О ДОБРЕ
Живу в общаге. Наблюдал такую картину. Возле входа лежит бездомный кот. Из общежития выходит парень. Видно, что опаздывает. Увидев кота, он останавливается, смотрит на него пару секунд и после со словами: «Сволочь! Я и так опаздываю!» — забегает обратно в общежитие. Через минуту запыхавшийся выносит коту косточки.
Со мной в трамвае сегодня ехал голубь. Прям вот напротив меня сидел. Я, главное, у кондуктора спрашиваю: «Он за проезд-то заплатил?», а она отвечает: «Нет, у нас до семи лет бесплатно!»
Ехала сегодня в трамвае на максимальной скорости. Вдруг он резко тормозит, и люди чуть не посыпались вперед. Водитель вышла из трамвая и через несколько секунд зашла, все же: «Кто, что, кого?». А она отвечает: «Котенок сидел на рельсах, убрала». Ни у кого возражений не было.
Час ночи. Соседские пацаны лабали под окном. И упорно брали неправильно аккорд в припеве одной песни. Вышел и показал, как надо, так как мне, преподавателю музыкальной школы и дирижеру народного оркестра, это было как серпом по яйцам.
Сегодня ехала в автобусе. Заходит бабушка, ну я и уступаю ей место, а она такая: «Вот люди пошли, даже поорать не на кого».
О ПРОВАЛАХ
Получила от заведующей по ушам, мол, нельзя называть детей по фамилиям, неэтично это и непедагогично. Ну а что делать, если в группе 7 мальчишек, и пять из них — Данилы. Решила проблему так: дала родителям задание придумать ребенку ласковое прозвище, которое может использовать воспитатель. Теперь у меня в группе: Лучик, Масик, Фрикаделька, Далек и Азирафель Светлый, Будущий Владыка Асгарда.
На знакомую блондинушку выскочил во тьме мужик, приставил нож и заорал: «Давай телефон!». Насмерть перепуганная деваха начала диктовать: «Восемь девятьсот…». Мужик заржал и убежал.
Решила устроить себе романтику и все такое, зажгла свечи. Ушла по делам на кухню, возвращаюсь в комнату — а там свечка и кот. Уже без усов.
С детства мечтала о собаке. И о чудо — после очередных уговоров папа подарил долгожданного щеночка по имени Крошка Ру. Сокращенно просто «Ру». И знаете, очень весело было объяснять знакомым почему я с Ру в парке или с Ру на улице. Переименовала в Прохора.
В 6 лет проходила медосмотр для поступления в 1 класс. В одном из многочисленных кабинетов врач попросил рассказать стихотворение (проверка дикции). Ну я и выдала: «Таня лыбится как дура, но не по привычке. Просто папа туго ей завязал косички». Мама красная как рак, у логопеда истерика.
О ЛЮБВИ
Мой дед любит разыгрывать бабушку. Как-то они ковыряются в огороде, а он звонит с мобильного на домашний, она как угорелая бежит через весь огород ответить: «Але-але», а он ей: «Я люблю тебя». Им по 73, горжусь ими.
С того момента, как новорожденная дочь начала произносить первые звуки, я тайком от жены учил ее произносить слово «мама», чтобы это слово было первым, что она скажет. А тут намедни, пришел домой раньше обычного, и меня никто не услышал. Захожу в комнату с женой и ребенком, а жена тайком от меня учит дочь произносить слово «папа»…
Просыпаюсь утром и вижу на кровати ежа, огромного такого ежа. Ну я от неожиданности закричала, муж встал и рассказал, что я встала ночью и в слезах его умоляла принести ежа, ну не отказывать же, пошел искать ежа, пока он его искал — я уже уснула, ну он будить не стал, в комнату другую отнес, а он ночью на кровать забрался! Беременные — такие беременные.
Готовила мужчине ужин, закончилась соль, на часах 22:05. В округе ни одного круглосуточного, зато работает бар. Ну что, бахнула текилы, несу домой солонку. Родной, я накормлю тебя во что бы то ни стало!
О СТРАННОМ
Кока-кола с именами — такая кока-кола… Еду вчера в автобусе с работы, напротив меня стоит красивый брутальный парень ростом где-то 185-190 с колой в руках. На банке написано: Кока-кола для тебя, ПРИНЦЕССА.
Покупаю в ларьке сигареты, тетка за прилавком просит предъявить паспорт. Достаю, показываю… Она с любопытством разглядывает, после чего с сияющим лицом кричит грузчику: «Виталь, ну ты видел, человеку 30 лет, а она все на 16 выглядит!». Все бы ничего, но мне только 22.
Встречаюсь с девушкой уже почти год и не могу расстаться, потому что когда завожу тему, что мы не подходим друг другу, она говорит, что наше расставание расстроит ее старшего брата — мастера спорта по рукопашному бою. Помогите.
Только в России беременная девушка уступает место более беременной девушке…
У нас в городе стоит дикая жара. Сегодня ехал с работы на автобусе, навстречу двигался тот же маршрут, и тут внезапно они оба остановились. Каково же было мое изумление, когда эти мужики-водители достали водяные пистолеты и начали поливать друг друга, смеясь как дети.
О РАЗНОМ
Младший брат играл на площадке с девочкой, которую впервые видел. Когда нам пришло время уходить, девочка еще оставалась. Она крикнула: «Я тебя никогда не забуду», он ей — «Я тебя тоже». Тут же его спрашиваю, как её зовут, он отвечает: «Не помню». Мужчины…
Мы с братом близнецы. Как-то мы решили набить тату, понравился нам один и тот же эскиз, поэтому решили бить одинаковые. И тут брату пришло в голову приколоться над тату-мастером. Пришли в салон по одиночке в разные дни. Представьте реакцию мастера: приходит человек, которому ты вчера набил тату, а татуировки нет, и он просит набить то же самое.
Каждое лето меня отправляли в лагерь, это было чудесное время, но запомнился мне момент, когда мне было лет 10, в лагере сломались холодильники ночью из-за сильной грозы. Так вот, нас разбудили часа в 2 ночи и выдали мороженое, аж по 2 штуки каждому! Вот это было счастье!
В свой день рождения в далеком 2000 году, когда мне было шесть лет, я вместе с отцом закопал на даче своего дедушки бутылку с посланием взрослому себе. Недавно, в свой двадцатый день рождения, я, еле найдя ее, выкопал, откупорил и прочитал то, что хотел донести до нынешнего меня шестилетний на тот момент мальчуган. Там было всего несколько слов: «Ты уже разучился улыбаться?»
Москва переодически меняет все не поменяв ничего.
Было себе московское царство. Славилось зело казнями, пытками, войнами и зверствами.
Петр (через 600 лет) сказал "все преступления от Московского царства. Обозвал страну Русская Империя, поменял флаг, кафтан, бороду. Обьявил просвещенный абсолютизм. И продолжил творить вокруг казни, войны, пытки и разруху. Воровать и пить. Только размах увеличил.
Ленин (через 200 лет) сказал "все преступления от империализьма". Назвал страну СССР, поменял флаг, гимн, герб, веру (на ленинизм). Обьявил гуманный просвещенный "комунизьм". И продолжил творить вокруг казни, войны, пытки и разруху. Воровать и пить. Только размах увеличил.
Ельцин (через 70 лет) сказал "все преступления от комунизьма". Назвал страну РФ, поменял флаг, гимн, герб, веру(вернул). Обьявил гуманный просвещенный "капитализьм". И продолжил творить вокруг казни, войны, пытки и разруху. Воровать и пить. Только размах увеличил.
Период ускоряется в три раза каждый цикл.
Кому то на кладбище уже прогулы ставят...
Копаю картошку. Холодно, копать трудно, картошка мелкая, моросит пакостный дождик. Легче запахать всё в землю, однако копаю и для поднятия духа придумываю плюсы сего положения:
Мелкая картошка:
- лучше хранится;
- не надо отсортировывать семенную, и так вся мелкая;
- муж давно хвастался, что в армии так ловко чистил картошку, что очистки аж прозрачные были, вот и проверим...
Рассказано моим другом работавшим начальником ОВД. Каждое новое общественное явление, обязательно отражается на всех сторонах нашей жизни. В том числе и на преступности. С появлением южноамериканских сериалов произошло именно это. Поступает материал по совершению хулиганских действий. Фабула дела: мужик приходит домой после работы. Моет руки, садится на кухне ужинать. Завершив эти традиционные действия, переходит в комнату, с целью полежать на диване перед телевизором. Но нет, там уже сидят жена, дочь, теща с дальней родственницей.
Смотрят сериал. В другие дни жена и дочь уходили к соседке, но сегодня, когда в гостях теща и родственница, остаются дома. Слово за слово, мужик отличавшийся довольно кротким нравом, открывает балкон и выбрасывает телевизор с девятого этажа. Весь коллектив отдела сочувствует мужику, но заявления не только от жены, но и от нескольких соседей. С учетом того, что каких-либо последствий, кроме утраты личного имущества не было, материал направляется на рассмотрение трудового коллектива. В коллективе одни мужики, так что все с ним нормально. Но с завершением полного цикла этого общественного, а может и социального явления, столкнулся спустя много лет, когда зайдя в крупную финансовую организацию, беседовал с ответственным менеджером среднего звена Изаурой Сергеевной.
Я знаю как вылечить зеленого мужчину. Сделать так, чтобы поверил и воспрял.
Заехал я как-то раз летом к дяде с тетей на дачу. Дача не далеко, хотя и плохонькая, зато вся в зелени стоит. А также зеленью покрыта. В смысле плесенью. Но все равно люди хорошие, особенно дядя. Дядя сам, кстати, тоже зеленоватых оттенков, знает шесть языков и, сколько я себя помню, слушает BBC.
ВВС дяде не помогает. Дядя зеленеет все больше и больше. А также покрывается струпьями и чешуей.
- У него язва, невроз, псориаз, колит, цистит и дивертикул Менгеле, - объясняет тётя.
- Ему нельзя пить, курить, нервничать, - добавляет она.
Дивертикул Менгеле меня всегда особенно пугал. Хотя лет с 20-ти мне стало точно известно, что не "Менгеле", а "Меккеля".
Но суть от этого не менялась: дядя был зеленым, жил на зеленой даче и ел зеленые котлеты. Котлеты ему готовила тётя, хотя и зеленая лапа Менгеле наверняка руку приложила.
И вот приезжаю я к дяде с тетей. Вижу зеленого дядю и его изумрудные котлеты. Над ними вьются зеленые мухи.
Вижу мою тётю - Брунгильду Бастиндовну. Она даже не отгоняет мух. Я понимаю, что дядя совсем пропащий. Его надо срочно лечить. Дальнейшее промедление ...
Я начинаю действовать. У меня как раз с собой необходимые ингредиенты.
Вот что, значит, у меня имеется: два кило свинины щедро удобренной луком, грунтовые овощи, полтора литра аргентинского и горький стручковый перец.
- Мне нельзя! - кричит дядя, косясь на аргентинское.
- Ему нельзя, - повторяет за дядей Брунгильда Бастиндовна, открывает холодильнику пасть и достает оттуда еще зеленых котлет.
- Конечно нельзя, - соглашаюсь я и со сноровкой опытного садиста нанизываю мясо на шампуры.
- Вино тем более! - тревожится дядя.
- Атож! - не входя в позорный союз с предательским штопором, я заталкиваю пробку внутрь и быстро наполняю три небольших граненых стаканчика.
- За диету! - скромный рубиновый водопад аргентинского падает на истомленную слизистую.
Я выбегаю во двор и грозно размахиваю стилетами. Бастинда Брунгильдовна не пытается остановить меня — огонь священной шашлычной инквизиции отпугивает ведьму.
- Твои котлеты, Вовчик, - я слышу как тетя напоминает дяде о здоровом образе жизни.
- Да-да! - дядя выходит с тарелкой на свежий воздух, подбегает ко мне, косится на паровой фарш и делает страшные глаза. Я отвечаю полным взаимопониманием и хватаю зеленого гада за склизкое туловище..
Еще секунда и ошметок зелени летит в заросли топинамбура. Судьба второго мерзавца еще более незавидна: его расчленяют на куски и предают сожжению на костре.
Костер, тем временем, дает угольный концерт, стилеты с поросятиной укладываются в каре, через полчаса скромная дача превращается в филиал ресторана «Батуми»
Приняв свино-алкогольную жертву, Бастинда Брунгильдовна смягчается и делает вид, что не замечает дядиных клятвопреступлений: челюсти зеленого человечка перемалывают шашлык с инопланетной скоростью, аргентинское сухое смазывает его нутро. (Особенно достается дивертикулу Менгеле).
Сеанс терапии подходит к концу. В завершении процедуры дядя пьет винище пулеметными очередями и перезаряжает жгучим стручковым перцем. Дядя становится красен и весел, как аргентинский пастух гаучо. С его кожи исчезают зеленые струпья.
Он и Брунгильда благодарят меня совершенно искренне. Спасибо, мол, «мистер Вольф». «Теперь мы знаем как».
Я ухожу. Я знаю, что утром Бастинда Брунгильдовна забудет обо всем, снова задействует свои диетические чары и накормит дядю зеленым мюсли.
Дядя станет безропотно жевать мюслевый плексиглас, потирать струпья и мечтать о том, как снова прилетит к ним добрый Волшебник с двумя бутылками «Мальбека», пожарит острого мяса, и сам дядя станет не зеленым, а красным, как Солнце перед похолоданием.
Поеду, пожалуй, снова навещу. Время почти пришло.
В шестом классе меня подрядили на общественно-полезные работы. Я занималась русским с Юлькой Тумановой. В переводе с языка школьных эвфемизмов это означало, что я пишу за Юльку сочинения и пытаюсь вдолбить ей правила, которых не знаю сама. Дважды в неделю я переступала порог тумановской квартиры и оказывалась среди клонированных берёзовых стволов, ровных, как единицы в тумановской тетради. Родители Юльки очень любили фотообои.
И дважды в неделю меня встречала бабушка Тома Ивановна.
Она была не настоящая бабушка, а чья-то дальняя родственница. Очень толстая, с покатыми, как на портрете Гончаровой, плечами, производившая впечатление тяжеловесной бесшумности. Парадоксальное сочетание, но я не знаю, как объяснить это иначе. Когда Тома Ивановна появлялась в прихожей, казалось, тебе навстречу выплыл приветливый холм.
Холм брал меня за руку и вел на кухню.
В семье Тумановых у Томы Ивановны было лишь одно занятие: она готовила.
Господи, как она готовила!
На её котлетах хотелось жениться. Борщ было стыдно есть: он во всём, абсолютно во всём превосходил тебя. Блинчики с грибами могли довести чувствительного человека до депрессии: он понимал, что самое яркое событие в его жизни произошло и ничего прекраснее уже не случится.
Тома Ивановна двигалась по своей кухне как музыкант Дэнни Будман по пароходу "Вирджиния": с легкостью, доступной лишь тому, кто родился и вырос в этих стенах. Однажды мне довелось увидеть, как она печёт яблочный пирог. Печёт? О, нет. Идея совершенного пирога, задуманного где-то в высших сферах, на моих глазах обретала материальное воплощение, а проводником этой идеи выступала Тома Ивановна. Она дирижировала всей кухней, от холодильника до штор, а вокруг нее закручивался безумный вихрь из ароматов, отрывистой перебранки венчика и кастрюли, драконьего жара духовки, блеска сахарных кристаллов... Оркестр не фальшивил ни в единой ноте. Я сидела на табуретке, поджав ноги, и меня омывало волнами увертюры яблочного пирога.
Всё-таки мироздание в проявлениях своего чувства юмора иногда заходит далеко. В семье Тумановых презирали еду. Юлька перебивала аппетит чипсами и маковой соломкой. Ее отец вполне мог довольствоваться покупными пельменями. Мать, садясь за стол, не раз повторяла с очевидным неудовольствием: "Опять на унитаз работаем!" – фраза, смысл который оставался для меня полнейшей загадкой.
Не знаю, что думала об этом Тома Ивановна и думала ли вообще. В детстве я могла бы спесиво назвать ее глупой, если бы уже тогда не ощущала, что категория интеллекта попросту не имеет к Томе отношения. Никто не пытается определить, умна ли плодоносящая яблоня. И какой айкью у холма, на котором она растет.
И вдруг Тома ослепла. Свет ей выключили сразу и навсегда. Никаких подробностей я, конечно, не помню, да и вряд ли они были мне известны. Просто раньше, когда я приходила в гости, на лице Томы сперва появлялось выражение радости, а затем глубокой сосредоточенности: она размышляла, чем меня накормить. А теперь всё стало наоборот. Сначала Тома напряженно сводила брови и наклоняла голову – пыталась по шагам узнать, кто пришел. А затем уже её лицо озарялось улыбкой.
Она упорно выходила встречать гостей в прихожую, и было мучительно видеть, как эта отяжелевшая, громоздкая, до нелепого огромная туша ползёт тебе навстречу по коридору с берёзками: крейсер, застрявший в узком русле реки.
Ее волшебный дар бесшумности исчез. Тома Ивановна задевала полки. Ударялась о шкафы. Роняла стулья. Она была похожа на неуверенный ураган, который несется на тебя, словно в замедленной съёмке.
До тех пор, пока не возвращалась на кухню.
Видя, как она готовит, я начинала подозревать, что Тома Ивановна всех нас дурачит.
Ножи.
Кастрюли.
Ложки.
Венчик.
Дуршлаг.
В кухне не находилось предмета, который не подчинялся бы Томиной воле.
Она доставала из шкафов банки со специями, не задумываясь ни на секунду. Отмеряла стеклянным стаканом муку, и если нужно было взять две трети, отсыпала ровно две трети. Точность и быстрота, с которой она разбивала яйца, резала овощи – точно строчила швейная машинка, – обжаривала мясо или замешивала тесто, ошеломляли. Я и раньше понимала, что Тома творит нечто необыкновенное, но теперь ее возможности обрели явственный оттенок чуда.
Лишь холодильник поначалу вызывал у нее небольшие затруднения, но и с ним они быстро договорились, что и на какой полке он будет хранить. Задержку в коммуникациях я списываю на то, что он был очень молод и, возможно, туповат.
Это, наверное, был первый в моей жизни случай, когда я увидела, как сначала человек создаёт свой мир, а потом мир хранит своего человека. И бережёт его в несчастье, и длит его до-бедственное существование.
Что осталось от плюшек? От драников и борщей? Ничего. Работа на унитаз, как говорила Юлькина мама, любящая фотообои с берёзками.
Ради чего Тома дирижировала своим оркестром? Ради идеального манника и лучшего в мире бульона? Близким было глубоко плевать на то, что она делает. Но мне хочется думать, что рано или поздно эхо каждой песни, пропетой с любовью, возвращается, и мелодия снова звучит вокруг замолчавшего певца.
В начале мая мы с Юлькой провели последнее занятие: она уезжала куда-то на юг, к родне матери. На прощанье Тома Ивановна вручила мне пакет "жаворонков", – мягких тестяных птичек с глазками из изюма. Я бездумно съела их один за другим.
И только на последнем споткнулась, представив, как незрячая Тома выкладывает каждой заготовке глаза.
Впрочем, потом всё равно его съела.
Он был такой вкусный, что хотелось петь.
© Eilin-o-connor
Оценили 16 человек
16 кармы