Управляемый сумбур в 3D

То, что развернулось сейчас - началось реализовываться ещё до Трампа. И до ковидлы.

Сумбур и разруха в головах — это знак нашего времени. Управляемый «никем» хаос почему-то предпочитают называть управляемым. А то и прогрессом.

Что же … «дикобразу — дикобразово» /к/ф «Сталкер», «Мосфильм», 1979 г./

Два фрагмента дают объектное 3D-изображение (и, надеюсь, понимание) происходящего. Это вовсе не сумбур, и уж тем более не бред. Это просто взгляд на один и тот же процесс с двух разных сторон.

Желающий — поймет и разберется.

Первый — фрагмент статьи из "Свободной прессы" от … ну вообщем, времен братьев Царнаевых. Было не так уж и давно - 15 апреля 2013 года во время проведения Бостонского марафона «прогремели» два взрыва. Прогремели "в кавычках" — ибо до сих пор неясно, не мистификация ли это?

* * *

Америка — это архетипическая часть Большого Запада. И на неё распространяется всё то, что распространяется на Запад в целом. В том числе — и в отношении представителей незападных культур.

В период развитого модерна (XVIII-XIX вв.) европейцы жестко доминировали надо всем миром. Конечно, это доминирование было во многом экономическим и чисто силовым. Но не только. Оно было и духовным, идейным. «Белым сахибам» стремились подражать, быть такими, как они. Могущественными, богатыми, мудрыми. Умеющими быть и безжалостными, и милосердными. В период Великой Французской революции один из южноиндийских раджей объявил себя республиканцем и гражданином. На англо-американский манер пытался реформировать своё общество один из величайших вождей североамериканских индейцев — чероки. А с какой охотой присоединялись к российской имперской элите аристократы покорённых народов! Громадные массы людей принимали из рук белых миссионеров христианство.

В период позднего модерна (начало — середина XX века) местные незападные элиты уже усвоили немало из европейского наследия. Перестали смотреть в рот белым. И стали примериваться, как бы «приложить» своих господ и учителей. Демократизировавшиеся «экс-сахибы» и тут сыграли традиционную роль менторов. Они успешно предложили для борьбы с собой такие ноу-хау собственной разработки, как развитый этнический национализм и социализм. Взывающие к объективной необходимости национального возрождения и социальной справедливости. И свободолюбивые незападные люди вновь с охотой пошли за ними.

Фактически под европейскими знамёнами освободившиеся неевропейцы сделали очень многое. Взять хотя бы рывок Китая и Вьетнама, героических и романтичных латиноамериканских социалистов. Советский Союз был наставником и светочем для миллионов неевропейцев.

Теперь на Западе поздний постмодерн. Который знаменуются полной потерей духовной силы и духовной привлекательности. Ползучей потерей уважения к себе. И полной потерей способности внушать уважение представителям незападных культур. Запад стал «рациональным». Он больше не предлагает никаких идеалов улучшения и спасения общества. Мировой владыка и властитель умов превратился в продавца супермаркета.

Он предлагает только всевозможные удобства и гаджеты. И идеологическую доктрину, что суть жизни и состоит в использовании удобств и гаджетов. Как можно в большем количестве и как можно более дорогих. И это и есть счастье. А в общем, человек может жить как хочет. Лишь бы исправно потреблял. Толерантность, политкорректность и весь современный либерализм существует для обеспечения этой, прежде всего, экономической системы. С одной стороны, заманить в эту систему. А с другой — изолировать от всего остального (любой серьёзной и сложной духовности, например). Чтоб от гаджетов не отвлекала. То же самое, семья, «традиционные» привязанности. Геи, вон, чаще в кафе ходят. И оставляют там больше. А всевозможных заведений более чем достаточно. Значит, надо геев побольше. Чтоб было кому ходить.

Просто при постмодерне экономика «съела» все остальные сферы общества. Превратила, в частности, культуру и идеологию в карго — культ. А западное общество — в тоталитарную секту отморозков, обслуживающих нужды экономики. О чем-то другом им и помышлять-то не положено.

Незападные люди тоже непротив иметь гаджеты, машины и ходить по ресторанам. Но вот в поисках смыслов они обращаются отнюдь не в сторону Западной мысли. Понимают, что не хлебом единым… Тем более, что хлеба одинаково много для всех не бывает.

….

И это воодушевляет. Тем более что «мейнстрим» занят самопожиранием. Которое приближается к «победному концу».

Россия — неотъемлемая часть Большого Запада. И у нас те же самые проблемы. И более того. Наш постмодерн — едва ли не самый уродливый, жестокий на Земле. Который только разжигает желания. Но не в силах их удовлетворить. К тому же наш постмодерн пожирает самого себя ещё быстрее, чем на Западе в узком смысле слова.

В этом есть свои опасности и свои дополнительные плюсы.

С одной стороны, быстрое и полное уничтожение цивилизованного уклада жизни может легко привести к уничтожению русских. Отчасти физическому, отчасти социокультурному. Как и все западные люди, русские очень зависимы от современной цивилизации. Но имеют меньше ресурсов (прежде всего — социальных и организационных) для её сохранения. И на место русских очень быстро придут другие народы, более приспособленные к неофеодальному укладу жизни. Который может воцариться в России быстрее и полнее, чем на остальном Западе.

С другой стороны, в сравнительно жестоких и некомфортных условиях России русским будет проще самим повернуться лицом к неофеодализму и неотрадиционализму. Быстрей приспособиться к новым условиям. И создать свой собственный вариант неофеодализма. Недаром среди молодых и образованных русских сравнительно высокой популярностью пользуются различные не — и антилиберальные идеи.

Дело не в том, что мы такие духовные и консервативные. Просто постмодерновый западный либерализм у нас работал по- своему. С максимальными недостатками. И по возможности минимальными преференциями для людей.

Неизвестно, какой сценарий, негативный или позитивный, у нас осуществится на практике. Очень многое зависит от привходящих политических событий, «сильных личностей» и т. д.

Источник - https://svpressa.ru/society/ar...

* * *

Второй фрагмент — малоизвестный пост от известного автора ЭиМ — Александра Леонидова /хотя под флагом Абрама Вербина/.

Крысиный пир : Ужасы локализма

Позор т.н. «пенсионной реформы» многие публицисты наших дней пытаются представить, как сбой, некое извращение системы, «бессмысленное и беспощадное» - как будто бы позор пенсионной реформы выпадает из некоего смыслового ряда преобразований, в которых от человечности много лет присутствует одно пустословие. Я же осмелюсь предположить, что никакого «системного сбоя» не было, а перед нами очередной рубеж безбожной и бездарной экономической политики ряда десятилетий, неразрывно связанный с психологическим локализмом ключевых акторов. Акторы сменяют друг друга, как вожаки волчьей стаи, а локализм остаётся, как волчий закон…

Психологический локализм – самое фундаментальное из всех общественных явлений. И его борьба с инфинитическим настроем человеческого существа – лежит в основе всех и всяческих социальных процессов, будь то экономика, крушение держав, гибель культур, поражение в войнах и т.п.

Когда что-то рушится – кажется, что просто нет сил его больше поддерживать. Но это – главная ложь века! Большинство крушений связаны не с тем, что нет сил, а с тем, что пропало желание поддерживать сложную, обобщающе-универсальную систему ценностей.

Если желание есть – то отсутствующие силы можно найти, хотя бы со временем, и многие системы порой возрождались из пепла – потому что было желание их восстановить.

А вот если угасло желание «кормить собой абстракцию» - тогда располагаемая сила не имеет никакого значения: любые её резервуары попросту останутся невостребованными.

Несмотря на разницу в масштабах – величайшая геополитическая катастрофа ХХ века, развал СССР и текущая экономическая диверсия, отмена пенсий – вписываются в один смысловой ряд. Когда вопрос не в отсутствии сил, средств, а в отсутствии желания исполнять свои обязанности и присягу.

- Нелепо говорить, что советским людям не хватило оружия для защиты СССР: советское оружие стреляет и продаётся до сих пор, арсеналы его кажутся неисчерпаемыми.

- Нелепо говорить, что российскому правительству в эпоху растущих цен на нефть не хватает денег на пенсии. Конечно же, хватает («пока у страны есть бюджет – не может не хватать денег на пенсии» – гласит народный афоризм-морализм).

Не хватало и не хватает другого: желания с «этим» возиться, обременять себя исполнением обязанностей и служебного долга.

+++

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: разные системы создаются с разными целями.

Целью системы может быть научно-технический прогресс, расцвет культуры и духовности, углубление образования и познавательных способностей, развитие социальных программ.

Такая система дискомфортна для начальства, потому что начальство в ней не цель, а средство, рабочая лошадка - существующая не для себя, а для дела. Не справляешься с делом - выбросят...

А может быть (и стало) – простое удобство правящего заговора, самый банальный комфорт верхов. И тогда цели развития не только не достигаются, но и вообще не ставятся.

Но зато для начальства всех мастей такая система максимально комфортна, зоологически-удобна (эргономична). Она "елитам" всё даёт, и ничего взамен не требует...

Фигурально выражаясь – крысы пожирают кульманы и мольберты.

Любой старинный фолиант для крыс – только кожаный корешок, который можно сожрать. Торжествует бесплодная и бездарная серость, лишённая принципов восхождения, прогресса и преемственности. Простое удобство верхов снимает вопросы движения вперёд, преодоления негативного, позитивных перемен (при которых «завтра будет лучше, чем вчера»).

В такой самозамкнувшейся на эгоизме правящего заговора системе нет ни «завтра», ни «вчера». Одно вечное «сегодня», короткая память, не позволяющая анализировать ни достижения, ни проблемы. Если выразить цель власти и её прикормышей (т.н. «елиты») одной фразой, то она будет такова:

-Стремления все права, всю наличность закрепить за собой, а все обязанности сбросить с себя.

И потому возможности правящего узкого слоя постоянно нарастают, а его обязательства (долг перед обществом) – столь же постоянно сокращается.

Отмена пенсий по всему миру – лишь страничка в многотомном своде «Как угасала цивилизация». Смысл «реформы» - полностью укладывается в общую формулу: снять с себя принудительно-вменяемую обязанность, функциональную нагрузку, которую цивилизованное общество налагает на цивилизованные формы власти.

То есть на такие формы власти, представители которых не только жрут слаще всех и всеми помыкают, но, кроме того, ещё и производят слово «должность» от слова «долг» (общественный, человеческий – имеется в виду). Несут какие-то вменённые функциональные обязанности - кроме самоублажения и самолюбования...

Когда цивилизация разрушается, а система деградирует – представители власти начинаются тяготиться собственными обязанностями. Им, конечно, безумно нравится получать всё лучшее: вещи, места и пресмыкательство подхалимов, но хотелось бы получать это безотносительно выполнения долга, порученного дела.

Наиболее дикие формы такого поведения демонстрировала освиневшая вконец ельцинская «вертикаль» и её младшая сестра – украинская хунта. Путин создал «лайт-версию» этой «кало-колы», то есть удалил с поверхности всеобщего обозрения наиболее свинские и вопиющие формы безответственности «елит», проведя их косметическое очеловечивание.

Но изменились ли суть, звериное нутро сформированного по итогам крушения советской цивилизации власти-монстра? Боюсь, что нет… И политическая власть вообще не в силах изменить нутро!

+++

Локализм (как и инфинность) является внутренним настроем инструмента психики, тайной души. Именно поэтому, в силу интимной сокрытой природы «ПЕРВИЧНОГО МОТИВАТОРА ВСЕГО НА СВЕТЕ» - локализм нельзя отменить законом или подавить террором. Человек под давлением будет говорить то, чего от него хотят услышать (что десятилетиями делали все горбачёвы, яковлевы, кравчуки, порошенки, шеварднадзе, алиевы и прочие туркменбаши).

Вопрос в том – а что человек на самом деле думает? Подчиняясь насилию, «страха ради иудейска» - он кричит речёвки, которые ему кажутся глупыми и смешными. А следовательно (мотив унижения и последующей компенсации) – нет никого, кто ненавидел бы коммунизм сильнее, чем неискренние коммунисты, лицемеры, думавшие совсем не то, что говорили и публично делали.

Закон суров, и неумолим: любая задача цивилизации строится на приоритете вечных ценностей. Аксиомой любого культурного общества выступает приоритет общего над частным, вида над особью. Но вечные ценности несовместимы с локальной особью. Вообще, от слова «никак». У биологической особи нет вечности. У неё нет тысячелетия. И даже сто лет для неё – бессмысленно-гигантская величина, держать которую в уме кажется безумием.

Локальная биологическая особь играет со временем на понижение. Процесс не мгновенный, но имеет очевидную со всех сторон направленность: горизонты интересов сужаются, биологический практицизм сиюминутной выгоды или удобства вытесняет «планов громадьё», свойственные личности, мыслящей в режиме вечности (только такого индивида можно называть «личностью», иные – «особи»).

Из поля зрения выпадают седая древность и туманное грядущее. Оттуда выпадают как далёкие планеты бесконечного Космоса, так и таинственный микромир, всё, что нельзя осязать биологической конечностью. Выпадают все абстракции «мира выше пупка» (то есть желудка и половых органов). Среди них все обобщающие понятия (универсалии[1]): «человечество», «планета», «держава», «народ», «предки», «потомки» и т.п.

Человек мыслит в пределах пузыря своей временной и пространственной биологической локации, отрицая смысл, ценность и значение всего, что находится за пределами этого пузыря (круга личных удовольствий и похотей). Отсюда мы и вывели наш термин «локализм» - которым обозначаем первопричину всех социальных и социокультурных катастроф. Локализм предполагает мотиваторами поведения не долг и служение, а наживу и приспособленчество.

Поскольку локализм на самом базовом, эмоциональном уровне отрицает единство человеческого рода и существование обобщённого человека («человека вообще», который и я, и не я одновременно) – то его естественной средой является стихия свободы-вседозволенности, в быту всегда оборачивающейся хищностью и/или скотством.

Свобода-вседозволенность – онтологический (бытийный, фундаментальный) антипод социальной практики прав человека. Ибо права даются всем поровну, а свобода предполагает пользователя и его жертву (полюбив обращение «господа» - задумывались ли мы в 90-е, что господ без рабов не бывает?).

Вообще само понятие прав человека немыслимо без стандартизации, обобщения и «уравниловки», сводящих живое пёстрое множество очень разных людей к единому образу.

Если убрать "уравниловку" - то речь пойдёт уже не о правах любого человека, а о "каждому своё", как на воротах Бухенвальда...

Всякое обобщённое право содержит в себе и горечь обязанности. Например, пенсионный возраст «55/60» органично сочетался с законом о наказании тунеядства: все имеют право не работать после наступления пенсионного возраста, но все обязаны работать до его наступления.

С рыночным капитализмом принцип государственного пенсионного обеспечения не стыкуется никак. Здесь не может быть никакого общего пенсионного возраста: богатые отходят от дел, когда захотят (хоть после школы, хоть до неё), а бедные прикованы к тачке каторжника до самой смерти.

В этом и заключается любимая либерал-дегродами стихия свободы-вседозволенности: если никто не обязан давать тебе работу (сам найди, если сможешь, и какую сможешь) – то никто не обязан давать тебе и стандартную пенсию. Это же логично: где все работают примерно одинаково, и зарабатывают примерно одинаково – там и старость у всех примерно одинаковая.

Но как может быть примерно-одинаковая старость в обществе, где так сильно различается молодость? Люди, которые хотели бы сохранить единый и общий для всех, государственный пенсионный возраст – на самом деле говорят о частном случае единых и общих для всех обязанностей перед государством.

Пенсия – как пенсия (а не как разномастные накопления на старость) немыслима без социализма. В условиях капиталистического рынка она вопиюще-чужеродна. Ведь речь идёт о том, что всем людям, независимо от их различий, удач и неудач – выдаётся общее, стандартное право. Оно в высшей степени неудобно для локалистов во власти, потому что налагает на них обязанности, вешает долг сразу перед целым поколением (поколением пожилых).

Никто не спорит, что изыскивать средства для вменённого в обязанность целого поколения пожилых – тяжёлый и сложный труд, требующий от «министров-капиталистов» и трудолюбия и высокой степени профпригодности. Они не обладают ни тем, ни другим, и желанием обладать перечисленным – тоже не обладают.

Гораздо проще отменить пенсию, как обязанность и долг власти, оставив её, как вольное право: будет желание и деньги – заплатим, не будет – плевать, никому мы ничего не обязаны!

Так пенсионный принцип из закона цивилизованного общества превращается в заурядную милостыню, которую прихожане дают добровольно, когда хотят и сколько хотят.

Переход от обязательной, вменённой власти как долг, заботы о пожилых – к первичной архаичной стадии милостыни (милостыня – первый известный истории тип социальной протопенсии) – означает, что вся цивилизация пошла «против рожна», стала «развиваться» в обратную сторону, т.е. сворачиваться до первобытной архаики.

+++

В цивилизованном обществе, если бы мы имели таковое (а не сброд вороватых локалистов, каждый из которых не видит дальше собственного носа и у каждого из которых «хата с краю») – первым делом задали бы вопрос: а есть ли вообще право у власти повышать пенсионный возраст? Насколько это в пределах компетенции власти?!

Если врачам надоест лечить, или сантехникам – выезжать на аварию трубопровода, то это ведь не значит, что они могут просто отказаться, оставаясь при этом врачами или сантехниками. Речь ведь идёт о том, что люди обсуждают свои функциональные обязанности, произвольно их сокращают под своё удобство – вместо того, чтобы их выполнять, как положено.

Мне, может быть, не хочется ходить на работу к 8 утра. Я, может, хотел бы пару часов сверху досыпать… Но чтобы спать до 10 утра – я должен сперва уволится с работы, куда нужно приходить к 9. Сам не уволюсь – уволят по статье. И будут правы. И всем это понятно. Кроме правительства – которое решило, что ему пенсии не платить будет легче, удобнее, чем платить их…

Если власть вступила на путь сокращения неудобств для себя – путём наращивания неудобств и бедствий у населения, то где и на чём такая власть остановится? И найдёт ли силы остановиться в своём профессиональном и нравственном падении?

…

Источники — vsepodrobnosti.ru, Крысиный пир : Ужасы локализма - Подробно о главном - медиаплатформа МирТесен Абрам Вербин13 января, 3:20

или

https://economicsandwe.com/113...