Азиз АБДРАИМОВ
В последние десятилетия Турция стала все больше проявлять интерес к Центрально-Азиатскому региону, страны которого рассматриваются Анкарой как своеобразный инструмент формирования под своим контролем единого тюркского пространства в Евразии. Неслучайно даже сам по себе термин Центральная Азия (ЦА) турецкие власти все чаще стали заменять термином «Туркестан». В рамках своей пантюркской политики власти Турции все пристальнее начали уделять внимание расширению сотрудничества с Киргизией, где интересы Анкары противостоят российским.
Как известно, Турция стала первой страной, признавшей независимость Киргизии 16 декабря 1991 года и установившей с ней дипломатические отношения. Анкара тогда же взяла курс на усиление своих позиций в ЦА в целом, а турецкие политические элиты перестали скрывать идею создания единого тюркского государства, либо объединения стран под эгидой Турции. Поэтому неслучайно Анкара на протяжении последующих лет планомерно усиливала свое влияние на Бишкек посредством самых различных инструментов. Например, Турция спонсировала полноправное членство Киргизии в Организации экономического сотрудничества (ОЭС).
В апреле 2011 года отношения между двумя странами вышли на новую ступень, когда было объявлено о переходе к уровню стратегического партнерства и созданию механизма Совета стратегического сотрудничества высокого уровня. Кроме того, Киргизия, как и Азербайджан, Казахстан и Турция, вошла в 2009 году в Совет сотрудничества тюркоязычных государств, который в 2021 году был преобразован в Организацию тюркских государств (ОТГ), к которой присоединился Узбекистан, а странами-партнерами стали Турецкая республика Северного Кипра (ТРСК), Венгрия и Туркменистан. По сути, ОТГ можно считать одним из главных внешнеполитических инструментов Турции, через который Анкара реализует в регионе свои интересы.
В последние годы сотрудничество Турции и Киргизии стало набирать обороты. Причем речь идет как о социально-экономической сфере, так и о военной области, заинтересованность в чем проявляют оба государства. В частности, можно напомнить, что ранее Анкара и Бишкек ставили перед собой планы нарастить двусторонний оборот до $2 млрд, хотя достичь этого долгое время не удавалось. Только в 2023 и 2024 годах сторонам удалось превысить данную планку, хотя для Киргизии это не стало успехом. Так, киргизский экспорт составил только $167,6 млн, что на 38,7% меньше, чем годом ранее. В то же время Турция поставила товаров на 14,7% больше, чем в 2023 году, на сумму $1 млрд 378,3 млн. Для сравнения: товарооборот между Турцией и странами ОТГ ранее достигал почти $13 млрд.
Впрочем, планы у Анкары и Бишкека грандиозные – стороны рассчитывают увеличить взаимную торговлю до $5 млрд и уже определили ряд мер для достижения данного показателя. Правда, большинство экспертов все еще крайне скептически относятся к данным заявлениям, так как пока непонятно, за счет чего Киргизия собирается наращивать торговлю. Её основные экспортные позиции связаны с природными ресурсами, добычу которых республика кардинально нарастить не в состоянии. Турецкий же экспорт во многом зависит от того, как будет складываться ситуация вокруг России, так как рост торгового оборота двух стран во многом обязан антироссийским санкциям, превратившим Киргизию и Турцию в транзитный коридор для санкционной продукции на российский рынок.
Вместе с тем если вопросы экономического сотрудничества во многом определяются ситуацией вокруг России, что в связи с некоторой неопределённостью пока не позволяет Анкаре окончательно закрепиться на киргизском рынке, то в военной сфере дела обстоят иначе. Военно-техническое партнерство между двумя странами занимает важное место еще с начала 1990-х годов, а в последнее время стало все больше интенсифицироваться. В частности, с 2019 года у Анкары и Бишкека действует соглашение о сотрудничестве в сфере подготовки военных кадров, в рамках которого киргизские военнослужащие обучаются в военных учебных заведениях турецких вооруженных сил. Помимо этого, военные Киргизии привлекаются для прохождения стажировки в Турции, посредством чего Анкара получает дополнительную информацию не только о состоянии киргизских ВС, но и их взаимодействии с Российской Федерацией. По сути, армия Киргизии уже выстроена по турецкому образцу, а в последние годы усиленно получает оружие от Анкары. Например, в 2021 году Бишкек приобрел беспилотники «Байрактар» и провел соответствующую подготовку кадров для управления ими.
В нынешнем году в Бишкеке и вовсе заявили о том, что страны готовятся к расширению оборонного сотрудничества. В рамках заключенного соглашения предполагается многоаспектное взаимодействие между оборонными ведомствами, в том числе прямые поставки оружия, совместное производство и реализация третьими странами продукции и услуг оборонной промышленности, а также техническое обслуживание, ремонт и модернизация оборудования и многое другое. Причем правительство Киргизии уже поспешило объявить о стратегической важности этого соглашения для «укрепления обороноспособности своей страны за счет развития оборонно-промышленного потенциала».
Интересно в данном случае то, что ничего подобного от Бишкека в отношении поставок оружия из России давно не было слышно, даже после того, как Киргизия весной получила российские зенитно-ракетные комплексы С-300, которые являются элементами созданной в 2023 году объединенной системы ПВО. А ведь именно РФ является той силой, которая поддерживает мир и стабильность в этой центральноазиатской стране.
Впрочем, пока рано говорить о том, что Турция стала представлять серьезную угрозу российским интересам в Киргизии. Хотя Анкара делает все от нее зависящее, чтобы уменьшить в Центрально-Азиатском регионе влияние Москвы, в том числе и в гуманитарной сфере. Можно, например, вспомнить, что именно Турция является крупнейшей страной – иностранным инвестором в Киргизии в сфере образования, в том числе через киргизско-турецкий университет «Манас», государственные школы при Министерстве национального образования Турецкой Республики, турецкую школу фонда «Маариф» и пр.
Работает с Бишкеком Анкара и в сфере медицины, предоставив право на ежегодное бесплатное лечение 150 киргизским гражданам в своих медицинских учреждениях (во время пандемии коронавируса данное соглашение было приостановлено, но сегодня речь идет о его возобновлении и увеличении квоты до 500 человек в год). Помимо этого, Анкара в своих интересах продолжает поддерживать различные мероприятия, призванные подчеркнуть единство всех тюркоязычных народов под эгидой Турции. Так, в ноябре 2024 года в Бишкеке прошел 11-й саммит ОТГ под названием «Усиление тюркского мира: экономическая интеграция, устойчивое развитие, цифровое будущее и безопасность для всех». В числе подписанных документов были решения о принятии Устава тюркского мира, нового флага ОТГ, а также меморандум о создании Совета тюркских центральных банков и пр. К Киргизии перешло председательство в организации.
Однако при всем этом страны ЦА продолжают придерживаться политики, направленной на сохранение баланса в сотрудничестве со своими ближайшими соседями и остальными членами международного сообщества, что периодически идет в разрез с планами Турции. Одним из доказательств этому стал прошедший в начале апреля в Самарканде саммит ЕС – Центральная Азия. По его итогам была принята совместная декларация, в которой стороны подтвердили приверженность принципам уважения суверенитета и территориальной целостности всех государств. В том числе речь шла о поддержке резолюций Совбеза ООН № 541 (1983) и № 550 (1984), которые осуждают провозглашение непризнанной Турецкой республики Северного Кипра. Это для многих в Турции стало настоящим шоком, так как поставило под вопрос всю эффективность политического воздействия Анкары на страны ОТГ за последние десятилетия.
Поскольку независимость ТРСК признает только Турция, а ее вооруженные силы обеспечивают безопасность данного «государства», то в данной ситуации все пять центральноазиатских государств выступили фактически против Анкары. Если к этому добавить, что Киргизия в сентябре 2024 года подписала соглашение с Кипром об освобождении от визовых требований владельцев дипломатических паспортов, а 31 марта 2025 года посол Туркмении Тойли Комеков вручил верительные грамоты кипрскому президенту, то ситуация для Анкары выглядит тревожно. И, по всей видимости, это станет еще одним стимулом для турецких властей, чтобы усилить свои действия в Центрально-Азиатском регионе, а значит, Киргизию в ближайшее время ожидает определенный натиск со стороны Турции по всем направлениям.
В сложившейся ситуации возникает закономерный вопрос, как происходящее может повлиять на интересы России в Киргизии и в ЦА в целом? В данном случае большинство аналитиков считает, что пока ни Турция, ни ее инструмент влияния в виде ОТГ не являются прямыми конкурентами РФ в регионе, так как не обладают глубокими механизмами экономической и политической интеграции, которые есть у Евразийского экономического союза, Шанхайской организации сотрудничества или Содружества Независимых Государств, где у Москвы решающая роль.
Более того, Киргизия, как Казахстан и ряд других стран ЦА остаются членами Организации Договора о коллективной безопасности, а в их армиях все еще преобладает российское оружие. Да и влияние Москвы на государства региона по-прежнему существенно выше, чем у Анкары, так как страны Центральной Азии рассматривают Российскую Федерацию в качестве ключевого гаранта региональной стабильности, особенно с учетом обстановки в Афганистане.
Однако все это не означает что в Москве должны сквозь пальцы смотреть на нынешние действия Турции в ЦА, так как ситуация может измениться в любой момент. Какой бы «дружеской» ни была риторика Анкары, турецкие власти никогда не упустят момент, чтобы подвинуть Россию в данном регионе, история борьбы за который имеет многовековой характер.
Оценили 5 человек
5 кармы