Алексей Живов. Византийская хитрость российской политики

«Россия — государство не торговое и не земледельческое, а военное, и призвание его быть грозою света», - Император Александр Второй

Чтобы понять, почему Владимир Путин вчера сказал, что в принципе не против перемирия, но при соблюдении ряда условий, надо понять, в каком контексте мыслит президент России.

Пишу это прежде для людей на фронте, кого коробит от мирных инициатив.

Россия находится в весьма уязвимом положении. Идет война. Под ударами крупнейшие городские агломерации и важнейшие научно-промышленные центры. Чтобы продолжать удерживаться в нормальности, нельзя слишком серьезно отдаваться этой войне, надо сохранять (с точки зрения Кремля) баланс между войной и миром.

Китай открыто дистанцируется от России. Иран провалил совместный сирийский проект, и также начал подпрыгивать за Украину, хотя от союзнических обязательств еще не отказался, заметно снизив их уровень.

Европа демонстрирует открытую враждебность и готовится к войне с Россией. Ближний Восток и Турция такой враждебности не демонстрируют, но постепенно готовят командиров для ваххабитскмх бунтов в России, которые пока тренируются на сирийских христианах.

Путину в таких условиях необходимо выправить баланс отношений, потому что в одиночку России не выстоять. Для этого как раз показная любезность с США, с тем, чтобы взбодрить Китай и Ближний Восток. При этом, как и раньше надо помнить, что у России только три союзника: армия, флот и русский народ. И то, последний не в полной мере понимает происходящее.

Русский народ пока не в полной мере понял главного: как бы мы сейчас не жили, поражение в этом военном конфликте сулит годы смуты и жизнь гораздо более худшую, чем есть сейчас. Для всех.

Ситуация выглядит вот так: Вас окружают четыре человека, два из которых ваши откровенные враги, а еще двое просто ждут, когда ваш труп проплывает мимо них по реке. Один из врагов внезапно показывает, что готов стать другом. Если это случится, то двое равнодушных заревнуют и тоже заходят сблизиться. Вот такая партия сейчас разыгрывается.

Если эту партия не удастся, тогда останется лишь воевать на все деньги. Доводить до этого не стоит, потому что можем не сдюжить.

И еще один важный момент, который не все поняли. На совещании по Курской операции президент впервые за три года облачился в военную форму, показав тем самым, что непосредственно управляет войсками, и хорошо осведомлен о всех тяготах и лишениях армии.

«Бойтесь данайцев, даже дары приносящих», — римская пословица из переложения «Одиссеи».

В России прекрасно понимают, что 30-дневное перемирие, это «данайский дар», то есть Троянский конь. Но как я выше отметил, наше текущее положение на оси мировых политических координат таково, что грубо отказать мы не можем.

И президент как бы говорит данайцам: «Батюшки, какого замечательного коня сделали, любо-дорого смотреть. Во двор пока не закатывайте, нам надо собрать совещание древоделов и обсудить, нет ли в древесине вашего коня какой заразы, что наши леса погубит. Так что пусть постоит пока за воротами, ну или заберите и привезите такого же с перламутровыми пуговицами».

Во всей этой истории есть одно «но»: русский народ в целом, и русская армия в особенности от природы плохо понимают «византийскую хитрость» российской политики.

И дело даже не в том, что непонятно. Дело в том, что для многих наших соотечественников это неприятно, противоречит их естеству. Кажется обманом. Но тут хочу заметить, что мы пытаемся обмануть не друг друга, а нашего искушенного в обмане и манипуляциях противника.

В остальном же все должны делать свое дело — военные громить врага, политики — использовать эти победы для усиления России. Сейчас так и происходит.

Источник