Русская зима и негры или как я визу получал.

Однажды Георгий приехал за визой в посольство некоей африканской страны. Он зашёл внутрь здания, и там за столом сидел темнокожий человек в пальто и шапке, невзирая на отопление. "Как тяжело живётся-то людям" - сочувственно подумал Георгий. "Саляму алейкум" - сказал он человеку. "Ва-алейкум салям" - сказал тот, и добавил на хорошем русском языке. - "Что, господин, за визой к нам?". "Ага". "Ну вы тут сядьте, чаю пока попейте, чтобы согреться. Я сейчас обогреватель включу". Георгию, пробиравшемуся к посольству через русские снега, тоже было холодно, но всё же не так сильно.

"У вас в стране не погода, а пиздец" - грустно сказал человек. Георгий вздрогнул, напомнив себе дошкольника, при котором родители-профессора за разговором о тонкой французской кухне впервые обложили друг друга хуями. Доселе Георгий конкретно в посольствах таких выражений на русском не слышал, это его и удивило. "Ну, если честно, для меня не такой уж и пиздец" - вежливо отхлебнув чаю, попытался поддержать Георгий светскую беседу двух личностей на дипломатическом приёме. - Помню, ещё в школе учился, так у нас занятия в школе отменили при - 40. А я, знаете ли, в тот день пошёл на улицу в хоккей играть".

Обогреватель бросил Георгия в пот, но человек даже не снял шапку. "Минус сорок, - сказал он задумчиво. - Я бы умер". "Я говорил с одним эфиопом, - заметил Георгий, потянув к себе халявное печенье. - Он 20 лет прожил в Москве и уехал, хотя у него был успешный бизнес. Говорит, так и не привык к климату, каждая зима переживалась, как новая". "Эфиопам что, - печально сообщил темнокожий. - У них ночью в Аддис-Абебе очень холодно, потому что горы. А у нас пустыня. И вот как мы тут зимой мучаемся. Хотя, может, мне повезло: могли бы в Норвегию в посольство назначить. Там, говорят, куда хуже".

Тут уже Георгий захотел надеть шапку.

"Был я в той Норвегии как-то раз в феврале, - вспомнил он. - И там караул. Тоже минус 40, но ощущается всей личностью на ветру серьёзно минусороковее. Помню птицу чайку на набережной, у которой клюв смёрзся". Человека передёрнуло. "Вот пиздец, какая погода" - промолвил он. "Да я ж вам говорил, у нас ещё ладно, - обрадовался Георгий, мечтающий об отключении обогревателя и всего отопления в посольстве в принципе. - В России так, мягкость и снежок. А пиздец - это в Норвегии". "А вот нельзя так... - сладчайше возмечтал человек. - Чтобы кругом солнце, и плюс двадцать пять? А?". "Нельзя, наверное" - тяжко вздохнул Георгий. "Заполните анкету. пожалуйста".

И мечтательно добавил - "Эх, вы же к нам едете. А у нас прям сейчас + 35. Господин, это же просто пиздец как хорошо".

Георгию ничего не оставалось, кроме как с ним согласиться.

Продолжение

Однажды Георгий второй раз на неделе приехал забрать паспорт с визой в посольство одной африканской страны. Темнокожий человек, укутанный пальто, улыбнулся ему из-за обогревателей, как родному. Поздоровался на русском, но не употребил, как в прошлый раз, слово "пиздец". Это Георгия насторожило. За визу требовалось платить сугубо в рублях, и только наличными. Цену назвали на 700 рэ больше, чем на бумажке в приёмной, но милый в своей кротости Георгий осторожно решил не рыпаться.

Человек пытался сделать копию паспорта Георгия с визой, но не тут-то было. Принтер напрочь отказывался копировать, лишь мигал красным огоньком. "Бисмилля иль рахман иль рахим" (во имя Аллаха, милостивого, милосердного) - в отчаянии произнёс темнокожий, но ситуацию это не исправило: атеистический принтер молитве не поддался. Предав подлый принтер проклятию, человек принёс сканер, долго мучился, но в итоге милостью Аллаха сосканировал паспорт, и отдал его Георгию. В паспорте гордо блистала виза африканской страны.

"С вас 3 915 рублей, - сказал темнокожий. - Там обычно меньше, но с вас на 360 больше за что-то насчитали". Георгий дал бумажку в пять тысяч. Это повергло человека в ужас. "А у меня сдачи нет" - сообщил он. "Да ладно, - сказал Георгий. - Я тогда поехал". "Нет! - возмутился темнокожий, и вылез из-за обогревателей. - Так не положено! Я найду вам сдачу". Он пошёл по кабинетам, собирая Георгию русское бабло. Собрал до копейки, даже 35 рублей мелочью. Последние пять рублей дал какой-то Махмуд, с долгими страдальческими пререканиями на красивом африканском языке. Возможно, он на эти деньги хотел вечером тусить.

"Вам у нас понравится" - сказал человек, и выдал Георгию чек, где не было ни одной знакомой буквы, но зато был QR-код. "Не сомневаюсь" - дипломатично сказал Георгий. "Правда, карточки у нас не действуют, отель на букинге не закажешь, и Убера нет" - объяснил темнокожий. - И деньги лучше менять на чёрном рынке. Но зато там тепло. Это же пиздец как главное, правда?". "О да, - радостно согласился Георгий, наконец-то услышав любимое слово. - Если тепло, можно пожить и без Убера". "Точно, - согласился темнокожий. - У нас в прошлом году одна девушка уволилась. Приехала к вам зимой, и чуть не умерла. Говорила, у неё суставы стали отваливаться. А я вот тут живу".

Георгий открыл дверь. Человек скрылся за обогревателями, а Георгий скрылся в московской зиме, приятно отягощённый паспортом, чеком, и тридцатью пятью рублями мелочью.

(с) Zотов