Цирк с конями в казённом доме

Кто в милиции служил, в цирке не смеётся. Любое отделение милиции это не только место концентрации человеческих страстей, но и обитель абсурда, историй, которых в здравом уме не сочинишь. Пишу, что на память пришло. По мере просветления, буду добавлять новые эпизоды.

1.

Мытищи. 1991 год. Серия квартирных краж с одним почерком – кто-то чрезвычайно здоровый вышибает дверь квартиры, хозяев которых нет на месте. Потом выносят вещи, включая крупногабаритные, типа холодильников. И после каждого такого действа звонок в дежурку, и чей-то ехидный скрипучий голос сообщает:

– А на Садовой кражу раскрыли? И не раскроете. Это я её совершил.

В очередной раз звонок прозвучал с известными уже словами в четыре утра, когда дежурный спал и видел третий сон. В ответ на такое поругание его права на отдых на месте службы он минут пять материл абонента последними словами, которые тот внимательно выслушивал.

На следующий день в милицию с котомкой заявился истощённый, татуированный с ног до головы мужичок с ноготок лет пятидесяти, на плече его висела котомка, в которой профессиональной рукой было собрано всё необходимое для дальней дороги и казённого дома. Он заявил с вызовом и угрозой:

- Ну и покажете мне того гада, кто меня вчера так материл!

- Чего пришёл-то, болезный? – осведомился дежурный.

- Чего, чего. Явку с повинной писать. На двадцать эпизодов.

- Ну так садись и пиши.

Выяснилось, что этот доходяга после очередной судимости нашёл себе сожительницу - здоровенную бабищу, который был по подмышку, а чтобы обнять её – это его руки раза в три удлинить надо. Подбил её на преступный образ жизни. Они выпасали квартиру, где никого не было. Она разбегалась и задницей вышибала дверь. Он заходил в квартиру. И грузил даму сердца как верблюда холодильниками, радиолами, и гордо шествовал к себе на хазу.

И все было бы хорошо, но они по крупному разлаялись, она дала ему в глаз и выкинула за дверь.

- Я тебе устрою, - пообещал он напоследок.

И пошёл писать явку с повинной.

Следователю он долдонил:

- Это она все делала. Дверь вышибала. Тащила всё. Я же туберкулёзник, хилый. Я не могу тяжести носить. Вы её на подольше посадите. А меня не надо сажать. Меня вы не посадите. У меня справка из дурдома.

Кончилось тем, что её посадили, а его нет – справка, никуда не денешься.

2.

Люберцы. Соседи обнаружили, что одинокий мужчина из тридцать девятой квартиры давно не выходит, дверь не заперта. Следственно-оперативная группа обнаружила труп. Как позже известный олигарх, мужичок был удавлен шарфиком. Кто удавил, за что – не поймёшь. Мужик бизнесмен из мелких, никакой мафии ни за каким бесом он не сдался, врагов и друзей не имеет.

Как раскрывать? Начинается тщательнейший осмотр. И вдруг следователь видит замаскированный стеклянный зрачок. Раскапывают его, выясняется, что в спальной скрытая видеокамера, внимательный глаз которой видит все, что происходит. Да ещё и записывает на магнитную ленту.

Тут же на месте на видеомагнитофоне проглядели последнюю запись. И о Боже ж мой! Оказывается, бедолага пригласил себе фактурную такую шлюху. Вместо того чтобы предаться с ней стандартным удовольствиям, начал канючить:

- Ну, души меня, души.

Она и придавила чуть сильнее, чем надо было для истинного удовольствия страждущей души. Он закатил глаза. Она начала хлестать по щекам:

- Вставай, сволочь!

Потом собрала манатки и усвистала в неизвестном направлении.

Обнаружили целую видеотеку – там таких записей со шлюхами были десятки, но те что-то не сумели его додушить.

Раскрыли дело быстро. Выяснилось, что шлюх заказывал на Трёх вокзалах. А там зампоопер территориального отделения работал Аджанов, старый армянин, у которого было два хобби – коллекционирование мультфильмов и создание картотеки на шлюх. Про мультфильмы не знаю, но шлюх он набрал три тысячи, и все с фотографиями и описаниями пристрастий, адресов, связей и прочее. По картотеке и вычислили девоньку. Неосторожное убийство.

Только следователь потом устал по инстанциям ходить. Вдруг всем – и судьям, и прокурорам, и другому руководству вдруг потребовалось неотлагательно ознакомиться с вещественными доказательствами – видеозаписями.

3.

Москва. 1991 год. На улице бизнесмен должен передать вымогателю крупную сумму. К этой интимной сделке подключилось ОРБ по оргпреступности со спценазом. Друг друга спецназовцы и опера знали плохо, знакомились на ходу. В итоге проинструктировали всех, как надо.

И вот роковая встреча во дворе пятиэтажного дома. Выходит опер, который должен передавать деньги от имени жертвы жестокого вымогательства – как и положено приличному пацану из ОРБ, в спорткостюме, здоровенный такой, рожа бандитская. Ну, и поклонник Пушкина, ибо «Златая цепь на дубе том». И тут появляется бандит-получатель – мелкий, интеллигентный, хорошо одетый. Команда – задержание.

На кого кинуться дрессированные спецы? В общем, опера начинают валять по земле. А тут ещё крик:

- Да у него, суки, ствол за поясом!

И его начинают конкретно колотить за незаконное ношение бандитского оружия.

А бандит скромненько, тихонько, бочком пробирается в переулок рядом. И уже совсем было ушёл, но тут кто-то на него обратил внимание из оперов и прыгнул как обезьяна, вдавливая в асфальт…

4.

Люберцы. Находят труп молодого бугая. Как на мясокомбинате над ним поглумились – многочисленные колото-резаные раны. Кто, чего, почему – непонятно. И главное – что за оружие убийства?

Пока суть да дело, в больничке находят ещё живого парня с такими же ранами. Когда тот начал говорить, его и прижали.

Выяснилось - два казака. Какие-то смертельные обиды. И дуэль. На казацких шашках…

5.

Поезд. Поляк страшно был рад, что в поезде умудрился всучить лоху-чеченцу пару тысяч поддельных долларов… Злой чечен тоже был рад незнамо как, что купил у поляка доллары за какие-то там поддельные рубли…

6.

Кстати, за налёт террористов на Назрань, когда погибли около сотни милиционеров и военных, с боевиками расплачивались поддельными долларами. Часть из наёмников потом из-за обиды на мировой террористический интернационал и с голодухи устроилась работать в местную милицию. Когда я был там, поговаривали, что четверть ингушского ОМОНа поучаствовала в тех трагических событиях, и не за наших, а за фашистов.

7.

1990 год. Сергиев-Посад. Опытная птицефабрика. Директора чуть кондрат не прихватил, когда он прибыл на работу с утра и обнаружил, что исчезли два элитных петуха, которых прикупили на Западе на развод по каких-то сотне тысяч долларов каждый.

Милиция сразу поняла, что и как. Когда заявились к ночному сторожу в покосившийся деревянный домишко на окраине, тот во дворе за столом уже доедал второго петуха.

- Ну а чё? – вздыхал ночной сторож. - Самогончику прикупил. Закусь нужна. Чтобы на нашей фабрике, да без закуси. Ну, прихватил двух петухов. Если бы я знал, что они дороже пятиэтажки стоят, я бы у соседки индюка спёр. А то и двух!

8.

На другой сельхозфабрике схожая трагическая история случилась. Там сторож в холодильнике оставил баклажку спита и баночку с водой – запивать. Когда все ушли, он расслабился чуток, потом в ожидании волшебного момента открыл холодильник. И сделал глоток спирта. Слезы хлынули. Он зажмурился. Нашарил баночку и сглотнул. Когда пил, понял, что не вода это. Оказалось, элитная сперма заморских быков. И запил он её ровно на двадцать тысяч баксов.

9.

Московская область. 1990 год. С поличным берут квартирного вора – старый такой, татуированный. Видно, что много хат подломил, но, собака такая вредная, не признаётся никак.

Потом установили его хату, и опергруппа с обыском туда. А там огромный попугай какаду и десятки аудиозаписей на кассетах. Стали записи прослушивать, а там ворюга повествует, когда, как и какие преступления совершил, притом драматично, со вкусом и расстановкой – такой талант литературный пропал.

Оказалось, от одиночества он купил себе какаду. И после каждого удачного дела садился напротив него, наливал рюмочку и исповедовался перед пернатым заморским другом, как ему было страшно, и как он преодолевал себя, чтобы взять ту проклятую хату. При этом по каким-то загадочным и не доступным рядовому разуму соображениям лешим писал это всё на магнитофон.

10.

Люберцы. Два брата бандита, которые достали своими подвигами весь район. Но один старый, опытный и авторитетный. А второй ещё зелёный, только начал восхождение по воровской иерархии. Молодой сел за какие-то кражи. В камере его фамилия не произвела должного впечатления, и на него стали конкретно наезжать. Старший обиделся, решил сесть в изолятор и разрулить проблему. Как же кровинушку в беде оставишь?

Выбрал старший квартиру на сигнализации, взломал её, собрал в мешки вещи. Открыл холодильник. А там водочка стоит, огурчики, грибочки солёные. Решил новую отсидку отпраздновать – когда ещё водку с огурчиком придётся отведать в тишине и покое.

Тут наряд вневедомственной охраны на сигнализацию приезжает. Видит мирного мужика, который откушивает водочки.

Старший наряда говорит:

- С сигнализации надо снимать, когда домой приходишь.

Разворачивается и уходит.

Вор не знает, чего ему делать. Берет телефон, звонит на 02, говорит, что видел проникновение в квартиру и дополнительно ябедничает – а менты были и уехали, а вор всё там. Наряд на полдороге разворачивают обратно. Они вяжут вора и едут отчитывать о своём подвиге – тогда за каждое успешное задержание давали премии.

Довольного вора ведут на арест к прокурору. Прокурор читает его чистосердечное признание и кивает следователю:

- А чего. Человек раскаивается. Отпускайте на подписку о невыезде.

Бандюган уже не знает, как быть, Как сесть. Выходит из отделения. Где ему вернули мелочь из карманов и шнурки. А напротив Люберецкого отделения стоял магазин-стекляшка, где менты затоваривались колбасой и чем покрепче. Старший заходит туда. Выдирает из кассы ящик с бабками, высыпает всё себе в карманы. Продавщица начинает верещать. Он ей бьёт по голове ящиком. С соседнего дома – из отделения, прибегают добры молодцы. Крутят ласты. Отписываются о задержании, надеясь на премии.

А старшой, наконец, едет в СИЗО. Там быстро восстанавливает авторитет семьи. И отправляется на несколько лет в родной дом – тюрьму. Ну а что, ещё итальянские мафиози говорили, что нет ничего дороже семейной чести.

11.

У знакомой сеструха залезла с головой на сайт знакомств. Познакомилась с гарным хлопцем – кавказцем, естественно, по-кавказски обходительным и вежливым. Тот её пригласил в хороший ресторан. Она надела лучшую шубу, которую купила в Эмиратах за пять тысяч зелёных бумажек. И отправилась покорять горячее кавказское сердце.

Сдали одежду в гардероб, кавалер взял номерки, чтобы дама не пачкала пальчики. И сказал:

- Дорогая, заказывай всё, что пожелаешь. Я за все плачу.

Хотела она много, потому что была голодная. Но больше всего хотела свою шубу. Которую дите гор получил по номерочку, отпросившись в туалет.

Потом он ещё звонил своей несостоявшейся подруге сердца. Предлагал отдать шубу за выкуп. Потом, почувствовав опасность, объявил, что и дама сердца не та, и шуба дерьмовая, из колонка, а не из норки – при этом нагло врал, обидеть норовил.

Искали мы его месяца три, вычисляли по контактам, телефонам. Меня удивило, что его телефон зарегистрирован на какую-то разыскиваемую за мошенничество тётку.

МУР хорошо сработал. Нашли-таки негодяя. Приехали к нему, он жил в Подмосковье с гражданской женой. Повязали всю семью – оба в розыске за мошенничество.

Стали поднимать его дела и нарыли двадцать пять эпизодов с шубами и полушубками, а также мобильными телефонами и всяким барахлом.

Судебное заседание было – как просмотр на конкурс "Русская красавица". Два десятка вполне себе стильных девчонок толкались в коридоре и ждали своей очереди высказать негодяю все, что о нем думают. Уезжая на четыре года, жулик всем видом демонстрировал, что ни о чем не жалеет – погулял-то отлично, телки толпой, шубы норковые, и шальные деньги. Ну что ещё горцу надо от этой скучной и длинной жизни?

12.

- Точно этот адрес? – спросил спецназовец, примеривая в руках огромную кувалду, которую ласково называют в этой среде ключом.

- Да точно, - махнул рукой опер из восьмого отдела МУРа – по наркотикам. – Там чеченцы. Привезли груз героина. Ждут покупателей. Ломай!

Хрясь, бац, дверь вылетает. Три часа ночи. Спецназовцы в квартире. Там визги, писки. Стук роняемых тел.

Время было суровое – 1994 год. С преступным элементом при задержаниях не церемонились.

Захожу. В квартире стандартной – со стенкой и креслами - изучают палас на полу двое, уткнувшись в него лицами. Это упитанный мужик в трусах, явно не чеченского вида, на руках наручники. Женщину в ночной рубахе тоже в чеченки не запишешь.

- Ошиблись чуток, - блеет жалобно наркоопер, пытаясь провалиться сквозь пол сам, пока его туда не загнали той же кувалдой.

Вдруг снизу крики, гам. Спускаемся. Сцена – на лестничной площадке в позе Гурона стоит мелкий опер, в руке пистолет Стечкина. А в коридоре вдоль стеночки, подняв руки вверх, сгорбились трое чеченов и очень боятся, что их сейчас застрелят.

Выяснилось, что они жили этажом ниже. А когда начался шум, вышли полюбопытствовать, кто это так орёт.

Наркоты, правда, не нашли. Зато обнаружили обрез и милицейскую фуражку. Дети северокавказских гор подрабатывали разбоями на дорогах в свободное от наркотранзита времечко.

Из подобных история составил книгу, которая издана в прошлом году. Илья Стальнов "Цирк с конями в казённом доме". Кого тема заинтересовала, может её прикупить в магазинах или через сеть Интернет.