и французские мундиры. На прошлой неделе мощные укрепления вокруг города, не считаясь с потерями, раз за разом штурмовал еще более грозный враг, вооруженный куда более страшным оружием. Дальний родственник Льва Толстого Алексей писал в "Красной Звезде": "Сегодня в Севастополе невозможно дышать из-за разлагающихся трупов немцев и румын". Войска гитлеровского генерал-полковника Фрица-Эриха фон Манштейна упорно продвигались все ближе к городу по грудам своих же убитых. Один американский корреспондент сообщал: "Вопрос, который решается в Севастополе, состоит не в том, способны ли немцы его взять, а в том, какую цену они готовы за это заплатить".
Немцы заплатили по счетам. Севастополь был нужен им из соображений большой стратегии, но они хотели взять его именно на этой неделе по политическим причинам: 22 июня исполнился год с тех пор, как германские армии вторглись в Россию, а немецкий народ так и не получил обещанной победы. И к этой дате Адольфу Гитлеру был остро необходим успех, чтобы укрепить дух немцев накануне новой гигантской кампании.
Армии изготовились к броску
Однако вакханалия смерти в Севастополе — лишь увертюра к тому, что лежит впереди. По духу, по готовности победить или умереть, Красную Армию не превзойдет никто. Какова ее численность и вооружение, знает лишь советское Верховное командование. Впрочем, и нам известны два бесспорных факта: 1) Россия настойчиво призывает США увеличить объемы поставок; и 2) с мая этого года всякий раз, когда немецкие и русские армии мерились силами, победа оставалась за немцами. Однако у Лондона и Вашингтона есть приблизительные данные о численности и дислокации германских войск:*
> На северном участке фронта, от Мурманска до Старой Руссы южнее Ленинграда — почти 1000000 солдат (35 немецких дивизий, в том числе три танковых, 12 финских дивизий, 2 итальянские дивизии).
> На центральном участке фронта (Москва, Калинин, Ржев, Вязьма, Брянск) — более 850000 (40 немецких дивизий, в том числе 4 танковые), 2 итальянские и одна испанская дивизия).
> На южном участке фронта, от Харькова до Крыма-около 1300000 (50 немецких дивизий, в том числе 8 танковых, 14 румынских и 2 итальянские дивизии).
> В резерве (на оккупированной территории Украины, в Белоруссии, Прибалтике, Польше и Восточной Пруссии) — более 1500000 человек (70 немецких дивизий, в том числе как минимум 4 танковые, 6 румынских и 4 итальянские дивизии).
>Силы Люфтваффе, сейчас сосредоточенные в основном на юге, составляют около 6000 самолетов первой линии, разделенных на три воздушных флота по 2000 самолетов в каждом.
Противникам нацизма хотелось верить, что германская армия — это колосс на глиняных ногах, что тупиковая ситуация на фронте и ужасы русской зимы сломили ее боевой дух и породили апатию. Сами немцы признают, что их потери достигли 1500000 солдат. Что ж, русские, пожалуй могут сбросить со счетов испанцев с итальянцами, и, несомненно, некоторые из тех немцев, что вынесли на себе основную тяжесть прошедшей зимы, сломлены физически и духовно. Но о солдатах, которые штурмовали Севастополь, никак не скажешь, что они упали духом; даже подневольные румыны шли вперед и гибли тысячами бок о бок со своими немецкими хозяевами. На прошлой неделе корреспондент Лиланд Стоу беседовал с немцами, недавно захваченными в плен в России. Вот что он пишет: "В психологическом плане они не ближе к нокауту, чем Джо Льюис в третьем раунде (Joe Louis — знаменитый американский боксер. Стоу намекает на его первый поединок с немецким тяжеловесом Максом Шмелингом в 1936 г., в котором Льюис был нокаутирован, продержавшись 12 раундов — прим. перев.) Нам, — американцам и британцам — и особенно нашим военным, следует учесть этот факт. Любые иллюзии относительно того, что гитлеровская армия в ближайшем будущем развалится изнутри, лишь приведут к катастрофе:. Дух немцев не сломлен, их воля и упорство тверды: Они будут сражаться отчаянно, зная: в случае поражения Германия, или, по крайней мере, их поколение, потеряет все".
План тоже готов
Сегодня в России Гитлер сталкивается с колоссальными проблемами: по всей гигантской линии фронта его армиям противостоит не только непреклонные и хорошо вооруженные войска противника (по численности, возможно, превосходящие нацистов), но и глубоко эшелонированные линии обороны, блокирующие каждую милю на направлении главного удара (Москва и юг), и второстепенном направлении (север).
Против такой обороны типичная тактика блицкрига — внезапный удар, прорыв, развитие наступления танковыми клиньями при поддержке авиации и самоходной артиллерии, расчищающими путь пехоте — не сработает с той же эффективностью, что в Польше, Бельгии и в самой России в первые месяцы после нападения. Сегодня по глубине и продуманности оборона русских превосходит ту, что прошлой осенью позволила замедлить нацистское наступление, а затем, с наступлением парализующих зимних холодов, остановить его окончательно. Однако если Сталин и его штаб научились противостоять тактике блицкрига образца 1940 г., то и у гитлеровских генералов было достаточно времени на то, чтобы изучить советскую оборону. В своих расчетах московское командование может лишь исходить из предположения, что какой-то план у немцев есть, что к его осуществлению уже все готово, и что его масштаб соответствует стоящим перед немцами задачам.
В ходе "подготовительных" наступлений этой весной немецкие войска уже продемонстрировали кое-какие "новинки". Суть этой обновленной тактики состоит в том, чтобы выбрать для атаки очень небольшой участок фронта, "обработать" его максимально массированными ударами авиации (по данным русских, на пятнадцатимильном отрезке южнее Харькова действовало до 1000 самолетов), а затем бросить в наступление тесно взаимодействующие соединения пехоты, танков и артиллерии. Теперь немцы уже не пытаются прорывать русскую оборону целыми танковыми дивизиями, чтобы потом сеять хаос в тылу. Вместо этого немецкие танки, судя по всему, действуют небольшими группами, не отрываясь от пехоты и артиллерии. В результате, хотя немцы и продвигаются медленнее, они обеспечивают монолитность наступающих колонн, и в любой момент имеют достаточно сил, чтобы отразить попытки окружения со стороны русских. Под Харьковом эта тактика сработала настолько успешно, что Москва вынуждена была признать: остановить наступление нацистов пока не удается. В Севастополе грубый напор массы людей и металла за 16 дней поставил эту крепость на грань падения.
Возможно, последние вариации в германской тактике означают простое изменение темпов, отчасти, вероятно, связанное, со стремлением поберечь танки. Учитывая размах театра военных действий и численность русских армий — а также проявившуюся во всех предыдущих кампаниях Второй мировой войны склонность генерала Гальдера к грандиозным замыслам — нацистский план на 1942 г. вполне может предусматривать прорывы и окружения огромного масштаба.
Возможностей для таких операций существует немало. Если главный удар будет наноситься в центре, он может быть нацелен на взятие Москвы, а затем и выход во фланг южному фронту русских. Крупное наступление на юге может предусматривать прямой удар в направлении Кавказа, или поворот на север для выхода в тыл центрального фронта. Наступление на крайнем севере позволяет перерезать коммуникации, по которым союзная помощь доставляется из Мурманска и Архангельска. Крупное наступление через Турцию или в обход ее территории может перекрыть русским пути снабжения через Персию или продолжиться на юг — в направлении Суэцкого канала.
Нельзя исключать и вариации на перечисленные темы. Возможны, к примеру, наступления по нескольким из этих направлений одновременно — какие-то из них будут действительно главными ударами, а другие отвлекающими. Любые два наступления по параллельным направлениям могут превратиться в 'клещи'. В общем, каким бы ни был немецкий план, он будет поражать своим размахом.
Готов и автор плана
Где германской армии, авиации и флоту вести войну, решает Адольф Гитлер. Иногда он указывает, когда именно должна начаться та или иная операция. Но то, как им вести войну, определяет генерал Гальдер и небольшая группа его высокопрофессиональных помощников.
Генерал-полковник Гальдер принадлежит к той группе ловких офицеров, что примкнула к нацистам сразу после прихода Гитлера к власти. Если армейская аристократия — прусские юнкеры — держалась от них в стороне, конъюнктурщики из среднего класса постарались подружиться с Коричневым домом (название штаб-квартиры НСДАП в Мюнхене — прим. перев.), благополучно закрывая глаза на нацистские зверства, и стали фаворитами новых властей задолго до того, как перед ними "капитулировала" прусская верхушка рейхсвера. Сегодня выходцы из этой группы входят в число доверенных лиц Гитлера: среди них — главный военный советник фюрера Йодль, командующий немецкими войсками на Крайнем Севере Дитль, и Лист, который сейчас, вероятно, возглавляет центральный фронт.
Многие немцы считают, что генерал-полковник Гальдер имеет непосредственное отношение к распространявшимся в прошлом году любопытным документам под названием "Разъяснения к официальным коммюнике". Их тщательно завуалированный смысл можно свести к следующему: "Боже, нам следует остерегаться: Гитлер мнит себя Наполеоном". Однако когда Гитлер сместил командующего сухопутными войсками фельдмаршала фон Браухича, Гальдер оказался еще ближе к фюреру.
До сих пор результатом планов, разработанных Францем Гальдером, неизменно становился сокрушительный удар молнии — под его мощью рухнули Польша, Норвегия, Голландия, Бельгия и Франция, а в прошлом году — едва устояла Россия. Но удар молнии должен наноситься в подходящий момент. Для Гитлера в России такой подходящий — и единственный момент — наступает сейчас. Мир вправе ожидать ужасающего противоборства. Если же удара не последует, или он не будет сокрушительным, это тоже изменит ход истории. Ведь в этом случае нацистская военная машина окажется в тяжелейшей ситуации, и дни ее славы будут сочтены.
* Информация, получаемая из Германии, естественно, оставляет желать лучшего, но она все же точнее сведений, которые американцы и британцы получают от СССР. Цифры приводятся на начало июня."
Оценили 36 человек
41 кармы