Эпидемия короновируса в Китае больше похожа то ли на информационный фейк, то ли на масштабные учения ГО, чем на реальную пандемию

Публикуем материал, который на примере пандемии 14 века показывает, как выглядит ситуация на самом деле.

В промежутке между 1320 и 1330 годами, эпидемия чумы начала распространяться из Центральной Азии на восток. Ни единая летопись или хроника не сохранила имя того человека, с которого, собственно, и начался повальный мор. Совершенно очевидно, что жил он не в отдаленной изолированной деревне; вероятно, это был или караванщик, проходящий по Великому шелковому пути, просто путешественник, монгольский нукер, — так или иначе, самый первый носитель чумы достаточно общался с другими людьми, чтобы передать заразу, и был любителем мяса сурка. Эти зверьки являются природными носителями чумной палочки, которая при употреблении сурков в пищу (или использовании их шкурок) моментально передается человеку.

До катастрофических событий в Европе оставалось еще почти 20 лет. Первый удар Черная смерть нанесла по Китаю — хроники утверждают, что в провинции Чжили (ныне Хэбэй), расположенной в нижнем течении Хуанхэ, умерли почти 90% жителей; ориентировочно это произошло в 1331 году. Примерно в это же время чума поражает Монголию, проникает в Индию, уничтожает воинство султана Дели Мухаммада ибн Туглака и постепенно начинает распространяться далее на запад. Нет никаких известий о чуме в Корее и Японии, по всей видимости, эти страны, изолированные от континентального Китая, не пострадали.

К 1338 году чума возвращается к озеру Иссык-Куль и почти поголовно истребляет местную общину несториан — в XIX веке археологами отмечено невероятно большое количество могил несториан, обитавших в районе Иссык- Куля, датированных 1338–1339 годами. Двумя годами позже чума появляется в Самарканде, Бухаре и Хиве, а за следующие пять лет распространяется вплоть до Дона и Волги, уничтожает жителей столицы Золотой Орды Сарай-аль-Джидид.

К 1346 году эпидемия также вспыхивает в Крыму, и ее причины до сих пор весьма сомнительны. Обычно приводятся свидетельства генуэзца Габриэля Мюсси, находившегося тогда в Каффе (ныне Феодосия), осажденной золотоордынским войском под командованием Джанибека, хана из рода Чингизидов. Якобы повальный мор начался в ордынском войске, и хан приказал забрасывать части трупов умерших в крепость с помощью катапульт, отчего в Каффе моментально началась эпидемия. Однако современные исследователи относятся к словам Мюсси с определенным скепсисом, поскольку основной путь распространения эпидемии — это крысы и блохи. Так или иначе, Джанибек предпочел отступить: армия была серьезно истощена болезнью и взятие принадлежавшей генуэзцам Каффы не представлялось возможным.

Далее, по мнению Мюсси, чума на генуэзских кораблях распространилась на Константинополь, Анатолию, Балканы и, наконец, Италию. Кроме того, появился второй смертоносный ручеек: Черная смерть вместе с караванами начала проникать из Персии и Месопотамии на Ближний Восток, а оттуда — в Египетский султанат, который также был опустошен.

Самое время рассказать о том, как протекает чума и какова была среднестатистическая клиническая картина. Андроник, младший сын византийского базилевса Иоанна VI, заболел на рассвете и скончался к полудню — как мы видим, скоротечность болезни неслыханная. Обычно от момента заражения до полного развития чумы проходит от двух до десяти дней при бубонной форме, но здесь мы наблюдаем чумную пневмонию (вторично-легочная форма) или, того хуже, чумной сепсис, способный привести к смерти за считанные часы, что и вышло в случае с Андроником.

Если у больного наблюдается легочная форма чумы, то возбудитель передается воздушно-капельным путем, наподобие гриппа или ОРЗ, что на порядки повышает риск заражения. Таким образом, один человек, больной чумной пневмонией, моментально способен передать Черную смерть всем окружающим, а дальнейшее распространение чумы идет по принципу цепной реакции. Если человек заболел легочной формой, спасти его крайне сложно и в наши времена, а что уж говорить о середине XIV века с медициной, находящейся в зачаточном состоянии?

Хроники зафиксировали точные даты появления чумы в Италии: октябрь 1347 года, Мессина, Сицилия. Эпидемия нанесла по Сицилийскому королевству удар, от которого оно не могло оправиться последующее столетие — дошло до того, что королевская семья Сицилии вымерла поголовно.

Микеле де Пьяцца, сицилийский летописец, оставивший нам подробную «Светскую хронику», винит в случившейся эпидемии генуэзцев, которые принесли чуму на своих кораблях, причем де Пьяцца вторит исходной версии Мюсси — галеры прибыли из Крыма. Умерших не хоронят, пустые дома с ценными вещами покинуты, двери не заперты, выжившие пребывают в каталептическом шоке. А если учитывать запредельную смертность, — в отдельных регионах до двух третей, а то и трех четвертей населения, — то пейзаж вырисовывается донельзя скверный.

Давайте попытаемся перенести реалии Черной смерти на нашу эпоху. Из числа сотрудников вашего офиса умерли больше половины, смерть постигла вашего супруга/супругу, двоих из троих детей. Муниципальные службы не работают. Госпитали забиты умирающими и новых больных не принимают. Из медицинского персонала уцелела от силы треть. Исчезли полиция, армия и государственное управление — президент и половина правительства, скорее всего, мертвы. Не ходит транспорт, не летают самолеты, прекратили работу СМИ, нет электричества и воды — этим попросту некому заниматься: уцелевшие предпочитают запереться в своих домах и переждать эпидемию.

Весьма похожая ситуация складывалась осенью 1347 года в Мессине, Катании, Сиракузах, Трапани и других сицилийских городах. Трапани вымер более чем на 90%, де Пьяцца утверждает, будто Катания совершенно обезлюдела: «…город ныне стертый из памяти». В самом буквальном смысле этих слов Сицилия оказалась завалена трупами, но это было лишь начало.

Чума с неслыханной стремительностью распространялась по другим средиземноморским островам — Сардинии, Мальте, Корсике. В это же время, то есть к началу ноября 1347 года, Черная смерть объявилась в континентальной Европе, на южном побережье Франции в Марселе — здесь тоже постарались генуэзцы. До конца года образовались три крупнейших очага, откуда чума начала с устрашающей быстротой расползаться дальше — очаги находились в Сицилии, в Генуе и в Марселе.

Судьба Западной Европы была предопределена.

Если по сравнительно малонаселенной Центральной Азии Черная смерть распространялась со скоростью около ста километров в год, то Западная Европа с ее густой сетью торговых трасс, как морских, так и сухопутных, была обуяна эпидемией за считанные месяцы: беги — не беги, но чума тебя все равно настигнет.

Мы знаем, что короли, королевы и принцы, в отличие от абсолютного большинства подданных, куда лучше питались, могли спрятаться в неприступных резиденциях и пользовались какими-никакими, но все-таки услугами врачей. Впрочем, польза от тогдашней медицины скорее составляла отрицательную величину — достаточно вспомнить одного из римских пап, коего лекари накормили толченым изумрудом, после чего понтифик скончался в страшных корчах от прободения желудка, вызванного каменной крошкой, и последующего за этим перитонита. В королевских семьях Европы мы наблюдаем совершенно беспрецедентный уровень смертности, потери составляют 50% от списочного состава августейших фамилий.

Когда Черная смерть принимала бубонную форму, у больного был пусть и небольшой, но шанс — особенно если рядом оказывался лекарь, хоть самую малость разбирающийся в хирургии. Даже самый обычный цирюльник, занимавшийся кровопусканиями в бане-этюве, был способен вскрыть банальный нарыв, и, что характерно, во время эпидемии люди очень быстро поняли, что бубоны (то есть воспалившиеся лимфоузлы, пораженные чумной палочкой) вполне сродни невинному фурункулу — надо сделать надрез, выпустить гной и тем облегчить страдания зараженного. Иногда помогало, но чаще всего — нет. Особенно если учитывать, что с гноем из бубонов выходили и бесчисленные бактерии чумы, поражавшие всех находившихся рядом.

С легочной и септической формой Черной смерти дело обстояло совсем безнадежно: шанс выздороветь — один на миллион. О неслыханной скоротечности чумы свидетельствует хроника одного из францисканских монастырей в Авиньоне, тогда — папской столице. На вечерней мессе несколько монахов уже были больны, а когда братия разошлась на ночной отдых в спальни-дормитории, никто и предположить не мог, что к заутрене почти никто не поднимется: всего за одну ночь в монастыре умерли около семисот монахов и послушников. Подобная статистика невольно наводит дрожь: столько смертей в такой сжатый срок.

Папа Климент VI прекрасно осознавал всю чрезвычайность ситуации и, в противовес распространенным стереотипам о косности и консерватизме Римской Церкви, пошел на экстраординарные по своим временам меры: против канонических правил разрешил вскрывать трупы для выяснения причин смерти (понятно, что никаких результатов эти исследования не дали).

Кое-где додумались до карантина, причем само это слово было изобретено венецианцами опять же в 1347–1348 годах. Правительство Венецианской республики, получив в ноябре-декабре 1347 года странные, а то и панические известия с Сицилии и из Генуи, быстро сообразило, что эпидемия распространяется с торговыми кораблями, и попросту закрыло порт на сорок дней.

Увы, но столь суровые меры не спасли Венецию от Черной смерти, и потери республики составили от 50 до 60% населения с пиком смертности около шестисот человек в день. Но дож Андреа Дандоло и республиканский совет сделали главное: не допустили чумных бунтов, сохранили управление государством и свели экономические потери к минимуму.

Черная смерть победоносно шествовала по Европе, и направление распространения эпидемии больше напоминало ход часовой стрелки. Из Южной Франции чума ушла на запад и северо-запад в сторону Парижа с одной стороны (июнь — август 1348 года), расползлась по берегам Средиземного моря, проникнув в Испанию, также летом Черная смерть оказалась в Аквитании и Пуату. В первых числах июля 1348 года чума перебралась через Ла-Манш — ее привезли с собой английские корабли, направлявшиеся из нормандских портов в метрополию.

В Англии бедствие Черной смерти наложилось на эпидемию ящура среди крупного рогатого скота, начавшуюся ориентировочно поздней осенью 1348 года, когда огромное количество крестьян погибло от чумы. За коровами и быками стало некому ухаживать, сотни деревень опустели, или в них осталось всего несколько жителей, имевших иммунитет к чумной палочке.

По отдельным сведениям, в Англии пало до двух третей сельскохозяйственных животных, что нанесло тяжелейший удар по и без того дышащей на ладан экономике, ослабленной Столетней войной. Не миновала чаша сия и вроде бы изолированную в горах Шотландию. Лоуленд, то есть Низинные земли, вымер на треть, в Хайленде потери были меньше — хотя бы потому, что эпидемия здесь началась в декабре 1348 года и зимой связь между поселками и замками в высокогорье почти не поддерживалась из-за снежных заносов на перевалах. Примерно то же самое наблюдалось в Ирландии: Черная смерть безжалостно прошлась по побережью и английским фортам, но слабо коснулась ирландских укреплений и деревень в горах.

Бич Божий ударил по Скандинавии — английские суда доставили чуму в Норвегию, адский пожар распространился на Швецию и Данию и ушел южнее, в Германию, а оттуда — в северную Польшу, Пруссию и к русским княжествам, оказавшимся на пути чумы в 1350–1352 годах.

Существовали области, где чума вообще отсутствовала или которые пострадали очень мало. По непонятным причинам Черная смерть практически не затронула Силезию и Чехию, не было ее в Наварре, мор не зацепил Милан, чума не доплыла до Исландии — последнее вполне объяснимо, поскольку остров находится в немалом отдалении от Европы, то зараженные экипажи кораблей попросту вымерли бы в пути до Северной Атлантики.

Следует упомянуть, что «чумной век» не закончился, собственно, с великим мором 1348–1350 годов. Чума возвращалась и шла несколькими последовательными волнами:

-1361 год: заболевших до половины, есть выздоравливающие;

- 1371 год: заболевших около одной десятой; многие выздоравливают;

- 1382 год: заболевших около одной двадцатой, выздоравливает большинство.

Случись нечто подобное Черной смерти в Европе сейчас, из неполных семисот миллионов умерло бы миллионов триста — триста пятьдесят.

Из книги Мартьянова А. "Прогулки по средневековью. Война... Чума... Инквизиция".

На Руси ситуация была следующая:

Относительно начала эпидемии на Руси мнения историков расходятся. По Рихтеру и Геккеру, «черная смерть» появилась на Руси в 1351 г., Н. М. Карамзин и С. М. Соловьев относили начало этой эпидемии к 1352 г.

В Псковской II и Никоновской летописях болезнь эта упоминается под датой 1351 г., а в Псковской I и в Новгородских I и IV— 1352 г.

На основании имеющихся исторических источников решить спор о годе первого появления «черной смерти» на Руси нет возможности.

Однако известно, что распространение болезни началось с Пскова. Это вполне объяснимо, если учесть оживленные торговые сношения Пскова с Западной Европой, где в это время уже свирепствовала чума.

В летописях (Новгородские I и IV, Псковская и Никоновская) имеются довольно подробные сведения о появлении и движении этой эпидемии.

Новгородская летопись так описывает начало этого «мора» в Пскове: «Того же лета бысть мор зол в граде Пскове и по селам, смерти на- лежащи миози; мроша бо люди, мужи и жены, старый и младыи, и дети, и попове, и чернци и черници». В панике, не зная и не видя никаких мер для защиты от этого бедствия, псковитяне обратились в Новгород, к архиепископу Василию с просьбой «в недостатке всех средств к отвращению сей божеской казни» посетить Псков, отслужить там молебен и благословить город. Архиепископ прибыл в Псков в конце мая, обошел город и через несколько дней отправился обратно в Новгород, но по дороге умер от «черной смерти». Новгородцы устроили ему торжественные похороны, привлекавшие толпы народа, и через короткое время в Новгороде чума свирепствовала с не меньшей силой, чем в Пскове.

В Пскове, следовательно, «черная смерть» свирепствовала летом, в Новгороде же от 15 августа.

Чума быстро распространилась по Руси. Хотя прямых и точных сведении о том, что эпидемией была охвачена и Москва нет, но существуют косвенные указания: в это время «нечаянно» умер московский митрополит Феогност, а в 1353 г. от «моровой язви» умер московский великий князь Симеон Гордый с семерыми детьми и братом Андреем.

Смертность во время этой эпидемии была очень большая: «И не бе где погребати мертвых... все убо бяше могилы новые ...и мног плач и рыдание во всех людех бе, видяше друг друга скоро умирающе, и сами на себя тоже ожидающие».

По описанию в Новгородской летописи, в Пскове попы не успевали отпевать покойников по одиночке.

Судя по описаниям, можно думать, что чума в этот период носила смешанный (легочный и бубонный) характер. В 1363 г. эпидемия охватила Новгород, Переяславль, Казань, Коломну, Владимир, Суздаль, Дмитров,; Можайск, Вологду и окрестности Москвы. Смертность была огромной — умирало от 70 до 150 человек в день.

В последующие годы снова голод и мор. В 1365 г. — голод и мор в Ростове, Твери, Пскове, Торжке, Москве, в Литве.

Николай Карамзин пишет, что ещё в 1346 году был мор в странах Каспийских, Черноморских, в Армении, в земле Абассинской, Лесской, Черкесской, в при устье Дона, в Астрахани и в Сарае.

Далее Карамзин пишет, что затем из немецкой земли чума перекинулась на Псков и Новгород. С весны 1352 года и до зимы выжило меньше трети псковитян. Нельзя, говорят летописцы, вообразить зрелище столь ужасное: юноши и старцы, супруги, дети лежали в гробах друг подле друга. В один день исчезали семейства многочисленные.

Тоже происходило и в других городах Руси. Эпидемия бушевала в Киеве, Чернигове, Смоленске. В Глухове и Белозерске не осталось ни одного жителя. От Пекина до берегов Ладоги земля наполнилась миллионами трупов и целые государства опустели.

В русских летописях сохранились свидетельства, что вся Русь испытала тогда "гнев небес". В Москве за очень короткое время скончались Митрополит Феогност, Великий Князь Симеон Гордый, два его сына и брат Андрей Иоанович. Симеон Гордый, к тому времени, прожил всего 36 лет. Видимо, он был первым, кто именовал себя Великим Князем Всея Руси. Так было вырезано на его личной печати.

Через восемь лет чума вновь обрушилась на русские земли. Сначала болезнь появилась во Пскове. В 1364 году купцы завезли её в Нижний Новгород, Коломну, Переяславль-южный. За один день в этих городах умирало от 20 до 100 человек.

На следующий год смертельная эпидемия вспыхнула в Ростове, Твери, Торжке и позже в Москве. В Твери, в течении нескольких недель, скончались: вдовствующая княгиня Александра Михайловича с тремя сыновьями, их жёны; так же супруга и сын Константина Михайловича,- Симеон, множество вельмож и купцов.

В Смоленск чума возвращалась трижды. В 1387 году в нём выжило всего пять человек. По словам летописи:

...они вышли и затворили ворота пустого города, наполненного трупами....

Современное состояние

Ежегодно число заболевших чумой составляет около 2,5 тысячи человек, причём без тенденции к снижению. При этом наибольшее количество случаев (около 1000 зарегистрированных случаев в год) регистрируется в маленькой конголезской провинции Итури.

Согласно имеющимся данным, по информации Всемирной организации здравоохранения с 1989 по 2004 год было зафиксировано около сорока тысяч случаев в 24 странах, причём летальность составила около 7 % от числа заболевших. В ряде стран Азии (Казахстан, Китай, Монголия и Вьетнам), Африки (Конго, Танзания и Мадагаскар), Западном полушарии (США, Перу) случаи инфицирования людей регистрируются практически ежегодно.

При этом в России ежегодно на территории природных очагов (общей площадью более 253 тыс. км²) под риском заражения находится свыше 20 тыс. человек. Для России ситуация осложняется ежегодным выявлением новых заболевших в сопредельных с Россией государствах (Казахстан, Монголия, Китай), завозом через транспортные и торговые потоки из стран юго-восточной Азии специфического переносчика чумы — блох Xenopsylla cheopis.

Приведенная выше информация говорит о том, что если бы это была пандемия, тем более вируса, передающегося воздушно-капельным путем, то тогда моментально бы заразились сотни тысяч человек, разъехавшиеся по всему Китаю и дело бы обстояло хуже. Имеющиеся события больше похожи на полномасштабные учения гражданской обороны, чем на трагедию общемирового масштаба.

Ниже приводим список апокалипсисов, которые назревали в информационном поле, но так и не состоялись. Нынешний вирус в Китае вполне себе укладывается в обычную эпидемиологическую ситуацию (ежегодно от гриппа на земном шаре умирает 500 тысяч человек и никто не бьется головой об стену, если в этом нет политической или экономической подоплеки).

Вирус Эбола

Вспышка болезни, вызванная вирусом Эболы впервые была зафиксирована в 1976 году. С тех пор недуг забрал жизни 11 тысяч человек. Самые крупные масштабы заражения произошли в 2016-2014 годах в Западной Африке. Летом 2019 года от Эболы в Демократической республике Конго погибло более 2000 человек. От человека к человеку Эбола передается через предметы, загрязненные физиологические жидкостями (такими как кровь, кал, рвота). В 2015 году была разработана вакцина rVSV-ZEBOV, которая помогла уберечь тысячи человеческих жизней.

«Птичий грипп»

То, что вирус гриппа H5N1 может передаваться от птиц к человеку, впервые было зафиксировано Гонконге в 1997 году. Тогда заболело 18 человек, 6 из которых скончалось. Самое страшное, что этот вирус способен мутировать и объединяться с другими штаммами гриппа. С 2003 по 2008 год зафиксирован 361 случай заражения людей, 227 из них смертельные. Последняя смерть от птичьего гриппа была в 2014 году в Канаде. На сегодня разработана вакцина от этого вида гриппа.

«Вирус свиного гриппа»

Это условное название заболевания людей и животных, вызванное вирусом группы H1N1. Вспышка недуга была зафиксирована в 2009 году в Мехико и распространилась по всему миру в виде пандемии. Случаи заражения свиным гриппом тогда подтвердились в 168 странах. 414 000 людей заболело, из них 5000 скончались. Основная причина смерти – прогрессирующая вирусная пневмония, не чувствительная к антибиотикам.