Русские военные базы за рубежом. Зачем они нужны

Россия вернула себе ранг мировой державы. Энтузиасты уверены, что задача – не расплескать успех, а закрепить его. Противники военного присутствия за рубежом справедливо возражают, что это трудно, долго и дорого.

Вы когда-нибудь задумывались, что такое "великая мировая держава"? Как становятся мировыми державами? Экономическими достижениями? Научными прорывами? Великой литературой? Нет, нет и ещё раз нет. Мировая держава – та, которая обладает колоссальной военной силой, причём демонстрируемой за рубежом, и не только в соседних странах.

В этом смысле Россия – на верном пути: её военные защищают народы от американского империализма в разных точках планеты. Но недавняя вспышка интереса к созданию базы флота в Судане, однако, привела и к постановке вопроса: а нужны ли нам новые военные базы сейчас? По Сеньке ли шапка?

Если быть точным, то в Судане речь идёт не о базе, а о пункте материально-технического обеспечения флота (ПМТО). Формальное отличие в том, что база, в данном случае военно-морская, – это полноценное воинское соединение, ПМТО же – просто комплекс сооружений, способный принимать корабли и обеспечивать их текущим снабжением и оперативным ремонтом.

База – это комплексный "автосервис", ПМТО – "гараж" на арендуемой площади.

Но разница всё же небольшая – и в том, и в другом случае нога русского солдата встаёт на чужой земле.

Такой капризный Судан

Недалеко от Порт-Судана (второй по значению город страны после столицы – Хартума) планируется построить объект, способный принимать надводные корабли, в том числе с ядерными энергетическими установками. Объект должен будет вмещать до 300 военнослужащих и гражданских лиц и обеспечивать пополнение запасов, заправку, текущий ремонт кораблям и отдых экипажам.

По сведениям Царьграда, в Объединённой судостроительной корпорации уже идут проработки конкретных вариантов строительства. ПМТО будет крупным – способным принимать не менее четырёх кораблей одновременно. А вот чисто военные вопросы – в ведении Министерства обороны, которое своих планов в отношении этого объекта не детализировало – и детализировать по понятным причинам не будет.

Ясно, что рисков много. Судан – не самая стабильная в политическом смысле страна, несмотря даже на то, что долгое время управлялась в одно лицо. Сейчас правивший Суданом с 1989 года бывший президент Омар аль-Башир сидит в тюрьме – его туда отправили военные в ходе государственного переворота. И от этих военных последних поступают противоречивые сигналы. То они за русский ПМТО, то против. То требуют за него деньги, то объявляют о бесплатном режиме, как и было записано в изначальном соглашении.

И мало того, что суданские власти сами по себе непоследовательны – так ещё и нет никаких гарантий, что их не сметут в ходе какого-нибудь нового хлебного бунта, подобного свалившему аль-Башира. Который, разумеется, тоже пришёл к власти в результате военного переворота.

Скептики, разумеется, спрашивают: так может, ну её, эту базу? А то вложимся, обоснуемся, а там – новый диктатор. И полетим мы из Судана печально на свой север дальний, как в 1974 году полетели из Египта. А уж оттуда, казалось, после всего сделанного для этой страны нас никакими усилиями было не выпроводить.

Не Суданом единым

Да, риски имеются всегда. В конце концов, и американцев время от времени просили "гоу хоум", и им действительно приходилось убираться домой. Но этот риск оправдан.

Во-первых, контроль над тем или иным регионом практически всегда стоит свеч.

Во-вторых, наличие своих военных в другом государстве оказывает определённое влияние и на внутреннюю политику этого государства. Тогда в Египте советские советники сами расслабились, сидя на больших зарплатах в долларах и чеках Внешпосылторга, – и не позаботились о приведении к власти надёжного человека после смерти Гамаль Абдель Насера.

Проще говоря, база – это ещё и проекция силы как наружу, так и внутрь страны пребывания.

Военная база – это влияние, это своего рода проекция силы. Вот не было у нас военной базы в Ливии – и что Запад с нею сделал. А в Сирии у нас есть Хмеймим и Тартус – и все видят, как американцы там осторожно себя ведут. А мы благодаря этим базам можем контролировать Восточное Средиземноморье, а если американская военная угроза того потребует, то и Проливы, и Суэцкий канал,

– объяснил положение вещей в разговоре с Царьградом один из самых авторитетных в России военных аналитиков Виктор Литовкин.

Что же касается Судана, то позиция в этой стране важна для нашего флота не только тем, что он будет получать здесь материально-техническое обеспечение на пути в Индийский океан или из него на средиземноморский театр возможных военных действий. Отсюда, как пояснил Виктор Литовкин, мы сможем контролировать всё Красное море и оба входа в него – через Баб-эль-Мандебский пролив и Суэцкий канал. Весьма важно также, что напротив лежит Саудовская Аравия – главный американский плацдарм на Ближнем Востоке.

Россию ждут. Пора идти?

Естественен вопрос: а дальше? В одном ли Судане дальняя цель вновь вздымающейся во весь свой рост мировой державы по имени Россия?

Нет, конечно. Ведь проекция силы – это выгода не только сильного. Это – защита и гарантия для того слабого, который прикрывается этой проекцией. Пример Сирии у всех на виду. Но куда более характерен пример Монголии, которую русская проекция силы – а иногда и сама сила – защищала от поглощения Китаем, потом Японией, потом опять Китаем. Куба, Вьетнам, Ангола, тот же Египет в 1956 году – примеров много. Да и сегодня мы знаем по меньшей мере семь государств, которые не прочь уйти – или уже ушли – под русский силовой зонтик.

Последние события в Афганистане буквально бросили под него Узбекистан. Венесуэла и Никарагуа формально ни о каких базах не просят, но сама военно-политическая конфигурация внутри и вне этих стран заставляет их в той или иной мере прятаться под русский зонтик. Куба всё ещё обижена на "кидок" в постсоветские времена, но в военном смысле по-прежнему находится за спиной России. Россия покинула военно-морскую базу во вьетнамской Камрани, но пункт заправки самолётов там остался. Две свободные республики Донбасса – само собою. Сейчас развивается интрига в Мали, чьё руководство просит прислать русских военных инструкторов, чтобы те навели порядок в стране по образцу Центрально-Африканской Республики. Поступают сигналы от различных квазигосударственных образований, обосновавшихся на территории бывшей Сомали. Но там всё очень неясно, никто никого не признаёт, а вялая гражданская война – не та обстановка, при которой стоит размещать военную базу на постоянной основе.

Три главных вопроса

Но далее возникает вопрос: а оно нам надо? Вот это самое расширение нашего военного присутствия в разных точках планеты? Скептики приводят три по-настоящему серьёзных аргумента против – и мы обязаны их рассмотреть.

Во-первых, проекция силы – она ведь и на нас тень отбрасывает. Мы в известной мере становимся ответственными за тех, на чью территорию ступает ботинок русского солдата. Взять ту же Сирию. Казалось бы, успешный опыт и применения военной силы ради сохранения дружественного России режима, и размещения военных баз. Всё – с минимальными потерями. Только этот "минимал" – не для тех семей, у которых погибли в Сирии близкие.

Но в любом случае Россия сегодня привязана к Сирии. И к внутренним её конфликтам, и к внешним, где приходится противостоять США и их ближневосточным присным.

А потянем ли мы такую же вовлечённость в ситуацию разных стран по всему миру? Не начнётся ли в нашей стране активное антивоенное движение, подобное выбросившему Штаты из Вьетнама?

Второй аспект – экономический. Военная база – удовольствие крайне дорогое. Даже в гигантском военном бюджете США основная часть трат – это содержание военных баз за рубежом. Базы требуют сложной и защищённой логистики. Сколько нам стоил "Сирийский экспресс", когда был основной поток при начале боевых действий в 2015-2016 годах? Военные, естественно, не говорят, но в открытой прессе встречаются цифры, что Сирия забирает из военного бюджета до 1 млрд долларов в год.

Третье – безопасность. Сколько мер пришлось принять, чтобы предохранить от результативных атак сирийских "бармалеев" нашу базу в Хмеймиме! А чего будет стоить вложиться в оборону наших военных объектов от нападений душманов и прочих проплаченных американцами террористов по всему миру? Вон как красиво в январе 2020 года сомалийские моджахеды раздолбали американский операционный пункт в Кении. Наши военные, конечно, как показывает Сирия, покруче, но забота об их безопасности от этого меньше не становится.

Так стоит ли овчинка выделки?

Стоит, считают военные эксперты, которым задал этот вопрос Царьград. Да, дорого, да, рискованно, да, опасно. Но свою безопасность нужно обеспечивать ещё на дальних подступах.

У нас нет своих авианосцев, заявил один из них, моряк. Между тем интересы защиты, в том числе и наших морских путей в Мировом океане, требуют предъявления такого аргумента, как боеспособный флот. А значит, нашим фрегатам лучше не судно обеспечения за собою таскать по кругосветкам, а на ПМТО опираться – по крайней мере, в ключевых точках. Камрань надо восстанавливать. С Эквадором договариваться. За ошибку Александра I покручиниться – Аляску в Россию принял, а вот прошение гавайского короля о вступлении в подданство России предпочёл не заметить.

У нас есть свои геополитические и экономические интересы в разных частях мира. И с возрастанием веса России как мировой державы будут расти и эти интересы. Их надо отстаивать, а твёрдая переговорная позиция с солдатом на заднем фоне куда действеннее, нежели просто твёрдая переговорная позиция. Потому военные базы обязательно нужны! Они позволяют нашим войскам действовать в тех районах мира, где есть угроза покушения на наши интересы. Они, как указал другой эксперт, сухопутный, обеспечивают логистику, снабжение войск топливом, боеприпасами, продовольствием.

А военный обозреватель ТАСС Виктор Литовкин отметил ещё один, быть может, самый важный военный аспект. Американцы имеют свои военные базы близко к нашим границам.

А если вспомнить аэродромы в Прибалтике, где базируются их самолёты, то подлётное время от них до наших крупных промышленных центров и столиц просто ничтожно. Да, пока это не даёт противнику решающего преимущества, так как у нас есть неотразимые межконтинентальные баллистические ракеты, в том числе на подлодках. Но было бы хорошо держать американцев в напряжении, как они держат нас. Однако тут уж – что имеем, то имеем…

Вот для того, чтобы было на американских загривках больше холодного пота, нежели там есть сейчас, и нужны нам военные базы. Здесь и по всему миру.

АЛЕКСАНДР ЦЫГАНОВ