Имена советских асов Великой Отечественной войны Ивана Кожедуба и Александра Покрышкина известны всем, кто хотя бы поверхностно знаком с отечественной историей.
Но историки военного искусства «лучшим лётчиком-снайпером двадцатого столетия» практически единодушно называют Николая Гулаева.
Подсчитано, что на 57 лично сбитых самолётов врага он затратил всего 69 воздушных схваток (эффективность — 0,82). У Кожедуба она составила 0,51, а у разрекламированного немецкого аса Хартмана — 0,4. Другое достижение Гулаева останется незыблемым, видимо, навсегда: 42 победы подряд в 42 боях.
Правда по свидетельствам сослуживцев, фактических побед у него значительно больше, но летчик «раздарил» их семейным товарищам, дети которых голодали в тылу: ведь за сбитые самолёты врага тогда полагались денежные премии. Приземлившись после результативного боя, он порой говорил: «Запишите сбитого фашиста на счёт моего ведомого, это он его уничтожил».
Родился Н.Д. Гулаев 26 февраля 1918 года в станице Аксайской под Ростовом. Ныне это район Ростова- на- Дону, именно там расположился новый аэропорт. Почему имя аэропорту не дали своего знаменитого земляка пусть Аксайцы сами рассказывают, но может это событие еще впереди.
После окончания 7-летки Николай работал слесарем на одном из ростовских заводов.
Как и многие из молодёжи 1930-х, он увлёкся авиацией, занимался в аэроклубе. Это увлечение помогло в 1938 году, когда Гулаева призвали в армию. Лётчика-любителя направили в Сталинградское авиационное училище, которое он окончил в 1940 году.
Гулаева распределили в авиацию ПВО, и в первые месяцы войны он обеспечивал прикрытие одного из промышленных центров в тылу.
На фронте Гулаев оказался летом 1942 года и сразу продемонстрировал как талант боевого лётчика, так и своенравный характер уроженца донских степей.
Первый же его боевой вылет 3 августа 1942 года под Сталинградом был нестандартным.
У Гулаева не было разрешения на ночные полёты, и когда в зоне ответственности полка, где служил молодой лётчик, появились гитлеровские самолёты, в небо отправились опытные пилоты.
Но тут Николая подначил механик:
— А ты чего ждёшь? Самолёт готов, лети!
Гулаев, решив доказать, что он не хуже «стариков», вскочил в кабину и взлетел. И в первом же бою, без опыта, без помощи прожекторов уничтожил немецкий бомбардировщик Хе - 111.
Когда Гулаев вернулся на аэродром, прибывший генерал изрёк: «За то, что вылетел самовольно, объявляю выговор, а за то, что сбил вражеский самолёт, повышаю в звании и представляю к награде».
Примерно на таких контрастах продолжалась и его дальнейшая фронтовая биография.
Лётчик-истребитель старший лейтенант Н.Д. Гулаев особенно отличился в боях на Курской дуге в районе Белгорода. Вот несколько эпизодов.
В первой же схватке 14 мая 1943 года, отражая налёт на аэродром Грушка, он в одиночку вступил в бой с тремя бомбардировщиками «Ю-87», прикрываемыми четырьмя «Ме-109». Разогнав самолёт на малой высоте и приблизившись к ведущему бомбардировщику, с первой же очереди сбил его. Стрелок второго «Юнкерса» открыл огонь, но Гулаев сбил и его. Он пытался атаковать третий самолёт врага, но кончились патроны, и наш лётчик решился на таран. Левым крылом своего «Як-1» он ударил по правой плоскости «Юнкерса», и тот рассыпался на части. Неуправляемый истребитель Гулаева вошёл в штопор. Лётчику удалось выровнять самолет и посадить его у переднего края в расположении нашей стрелковой дивизии. Прибыв в полк, Гулаев на другом самолёте вновь вылетел на боевое задание.
В начале июля 1943 года четвёрка истребителей, ведомая Гулаевым, внезапно и смело атаковала группу из 100 (!!!) самолётов противника. Расстроив боевой порядок, сбив 4 бомбардировщика и 2 истребителя, все четверо благополучно вернулись на аэродром. В этот день звено Гулаева совершило несколько боевых вылетов и уничтожило 16 вражеских самолётов.
А 9 июля в районе Белгорода Гулаев совершил второй таран и смог приземлиться на парашюте.
Ровно через месяц, после краткого инструктажа, он впервые вылетел на «Аэрокобре» и уничтожил вражеский бомбардировщик, через два дня мощной очередью по кабине сбил «Ю-88», назавтра — двух «Ме-109», 29 октября — ещё одного «мессера», а закончил месяц, сбив модифицированный «Хе-111» с усиленным вооружением и бронированием. В составе 27-го авиаполка он в течение года добился выдающихся побед в воздушных боях. Трижды Гулаев одерживал по 4 победы в день, ещё дважды уничтожал по 3 самолёта, а в семи боях делал дубль. На его счету в числе 57 сбитых самолётов — 9 двухмоторных бомбардировщиков, 5 «рам» («Фокке-Вульф-189»), 15 пикировщиков «Юнкерс-87». Столь весомый расклад трофеев абсолютно не характерен для лётчиков фронтовой авиации, список побед которых составляли главным образом истребители. При этом надо помнить, что Гулаев почти никогда не находился в режиме «свободной охоты», позволявшей заметно увеличить счёт побед. В его задачу входило, как правило, прикрытие наземных целей: аэродромов, переправ и железнодорожных узлов.
28 сентября 1943 года старшему лейтенанту Н.Д. Гулаеву за 95 боевых вылетов, 13 лично и 5 в группе сбитых самолётов противника было присвоено звание Героя Советского Союза.
В начале 1944 года он стал командиром эскадрильи. В одном из боёв над рекой Прут Гулаев во главе 6 истребителей «P-39» атаковал 27 бомбардировщиков противника, шедших в сопровождении 8 истребителей. За 4 минуты было уничтожено 11 вражеских машин, из них 5 — лично им!
30 мая над Скулянами Гулаев сбил 4 самолёта за один день. «Ю-87» и «Ме-109» он уничтожил в одной атаке своим фирменным приёмом: после смертоносной очереди по «Юнкерсу» резко развернув «кобру» навстречу атакующему его истребителю. Сам был серьёзно ранен в правую руку. Сконцентрировав все силы и волю, лётчик сумел привести истребитель на аэродром, зарулил на стоянку и потерял сознание. Пришёл в себя только в госпитале, после операции. 1 июля 1944 года гвардии капитан Н.Д. Гулаев удостоился звания дважды Героя Советского союза за 125 боевых вылетов, 42 воздушных боя, в которых он сбил 42 самолета противника лично и 3 — в группе.
Об истории вручения второй Золотой Звезды ходят легенды.
Николай Дмитриевич узнал о награждении после очередного приземления из боевого вылета. Радостные однополчане потребовали обмытия награды: мол, спирт будет наш, а закуска с тебя. Но где же взять достойные деликатесы? Гулаев говорит: «Я хряка привезу». Оказывается, он видел с воздуха, где пасутся свиньи. Ас Гулаев подлетел к деревне, посадил самолёт между сараями, нашёл хозяйку, которая обрадовалась неожиданным деньгам, упавшим буквально с неба. Хряка погрузили в бомболюк, и самолёт чудом оторвался от земли: слишком уж мало места было между сарайчиками. В небе хряк начал вести себя неспокойно, самолет кренило то в одну сторону, то в другую, но штурмовик приземлился на родном аэродроме.
Зато обмывали Золотую Звезду всем полком.
Однажды в очень непростом бою Гулаеву удалось сбить истребитель-разведчик, ежедневно круживший над нашими позициями. Выбросившегося с парашютом немецкого пилота доставили в штаб. Им оказался полковник, на кителе которого было четыре Железных Креста. На допросе тот сказал: «Я был во Франции, Италии. Везде мне везло, а тут, на русском фронте, оказался сбитым. Хотелось бы видеть того, кто это сделал...» Вызвали Гулаева. Немецкий ас ожидал увидеть великана, «русского медведя», а перед ним стоял молодой невысокий человек (у Гулаева было прозвище «Колобок»).
Командование ВВС летом 1944 года приняло решение об отзыве лучших асов с фронта, чтоб сохранить цвет нашей авиации и дать офицерам-героям возможность получить образование в Военно-воздушной академии. Когда Гулаев понял, что его рапорты об оставлении в действующей армии бесполезны, то попросил дать ему три дня на последние боевые вылеты. И три дня подряд — 10, 11, 12 августа — методично сбивал по «Фокке-Вульфу».
По сравнению с публичной славой Кожедуба и Покрышкина вокруг Гулаева, можно сказать, стояла тишина. Помимо элементарной зависти к герою было ещё одно обстоятельство, способствовавшее прижизненному его забвению.
В 1944 году его представили к третьей Золотой Звезде Героя Советского Союза. В «Известиях» был опубликован Указ, и Гулаев с другими награждаемыми прибыл в Москву. За день до церемонии он зашёл в ресторан гостиницы «Москва» позднее своих товарищей, и места для него не оказалось. Там уже восседали представители военной делегации Румынии, длительное время воевавшей на стороне Гитлера. Услышав от администратора, что «вам места пока нет», Гулаев вспылил: «Как это нет? Моим врагам есть, а Герою Советского Союза — нет?!..» Смолчали бы новоиспечённые союзники, глядишь — всё бы и обошлось. Но кто-то из них на отчётливом русском бросил оскорбительную для героя фразу. И тут же от сильного удара отлетел в угол фойе. На шум прибежали товарищи, открылась пальба, зазвенели люстры, за «пресмыкательство» досталось от лётчиков и администрации ресторана. О международном скандале доложили Сталину. Резюме вождя было таким: «Немедленно отправить в часть. И пусть молит Бога, что так легко отделался. Храбрый какой, устраивает международные разборки у ворот Кремля». Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении был аннулирован.
После войны Николай Дмитриевич одним из первых освоил управление реактивным самолётом. В 1950 году он окончил академию имени Жуковского, а в 1960 году — Военную академию Генерального штаба. Служил на командных должностях в войсках ПВО страны, в том числе командовал Ржевским корпусом, а затем, уже в звании генерал-полковника авиации, был командующим 10-й армией ПВО в Архангельске.
Гулаев хорошо знал Владимира Высоцкого, тот по приглашению командующего выступал в 1968 году в армейском Доме офицеров в Архангельске, что очень не одобрили большие люди в партийной власти. Есть версия, что свои знаменитые песни «Смерть истребителя (Я — Як-истребитель…)» и «Песня лётчика (Их — восемь, нас — двое…)» Высоцкий написал после встреч и разговоров с истребителем-асом Гулаевым.
В 1972 году ему было присвоено звание Генерал - полковник авиации. В 1974 году Н. Д. Гулаев был назначен начальником боевой подготовки войск ПВО страны.
Друзья-однополчане. Слева направо: дважды Герой Советского Союза Н.Гулаев, Герой Советского Союза Н.Козлов и дважды Герой Советского Союза А.Рязанов
Он освоил многие типы реактивных боевых машин. Летал на МиГ-21 до 1967 года, пока П. Батицкий, в то время главком ПВО страны, не запретил ему летать.
Произошло это после ещё одного скандального случая, повлиявшего на карьеру Николая Дмитриевича. Норвежские погранслужбы нажаловались на Гулаева, что он якобы охотился на белых медведей на их территории, используя боевые вертолёты. После этой кляузы Гулаев был переведён в Москву на штабную работу, затем в 1979 году отправлен в отставку и прожил после этого совсем недолго.
Пионерский лагерь имени дважды Героя СССР Николая Гулаева в Анапе
Н. Д. Гулаев талантливый военачальник, он не пришёлся ко двору во времена, когда наверху ценились отнюдь не деловые качества. Тяжело переживая своё отстранение от службы, он умер в Москве 27 Сентября 1985 года.
Бронзовый бюст героя установлен на его родине в городе Аксае, мемориальные доски — в Ростове-на-Дону, Ярославле и Архангельске.
26 февраля в почтовое обращение вышел конверт с оригинальной маркой, посвященный 100-летию со дня рождения летчика-истребителя Николая Гулаева.
На конверте с оригинальной маркой изображены портрет Николая Гулаева на фоне воздушного боя и двух медалей -Золотая Звезда- и эмблема празднования 75-летия Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Тираж конверта - 1 млн экземпляров.
Оттиск штемпеля специального гашения первого дня можно поставить в отделении Почты России 346720 по адресу: Ростовская область, г. Аксай, Ленина пр., д.30. Почтовые знаки, погашенные в день их выпуска, приобретают дополнительную филателистическую ценность и пользуются большим спросом среди коллекционеров.
Оценили 72 человека
108 кармы