Наше: Мир и безопасность – от Антихриста

В современной России война больше не событие — она стала частью обыденности. Страшной, тихой, вписанной в повседневный фон. Включаешь утюг — он греет не только бельё, но и тревожный нарратив, вшитый в каждую новостную строку. Выключаешь свет — и остаётся только тусклый фоновый гул: "Всё идёт по плану".

Страна научилась жить с войной, как с хронической болезнью. Кто-то одобряет, кто-то зарабатывает на ней, кто-то бежит, кто-то молчит — не потому, что нечего сказать, а потому что выговориться опаснее, чем заткнуться. Отказ говорить стал формой выживания. Страх — универсальный язык. Шёпот — новая грамматика.

Православие благословляет оружие, словно не крест, а гранатомёт — символ духовного подвига. "Мир и безопасность — от Антихриста", — говорит священник. И многие кивают. Потому что проще согласиться, чем потерять всё. Потому что любая попытка вернуть себе нормальность трактуется как предательство. Потому что гордость за смерть сына — ЭТО теперь форма патриотизма, а не горе.

Пропаганда сделала шаг вперёд: она не просто оправдывает войну — она вплетает её в ткань обыденного. Теперь война — не ЧП, не чрезвычайщина, а дни недели. Чайник кипит, цены растут, лекарства исчезают, но дача пока стоит. А раз стоит — значит, всё не так уж и плохо. Пока ты жив и сыт — страданиями других можно пренебречь. Всё остальное — "фейки" и происки "иностранных агентов".

Вернувшиеся "герои" калечат и убивают, и государство прощает им всё — ведь они защищали "нравственные ценности". Сколько людей ещё должны пострадать от этой вывернутой этики, где жизнь обесценена, а боль — инструмент управления?

И всё же впереди — тишина. Не мир. Не покой. А именно тишина, полная призраков. Потому что даже в Кремле говорят уже о "нормализации" — не мира — образа жизни после войны. Возможно, вернут старые рожи в телевизор. Возможно, простят тем, кто вовремя раскается. Возможно, кто-то снова будет смеяться в эфире. Но это не будет новая жизнь. Это будет та же ловушка — в другой обёртке.

Мир, построенный на страдании, не будет прочным. А ложь, ставшая нормой, однажды проглотит и тех, кто её придумал.

... ... ...

Российское общество научилось жить с войной. Не сопротивляться ей, не отрицать, а встраивать её в повседневность, как сезон дождей или ремонт дорог. Власть добилась этого не грубым принуждением, а тотальной адаптацией реальности — война больше не событие, а фон.

"Война естественна, мир – предательство" – эта мысль транслируется с экранов, из церковных амвонов, из ртов чиновников. Пропаганда не отрицает страдания, она перекодирует их в сакральную жертву: гибель солдата – повод для гордости, а не скорби. Война объявлена очистительной: она "сплачивает", "оздоравливает", превращает убийство в подвиг. 

Война не исчезла из информационного поля – она растворилась в нём. Её упоминают между прогнозом погоды и кулинарным шоу. Она в рекламе банков ("поддержка бойцов"), в школьных "уроках патриотизма", в прожектах о "процветающей экономике". Так создаётся иллюзия контроля: да, война есть, но она где-то там, а здесь – жизнь "как всегда".

Главный критерий "всего в порядке" – биологическое выживание: есть еда, работа, дача. О будущем думать страшно, поэтому его заменяют мифом об осаждённой крепости: "Запад хочет нас уничтожить, а мы держимся". Страх репрессий (достаточно посадить одного из тысячи) загоняет протест внутрь. Люди учатся не замечать – и власть поощряет это как "здоровый консерватизм".

Война, по мнению власти, а это ею уже обсуждается, должна остаться в прошлом – но не как преступление, а как "трудная страница истории", о которой "лучше молчать".

Власть не просто ведёт войну – она конструирует реальность, где война становится естественным порядком вещей. Мир объявлен грехом, сопротивление – предательством, а пассивность – нормой. Это не стабильность, а замороженный кризис: общество, которое согласилось жить в вечном "сегодня", потому что "завтра" может оказаться ещё страшнее.

Если "Мир и безопасность – от Антихриста" — значит, война теперь навсегда...