Поэтому на очередном профсоюзном собрании в своём конструкторском отделе во время прений я выступил с предложением о том, что по причине допущенных нарушений норм социальной справедливости снять с должности генерального директора завода. При голосовании коллеги одобрили мой призыв и выдвинули меня кандидатом в представители от отдела главного конструктора на общезаводскую профсоюзную конференцию. Однако здесь руководство отдела применило возможности административного ресурса, чтобы моя кандидатура не прошла в качестве представителя, так как они хорошо понимали то, чем для их карьеры грозят последствия выступления с подобным предложением. Также в день проведения общезаводской профсоюзной конференции, которая состоялась в заводском доме культуры, расположенном за пределами проходной, заместитель начальника отдела главного конструктора получил приказ о том, чтобы я ни при каких обстоятельствах не смог проникнуть в зал заседаний. За час до конца смены, самовольно покинув рабочее место, мне без проблем удалось пройти в зал дома культуры, предъявив профсоюзный билет, так как заседания подобных мероприятий проводились в открытом режиме, а «чёрного» списка просто не существовало. Заместитель начальника отдела просто физически не мог постоянно дежурить на входе, чтобы своим телом преградить мне проход в зал заседаний. В этот момент конференция подходила к началу объявления прений. Я прошёл на первый ряд и сел в свободное кресло. Основная же масса старалась разместиться в последних рядах, где преобладали представители рабочего класса. Когда председательствующий предложил прекратить прения, я поднялся на сцену и с трибуны обратился к делегатам с просьбой о том, что, не являясь делегатом, но состоя в профсоюзе, я хотел бы выступить в прениях! Тут в президиуме возникло явное замешательство, однако ведущий, который занимал пост председателя профкома завода, всё-таки поставил мою просьбу на голосование. Зал осветился красными мандатами делегатов, голосующих « за » предоставление слова и сидящих, в основном, на галёрке. А это были люди, не занимающие руководящих должностей. И мне предоставили возможность сказать. Волнуясь, я повторил всё то, что говорил на профсобрании трудового коллектива конструкторов с последующим предложением о снятии с должности генерального директора. Когда покидал трибуну, галёрка бурно аплодировала. Тут же проголосовали за прекращение прений и объявили перерыв. В фойе ко мне подходили незнакомые делегаты, жали руку и говорили, что молодец. Конечно, ген. Директор остался при своей должности, а вот о председательствующем, который поставил на голосование мою просьбу о предоставлении слова, ходил слух, что за это он получил выговор. Однако морально-этический фон на заводе стал таким, что должности и квартиры, нагло, среди родственников келейно уже не распределялись. Да и мне, когда я, после необходимых трёх лет отработки по направлению института, решил уволиться и уехать из Сарапула по причине отсутствия приемлемых условий проживания моей семьи, была в срочном порядке по очереди молодых специалистов предоставлена отдельная, благоустроенная, однокомнатная квартира жилой площадью 18 метров квадратных. И я решил дальше работать на заводе. К этому моменту наладка технологии производства на нашем предприятии электродвигателей для станков с ЧПУ была приостановлена, а вносить изменения в техническую документацию по уже отлаженной, военной продукции у меня душа не лежала. А, в целом, к станкам с ЧПУ интерес появился, поэтому я перевёлся в отдел по обслуживанию их электронной части на рабочую сетку наладчика. Освоил и эту профессию. Здесь сыграла большую положительную роль специальность, полученная мной на военной кафедре института, где подлежала углублённому изучению электронная начинка зенитно-ракетного комплекса ПВО. Трудовой коллектив наладчиков был чисто мужской, в основном, комсомольского возраста. А чтобы обслуживать новую высокопроизводительную зарубежную технику, поступающую, как правило, из Италии и Японии, на полугодовую учёбу при предприятиях-изготовителях командировались опытные специалисты, которые в обязательном порядке должны были состоять в рядах КПСС. Комсомольцы, а уж тем более беспартийные, о подобном повышении квалификации даже и мечтать не могли. Например, наш бригадир по имени Владимир, который любую неисправность, в том числе и на импортном оборудовании, мог в нормативные сроки обнаружить и качественно устранить, но в коммунистическую партию принципиально вступать не хотел. Коллеги-комсомольцы избрали меня секретарём первичной организации ВЛКСМ отдела. При обслуживании электронной части станков с ЧПУ по технологии необходимо применение спирта, поэтому количество наладчиков любой квалификации, пьющих на рабочем месте, среди коллег в процентном соотношении было велико. Иногда работа выполнялась в нетрезвом виде, что приводило к производственным травмам. Спирт редко использовался по прямому назначению, а в основном - внутрь. В то время я не курил и не пил спиртного по причине того, что совсем недавно из-за нервных напряжений на производстве моё здоровье подорвалось гипертонической болезнью. Своим примером пытался освободить от объятий «зелёного змия» пьющих коллег, сил и нервов на эту борьбу уходило много, а результат выходил мизерным. А на моём жизненном пути появлялись новые враги, которые не могли терпеть попрания своих гражданских свобод. В памяти остался эпизод при проведении очередного субботника. Нашей первичной комсомольской организации достался фронт работ по разгрузке и последующей доставке мебели по комнатам 5-ти этажного, нового, рабочего общежития. Все комсомольцы ударно работали, самоотверженно выполняя поставленную задачу, но уже с утра находились в нетрезвом виде, предусмотрительно взяв с собой спирта. Я же более всего переживал за то, чтобы никто из-за плохой координации движений не поранил себя либо не поломал мебель. Но всё обошлось. А по итогам субботника наша первичная комсомольская организация среди отделов заводоуправления заняла первое место. Секретарём первичной организации ВЛКСМ отдела я пробыл около 2-х лет и с отстающих позиций вывел её на лидирующие места.
Видео моё о том
Моя книга:«Мечта моя сокровенная о президентстве СССР ещё в далёком 1984» Или правдивый, почти, рассказ одного из организаторов приватизации муниципальной собственности в Екатеринбурге»:
Оценил 1 человек
1 кармы