О новых реформах в психиатрии и упразднении понятий нормы и патологии
21 декабря в Общественной палате состоялся Круглый стол «STOPSTIGMA: #ВремяМеняться, время говорить об этом», на котором эксперты обсудили необходимость менять отношение общества к душевнобольным людям.
В мероприятии приняли участие члены Общественной палаты, журналисты, психиатры и люди, страдающие психическими заболеваниями. Круглый стол проходил в рамках «Месяца в поддержку людей с особенностями психического развития» и реализации проекта «СтопСтигма» — #ВремяМеняться», организованного благотворительным фондом «Качество жизни» совместно с Департаментом труда и социальной защиты населения города Москвы.
В ходе мероприятия его участники выразили достаточно единодушное мнение о том, что есть «стигма» и в какую сторону должно меняться общество. Cтигмой, по мнению большинства участников Круглого стола, являются понятия психической нормы и патологии. Они, эти понятия, дискриминируют душевнобольных людей и должны быть упразднены.
Стигматизация нарушает права граждан с психическими расстройствами, заявила первый заместитель руководителя Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы Ольга Грачева. По ее мнению, для борьбы со стигматизацией «общество должно идти по пути толерантности и разрушать стереотипы».
«Само деление «Есть мы нормальные, а есть люди с психическим расстройством» — неверно, оно стигматизирующее», заявила журналист Дарья Варламова, пишущая научно-популярные книги по психиатрии, соавтор книги «С ума сойти», лауреат премии «Просветитель».
Похожую точку зрения выразил, президент региональной общественной организации «Клуб психиатров» Аркадий Шмилович. «Норма — это процесс соглашения. Я бы старался не обсуждать людей с психиатрическим опытом», — заявил психиатр. По его мнению, обсуждение психических расстройств в контексте нормы и патологии — это стигматизация душевнобольных.
О том, что необходимо отказываться от психиатрических терминов заявила сотрудник социолингвистики Института лингвистики РГГУ Ирина Фуфаева.
«Деление норма и не норма — это конструкция, которую надо деконструировать». Психические проявления — это спектр, градиент, считает Фуфаева. «Нет людей с психическим расстройствами, а есть люди с определенными проявлениями», — сообщила она.
Видимо, для пущей убедительности и повышения эмоционального накала эксперты и психиатры пригласили на мероприятие людей с психическими расстройствами. Они выступили с весьма эмоциональными речами. После нескольких выступлений, суть которых сводилась к требованиям отменить стигматизацию, признать наличие психического разнообразия и отменить деление людей на здоровых и больных, в дело вновь вступили эксперты, которые заявили о необходимости срочно менять существующую систему психиатрической помощи. А именно — реформировать институты детских домов-интернатов (ДДИ) и психо-неврологических интернатов (ПНИ) и привлекать к работе некоммерческие организации.
Создается впечатление, что шоу с участием людей с психиатрическими диагнозами, устроенное организаторами Круглого стола, нужно было лишь для того, чтобы показать, как в отечественной психиатрии все плохо и как ее надо срочно реформировать.
Реформы помогут дестигматизировать психически больных людей, заявил Георгий Костюк, член Комиссии ОП РФ по охране здоровья граждан и развитию здравоохранения, главный врач психиатрической клинической больницы № 1 имени Н.А. Алексеева города Москвы. Каким образом реорганизация ПНИ будет способствовать дестигматизации, он не объяснил.
Идеологическая база реформаторов
Идея о том, что нормы и патологии не существует, а существует некое психическое разнообразие, в свое время очень активно продвигались в науку психиатрию ЛГБТ-идеологами. Правда, касалась эта идея тогда только гомосексуализма. ЛГБТ-сообществу она нужна была, чтобы изъять гомосексуализм из списка психических заболеваний.
Теперь же эта идея пригодилась тем, кто решил полностью переформатировать российскую психиатрию. А прошедший Круглый стол явно определил идеологические формы, которые будут сопровождать это переформатирование. Его участники призвали СМИ создавать новый образ людей с психическими расстройствами и всячески брать пример с западных медиа, далеко продвинувшихся на этом пути.
Современная западная масскультура создает все более привлекательный образ душевнобольных людей, заявил декан факультета коммуникативного менеджмента Российского Государственного Социального университета (РГСУ), кандидат психологических наук Игорь Романов. Он рассказал о таком явлении, как «позитивная стигматизация». При позитивной стигматизмации «образ человека с психическими проблемами — это образ человека, обладающего некими преимуществами». «В кино тема психиатрии стал популярной. Это сегодня совсем другая подача. Такая, что зрителю хочется быть таким», — заявил Романов.
Под эту позитивную стигматизацию активно подтаскивается теоретическая база. Так, например, все большее распространение в нашей стране получает термин «нейроразнообразие». «Нейроразнообразие — это концепция принятия расстройств аутистического спектра как особого вида мышления и восприятия мира. Активисты этого движения выступают против стигматизации и патологизации аутизма и синдрома Аспергера», — написано на сайте идеологов нейроразнообразия Аspergers.ru.
Борьба за права больных с расстройствами аутистического спектра оказалась большим подспорьем в деле размывания понятий психической нормы и патологии. В кинематографе создан привлекательный образ аутистов, с одной стороны имеющих серьезные коммуникативнык дисфункции, а с другой — обладающих особенными талантами и порой даже гениальными способностями (в жизни, правда, такие больные встречаются значительно реже, чем в кино).
Аутисты, считают сторонники нейроразнообразия, не являются душевнобольными людьми. Они просто необычные, нейроотличные, обладающие особым мышлением люди. Определение «нейроотличные» сначала использовалось только по отношению к аутистам. Теперь же идеологи нейроразнообразия все больше употребляют его по отношению к людям с психическими расстройствами в целом.
Нейроотличные люди способны «сформировать свою собственную культуру» и наполнить ее тем, что «считается в обществе странным, с тем, что в обществе не распространено и с тем, что считается в обществе диким», — пишет идеолог нейроразнообразия Айман Экфорд: в статье «Культура и нейроотличия». Обычный же нейротипичный ребенок всего лишь «скопирует культуру своих родителей», пишет Экфорд. Нам, скучным, банальным, «нейротипичным» людям психической нормы создавать собственную культуру не дано.
Идеи, озвученные Экфорд, не раз были воспроизведены на Круглом столе. Душевнобольные люди не только ничем не отличаются от здоровых, но они «живут более полноценной жизнью, чем граждане, не имеющие диагнозы», заявила участница мероприятия режиссер-документалист, номинантка международных фестивалей Юлия Герра.
Интересно, задумывалась ли уважаемая Юлия и присутствовавшие на мероприятии психиатры над такими, например, вопросами: Среди душевнобольных людей есть индивиды, демонстрирующие мало пригодную для создания романтического ореола симптоматику. Есть граждане с тяжелыми умственной отсталостью, расторможенные, агрессивные. Этих людей тоже нужно признать здоровыми и перестать лечить? Как окружающим нужно будет вести себя с человеком, страдающим бредовым расстройством? Признать его бредовые построения как альтернативный способ восприятия и мышления?
О сути прошедших и грядущих реформ
Примечательно, что только один психиатр, сидящий в зале, возразил на призывы коллег упразднить психическую норму.
«Мы как врачи в принципе опираемся на норму. Когда у пациента появляется улучшение, он прежде всего отделяет себя от болезни. Сейчас появляется такой тренд, когда наши коллеги хотят изменить эту позицию. Но если это произойдет, мы все запутаемся и не сможем из этого выбраться. Этим путем идти нельзя. Нам надо знать, что такое норма и что такое болезнь», — заявила своим коллегам детский врач-психиатр, научный сотрудник отдела детской психиатрии ФГБНУ НЦПЗ Татьяна Крылатова.
Несколько молодых людей с психиатрическими диагнозами стали робко возражать, когда услышали очередные настойчивые призывы упразднить понятие нормы и психопатологии. Их можно понять. Люди, которые только что вырвались из тяжелого состояния, цепляются за здоровье, за норму. Те, кто призывают отменить ее, выбивают у этих людей почву из под ног.
Отнимать у них право на здоровье и разрушать систему психиатрической помощи в России реформаторы начали не сегодня. Процесс этот осуществляется постепенно и последовательно, начиная с 90-х годов прошлого столетия. Вот, что пишет Татьяна Крылатова о процессе уничтожения детской психиатрии в России в статье «Психическое здоровье — залог процветания страны, вменяемости политики и общества»:
«С 1990-х годов начались процессы разрушения наших наработок и наследия национальных научных школ. В страну хлынул поток миссионеров, волонтеров от псевдонауки, которые поддерживались различными международными организациями и фондами. Девиз этих организаций был — не взаимодействие с российскими научными школами, а поиски проводников своих идей, пусть даже среди профессионалов среднего уровня. Об этом они беззастенчиво говорили нам в лицо. ...К традиционным национальным школам эти структуры, как правило, относились враждебно, так как в их лице видели компетентных экспертов. Они всячески доказывали, что отечественная наука устарела и ничего не стоит...
...Результатом такой массированной атаки явилось разрушение детской профилактической службы. Психолого-медико-педагогические центры со временем были закрыты или переформатированы, а специалистов — медиков, вывели в первую очередь. При этом использовались разные способы, вплоть до шантажа и запугивания. Сразу после «демонтажа» наших отечественных структур на их место выдвинулись всевозможные СО НКО, которые и являлись проводниками зарубежных идей.»
Губительным для отечественной психиатрии стало внедрение института врачей общей практики (ВОП), осуществленное под давлением Всемирного банка. «Само название ВРАЧ ОБЩЕЙ ПРАКТИКИ или семейный врач — подразумевает лечение всей семьи, включая детей. Поэтому очевидно, что подобная реорганизация коснется и детского звена. Созданный "семейный киборг" должен будет учитывать все нюансы детской психиатрии, включая возрастную периодизацию симптомов и синдромов и пр. Учитывая чрезвычайно широкий круг обязанностей и компетенций, которыми должен будет владеть ВОП, можно с уверенностью сказать, что его познания в области психиатрии и, в частности, в области детской психиатрии, даже после прохождения подготовки — будут уступать знаниям врача — психиатра, так что ждать полноценной психиатрической помощи от ВОПов не придется», — пишет Татьяна Крылатова.
По ее мнению, целью нынешнего этапа преобразований стала концентрация психиатрической помощи в руках ВОПов. Кончится все тем, что «лишь небольшая оставшаяся часть профессионалов психиатров будет обслуживать тяжело больных в немногочисленных стационарах и диспансерах», — пишет Крылатова.
Основное бремя оказания психиатрической помощи ляжет на плечи врачей общей практики, не являющихся психиатрами. Лечить они, по-видимому, будут, исходя из новой парадигмы отсутствия понятий нормы и патологии, и не пациентов, а ярких личностей с особенным мышлением и восприятием.
Для тех же, кому не повезло оказаться ярким, приготовлены альтернативные способы лечения. В законе «РФ № 3185-I «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», принятом в 1992 году, предусмотрено лечение, назначаемое путем судебного решения, «осуждающего» больного на помещение его в стационар.То есть в законе предусмотрена норма, принуждающая гражданина лечиться в закрытом учреждении. Где же будет лечиться такой гражданин, если основная часть психиатрических служб будет упразднена? Ответ на этот вопрос вряд ли понравится искренним борцам с дискриминацией душевнобольных людей. «В мире развивается тенденция развития психиатрической помощи в тюрьмах, куда будут отправлять неформатных граждан для изоляции и «перевоспитания». К сожалению, логика событий приводит от госпитальной институализации к тюремной», — пишет Крылатова.
Очень понравились реформаторам от психиатрии слова одной из выступающих на Круглом столе барышень с диагнозом. «Нам не нужно ваше милосердие», — заявила она общественности и потребовала отказаться от использования некоторых стигматизирующих терминов, означающих психическую патологию. Не подозревает отвергающая милосердие барышня, что как только под девизом борьбы со стигматизацией и дискриминацией система психиатрической помощи будет уничтожена, людей с психическими расстройствами будут отправлять в тюрьмы и кормить там дешевыми транквилизаторами. Процесс лечения будет проходит легко, просто и без всякого милосердия. Вектор реформирования психиатрической помощи в западных странах направлен в сторону ее архаизации, к возврату диким и упрощенным методам лечения, к отказу от прогрессивных достижений науки о психических расстройствах, пишет в своей статье Крылатова.
Кстати, размывание понятий нормы и патологии может сработать и в несколько неожиданном для нас ключе. Кто сказал, что размытость критериев болезни не позволит, при особенном желании и некоторой изобретательности, объявить душевнобольным здорового человека?
Чем же в целом может обернуться для общества подобные реформы? Логичным завершением инициированных преобразований видится уничтожение психиатрии, как науки и как отрасли клинической медицины. Ведь основное занятие психиатрии это изучение нормы и отклонений от нее, это лечение патологии. Трудно переоценить тот мощный дезорганизующий потенциал, который несут в себе призывы к отказу от определений психического здоровья и патологии, к разрушению общепринятых норм поведения, восприятия и совместного существования индивидов в обществе. Можно ли вообще будет назвать совокупность индивидов, лишенных каких-либо объединяющих их нормативов отношений обществом?
Жанна Тачмамедова, РВС.
Оценили 14 человек
15 кармы