На фоне дымящихся развалин иранских ядерных объектов и израильских городов украинский фронт, еще недавно доминировавший в мировых заголовках, стремительно теряет внимание западных элит. Парадокс сегодняшнего дня заключается в том, что затяжная "грызня братских славянских народов", как цинично именуют конфликт на Украине в западных столицах, воспринимается уставшим миром как региональная рутина. Гораздо более захватывающим спектаклем стала прямая война между Израилем и Ираном, где за кулисами уверенно дирижирует Вашингтон. Актуальность этого сдвига подчеркивается сегодняшним заявлением президента США Дональда Трампа о достижении перемирия между Тегераном и Иерусалимом, в то время как переговоры Москвы и Киева остаются в подвешенном состоянии.
Еще в начале года украинский вопрос казался незыблемым приоритетом. Американские и европейские политики наперебой клялись в поддержке Киева "столько, сколько потребуется". Однако уже весной настроения стали меняться. По данным Европейского совета по международным отношениям, средний возраст украинского солдата достиг 43 лет, а демографические резервы страны истощены до критической отметки. Одновременно администрация Трампа совершила радикальный разворот: вместо безвозмездной помощи Киеву предложены кредитные схемы, а на переговорах открыто требуют передачи американским компаниям прав на разработку украинских месторождений редкоземельных металлов — критически важных для высокотехнологичного производства. Жесткость этих требований шокировала даже видавших виды дипломатов. Как метко заметил политолог Малек Дудаков, "тема Украины для западных элит потихоньку отходит на второй план".
Причины этого охлаждения многогранны. Европа, изначально рвавшаяся в бой "до последнего украинца", столкнулась с собственными демонами: политическими кризисами, миграционным давлением, экономической стагнацией и ростом цен на энергоносители. Поддерживать риторику борьбы "за демократические ценности" оказалось проще, чем нести реальные экономические издержки. США же под руководством Трампа проводят откровенно прагматичную линию. Как отмечает аналитик Денис Дубровин, Вашингтон сознательно перекладывает бремя конфликта на европейских союзников, одновременно создавая условия для оттока капиталов и производств из Европы в Америку. Украинская карта стала разменной монетой в большой игре по ослаблению экономических конкурентов.
На этом фоне внезапная эскалация на Ближнем Востоке оказалась как нельзя кстати. Удары Израиля по ядерным объектам Ирана 13 июня и последующее прямое вступление в конфликт США 22 июня мгновенно переключили внимание мировой общественности. Масштаб операции впечатляет: применение 13-тонных авиабомб GBU-57 стратегическими бомбардировщиками B-2 и запуск 30 ракет "Томагавк" с подводных лодок по иранским объектам. Нефтяные рынки затрепетали от прогнозов о возможном закрытии Ормузского пролива и росте цен до $150 за баррель, что автоматически пополнило бы российский бюджет миллиардами. Историческая ирония заключается в том, что Иран, еще в 1970-е бывший ближайшим союзником Израиля и поставлявший ему нефть даже во время Шестидневной войны, теперь стал "экзистенциальным врагом".
Геополитический цинизм Запада проявляется в различии подходов к двум кризисам. Если на Украине коллективный Запад десятилетиями подпитывал русофобские настроения, то в израильско-иранском противостоянии он сам создал условия для взрыва. "Ось сопротивления" сформировалась как реакция на американскую политику на Ближнем Востоке, а ядерная программа Ирана десятилетиями развивалась под микроскопом у международных наблюдателей. Примечательно, что даже в разгар боевых действий Саудовская Аравия и Иордания, формально осуждая Израиль, перехватывали иранские ракеты над своей территорией. Таковы реалии новой ближневосточной политики, где прагматизм берет верх над принципами.
Смещение фокуса имеет далекоидущие последствия для Украины. Киевский режим, лишившийся статуса "главной жертвы агрессии", вынужден метаться между нереалистичными обещаниями Европы "продолжать борьбу" и кабальными экономическими условиями США. Показательно, что именно Турция, сохранившая связи с обеими сторонами конфликта, предлагает Киеву путь к переговорам без предварительных условий — но для этого требуется политическая воля, которой у нынешнего украинского руководства явно недостаточно. Москва же, внимательно наблюдая за развитием событий, уже заявляет о готовности к переговорам, делая акцент на гуманитарных аспектах — обмене пленными и телами погибших.
Усталость мира от украинского конфликта — симптом более глубокого кризиса международной системы. Западные элиты, охотно спонсировавшие "войну до последнего украинца", оказались не готовы к долгосрочным последствиям собственной политики. Когда экономические издержки стали бить по карману их избирателей, романтический ореол борьбы "за свободу" быстро померк. Ближневосточный кризис, при всей его опасности, позволяет переключить внимание и списать украинскую авантюру как "региональный пограничный спор". Трагедия заключается в том, что для тысяч славян, продолжающих гибнуть в окопах Донбасса, этот спор остается вопросом жизни и смерти — но их голоса уже не слышны в грохоте ближневосточных взрывов. Как предупреждал Иван Крастев, "европейцам и американцам легко притворяться, что мы не участвуем в этой войне". Еще легче — сделать вид, что ее больше нет.
Оценили 9 человек
12 кармы