Вот такие жизненные приоритеты "Открытой России"

Сторонники несистемной оппозиции продолжают обсуждать трагическую историю гибели дочери активистки «Открытой России» Анастасии Шевченко Алины, опуская в своих заявлениях то, что мать больной девушки предпочла политику уходу за больным ребенком.

Поводом для скандала, который раздувают Ходорковский и «Открытая Россия» стало возбуждение против Шевченко уголовного дела и помещение ее под домашний арест до 20 марта, что якобы не позволило 39-летней женщине посетить умирающую дочь.

17-летней Алины не стало 31 января. Спустя несколько дней, 4 февраля, в день похорон девушки, «Открытая Россия» опубликовала в Сети статью, в которой описала всю «трагичность ситуации», когда мать якобы не пускали к больному, умирающему ребенку. Как отметили журналисты, вторая дочь Шевченко, Влада, возмутилась, что в материале не содержалось и половины правды.

Издание Nation News провело собственное расследование, по результатам которого выяснилось, что «факты», которыми апеллирует оппозиция не соответствуют действительности.

Как сообщает издание, первенец Шевченко родилась в 2001 году, медики поставили ребенку неутешительные диагнозы и присвоили первую группу инвалидности. К пяти годам девочка не могла говорить и самостоятельно питаться.

«Диагноз — «менингоэнцефалит» — мать услышала от врачей, но сначала даже не поняла, что это такое. Она первый раз в жизни слышала это длинное слово, не догадываясь, что так звучит приговор», — говорится в статье «Открытой России».

Летом 2006 года активистка «Открытой России» из Ростова-на-Дону, у которой к тому моменту родилась вторая дочь, сдала больного ребенка в «Зверевский детский дом – интернат для глубоко умственно отсталых детей».

Как отмечают журналисты, женщина приняла это трудное решение самостоятельно, несмотря на то, что впоследствии заявляла прессе, что на отправке дочери в интернат настаивали именно органы опеки.

О существовании дочери активистки вся страна узнала 23 января, Алина стала главным козырем защиты Шевченко. После помещения женщины под домашний арест по обвинению в причастности к организации, признанной нежелательной на территории РФ, Шевченко выступила с ходатайством к следствию посетить медицинское учреждение, чтобы увидеться с больным ребенком.

При этом, до случившегося женщина лишь 13 раз посетила ребенка за семь лет, о чем свидетельствуют документы. Некоторые разы мать и вовсе не встречалась с дочерью, лишь оставляя в детском доме гигиенические и медикаментозные средства. При этом впоследствии на суде Шевченко заявляла, что посещала дочь гораздо чаще, объясняя это тем, что журнал посещений якобы не заполняли в выходные дни. Ее слова опровергают записи, сделанные в книге.

Несмотря на это, в статье «Открытая Россия» описала «горе», которое Шевченко испытывала каждый раз по дороге из Ростова-на-Дону в Зверево в надежде на встречу с ребенком. Утверждалось, что активистка даже была «готова лезть через забор», что также не соответствует действительности, поскольку интернат ежедневно открыт для посещений.

Однако на «горе матери» поспешили сыграть активисты «Открытой России», представив Шевченко героиней, которая гордо несет знамя «узницы совести», якобы разлученной государством с умирающей дочерью. В то время как именно государство оказывало брошенному ребенку помощь, когда мать отдала всю себя участию в сомнительных политических акциях.

Так, в 2017 году Шевченко учредила «Открытую Россию» в Ростове-на-Дону, а также организовывала показ фильма «Немцов». Летом этого же года активистка разделась для акции «Обобрали до трусов», а затем выступала против установки памятника «Героям Донбасса». Осенью 2017 года Шевченко стала организатором флешмоба «Взятка Сечина», пыталась помочь ЛГБТ-активисту, а зимой защищала подозреваемых в экстремизме.

Следующий год стал для женщины настоящим «триумфом». Именно в 2018 году она возглавила штаб телеведущей Ксении Собчак в Ростове-на-Дону, когда та принимала участие в гонке за президентский пост. Шевченко затем занималась своими выборами в федеральный совет «Открытой России», а после как его член ездила на зарубежные семинары.

Все это время дочь активистки была брошена на попечение государства. За 2017 и 2018 годы в журнале посещений интерната стоят всего две пометки, несмотря на то, что детский дом расположен всего в сотне километров от Ростова-на-Дону. Девочка мучилась от приступов бронхита, в то время как ее мать выстраивала свою политическую карьеру.

Издание отмечает, что выплаты на содержание дочери Шевченко до 2015 года отчислялись в размере 25% с пенсий ее родителей. Однако с тех пор активистка с бывшим супругом перестали выплачивать алименты, поэтому лечение и уход за больным человеком производились полностью на те средства, что выделялись из бюджета государства.

Причиной приостановки выплат стало вовсе не бедственное положение женщины, по ростовским меркам она получает внушительную заработную плату. С апреля прошлого года, когда Шевченко вошла в федеральный совет «Открытой России», ее заработок достиг отметки в тысячу долларов в месяц со счетов фирм-однодневок МБХ — European Choice и Stichting во Франции и Нидерландах соответственно. Стоит отметить, что последняя фирма выплачивает зарплату всем членам федерального совета «Открытой России», ее директором является Оксана Паскаль. Она также состоит в «Открытой России», но живет в Британии с 2003 года.

Как резюмировали журналисты, за несколько месяцев Шевченко получила заработок в размере более семи тысяч долларов за то, что выступала против государства, которое содержало и лечило ее больного ребенка.

В то время как 19 января у дочери обострился хронический бронхит, Шевченко бросилась на помощь не своему ребенку, а участникам «Открытой России» Лии и Артему Милушкиным, которых подозревают в сбыте наркотиков. Активистка в поддержку пары опубликовала за этот день три поста в социальных сетях, призывая помочь в сборе денег для семьи, когда ее собственная дочь страдала от приступа.

Не вспоминала Шевченко о существовании дочери, которая находилась в предсмертном состоянии, несколько дней, вплоть до своего задержания 21 января. 23 января Ленинский районный суд Ростова постановил заключить активистку под домашний арест. Именно тогда Шевченко заявила общественности, что является матерью троих детей — кроме больной Алины у нее есть еще одна дочь и сын.

Как обращает внимание издание, в «Открытой России» никто не подозревал о наличии у активистки троих детей, о чем свидетельствует переписка Ходорковского с сотрудниками. В чате его поправила глава регионального отделения в Краснодаре Яна Антонова, которая указала, что у Шевченко детей лишь двое. Не догадывались о существовании Алины даже самые близкие соратники Шевченко.

К 25 января, когда женщина вышла к следователю с ходатайством посетить интернат, девочка болела почти неделю. 29 января ее перевели из детского дома в Центральную городскую больницу города Зверево, на следующий день — в реанимацию. Ходатайство Шевченко удовлетворили 30 января, в этот же день она поехала к ребенку, которого застала еще живой. Девушки не стало на следующие сутки.

Мать, которая видела за несколько лет свою дочь считанные разы, стала героиней, «разлученной государством с умирающей дочерью», а бюджетное учреждение, которое годами боролось за жизнь брошенного ребенка, терзают проверками. И это на фоне того, что сама Шевченко претензий к интернату не имела, о чем свидетельствует ее записка.

Несмотря на то, что легенда о «матери-героине», которая описана в заказной статье, не подкрепленной документами и фактами, рушится на глазах, активисты используют ее, проводя несанкционированные массовые акции в российских городах. Так, в начале февраля прошли «Марши разгневанных матерей» или «Марши материнского гнева» в поддержку Шевченко.

Вот так... Что скажите?

https://riafan.ru/1159847-poka...