Оборона Прибалтики летом 1941 года: 29-й Литовский территориальный стрелковый корпус РККА

О первых боях лета 1941 года сохранилось мало документов и воспоминаний...

Эти дни даже в советские времена считались «недостаточно героическими» для Красной Армии. Военная история не любит писать об отступлениях, а лишь о победоносных штурмах вражеских крепостей. Возможно, историки иногда забывают опыт фельдмаршала Кутузова и отступление русской армии в 1812 году, которое в итоге обернулось гибелью для противника…

29-й Литовский территориальный стрелковый корпус РККА, сформированный на основе старой Литовской армии, отступал с боями вместе с другими частями Красной Армии. Уже 24 июня 1941 г. германские войска заняли Каунас, Вильнюс и Укмерге, а 26 июня вошли в Паневежис:

«Хотя буржуазная историография рассказывает о тысячах якобы дезертировавших литовских солдат, — пишет современный литовский историк Жильвинас Буткус, — которые, дескать, не желали воевать в “армии оккупантов”, даже заявляют о каком-то “восстании” в корпусе, далеко не все солдаты и старые офицеры 29-го корпуса дезертировали или бунтовали в начале войны, а иногда и сами подавляли мелкие очаги бунта»1.

С приходом к власти нового правительства 17 июня 1940 г. Литовская армия была переименована в Литовскую Народную армию. До августа 1940 г. её структура оставалась прежней. После вступления Литвы в состав Советского Союза приказом НКО СССР от 17 августа 1941 г. № 0191 Литовская Народная Армия была преобразована в 29-й Литовский территориальный стрелковый корпус РККА в составе 179-й и 184-й стрелковых дивизий и 615-го артиллерийского полка. Штаб корпуса разместился в Вильнюсе. По штатам Красной Армии 29-й Литовский ТСК имел штатную численность 15 142 человек, а каждая стрелковая дивизия — по 6 000 чел. Всего корпус насчитывал в своем составе 16 000 солдат и офицеров. Командиром корпуса был назначен бывший главнокомандующий Литовской армии (22 апреля—17 августа 1940) и министр обороны народного правительства Литвы (до 17 августа 1940) дивизионный генерал Винцас Виткаускас, которому в 1940 г. было присвоено звание генерал-лейтенанта РККА. Начальником штаба корпуса стал бригадный генерал бывшей Литовской армии (в РККА — генерал-майор) Йонас Чернюс. Начальником Особого отдела 29-го литовского ТСК стал Юозас Барташюнас, после войны возглавивший Наркомат внутренних дел Литвы.

Из неполных 5 млн человек, находившихся в начале войны в Красной армии, до сентября 1941 г. попали в плен к гитлеровцам или пропали без вести примерно полтора миллиона красноармейцев2. Причины поражений и отступления 29-го Литовского ТСК в июне 1941 г. были примерно теми же — неготовность к войне. Но были и специфические причины, в том числе нехватка тяжелого вооружения, бронетехники и автотранспорта, боеприпасов. При этом артиллерийские орудия и стрелковое вооружение были разных образцов и калибров, так что к ним было невозможно найти боеприпасы, а склады попали в руки немцев. Бронетехника была в основном устаревшей, зарубежного производства — чуть более 40 бронеавтомобилей и легких танков, вооруженных лишь пулеметами разных систем. Взаимодействие с частями советского 14-го танкового корпуса РККА, также оборонявшего Литву, не было организовано заранее: его пришлось налаживать уже в ходе отступления.

29-й Литовский ТСК унаследовал от сметоновской армии недостаточную боевую подготовку, особенно в плане координации действий родов войск, и значительные классовые различия между офицерским и рядовым составом3.

Боевая подготовка частей 29-го Литовского ТСК была слабой еще и потому, что с осени 1940 г. и практически до лета 1941 г. до 50 % личного состава войск ПрибОВО в приграничных районах, в том числе и 29-го Литовского ТСК, были задействованы на строительстве 4 укрепрайонов и полевых укреплений на границе с Восточной Пруссией. По этой причине с осени и до лета 1940 г. никакой боевой подготовки в частях не проводилось, войска были заняты исключительно строительными работами и строевой подготовкой4.

В начале июня 1941 г. большинство офицеров бывшей Литовской армии были по разным причинам удалены из 29-го Литовского корпуса. Некоторые были арестованы, а весь комсостав 29-го ТСК — отправлен на командные курсы в Москву. Так, командира корпуса генерал-лейтенанта Винцаса Виткаускаса сменил генерал-майор Александр Самохин; начальника штаба корпуса генерал-майора Йонаса Чернюса — сменил полковник Павел Тищенко; командира 179-й дивизии генерал-майора Альбинаса Чяпаса — полковник Александр Устинов; командира 184-й дивизии генерал-майора Владаса Карвялиса — полковник Матвей Виноградов. Что касается судьбы генералов довоенной Литовской армии: Виткаускас и Чяпас с 1942 г. преподавали в Академии Генштаба РККА в Москве, а после войны — Виткаускас в Каунасском университете, а Чяпас — в Институте культуры Литвы. Только Чернюс был арестован, но вскоре освобожден. Он остался в оккупированной Литве, однако сотрудничать с нацистскими оккупантами отказался. Карвялис после окончания Академии Генштаба с апреля 1943 г. командовал 16-й литовской стрелковой дивизией РККА, освобождавшей Литву.

Решение заменить литовских политруков русскими едва не стало фатальной ошибкой советского руководства. Это сразу создало языковую и национальную проблему — никто из них не знал литовского языка. Правда, позже эта ошибка была исправлена: 29 декабря 1940 г. бюро ЛКП(б) ЦК решило «поручить областным и городским комитетам Литовской КП(б) подобрать для политической работы в армии» коммунистов литовской национальности5. Тем не менее в 29-й Литовском ТСК осталось много советских политработников, которые могли общаться только с личным составом через переводчика6.

К началу войны управление 29-го Литовского корпуса, 184-я дивизия (до войны дислоцировавшаяся в Лентварисе) и 429-й гаубичный артиллерийский полк Резерва ВГК в подчинении Северо-Западного фронта находились в Оранском (Варенском) летнем учебном лагере юго-западнее г. Алитус. Командование Северо-Западного фронта докладывало 22 июня 1941 г. наркому оборону СССР и командующему Западным фронтом, что «184-я дивизия (…) еще не укомплектована нашим составом полностью и является абсолютно ненадежной», и что «179-я стрелковая дивизия — в Свенцяны [лит.: Швенчёнис, — М.К.] также не укомплектована и ненадежна»7.

184-я стрелковая дивизия

23 июня 1941 г. 184-я стрелковая дивизия получила приказ выйти в район Валькининкай (Алитусский округ, Варенский уезд) для организации обороны, отмобилизования и доукомплектования. Однако приказ запоздал: части дивизии уже успели отступить в район Валькининкай и там еще 22 июня были окружены немцами.

Но еще до окружения, вечером 22 июня 1941 г., в подчинение 184-й дивизии был временно передан 5-й гаубичный артиллерийский полк (гап) 5-й танковой дивизии РККА, отступивший с рубежа Даугай—Валькининкай в район Лодзеянцы, который усилил огневую мощь 184-й дивизии, хотя и ненадолго. После первого же огневого контакта с моторизованными частями противника части 184-й дивизии, включая 615-й гаубичный артполк корпусного подчинения (29-го Литовского ТСК), начали отступать на Вильнюс. Огонь 5-го гап на некоторое время сдержал наступление немцев.

В 6 часов вечера полку было приказано выйти в район леса у станции Понары (Понеряй). Но на марше колонна неожиданно попала под артиллерийский и ружейно-пулеметный огонь. По своим соотечественникам и бывшим сослуживцам стреляли местные националисты, в том числе дезертиры из 29-го Литовского корпуса. Ответный огонь одной из батарей обратил их в бегство.

615-й корпусной артполк 29-го Литовского ТСК потерял в этом бою до 200 чел. и практически всю матчасть (31 орудие и 32 трактора). Несколько орудийных расчетов из состава 615-го артполка присоединились к 5-му артполку. Остальным удалось в конце июля 1941 г., тоже без матчасти, выйти к Невелю, где 10 октября 1941 г. 615-й артполк был официально расформирован8.

Тем временем основные силы 184-й дивизии, окруженные немцами в районе Валькининкай, были уничтожены. Остатки 5-й танковой дивизии, отошедшие к Вильнюсу (включая 5-й гап), удерживали город в течение всего дня 24 июня, потеряв при этом до 70 % личного состава убитыми и ранеными, а также до 150 танков, 15 орудий и до половины бронемашин. Вечером 24-го и ночью 25-го июня отдельным подразделениям 184-й дивизии (моторизованным частям, 616-му артполку, зенитно-артиллерийскому и истребительно-противотанковому дивизионам) и основным силам курсантов Вильнюсского пехотного училища удалось с боем вырваться из окружения в районе Валькининкая и уйти на восток. Некоторые решили отступать на Вильнюс, не зная, что он уже занят немцами 24 июня. Там они попали в новое окружение. Остальным, кто отступал в сторону Белоруссии через Мединикай и Ашмяны на Сморгонь и Молодечно, повезло больше. Вместе с ними к Молодечно отступили остатки 5-й танковой дивизии.

179-я стрелковая дивизия

179-я дивизия 29-го литовского ТСК еще с мая 1941 года находилась в летнем учебном лагере в лесу близ г. Пабраде на берегу реки Жеймяна, северо-восточнее Вильнюса, на Швенчёнском полигоне. Когда началась война, в ночь на 23 июня 1941 г. части 179-й дивизии заняли оборону в окрестностях города Пабраде, в 50 километрах к северо-востоку от Вильнюса. Рано утром 24 июня части 179-й дивизии получили приказ отойти на восток — через Швенчёнис и Адутишкис к литовско-белорусской границе.

«По пыльным дорогам, — вспоминает офицер 179-й литовской стрелковой дивизии (впоследствии генерал-майор) Йонас Мацияускас, — медленно двигались на восток будущие участники великой освободительной войны — Путримас, Янушкявичюс, Станелене, Юрявичюс, Пашкявичюте и многие-многие другие советские люди. Отходили бойцы и командиры 29-го Литовского стрелкового корпуса Красной Армии Мотека, Мажейка, Петронис, Гарнис, Рагаускас, Римас, Мичюда, Рачинскас, Вазнялис, Виленскис…»9

Подполковник Владас Мотека, командир полка, отступал вместе со всеми, так и не успев навестить свою семью в Вильнюсе. Мацияускас так описывает это отступление:

«Лесная местность недалеко от восточной границы Литвы. Избы, крытые соломой, глубоко осели в песчаную почву. И люди, обычно веселые, любящие шутку и песню, сейчас встречают бойцов угрюмыми взглядами: “Что ж вы, сами отступаете, а мы как?” — Бывшие бедняки получили от Советской власти землю, материал для постройки изб и уже успели обосноваться на новом месте. Другие только-только начали устраиваться, еще в субботу вечером [21 июня] работа здесь так и кипела — визжали пилы, стучали топоры, звонко раздавались песни. А сегодня — разбитый бомбами вокзал, всюду пожарища…

…Темнело. Вдоль дороги тянулось большое болото, по берегам густо заросшее камышом, тонкими березками, ольшаником. Вдруг из-за пригорка показались немецкие танки. Толпа местных жителей мгновенно растаяла. [Это были танки немецкой 4-й танковой группы, входившей в состав группы армий «Центр»]. Командир батальона Вазнялис расположил своих людей в кустах сбоку от узкой дороги, по которой шли танки.

— Приготовить гранаты! Подпустить как можно ближе! — выкрикнул он.

Танки приближались. Плавно покачиваясь на ходу, они с грохотом надвигались прямо на подразделение Вазнялиса. Кое-кто из бойцов не выдержал. Послышались беспорядочные выстрелы, разрывы гранат. Наши открыли огонь по фашистской пехоте, наступавшей вслед за танками. Наконец, один танк завертелся на месте: брошенная кем-то граната угодила в гусеницу. В подбитую машину полетело еще несколько гранат. Танк окутало черным дымом. Но немцы продолжали лезть вперед. Тогда комиссар Мажейка [полковой комиссар 618-го артиллерийского полка 179-й сд] выбрал нескольких смельчаков и повел эту группу навстречу стальным чудовищам. Сблизившись с танками, комиссар первым метнул связку гранат. Его примеру последовали остальные бойцы группы. В самый разгар боя подоспели и наши танки [5-й танковой дивизии?] Вскоре три фашистские машины заполыхали, а остальные повернули обратно. Ни один наш танк не пострадал: немецкие снаряды не могли пробить их брони. Отбив атаку, наши части продолжали отход»10.

Пройдя через белорусский г. Поставы, за городом Глубокое штаб 179-й дивизии и штабные подразделения остановились на привал в рощице неподалеку от дороги. Штабные машины оставили в лощине у небольшого ручья. Здесь произошла очередная стычка с местными националистами: был обстрелян штаб дивизии. Евсей Яцовскис был оперуполномоченным Особого отдела НКВД в 234-м стрелковом полку. Как раз перед этой стычкой его вызвал в штаб для доклада начальник Особого отдела НКВД 179-й дивизии Владас Крестьяновас. И тут как раз во время доклада штаб дивизии подвергся обстрелу из пулеметов и винтовок.

Как выяснилось, один из офицеров-сметоновцев попытался поднять мятеж среди солдат и склонил их напасть на штаб дивизии, чтобы помешать отступлению дивизии на восток. Но командиры и политработники, сохранившие верность присяге, подняли бойцов в атаку и уничтожили изменников. При подавлении мятежа особо отличился командир дивизиона 618-го артиллерийского полка майор Антанас Раугале, кадровый офицер Литовской армии, сын крестьянина из Рокишкиского уезда. Именно он приказал дать орудийный залп по позициям мятежников. Раугале продолжал руководить дивизионом даже несмотря на полученное в этом бою тяжелое ранение. В ходе этого боя было убито около 120 солдат и офицеров, устроивших мятеж, чтоб перейти на сторону Гитлера11.

Для майора Раугале это было не последнее тяжелое ранение за время отступления 179-й дивизии к белорусской границе и последующих боев в Белоруссии. При отражении немецкой танковой атаки он получил новое тяжелое ранение. На помощь ему пришел полковой комиссар 618-го артполка Мажейка и предложил отправить его в госпиталь. Но Раугале отказался от отправки в госпиталь: «Вы мне верите? — вдруг спросил Раугале… — Ну верите, что вот я, бывший офицер буржуазной армии, могу отдать жизнь за Советскую власть?» — «Конечно верю, — ответил комиссар. — Свою преданность вы доказали делом». — «Не надо в госпиталь… — продолжал упорствовать Раугале. — А то еще подумают, что я нарочно… Лучше уж в бою погибнуть»12.

Вильнюсское пехотное училище

Вечером 22 июня в расположении Вильнюсского военного училища раздался сигнал горна. Офицеры и курсанты, среди которых были не только литовцы, но и представители других народов Советского Союза, выстроились на плацу в полной походной форме с оружием. Старший политрук, комиссар батальона Вильнюсского пехотного училища Анатолюс Мичюда объявил: «Товарищи, началась война. Наша задача — до последней капли крови биться против гитлеровских захватчиков. Так пусть же среди нас не окажется трусов…»13

На закате полк курсантов Вильнюсского училища выступил в поход, направляясь на восток, вскоре оставив за собой Вильнюс, над которым уже поднимались сполохи пожаров. Они присоединились к частям 184-й дивизии. Уже на второй день войны, 24 июня, им предстояло вступить в бой. Возле села Медининкай, примерно в 30 км от Вильнюса, курсанты столкнулись с отрядом вражеских парашютистов и с прорывом танков немецких танков. Капитан Йонас Валюлис организовал оборону (во время немецкого авианалета), а истребительно-противотанковый дивизион 184-й дивизии при поддержке одного танка 5-й танковой дивизии расправился с немецким танковым прорывом.

Утром 24 июня батальон курсантов Вильнюсского училища и уцелевшие части 184-й дивизии продолжали пробиваться к своим — на юго-восток, в сторону белорусской границы. Под Швенчёнисом курсантам Вильнюсского училища предстоял еще один бой. Затем было отступление с боями в направлении гг. Ашмяны, Сморгонь и Молодечно. Вильнюс был занят немецкими войсками, путь на север через Варену и Валькининкай был отрезан, как и путь на юг — через Дубичай к белорусскому городу Лида. Вместе с ними к Молодечно отступили остатки 5-й танковой дивизии. У белорусского города Сморгонь под Ашмянами вильнюсским курсантам под командованием Виленскиса пришлось снова отражать немецкую танковую атаку. Здесь они подбили связками гранат три вражеских танка . 14/// Для нашей 5-й танковой дивизии этот бой обошелся дорого: к вечеру 25 июня от всей дивизии осталось всего 3 танка, 12 бронемашин и 40 автомашин.

Окончание эпопеи 29-го Литовского корпуса

Свидетельство героизма 29-го Литовского территориального стрелкового корпуса оставил в своих мемуарах немецкий генерал-полковник Герман Гот, командующий 3-й танковой группы, наступавшей в полосе группы армий «Центр» со стороны Тильзита через Сувалки, Алитус и Гродно, то есть через южную Литву в сторону Белоруссии. Именно его танковые части столкнулись с 184-й и 179-й стрелковыми дивизиями 29-го Литовского ТСК и 5-й танковой дивизией РККА, и понесли значительные потери. Запись генерал-полковника Германа Гота от 23 июня 1941 г.:

«…События этого дня протекали следующим образом. Решающим должен был быть удар [немецкого] 39-го танкового корпуса на Вильнюс. Танковый полк [немецкой] 7-й танковой дивизии, который охранял мосты в Алитусе и ночью был сменен пехотной частью, при выступлении из Алитуса рано утром натолкнулся на подходившую из Варены 5-ю танковую дивизию русских. В исключительно тяжелом танковом бою, как об этом доложил командир полка, дивизия противника, уступавшего в умении вести одиночный бой, потерпела поражение. Остатки этой дивизии ушли на северо-восток и через несколько дней потеряли свои последние танки. Первая попытка русских остановить наше продвижение на этом направлении провалилась. Поступившие в течение дня донесения давали основание предполагать, что литовский армейский корпус противника, мужественно оборонявшийся 22 июня, начал распадаться. Отдельные группы, загнанные немецкой авиацией в леса, в некоторых местах пытались нападать на наши походные колонны, но централизованного управления этими группами уже не было»15.

26 июня 1941 г. советские войска отступили из Литвы в Белоруссию. Из 16 000 военнослужащих 29-го Литовского ТСК выжили и остались в рядах корпуса только 2 000 человек, в основном — из 179-й стрелковой дивизии. Около 80 литовских солдат, включая 20 офицеров 29-го Литовского корпуса, вырвавшихся из окружения, были временно отправлены в фильтрационные лагеря в Норильск. Остальные продолжали воевать в составе 179-й литовской стрелковой дивизии. Штаб 29-го Литовского корпуса сумел вырваться из окружения и догнать 179-ю дивизию. 10 июля 1941 г. в его подчинение были переданы 179-я (литовская), 23-я, 126-я и 188-я стрелковые и 48-я танковая дивизии, но корпус перестал быть чисто литовским16. Фактически Литовский корпус был расформирован в конце августа 1941 г., а его подразделения распределены по разным частям РККА. Около 50 офицеров корпуса были направлены на офицерские курсы «Выстрел» в Солнечногорск в 50 км от Москвы в сторону Твери, а затем — по другим военным училищам17. Официальный приказ о расформировании 29-го Литовского ТСК был издан 23 сентября 1941 г.

О судьбе 184-й дивизии долго не было никаких достоверных сведений. Ходили лишь слухи о том, что в ходе отступления из Варенского лагеря дивизия и некоторые корпусные подразделения были окружены крупной немецкой танковой группировкой, большинство ее солдат погибли или попали в плен. О её судьбе рассказал впоследствии младший политрук Иван Егоров, которому удалось вырваться из окружения и присоединиться к 179-й дивизии. Уцелевшим, отступавшим в Белоруссию через Вильнюс, приходилось постоянно отстреливаться от литовских националистов. 1 июля 1941 г. дивизия была выведена из состава корпуса, а 19 сентября 1941 г. расформирована.

Но 179-я дивизия оставалась в строю и продолжала вести бои. Её части с боями отходили к Полоцку в Белоруссии. По ходу отступления литовские красноармейцы отражали атаки немецкой мотопехоты и танков, расправлялись с предателями и дезертирами. Здесь, в районе Невеля, к 179-й дивизии присоединилась вырвавшаяся из окружения небольшая группа курсантов Вильнюсского пехотного училища во главе с майором Пятрасом Саргялисом, оставленная в первые дни войны для охраны своего летнего лагеря возле города Швенчёнеляй. Эта группа вышла на восток по тому же маршруту, что и 179-я дивизия — через Швенчёнис, Поставы, Глубокое, Дуниловичи, Полоцк, Великие Луки и Невель. Остальные курсанты и преподаватели были выведены из лагеря в сторону Вильнюса, и об их дальнейшей судьбе не было никаких вестей.

Лишь в Москве, в феврале 1942 г., Евсей Яцовскис встретил старшего политрука комиссара батальона Вильнюсского пехотного училища Анатолюса Мичюду, когда оба ждали отправки в недавно сформированную 16-ю литовскую стрелковую дивизию. Мичюда рассказал о прорыве курсантов Вильнюсского училища к Ашмянам, Сморгони, Молодечно, Лепелю и Витебску, о том, как вместе с другими частями Красной Армии курсанты участвовали в боях под Лепелем и Витебском. В середине июля 1941 г. уцелевшие в боях курсанты по приказу командования были отправлены в город Новокузнецк Кемеровской области для продолжения учебы. Впоследствии они пополнили командный состав 16-й стрелковой литовской дивизии РККА18.

К сожалению, в рамках одной статьи невозможно упомянуть всех, кто отличился в этих жестоких боях в июне 1941 года. Честь и слава воинам-патриотам 29-го литовского корпуса, оборонявшим Литву и Советский Союз от нацистской агрессии летом 1941 года! Литовцам, русским и евреям, служившим в 29-м Литовском корпусе, а также украинцам, татарам, грузинам, которые составляли два из трех батальонов Вильнюсского военного училища. Вечная память погибшим…​

Примечания:

1 Буткус Ж. Окровавленная Литва. Националистический террор и его причины. Часть 3: «Июньское восстание»: миф и реальность. URL: http://left.ru/2009/6/butkus188.phtml и http://www.left.ru/2009/7/butkus189-2.phtml.

2 Пыхалов И. Разбежалась ли Красная Армия? URL: http://www.left.ru/2008/5/pyhalov174.phtml.

3 Буткус Ж. Окровавленная Литва. Националистический террор и его причины. Часть 3. URL: http://left.ru/2009/6/butkus188.phtml и http://www.left.ru/2009/7/butkus189-2.phtml.

4 Коломиец М. 1941: Бои в Прибалтике. 22 июня—10 июля 1941 года // Фронтовая иллюстрация (Периодическое издание). М.: Издательство «Стратегия КМ», 2002. №5. С.7-8.

5 Буткус Ж. Окровавленная Литва. Националистический террор и его причины. Часть 3. URL: http://left.ru/2009/6/butkus188.phtml, http://www.left.ru/2009/7/butkus189-2.phtml.

6 Литовцы в Красной Армии // Историческая правда. URL: http://www.istpravda.ru/pictures/1245/.

7 Донесение командующего войсками Северо-Западного фронта Народному комиссару обороны СССР и Командующему Западным фронтом. О прорыве противника на Друскениеки и мероприятиях … по организации разгрома тильзитской группировки противника. 22.6.41, 9.35. ЦАМО. Ф.221. Оп.2467сс. Д.39. Л.123-124. Цит.по: Боевые донесения, разведсводки и приказы за 22 июня 1941 года. URL: http://bdsa.ru/documents/html/donesiune41/410622.html.

8 Егоров Д.Н. 1941. Разгром Западного фронта. М.: Яуза, ЭКСМО, 2008. С.79; Первые дни войны 5-ой танковой дивизии — третья часть // Правда.ру. URL: https://www.pravda.ru/politics/military/defence/22-06-2005/51336-0/.

9 Мацияускас Й. Родина зовет / Сокр. пер. с лит. В.Львова; литературная обработка Ю.Бутенаса. М.: Военное издательство Министерства обороны Союза ССР, 1960. С.7.

10 Мацияускас Й. Родина зовет. С.10-11.

11 Яцовскис Е.Я. Забвению не подлежит. М.: Воениздат, 1985. С.6; Knezys S. Dvidešimt devintasis teritorinis šaulių korpusas // Visuotinė lietuvių enciklopedija. T.V (Dis-Fatva). — Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2004. 248 psl.

12 Мацияускас Й. Родина зовет. С.22-23.

13 Мацияускас Й. Родина зовет. С.11.

14 Яцовскис Е.Я. Забвению не подлежит. С.44-45.

15 Гот Г. Танковые операции. М.: АСТ; СПб: Полигон, 2006. С.69.

16 Яцовскис Е.Я. Забвению не подлежит. С.11.

17 Knezys S. Dvidešimt devintasis teritorinis šaulių korpusas // Visuotinė lietuvių enciklopedija. T.V (Dis-Fatva). — Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2004. 248 psl.

18 Яцовскис Е.Я. Забвению не подлежит. С.11, 44-45.

Фото обложки: 29-й Литовский ТСК. Комментарий автора: «Меня особенно восхитило фото 29-го Литовского ТСК. Это скан с обложки книги Пятраса Станкераса “Литовские полицейские батальоны. 1941—1945”. М: Вече, 2009. Солдаты в литовской форме со знаками различия РККА. У переднего даже шеврон политрука на рукаве. Значит, не перебежчики. Политруков немцы и националисиы расстреливали...»

Михаил КРЫСИН